Я с ужасом поглядела на упавшего парня. Его правый бок был будто исполосован ножом. Сквозь разрезы на рубахе виднелась развёрстая рана, из которой толчками выплёскивалась алая кровь. Его лицо постепенно теряло краски, становясь белым, словно простыня. Плохо дело.
Я сняла с себя рубашку, оставшись в лёгкой маечке, свернула её и приложила к ране. Евстигней застонал.
- Терпи, милый, - прошептала я. Что делать-то? Бежать за помощью? Куда? Дороги-то я не знаю! Телефон остался в машине, да и чего я ожидала в эдакой глуши? Вышку сотовой связи? Попробовать полечить самой? А что? С Дашкой же получилось? Хоть кровь огнём остановлю, и то хлеб!
Я успела только призвать огонь, как на поляну вывалился незнакомый мужик. Огромный, страшный, с иссечённым старыми шрамами лицом. Увидев меня, он резко зато
