Мир, где живет любовь

Часть 1 (глава 1)

                                                                               Часть первая

                                                                             Двое на острове

О, верните крылья! Мне пора

Умереть, как умерло вчера,

Умереть задолго до утра…

                    Федерико Гарсиа Лорка

Туда, моё сердце, туда,

Где в дебрях любви – ни следа,

Где рана при слове «любовь»

Уже не закроется вновь.

Туда, моё сердце, туда!

                    Федерико Гарсиа Лорка

                                                                               Глава первая

                                                                                      Кристоф

Море сверкало под солнцем, и он лениво приподнялся на локте, чтобы полюбоваться им. Волны накатывали на берег, и тихо шуршали мелкой галькой, попадавшейся в песке. Сильный порыв ветра бросил золотистые пряди волос лежавшей рядом женщины ему в лицо, и он поймал их губами, задержал. Женщина засмеялась, и подняла голову, глядя на него. И, как всегда, он засмотрелся в её синие глаза, утонул в них, и потянулся, чтобы коснуться губ губами…

- Крис… - шепнула она. – Ты такой смешной сейчас…

- Почему? – удивился он.

- Ты пытаешься достичь невозможного…

- Невозможного? Я не понимаю…

- Что ж тут непонятного? – вздохнула женщина. – Разве ты не видишь, что меня уже нет?

- Как нет? – он начал паниковать. – Как нет, Катрин? Что ты говоришь? Ты рядом, я вижу твои губы, твои глаза, я чувствую пряди твоих волос на моём лице… Ты здесь, Катрин, со мной…

- Меня нет… - тихо повторила она. - А ты до сих пор живёшь в окружении призраков прошлого. Зачем, Крис?..

- Катрин, я не могу жить без тебя…

- Прошло столько лет… Ты должен оставить прошлое позади и шагнуть в будущее. Полюби кого-нибудь, женись, вернись к работе, к жизни…

- Я не могу, Катрин, и не хочу. Я не смог наказать того, кто убил тебя… Я не могу простить себе этого…

- Крис, не мучай себя. Мне хорошо здесь, спокойно… Не ищи меня, не пытайся вернуть, потому что мёртвые никогда не возвращаются. Ты лишь тревожишь мой покой… Прощай, Крис, будь счастлив… - голос таял, лицо женщины странно менялось, и Кристоф с ужасом увидел, что глаза, которые только что смотрели на него с нежностью, мертвы…

- Катрин! Нет! – закричал он и проснулся…

Море, как и в его сне, сверкало под солнцем – картина, стоявшая перед глазами последние пять лет… Но на берегу он был один… Сильный порыв ветра охладил разгорячённое лицо, и он вдохнул ветер, пытаясь прийти в себя после сна. Впрочем, этот сон отличался как от его обычных кошмаров, в которых он раз за разом переживал аварию и гибель любимой женщины, так и от снов, где они бывали вместе... Впервые за тринадцать лет она просила оставить её в покое…

Он сел, глядя на воду. Необычный сон… Может быть, потому что он заснул на берегу. Сегодня была одна из тех ночей, когда призраки прошлого терзали его с особой силой. Он промучился до утра и ушёл из дома к морю, шум которого успокаивал нервы. Долго сидел, глядя на лунную дорожку и вспоминая, как однажды во время съёмок они с Катрин не спали ночью, любуясь звёздами и луной... Смотрел на воду и курил сигарету за сигаретой – до тех пор, пока не закружилась голова, и не затуманилось сознание… А потом пришёл сон…

Рука нашарила в кармане почти пустую пачку. Прикуривая, он с досадой заметил, как дрожат пальцы. Катрин это не понравилось бы…

Но Катрин была безумно далека, а его боль рядом, и иногда необходимость приглушить эту боль почти доводила его до края… В такие моменты Крис задавал себе вопрос, что держит его в этом мире. Сейчас, вспоминая прошедшие с того страшного дня годы, он пытался понять, почему до сих пор не размозжил себе голову об скалы…

Сначала были туман и боль, и операция за операцией, чтобы спасти ногу. И лицо матери, которое иногда выплывало из заполнившего его мир тумана. Грустное лицо, но решительное. Лицо женщины, которая борется за жизнь своего ребёнка. В детстве он считал мать слабой и беззащитной. Главным в их семье был отец, он называл жену своим нежным цветком, опекал её и лелеял. Иногда Крису казалось, что отец так сильно любит мать, что не замечает сына, но, когда подрос, понял, что это не так. Отец любил его, но считал, что мальчик не должен расти неженкой, чтобы стать настоящим мужчиной, чтобы в будущем взять на себя все заботы о семье. Альфред Ленуар был одним из самых богатых людей во Франции, занимался гостиничным бизнесом, владел сетью роскошных отелей во всех странах мира, постоянно расширяя её, и с раннего детства Крис был окружён роскошью. Вилла в небольшом городке в Нормандии, куда он вёз Катрин в тот день, была лишь одним из их домов, отец подарил её сыну в шестнадцать лет, чтобы у него была собственная территория, где бы он мог собирать своих друзей и отдыхать от опеки родителей. А когда Крису исполнилось семнадцать, отец погиб в авиакатастрофе. Частный самолёт, на котором он летел в Париж, чтобы встретить с семьёй Рождество, разбился в горах. Останки отца привезли много позже в закрытом гробу, и они даже не смогли проститься с ним по-человечески. Тогда Крис очень боялся за мать, боялся, что она сломается, не сможет жить без мужа. Но Мадлен Ленуар оказалась, вопреки мнению близких ей людей, сильной женщиной, и очень скоро смогла взять бизнес в свои руки. Всю любовь она перенесла на сына, и этот гнёт немножко тяготил его. Большим разочарованием для матери стало желание Кристофа учиться актёрскому мастерству, но давить на юношу, заставляя его заниматься делом, которое было ему неинтересно, она не хотела. Положила на его счёт огромную сумму денег и пожелала добиться успеха. И он добился успеха, пусть небольшого, но вполне реального. Зрители тепло приняли его первые фильмы, несмотря на постоянное сравнение со знаменитым Раулем Леграном…

А потом он встретил на съёмках Катрин. Она была намного известнее, чем он, получив приз Каннского фестиваля за свою последнюю роль в кино. Кристоф влюбился в неё сразу, буквально рухнул в эту любовь с головой, и был безумно счастлив, когда она ответила на его чувства. Мадлен приняла её, как свою дочь, и они договорились пожениться, как только Катрин получит развод. Брак её к тому моменту фактически развалился, и, если супруги оставались вместе, то лишь ради дочери, которой было около шести лет. Когда Катрин заговорила с мужем о разводе, он отнёсся к её словам спокойно и дал слово не чинить препятствий. И убил…

Кристоф провёл в частной клинике около года, а потом заново учился ходить. Мать всё время была рядом, пытаясь внушить ему, что жить стоит, несмотря ни на что. Он делал вид, что справился со своим горем, но никто не знал, что в этом мире его держит только одно – страстное желание уничтожить человека, убившего Катрин. Ни мысли о матери, ни горе, которое причинит ей то, что сын станет убийцей, не могли остановить его. И когда боли в ноге почти прошли, когда он начал ходить без трости, он был готов встретиться с Арманом Реми лицом к лицу…

Его агент Пьер Дени предлагал ему роли в двух фильмах, но Кристоф категорически отказался от них, заявив о своём решении оставить кинематограф. Ни Пьер, ни мать не смогли уговорить его вернуться к работе. Они не знали, что в его душе не осталось ничего, кроме жажды мести. Банальные слова, но очень верные в данном случае…

Кристоф выбрал день, когда Арман посещал свой клуб. Он всегда подъезжал туда в половине восьмого. Крис ждал его с семи часов. Реми подъехал, вышел из машины, и Кристоф направился к нему, держа пистолет с взведённым курком. Всё дальнейшее произошло очень быстро, но навсегда врезалось в память Криса.  Арман поднял голову, их взгляды встретились, и в следующую секунду он наклонился к машине и вытащил оттуда испуганную девочку, закрываясь ей от выстрела, как щитом. Но Кристоф уже спускал курок, и в последнюю секунду лишь успел слегка отвести пистолет в сторону. Грохот выстрела слился с отчаянным криком ребёнка. Крис с ужасом увидел, что голубое платье девочки окрасилось кровью… Как потом выяснилось, рана не была серьёзной, но пережитый стресс сказался на психике восьмилетней Даниэль. Арман отделался царапиной, пуля лишь ободрала ему руку. Случайный прохожий, оказавшийся свидетелем, набросился на Кристофа сзади, сильно ударив его по голове. Теряя сознание, он продолжал видеть ужас в синих глазах дочери Катрин, так похожих на глаза матери…

Начался судебный процесс, но это уже не касалось Кристофа. Он не смог наказать убийцу, более того – он ранил девочку…

Единственным желанием его в то время было желание, чтобы судебное разбирательство завершилось как можно скорее, а каким будет результат, не имело значения. Симпатии всех присяжных были на стороне Армана. Печальный муж и отец, с любовью вспоминавший жену, погибшую из-за неосторожности Кристофа Ленуара, с тревогой говоривший о болезни дочери, вызывал сострадание, в то время, как в пользу Кристофа не было ни одного аргумента. Во время допроса Армана тот сказал, что его жена в момент аварии была на первом месяце беременности. Услышав это, Крис потерял сознание. До сих пор мать и врачи скрывали от него, что Катрин ждала ребёнка, и слова Армана вызвали шок… Заседание суда перенесли на несколько дней, и, когда Кристоф предстал перед присяжными в следующий раз, это был человек, у которого окончательно пропало желание жить. На его висках появилась седина, а лицо казалось лицом человека, состарившегося лет на десять.  Он не делал ничего, чтобы помочь себе. Признал себя виновным и в аварии, и в покушении на убийство… Напрасно билась Мадлен, напрасно наняла самого лучшего адвоката. Кристофа приговорили к заключению в тюрьме строгого режима сроком на шесть лет. Мать, выслушав приговор, дождалась, пока уведут сына, встала и медленно пошла к выходу из зала суда. Не дойдя до дверей, она упала. О смерти матери Кристоф узнал от друга их семьи и компаньона отца Рене Мореля, который добился свидания…

Потянулись годы тюрьмы… Как оказалось, там тоже можно было жить, особенно если на собственную жизнь тебе наплевать… 

Через четыре года со дня заключения Кристоф узнал от Рене, который не переставал навещать его, что Арман погиб почти так же, как Катрин. Его машина врезалась во встречный автомобиль. Во время следствия установили, что Реми был пьян…

Возмездие пришло, но Кристоф не имел к этому никакого отношения…

Когда он вышел на волю, подписал бумаги, дающие все права распоряжаться семейным бизнесом, Рене Морелю, снял со счета свой личный капитал, купил остров вдали от берега и судоходных путей и выстроил там дом. В этом доме он и прожил последние пять лет, взяв с собой единственного слугу Франсуа Лере, служившего ему с самого рождения. Но и Франсуа не жил на острове с хозяином. Раз в две недели он привозил продукты и занимался тщательной уборкой в доме. Кроме него, Кристоф никого не хотел видеть.

- Удивительно, что вы бреетесь… - ворчал Франсуа. – Какой в этом смысл при вашем образе жизни? Уж отрастили бы бороду до земли, она бы вам очень подошла…

- Не твоё дело… - вяло огрызался Крис, не желая ничего объяснять.

Впрочем, если бы он попытался объяснить слуге, что бреется ради Катрин, тот подумал бы, что хозяин окончательно сошёл с ума…

Она приходила к нему во сне очень часто, и у него было ощущение, что если Катрин увидит его небритым, ей это будет неприятно…

Раз в три месяца к нему вместе с Франсуа приезжал Морель с отчётом, и Кристоф вынужден был выслушивать его, потому что Рене относился к тем людям, спорить с которыми бесполезно. От него Крис знал, что бизнес процветает, все дома ждут своего хозяина, и на его счету опять скопилась немалая сумма денег, которая его совершенно не интересовала.  Он был уверен, что не вернётся в большой мир. Ещё до своего отъезда на остров он составил завещание в пользу дочери Катрин. Судьба ребёнка Катрин – единственное, что ещё интересовало Криса. Морель смог выяснить, что после смерти отца Даниэль забрали дальние родственники и увезли в Канаду. Пара была бездетной, воспитывала приёмную дочь, с которой Даниэль встречалась прежде и дружила, и Кристоф надеялся, что девочке будет у них хорошо. Рене узнал, что она совершенно оправилась после ранения, но тяжело переживала гибель отца. Также было известно, что родственников, забравших её, Даниэль знала давно и любила, и поехала с ними без малейших возражений, обрадовавшись встрече с их приёмной дочерью. За судьбу девочки можно было больше не тревожиться. Кристоф не сомневался в том, что, когда его не станет, Рене позаботится, чтобы завещание вступило в силу, и Даниэль получит всё его состояние…

Их ребёнок не увидел свет, и, может быть, поэтому Крис испытывал особую нежность к девочке, которую видел лишь один раз, запомнив навсегда полные ужаса синие глаза… 

Сейчас, глядя на воду, Кристоф в тысячный раз старался разобраться в себе и понять, почему за пять лет, проведённых на острове, он ни разу не попытался свести счёты с жизнью. Казалось, ничто не держит его на этой земле, и всё же он до сих пор жив. Он не боялся смерти, напротив – он с радостью шагнул бы ей навстречу, если бы она пришла за ним сама. Но здесь он был с Катрин – в своих воспоминаниях, в своих снах, болезненных и прекрасных, а что будет там, он не знал… Ему было страшно порвать эту тонкую нить, которая продолжала соединять их. И вот сегодня она просила его оставить её в покое… Она просила полюбить другую женщину… Как будто это было возможно… За тринадцать лет она могла бы понять, что других женщин для него не существует. Он усмехнулся, осознав, что упрекает Катрин за непонимание. Глупо… всё глупо…

Докурив сигарету, Крис потянулся за второй, но раздумал и пошёл к дому, чтобы, как обычно, привести себя в порядок. За ночь на щеках появилась небольшая щетина, значит, нужно побриться. Ведь неизвестно, когда Катрин придёт опять. Иногда он засыпал днём и видел её. Он всегда должен быть готов к встрече с любимой… Он не имеет права разочаровывать Катрин…

Побрившись, он отправился в небольшой спортзал, где занимался почти с тем же усердием, что до аварии. Форму тоже необходимо было поддерживать ради Катрин… Единственная поблажка себе – это сигареты. Он не мог отказаться от курения, даже когда они были вместе. Обещал бросить курить в день свадьбы. Он сдержал бы своё обещание, но свадьбы не было. Даже на похоронах Катрин он не смог присутствовать… И после, выздоровев, ни разу не побывал на её могиле. Для него она была жива. Могила разрушила бы их связь, так казалось ему. Кто-то, приходя на кладбище, общается с ушедшими людьми, но ему не нужно было куда-то идти, чтобы пообщаться с Катрин. Он чувствовал её присутствие в своей жизни в любом месте. И в тюрьме она была рядом. И здесь, на острове, оставалась с ним… С ним были её фильмы и фрагменты из их общего фильма, которые успели отснять до гибели Катрин. Он смотрел их не слишком часто, потому что каждый просмотр заканчивался для него провалом в страшную, невыносимую тоску. И всё же они были нужны ему так же, как его сны. Встречи с Катрин – разве мог он отказаться от них?..  Но сегодня… Почему она просила его оставить её в покое? Если она уйдёт от него, как он сможет жить? Тогда и правда останется одно – покончить с собой… Если Катрин покинет его здесь, кто даст ему гарантию, что он встретит её там, в том мире, из которого ещё никто не возвращался?.. Религия уверяет, что встретить своих любимых можно лишь тогда, когда смерть приходит естественно или в результате несчастного случая. Самоубийство грех, и грешников ждут другие пути, на которых они не найдут никого, кто был им дорог в этой жизни…

Он не был слишком религиозен, и всё же страх упустить шанс быть с любимой женщиной в вечности держал его на плаву, заставляя тащить себя изо дня в день, медленно, шаг за шагом приближая встречу… Там, в вечности, рядом с ними будет их ребёнок, которому не дали шанса родиться в этом мире, плач которого иногда тревожил его во сне… А, значит, нужно жить и ждать, когда смерть сжалится и придёт за ним… Счастье там взамен боли и тоски здесь – разве оно не стоит его усилий?..

После спортзала Кристоф сварил кофе и позавтракал, сделав пару бутербродов.  Как раз накануне Франсуа привёз продукты, и холодильники были забиты всякой снедью. Каждый раз слуга ворчал, что хозяин мало ест, и привозил продуктов больше, чем требовалось Крису. Впрочем, бывали случаи, когда сильные шторма надолго отрезали остров от берега, и тогда лишние продукты оказывались кстати. Кроме рыбалки, на острове нечем было промышлять. Скалистый берег, небольшие рощицы, в которых чирикали птицы, и больше ничего. Зверьё здесь не водилось, но даже если бы остров кишел зверями, Кристоф не стал бы охотиться на них. Катрин любила всё живое и ненавидела охоту, и он не смог бы у***ь ни одного зверя, не предав её память. Допивая кофе, он выглянул в окно и увидел вдали небольшую яхту. Очевидно, частник. В эти воды не заходили суда, принадлежащие пароходству, да и частников за все пять лет он замечал не более четырёх раз. Любители рыбной ловли выбирали другие места, потому что из-за большого числа водоворотов, подводных течений и скал здесь были не самые лучшие условия для рыбалки. Яхта скрылась вдалеке, и он тут же забыл о ней…

На столе валялась книга, которую он читал накануне, и, взяв её, он устроился в шезлонге на веранде, но смог прочитать не более пары страниц. Непонятное беспокойство овладело им, словно должно было случиться что-то такое, что вновь перевернёт его жизнь и превратит в ещё больший кошмар. С досадой отбросив книгу, Кристоф подхватил полотенце и пошёл на пляж, чтобы успокоить расшалившиеся нервы в воде. Однажды Франсуа спросил его, зачем нужны плавки на берегу, где никто никогда не бывает, кроме хозяина острова. И на этот вопрос Кристоф не смог дать вразумительный ответ. Катрин не одобрила бы нарушение этикета… Катрин… всегда Катрин… Каждый свой поступок он оценивал с точки зрения того, что сказала бы она…

Море приняло его разгорячённое тело, подхватило, закачало на волнах и принесло облегчение. Он слился с водой, рассекая её поверхность сильными бросками и чувствуя, как напряжение оставляет душу, отпускает её на свободу…

Крис выходил на берег, почти освободившись от боли, освободившись хотя бы на небольшой срок…

И в этот момент он услышал крик…