Перелетная птица.

Глава 11.

В зеленом пригороде Лондона проводилась закрытая вечеринка журнала "Glamour" На территории парка Шеффилд под звуки классической музыки не спеша прогуливались гости в элегантных нарядах.

- Скука смертная! - протестовала Бренда, расхаживая с Лейтон и Шери среди деревьев.

- А мне нравится Моцарт, - высказала мнение Родригес.

- Здесь нет ни одного красивого мужчины! - Спаркс резко остановилась и направила взывающий взор к небу.

- Вот и Том, - Лейтон, до этого молчаливая, подала голос.

- И почему у него нет красивых и свободных друзей!?

- Би, ты можешь не думать о мужчинах хотя бы час!? - укорила ее Шарлотт. - А где Викки?

- Вот-вот должна приехать, - Пейдж слабо верила в свои слова.

В глубине души она боялась, что их подруга, уповая на старые раны, сегодня не придет.

- Привет, - Том, опустив руки в карманы брюк, застенчиво поздоровался с женщинами.

Общество подруг Виктории отчего-то смущало его. Он чувствовал себя неловко словно очутился в компании незнакомцев. Но стоило женщинам приветливо кивнуть и слегка улыбнуться, как стало немного спокойнее.

- Это она, - миссис Пейдж, кивнув в сторону пруда, расслаблено вздохнула.

Ее облегчение мгновенно передалось всем присутствующим. Хоть никто из них не высказывал опасений и не выражал беспокойства, но каждый был не на шутку встревожен.

- Ты точно в Мексике была? – Би оглядела прибывшую подругу с ног до головы. – Где загар?

- Мне повезло: я застала сезон дождей! Я была как дома!

Викки заливисто рассмеялась и по очереди тепло обняла женщин. В ее зеленых глазах сверкали яркие искорки задора, а губы распахнулись в широкой улыбке. Но стоило ей посмотреть на мужчину, как лицо мгновенно приобрело серьезное выражение, а в глазах читалось холодное равнодушие.

- Здравствуй, Томас, - она, небрежно откинув волосы за спину, посмотрела на него.

Ее пытливый взгляд внимательно скользил по его чертам лица, словно она пыталась понять, что в этом чужом мужчине роднило ее с Томом из прошлого.

- Здравствуй.

Произнеся одно единственное слово, Хиддлстон посмел взглянуть ей в глаза. От одного взгляда Виктории становилось холодно, на коже выступили мурашки. Она смотрела на него гордо, с чувством собственного достоинства – так словно была царицей. В красивом белом платье с цветочным узором, в изящных лаковых лодочках и широкополой шляпе она действительно выглядела как особа, приближенная ко двору.

Молчание не успело затянуться, как Бренда издала восхищенное восклицание: "О Боже!"

- Би, тише! На тебя ведь люди смотрят! - Шарлотт одернула ее.

- О Боже! - редактор журнала слегка склонила голову, рассматривая мужчину за спиной Хиддлстона. - Это же Бен Барнс! Я должна идти!

Никто не успел сказать ей и слова, как она, подобрав полу платья, поспешила к приглянувшемуся актеру.

- Мне уже жаль его, - Викки сочувственно покачала головой, глядя в след подруге.

- Мы за напитками, - предупредила Пейдж и, прихватив Шери, направилась к белоснежному шатру.

Как только женщины отошли достаточно далеко, Том нарушил тишину: «Пройдемся?»

Спутница промолчала, но в знак согласия шагнула в сторону высоких деревьев. Они не сказали друг друга ни слова, пока не очутились возле одинокой кованой скамейки у пруда.

- Чего ты хочешь, Томас? – присев, спросила она.

- Нам нужно поговорить, - он сел рядом, но на достаточном расстоянии, чтобы не потревожить ее личное пространство.

- Нам? – брови скользнули вверх. – Мне это не нужно.

- Виктория, я знаю, что поступил неправильно, знаю, что все испортил, - он никак не мог продолжить. – Но я действительно сожалею! Мне правда жаль! – слова раскаянья, что, казалось, режут горло, с трудом слетели с губ. – Прости меня.

- Я рада за тебя, - бесцветно сказала Викки, смотря на водную гладь.

Хиддлстон внимательно разглядывал ее: ни один мускул лица не дрогнул, мышцы тела были спокойны и расслаблены, словно она не слышала его душевных излияний, а все это время любовалась красотами парка.

- Мне важно твое прощение.

- Бог простит, Томас, Бог простит, - Ви глубоко втянула воздух. – Лейтон сказала: ты знаешь о Гвен.

- Почему ты не сказала мне? – мужчина был несказанно благодарен Ви: ведь сам он бы не решился поднять эту тему.

- И как ты себе представляешь!? - возмутилась Престон. – Между нами не было чувств, мы обманывали друг друга, обременяли! Разве это не твои слова? – она вопрошающе смотрела на него, отметив для себя, то, как он покраснел. – Ты не любил меня – и Гвен не смог бы полюбить. Нет ничего хуже, чем ребенок от брошенной женщины.

- Это не так, - Том никак не мог понять, кого он пытался убедить: себя или ее, - я бы помог тебе.

- Помог? – она изумилась. – Мне не нужна твоя помощь – ни тогда, ни сейчас! Я одна растила Гвендолин все эти годы и, по-моему, я неплохо справлялась без тебя.

Актер вздохнул. Лейтон была права: Виктория была холодна как лед и совершенно не хотела разговаривать.

- Могу я увидеть ее? – мужчина решил, что дочь – наиболее безопасная тема для разговора.

- Пойми меня правильно, Томас, - она набрала воздух в легкие, - но я не говорила Гвен о тебе. Ты ушел из моей жизни – я решила, что так будет лучше для всех. И теперь я не могу просто взять и сказать: «Милая, папочка вернулся!», - понимаешь?

Хиддлстон нахмурился, меж бровей показались морщины – признак глубокого раздумья. Том понимал, что женщина права, понимал, что не может ворваться в налаженный ритм жизни Виктории и Гвен только потому, что он так хочет.

- Могу я взглянуть на ее фото?

Ви несколько секунд молчала, словно решала для себя, возможно ли это, а потом потянулась к клатчу: «Вот, держи», - она протянула смартфон.

- Красавица, - гордо отметил он, смотря на экран телефона.

Том вглядывался в каждую черточку детского лица: высокий лоб, золотые кудри, зеленые как у матери глаза. Девочка широко улыбалась и обнимала за шею Викки.

Он совсем ничего не знал о дочери, но одного взгляда на нее хватило, чтобы почувствовать себя необъяснимо радостным. Его сердце наполнилось теплом, губы невольно расплылись в улыбке, а голубые глаза засияли ярким светом – светлое чувство, охватившее его, приятно грело душу. Счастье? Неужели, это счастье?

- Знаешь, говорят, что лебеди создают семейную пару на всю жизнь, - тихо произнесла Ви, наблюдая за птицами на пруду. – Забавно, правда?

Женщина невесело усмехнулась. То, что животные способны создать пару на всю жизнь, в то время как люди не могут прожить друг с другом и года, казалось Викки самой злой шуткой со стороны природы.

- Мне пора, а иначе Бренда пустит мистера Барнса на ленты, - она пыталась скрасить разговор шуткой.

- Виктория, постой! – он опустил руку во внутренний карман пиджака, - возьми мою визитку. Будь на связи.

Она пробежала глазами по красивым буквам на красивой бумаге и опустила презент в сумочку. Ви ни слова не сказала, она развернулась и направилась к подругам.

Наскоро попрощавшись с Лейтон, она извинилась за столь ранний уход и поспешила к стоянке, где была припаркована ее машина. Ви шла быстро, не оглядываясь, словно боялась слежки и лишь, опустившись на водительское сидение своего автомобиля, она с облегчением вздохнула.

Спешно покинув территорию парка, Престон вывернула на дорогу. Пальцы цепко вцепились в руль, глаза смотрели только вперед: Викки даже в мыслях не могла заставить себя посмотреть назад.

Внезапно под крышкой капота послышалось несколько хлопков – двигатель заглох. Машина как вкопанная остановилась на месте. Ви попробовала еще раз завести автомобиль, но усилия ее были тщетны.

- Черт, черт, черт! – включив аварийные огни, женщина выскочила из салона.

Престон несколько раз обошла машину, взглянула под крышку капота, но итог был неутешителен - ремонт ей не под силу.

- Блеск! – ходя вдоль дороги, она безуспешно пыталась поймать сигнал сотового оператора.

Ждать помощи не приходилось: телефон никак не хотел связываться с миром, а машины дорогу будто игнорировали.

Когда автомобиль все же появился Ви не могла сдержать восторга, однако радость ее мгновенно улетучилась, стоило ей увидеть пассажира дорогого черного авто.

- Виктория, что с твоей машиной? – из салона немедленно выпрыгнул Том.

- Сломалась, - едко ответила девушка.

- Ты вызвала помощь?

- Нет связи.

- У меня тоже, - он вытащил из кармана свой телефон. – Тебя подвезти?

- Томас, я не могу оставить машину посреди пустынной дороги!!! – с нажимом произнесла Ви каждое слово.

- Подожди минуту, - проигнорировав выпад женщины, он подошел к своей машине.

- Что ты сделал? – возмущенно спросила она, как только черное авто отъехало.

- Отправил водителя за помощью.

- А сам, почему не уехал?

- Я же не могу оставить леди одну посреди пустынной дороги! – почти слово в слово повторил он ее слова.

Впервые за все это время уголки губ женщины едва заметно скользнули вверх. Улыбка на ее лице – хороший знак.

- Сядем в машину, - предложила Викки.

Женщина, подперев кулачком левой руки подбородок, тревожно смотрела за горизонт, пальцы правой руки нервно постукивали по кожаной обивке сиденья, ноги в щиколотках были тесно скрещены, а грудь в рваном ритме поднималась наверх так, словно ей продырявили легкое.

- Что с тобой? Тебе плохо? – Том, наблюдавший за состоянием девушки, был обеспокоен.

- Все в порядке.

- Ты вся дрожишь, - он придвинулся к ней, - холодно?

- Нет, Томас, нет! – хриплый голос вырвался из горла.

- Ты уверена, что все хорошо? – актер с нарочитой заботой придвинулся к ней.

- Нет! – сорвалась Викки. – Все нехорошо! Рядом со мной сидит мужчина, бросивший меня четыре года назад, а теперь он как ни в чем не бывало вернулся и мило разговаривает мо мной! – она взяла перерыв, перевела дыхание. – Так ведь не бывает! Чего ты хочешь?! Чего?!

Забыв страхи и предрассудки, Престон посмотрела ему в глаза. Ей были нужны ответы, а глаза Тома никогда не лгут.

- Хочу поговорить с тобой, хочу знать, чем ты жила эти годы.

- Чем я жила эти годы, - медленно повторила Викки. - Хочешь узнать? Так слушай.

Темно. Дышать трудно, словно над телом простирается несколько метров ледяной воды. Где-то вдалеке звучат обеспокоенные голоса, но ни слова разобрать невозможно: океан искажает звуки. Голоса зовут, умоляют, но так хочется остаться здесь, где так темно и бесприютно, где душа и тело покойны. Но зов не стихает – становится все громче и настойчивее.

Девушка с трудом распахивает глаза, но тут же закрывает: яркий свет слепит недавнюю пленницу тьмы.

- Какого черта, Викки?! – не успела она опомниться, как ее заключили в объятья.

- Бренда? – переспросила Ви. – Где я?

- В госпитале, - пояснила подруга, забираясь к больной на кровать. – Мы уж начали думать, что у тебя кома или другая сериальная бурда.

- Что? – девушка присела в кровати от неожиданности. – Кома? Какая еще кома?

- Обычная, - Би пожала плечами, будто говорила об повседневных вещах. – Какого рожна ты полезла в треклятую ванну?! Ты могла избавиться от ребенка и более безопасным способом.

- От ребенка? – повторила за ней Престон. – Какого ребенка? Я не понимаю, - язык плохо слушался ее – слова путались.

- Ты разве не знала? – Спаркс недоверчиво покусилась на подругу.

- Не знала о чем?

- Ви, ты беременна.

Беременна? Беременна. Беременна! В одну секунду Викки охватили: удивление, равнодушие, возмущение и злость. Она ведь не могла зачать от святого духа, поэтому список кандидатов в отцы был неимоверно краток и гласен. Если все сложилось столь неприглядным образом, то отец ее дитя – Том Хиддлстон, бросивший ее пару дней назад.

Столь жестокая шутка со стороны судьбы вызвала у нее нервный смех, отдаленно напоминавший лай гиен. Ужасающие звуки, вырывавшиеся из груди, заполнили собой помещение и рвались за его пределы. Из глаз девушки текли крупные слезы, падавшие в вырез расстегнутой рубашки.

- Викки, тише, - Бренда, приподняв ладони, пыталась успокоить истерику подруги.

Но, несмотря на ее старания, Престон смеялась еще громче и пронзительнее. И теперь смех ее походил на удары мятежных волн о высокие скалы.

Внезапно Виктория стихла, словно и не было забытья, и рухнула на подушку точно без сил.

- Эй, детка, как ты? – подруга слегка похлопала Ви по щеке. – Эй, как ты?

- Ненавижу, - сквозь зубы процедила больная.

- Кого?

- Ребенка, - бесцветно оповестила Ви, - лучше бы он умер.

Девушка неспешно перевернулась на бок, чтобы не видеть подругу, и закрыла глаза.

- Я могу путать, но, кажется, Богу не нравятся аборты.

- Мне все равно, Бренда, - пациентка госпиталя пожала плечами.

- О чем ты? – подруга в ошеломлении выронила из рук зеркальце.

- Бога нет, Бренда, Бога нет.

Это откровение шокировало привыкшую к эпатажу Бренду Спаркс. Она многое увидела и услышала в течение своей жизни, но все это не шло в сравнение с произнесенными Викки словами. Престон всегда была религиозным человеком, чтящим закон божий, а теперь она так просто отреклась от него словно апостол Петр в дни страстей христовых.

- Ты умом тронулась? - Би обогнула кровать так, чтобы видеть подругу. – Как это Бога нет!?

- Ты ведь никогда не верила в него, - вяло ответила Викки будто разговор ей приелся.

- Я – другое дело, - женщина на корню прервала попытки перевести разговор, - но ты! Ты каждую неделю ходила в церковь, несмотря на погоду, ты с детства молилась утром, вечером и даже перед обедом! Ты ведь Богу рассказывала свои тайны и проблемы раньше нас, у него просила помощи! И после этого ты скажешь, что его не существует?

- Если он есть, то почему он остался глух к моим молитвам? Почему забрал у меня Тома? Если Бог есть, почему он слеп? Почему не видит страданий людей?

Викки с решительностью смотрела на Бренду, будто та была Богом и могла ответить за бездействие, дать ответы на все волновавшие ее вопросы. В ее голосе звучали все те чувства, что до этого дня, томясь в закромах души, не видели белого света: боль, ненависть, презрение. Женщина содрогалась от силы, переполнявших эмоций, словно те грозили разорвать ее.

- Мир вообще не справедлив, если ты не заметила! – вспылила Бренда. – В Ираке война, Манчестер Юнайтед – чемпион страны, Леннона убили, «Титаник» пошел ко дну, Санты не существует, а Рикки Мартин – гей!

Когда гордая собой Спаркс закончила подтверждение своей теории самым весомым фактом, она посмотрела на Викки словно та была несмышленым ребенком, не имеющего никакого понятия о жизни.

- Я устала, Би, - Престон решила прекратить бессмысленный разговор.

- Отдыхай, - подруга поднялась с кровати. – Завтра мы заберем тебя.

- Идет.

Стоило Бренде покинуть палату, как Ви, притянув к груди колени, горько расплакалась. Хотя умом она и понимала, что подруга, безусловно, права и жизнь никогда не отличалась объективностью, но сердце и слышать не хотело доводов рассудка, предпочитая упиваться собственным горем и слабостью хотя бы какое-то время. И пусть это решение было короткой дорогой к саморазрушению, Викки это совсем не пугало. Скорее наоборот, она стремилась у***ь ту самую Викторию Престон, что имела неосторожность так глупо влюбиться в человека, который так вероломно разбил ее сердце. И пусть этот путь был тернист и опасен, ее куда больше страшила перспектива любить Тома вечно.

- И почему нельзя сыграть свадьбу в церкви или в банкетном зале роскошного отеля? - возмущалась Бренда, озирая земли графства Дорсет, освещенные красно-желтым светом заходящего солнца. - Мы уже как полчаса должны быть в отеле "Кассл"!

Спаркс, петляя по проселочным дорогам, заметно нервничала: ей совсем не хотелось потеряться в деревенской глуши вместе с подругой, которая, прислонив высокий лоб к стеклу, не принимала никакого участия в разговоре.

- Милдрен? - водитель авто опустила стекло. - Милдрен? Какого черта! Где мы находимся!? - в салоне послышался шелест бумаги.

Би бессистемно вертела карту, пытаясь найти местоположение, но, в конце концов, злобно ругнулась и кинула ее на заднее сидение.

- Ви, я, конечно, понимаю, у тебя душевная травма и все такое, но раз уж ты здесь, ты не могла бы изобразить на своем лице хотя бы подобие радости: у твоей подруги свадьба, а твоя кислая мордашка испортит настроение даже мистеру Бину.

Она буквально буравила Викки взглядом, пока та не повернулась к ней. И хотя девушка пыталась улыбаться - очертания ее натянутых губ скорее напоминали оскал напуганного животного. Ее лицо словно летопись хранило на себе отголоски пережитых эмоций: под глазами залегли темные тени, отчего они казались еще более впалыми; на обветренных губах виднелись красные ранки, линяя скул стала резче и острее, кожа потускнела - все это придавало Виктории воистину болезненный вид.

- Так-то лучше! - Би игриво потрепала подругу за щеки.

Она понимала, как тяжело далась Ви эта вымученная улыбка, как нелегко ей было приехать на эту свадьбу, как трудно ей жить, идти, дышать. Даже такой простой процесс как дыхание давался Престон с неимоверным трудом: она каждый раз заставляла себя освободить организм от углекислого газа и наполнить легкие воздухом.

- И пока ты снова не впала в транс, может, поможешь с картой?

- Хорошо, - девушка с готовностью притянула себе план местности. - Нужно вернуться на Нютаун Хилл - разворачивайся.

- Как скажешь, но если мы потеряемся, это полностью твоя вина!

- Мы уже потерялись - хуже не будет!

- Смотри-ка, к тебе вернулся фамильный оптимизм Престонов! - Би не упустила возможности пошутить. - Куда дальше?

- Вниз по Мейн роуд, - девушка сверилась с картой, - отель прямо у дороги.

Через несколько десятков метров дорожный знак оповестил путников о скором приближению к отелю "Кассл".

- Где вы были? - к припаркованной машине подлетела обеспокоенная невеста. - Все только вас ждут!

- Мы потерялись, - деловито ответила Спаркс, выгружая вещи из багажника.

- Потерялась Бренда - я всегда знала, где мы находимся, - в отместку отшутилась Викки.

- Какие мы умные! - пока Лейтон отвернулась, Би показала Виктории язык.

- Какие мы взрослые!

- Хватит, девочки! - Стоун на корню пресекла их перебранку. - Идем в отель: ужин подали.

- С этого и стоило начинать! - от усталости Бренды не осталось и следа - она вприпрыжку побежала к указанному домику.

- Как ты? - тихо спросила невеста у Ви.

- Жить буду, - та невесело ухмыльнулась.

- Наверное, свадьба так некстати, - девушка, теребя обручальное кольцо, никак не могла найти слов, - нужно было перенести ее.

- Нет! Что ты! - Ви и сама не ожидала от себя подобного жара. - Сейчас самое время: мне не помешает праздник.

Ее голос выдал боль и отчаянье, что девушка так старательно пыталась скрыть. Она хотела кричать, хотела бросить все и купить билет на самый уединенный остров мира, лишь бы быть подальше отсюда. Ей не хотелось видеть счастливых лиц, слышать классической музыки, видеть невесту в ослепительно белом платье, вникать в слова клятвы жениха - Викки было слишком больно знать, что ее мечта сбывается у кого-то другого. И как бы ни были эгоистичны мысли Ви, ее бренное тело сейчас ступало по землям Дорсета, хотя все внутри истошно вопило, а сердце разрывалось на части.

Чувство долга перед подругами взяло верх - теперь пути назад не было. Теперь Викки уповала лишь на то, что среди предсвадебной рутины ей удастся забыться, выполняя маленькие поручения Лейтон: ничего серьезного ей сейчас не доверят.

С самого раннего утра все как заведенные со скоростью света бегали по территории отеля: то разговаривая по телефону, то принимая многочисленные заказы, то перенося их в отведенные места.

Викки принимала минимальное участие в оживленной суете, но выпавшие на ее долю обязанности были на редкость рутинными. Сначала она, руководствуясь инструкцией Лейтон, складывала надлежащим образом салфетки, потом каллиграфическим почерком, что было неимоверно трудно, подписывала именные карточки, формировала подарки гостей и повязывала на них красивые, пышные банты.

- Ты не устала? - мимо пробежала Лейтон, нагроможденная коробками.

- Нет, нисколько, - смела заверить ее Ви.

- Платья подружек невесты привезли, - она кивнула на коробки, - примеришь?

- С радостью, - полная энтузиазма и желания отделаться от липкого ощущения монотонности, она поднялась с насиженного кресла.

- Ну, как ты? - сквозь стены ванной слышался голос невесты.

- Чудно, - Престон спешно сняла платье и выбежала из комнаты, - мне пора!

- Куда? - Стоун недоумевала.

- Банты и коробки не ждут! - с этими словами девушка спешно метнулась в сторону своего номера.

Окликнув Бренду, она прислушалась - тишина - соседки нет. Закрыв дверь на ключ, Викки ринулась в ванную примерять платье.

Зеркало, как и в прошлый раз, не обмануло ее - наряд был велик. Лиф был велик на размер, лямки спадали с покатых плеч - голубая ткань безобразным мешком висела на фигуре Викки.

Она в недоумении разглядывала свое отражение, не веря своим глазам. Сначала Ви верила, что это всего лишь ошибка, а платье предназначено другой девушке, но на бирке значилось ее имя. Престон не могла поверить, что душевные переживания так сильно сказались на ней - и теперь платье, что было впору три недели назад, кажется необъятно большим.

Не теряя драгоценного времени, Виктория достала из дорожной сумки швейные принадлежности и осторожно распустила нитки, скреплявшие ткань. Сантиметр за сантиметром она перешивала платье, подгоняя его под особенности нынешней фигуры.

Лишь заслышав скрежет ключа в скважине, Ви, спрятав платье, прервала свое занятие и легла на кровать.

- Ты что устала? - изумилась Бренда, появившись в дверном проеме.

- Немного, - соврала девушка, выдавила измученную улыбку. Благо здесь актерствовать не пришлось.

- Поднимайся, - она протянула лежачей подруге руку, - идем ужинать.

Викки послушно поднялась и последовала за бойкой блондинкой в обеденный зал.

Пока другие обменивались восторгами по поводу предстоящего события и пробовали новые блюда одно за другим, Престон беззвучно копалась в содержимом своей тарелки, которое нисколько не убавилось, а, казалось, - прибавилось. Она тихо сидела на крайнем стуле, скрючившись как вопросительный знак, желая оставаться незамеченной. На противоположной стороне стола слышался оживленным разговор, сопровождавшийся веселым женским смехом. На этом празднике жизни Ви казалась лишней.

Не медля, она покинула помещение и вернулась в комнату, наскоро предупредив соседку, что идет спать.

Но сон никак не входил в ее планы. Всю ночь при слабом свете ночника она хлопотала над платьем, пытаясь привести его в порядок, а ранним утром Ви без сил опустилась на кровать, наблюдая в распахнутое окно, как небо краснеет заревом.

День казался невыносимо долгим испытанием длиною в столетие. Викки на ватных ногах следовала за подругами, выполняла поручения, что-то отвечала и кивала головой, но она не помнила ни вопросов, ни ответов, ни того, где была и что делала. Чудесным образом из памяти стерлась и генеральная репетиция венчания. Престон помнила лишь то, как заснула, едва голова коснулась подушки.

Утру нового дня помогла наступить Бренда, с разбега прыгнувшая на кровать Ви, отчего соседка по номеру немедленно проснулась.

- Вот и день "Х"! Наша Лейтон выходит замуж! - девушка потерла ладони друг о друга, будто задумала что-то хитрое.

- Который час? - поинтересовалась Викки, оглядев подругу, полностью готовую к празднику.

- Полдень.

- Полдень?! - Престон мигом выбралась из под одеяла. - Почему меня никто не разбудил?!

- Ви, тише! До свадьбы три часа!

- Верно, три часа, - она улыбнулась, словно понимая комичность ситуации.

Но на самом деле происходящее казалось катастрофой: три часа - ничтожно короткий срок для того, чтобы придать изнуренной женщине свежий вид.

Сто восемьдесят минут пролетели как четверть часа - и вот уже Викки вместе с Шарлотт и Брендой стояла у алтаря.

За спинами девушек квартет заиграл тихую мелодию - невеста в белоснежном пышном платье вышла из шатра. Маленькая девочка горстями сыпала лепестки роз к ее ногам, гости то и дело блаженно вздыхали, любуясь на них. Восторженные взгляды гостей, лучи летнего солнца, свет далеких звезд - все обратилось к Лейтон.

Девушка, крепко вцепившись в руку друга отца, медленно шла к жениху, не переставая робко улыбаться. Будущая миссис Пейдж излучала мягкий свет, от которого у каждого на душе становилось теплее. У каждого, но не у Викки.

Ее сердце сжалось до размеров бейсбольного мяча, оно пропускало удары, а потом и вовсе словно перестало биться. До сих пор Ви казалось, что она сможет выстоять, сможет, забыв о себе, радоваться счастью подруги. Но самоуверенность вновь подвела ее.

Как бы ни был силен эгоизм, долг дружбы не давал ей сбежать. Она невидящим взором смотрела перед собой, не замечая никого и ничего вокруг: слезы застилали глаза. Музыка западного ветра и волн Ла-Манш, которые с громким ревом рушились на берег, заглушали слова священника и клятвы жениха и невесты. Слишком больно.

- Идем! - Бренда подтолкнула ее в спину, - невеста кидает букет!

Голос ее выражал бескрайний восторг, будто призом будут не цветы, а мешок золота.

- Ты же не хочешь замуж, - на автомате ответила Ви.

- Какая разница! - всплеснула руками девушка. - Это же весело!

Викки стояла среди группы красивых девушек, вытянувших вперед руки. Они оживленно обсуждали, кому же достанется букет, и вроде бы даже делали ставки.

Их гомон был невыносимо громок - Престон спешила покинуть это сборище. Ей ничего было сделать, ведь, по сути, теперь она нисколько не хотела выйти замуж и жить с кем-то долго и счастливо.

Раздался радостный вскрик Бренды: "Я поймала! Я поймала!".

Викки обернулась. Би танцевала только ей известный танец, чем немало развлекла невесту и ее подруг.

Виктория поймала на себе взгляд Лейтон, кивнула ей и одними губами прошептала: "Прости". Теперь, когда ее долг выполнен, она может быть свободна.

Ноги сами несли ее к утесу. Перед ней простиралась бесконечная голубая гладь пролива такая же яркая как ткань платья, такая же совершенная как цвет его глаз. Мысли о нем сводили с ума, они навязчиво преследовали девушку - Том не оставлял ее. Его образ мелькал в лицах прохожих, звуки его голоса слышались на радиоволнах, его запах все еще витал в комнате.

Медленным шагом Престон направилась к крутому склону. Осторожно ступая на выступающие камни, Викки спускалась вниз, к воде. Ее решимости не сломили ни падения, ни скользкая поверхность глыб, ни головокружение.

Ощущая ступнями влажный песок, Ви полной грудью вдохнула морской воздух, тут же защипавший внутри. Соль всегда разъедает раны, душевные - не исключение. Это ощущение боли было необходимо как воздух: девушка уже забыла, как это чувствовать хоть что-то. Боль дарила надежду, давала почувствовать себя живым человеком, а не ходячим мертвецом.

Когда уровень воды достиг середины бедра, девушка остановилась. Мягкий свет уходящего солнца, шепот волн и тишина - кажется, именно этого ей и не хватало.

И что-то подсказывало Викки, что сейчас она должна находиться именно здесь и привела ее сюда не свадьба подруги, сколько сама судьба.