Два лика Луны

5.НОСОВ & НИКОЛЬСКАЯ

Носов выслушал  рассказ Никольской с легким оттенком недоверия.

- Неужели все так и было на самом деле?

-Да, я его отвергла.

-А что было дальше?

Никольская захлопнула фотоальбом и положила его на место.

-Я навсегда решила покончить с карьерой актрисы. Я все бросила и уехала в свой родной город.

За окном стали сгущаться сумерки. Никольская включила торшер рядом с креслом.

-И что вы собирались там делать?- спросил Носов.

 -Я решила, что буду медсестрой. – Никольская опустилась в кресло. - Город, из которого я родом очень небольшой. Там не было ни одного института, только одно медучилище. Вот я и решила, что поступлю в него,  а затем  буду работать в местной  больнице.

-И вы хотите, чтобы я вам поверил?- Носов недоверчиво качнул головой. - Неужели из-за одной неудачной шутки режиссера, вы решили оставить сцену, оставить столицу. Этого не может быть.

-Может. Потому что дело было не в одном Слуцком, но еще и во мне. – Никольская достала тонкую сигарету из изящного портсигара, лежащего на туалетном столике. -Я ведь была им серьезно увлечена. Он тогда для нас молодых студентов был просто бог. Все девчонки с нашего курса были в него влюблены. Он на самом деле был неподражаемый мастер, талант, творец, гений. Трудно было даже представить себе, что можно приблизиться к его Олимпу. И вдруг это божество предлагает мне совершенно цинично такую грязь, такую низость. Да еще таким тоном, будто речь шла о чем-то совсем обычном. Для меня романтичной и влюбленной в него девочки это был настоящий удар, шок. Я совсем не так представляла свою первую любовь.

 Никольская продолжала держать незажженную сигарету в пальцах. Носов пошарил в карманах и достал свою зажигалку.

-Вы хотите сказать, что никого раньше до него не любили?- Он встал и подошел к Никольской. Крутанув колесиком, Носов протянул ей зажженную зажигалку.

Никольская нагнулась к его руке и прикурила. Носов смотрел на нее сверху вниз, и видел только  тщательно уложенные кольцами волосы. Лица ее   не было видно. Ткань платья плотно обтягивала стройное тело. Она казалась довольно молодой женщиной.

-Нет, не любила. – Никольская глубоко затянулась и откинулась назад. - Это было мое  первое большое чувство к мужчине. Оно к тому времени не успело даже как следует оформиться, а его взяли и так грубо растоптали. Словно цветок.

-Но вы ведь все-таки снялись в этом фильме. Как вам это удалось?

-Я ничего специально не предпринимала для этого. Слуцкий сам примчался за мной в мой город. Он просил прощения, говорил о своих чувствах ко мне, даже стоял на коленях. Было очень трогательно. Но я ему не верила. И тогда он предъявил такой аргумент, что я не устояла.

-Интересно, что  же это было.

-Его пригласили на Каннский фестиваль в состав жюри. А он взял и отказался. И все это ради того, чтобы доказать мне, что я для него гораздо важнее этого очень заманчивого предложения. Этим он меня покорил. Ну, конечно, не только этим одним. Он так красиво описал мне мою героиню, что мне просто не терпелось ее сыграть. Хотя по сценарию репутация ее была очень сомнительной. И я не знала, стоит ли мне соглашаться на эту роль. Но Слуцкий умел убеждать…

В потоке воспоминаний Никольская видела эту сцену совершенно отчетливо.