Рухнувшие небеса

Хоть грянет гром, Иль канут небеса, Я все равно останусь рядом. Пусть твои милые глаза Пропитаны смертельным ядом.           1  Улыбаться, как идиотка. Разносить заказы. Желать приятного аппетита. Это все, что необходимо делать, дабы не вылететь из самого отстойного места — кафе «Эдем на Земле». Почему оно отстойное, могу перечислять достаточно долго, но назову самую вескую причину — здесь мало платят. Насчет всего остального — терпимо. Еду, которую тут предлагают посетителям, не желательно употреблять в пищу. Да и полная антисанитария. А райское название… я всегда размышляю, почему это чертово кафе его носит. Во-первых, как мне известно, Эдем — райский сад, а с ним эта забегаловка не имеет ничего общего. Грязный пол, завядшие на подоконниках растения, дешевый запах кебаба[1] - видимо, именно так представляет Эдем мистер Джердж – наш свирепый босс, относящий это недоразумение с вечными убытками в топ популярных заведений. — Скай! — окликнул меня Брэндон. — Заказ на пятый столик ждет тебя! — Он кивнул в сторону подноса, что-то записывая в блокноте. Простонав, я отнесла посетителям еду и заплетающимся языком пожелала им приятного аппетита. Не знаю, какой раз за сегодня повторяла эти чертовы слова: «Пожалуйста. Ваш заказ. Приятного аппетита», но каждый раз возникало желание повеситься или выброситься в окно и найти приземление в тех колючих кустах. Увы, отсюда я не могла уйти. Пока что, это был мой единственный заработок. Подплыв к бару, я не нашла ничего лучше, как биться лбом о стол, свято надеясь, что это как-то решит все мои проблемы. Чьи-то ладони упали на мои плечи, и я почти взвизгнула, подпрыгивая. — Прости, не хотел тебя напугать. — Больше ври. Это твое амплуа, — шикнула я и повернулась к виновнику моего заикания. — Брэндон, если ты не прекратишь подкрадываться сзади, клянусь, в следующий раз окажешься в больнице. Его белоснежная улыбка сияла ярче всех бриллиантов, а зеленые хитрые глаза с усмешкой скользили по мне. — Для меня будет честью лежать, если ты того захотела… — Ты забыл добавить «с переломами всех конечностей». — Я щелкнула его по носу, вытирая стаканы и выстраивая их на стойке. — Ну, это уже будет не так интересно, — Брэндон взял тряпку, чтобы помочь мне с полировкой или создать иллюзию деятельности, ведь с минуты на минуту должен прийти мистер Джердж, какой не переносит лентяев. — Какие планы на вечер? — А какие планы могут быть у одинокой женщины? Парень таинственно ухмыльнулся. — Я бы сказал, но, боюсь, это ускорит мои шансы оказаться на больничной койке. Я пропустила его ответ мимо ушей и сделала вид, что отвлеклась на уборку тарелок. Между тем, друг не терял времени и подплыл ко мне, мерцая широкой грудью и каштановыми волосами, собранными в хвостик на макушке. Напитавшись легендами, что девушкам нравятся юноши с длинными и сияющими волосами, как у рокеров, он терпеливо отращивал гриву и не забывал делиться со мной, что регулярно моет их и расчесывает по ночам, оставшись без рубахи. Одному Богу известно, зачем он делился со мной этими «сокровенными» подробностями. — Скай? — Да? — я сложила чистые тарелки и отдала их Клери – официантке, которая безуспешно строила глазки Брендону. Поправив белокурую косичку, она с разочарованием проплыла мимо своего «кавалера», так и не добившись от него взгляда. Зато этот красавец глядел на меня, почти не моргая… Обидно, однако. — Что ты делаешь на выходных? Если это предлог где-то проветриться, стоит заволноваться. Мы с Брэндоном не так близки, чтобы ходить куда-то вдвоем, без компании. — Зависит от того, что ты хочешь. — Хороший ответ, — засмеялся он, затягивая черный фартук. — А если я скажу, что поблизости есть кофейня? — Такая же убогая, как наша? — съязвила я, и словно в доказательство, краска с потолка решила осыпаться на барную стойку, вызывая чуть ли не инфаркт. — Пожалуй, хватит с меня кафешек. — Я уберу, — засуетился Брэндон, с видом супермена кинувшись спасать стол от мусора. От его поступка умилилась лишь Клери, прижав поднос к груди. Она восхищалась каждому взмаху тряпки, и, пока меня не вырвало, я лишила себя столь прекрасного зрелища, прильнув в витрине. Капельки недавнего дождя лениво сползали по стеклу, а мрачные тучи подсказывали, что сегодня будет гроза. Я вздохнула, заметив разводы на стекле – нужно вытереть, иначе отхватим от босса. Пододвинув ведерко и прислонив губку к витрине, замерла: стекло было идеально-чистым, без какого-либо пятнышка. Что за мистика? Я нахмурилась, оглядываясь по сторонам. Итак, я отвлеклась всего на несколько секунд, так что, никто из ребят не мог пробежаться здесь с тряпкой. Похоже, кто-то заработался. Мне не хотелось верить, что я начала сходить с ума, поэтому прислонила губы к витрине, где некогда уловила разводы, затем дыхнула. Стекло покрылось легкой дымкой, откуда выглянули отпечатки рук и какие-то каракули. Символы походили на буквы и пропадали на не запотевшей поверхности. Надписи. Очередное баловство посетителей или Райана. Я закатила глаза, обдувая витрину теплым дыханием и приготовив губку. Предложение, написанное в спешке, постепенно прояснялось, и вызывало у меня все больше вопросов. За порогом слишком опасно. Не выходи сегодня из дома… Хотелось посмеяться, но веселое настроение пропало, когда прояснилась еще одна комбинация букв. Мое имя. Написанное в дикой спешке. Что за?.. Меня бы бросило в холод, если бы я не знала еще одного индивида, обожающего щекотать мои нервишки. Даже не сомневаясь, чьих это рук дело, я стерла «предупреждение» и пошла к стойке, отсалютовав бармену. — Ладно, Райан, я никуда сегодня не пойду. У тебя получилось меня запугать. Друг непонимающе почесал светлую макушку, наливая в стаканы эль. — Что, прости? — Та страшная надпись на витрине. — Я освободила ведро от воды и театрально вздрогнула. — У тебя вышло. Я действительно напугана. — Да о чем ты, черт подери? — Он почти вывалился из-за барной стойки, с явным замешательством глядя на меня. Неплохой актер. Я приторно улыбнулась. — Сделаем вид, что это написал не ты, а какой-нибудь красавчик, пытающийся защитить меня от похотливого маньяка. — То есть, я не красавчик? — возмутился друг, поджав тонкие губы. — Вот ты и спалился, —пропела я, порхнув к нему. Райан, кажется, забыл, что устроил очередную шалость с моим участием. Он часто забавлялся, оставляя пугающие строки на витрине, которые, увы, всегда находила я. — Я… в этот раз был не я! — Значит, Брэндон. — Эй, — подключился к нам друг, нахмурившись, — я не страдаю такой фигней. Да и, Скай, — он опустил руки на мои плечи, слегка надавливая на костяшки, — ты устала за сегодня. Тебе нужно расслабиться. — Ладно, — вздохнула я и оглянулась на витрину. Будем считать, что Райан решил поморочить мне голову. Что ж, отомстить ему всегда успею. — Массаж поможет тебе улететь в Нирвану, — прошептал Брэндон, медленно разминая мои плечи. Его пальцы снимали напряжение и расслабляли уставшие до жути косточки. Уголки моих губ медленно поднялись вверх, и я приземлилась на стул из-за подкосившихся ног. Его массаж, наверное, единственное, что радует в пределах этой забегаловки и не дает думать о плохом. По крайней мере, на время. Ловкие руки Брэндона, своего рода, кратковременное лекарство, помогающее забыться на какой-то срок. — Скажи, какого черта ты делаешь тут с таким талантом массажиста? — спросила я, подпирая ладошками лицо. Он засмеялся, хлопая по моим плечам. — Потому что мне нравится приносить удовольствие таким девушкам, как ты, а не каким-то морщинистым бабушкам без бюстгальтеров. Конечно, никто за это не платит, но… ты бы могла поцеловать меня в щеку, — Брэндон повел бровями и ткнул указательным пальцем в скулу, приближая лицо. Я ухмыльнулась, оттолкнув его. — Обойдешься. Он натянул наигранно-обиженное выражение, которое быстро сменилось на чрезвычайно веселое, когда его огромные глаза уставились на часы возле стойки. — О, да нам осталось совсем недолго тут проторчать! — ликующе произнес шатен и пригнулся к Райану. — Сделай нам сок. С коньяком, — почти шепотом сказал ему. Тот кивнул и достал стаканы. Я угрожающе подняла указательный палец, чуть ли не тыча им в бармена. — Рай, мне просто сок, хорошо? — попросила я, заполучая от Брэндона недоумевающий взгляд. — И как в тот раз с пивом в молочном коктейле не прокатит. Я слежу за тобой. Парень улыбнулся и принялся за работу. Он взял стаканы, затем наполнил их оранжевой, сочной жидкостью со льдом, кинул трубочки и в емкость Брэндона незаметно добавил алкоголь. Если бы кто-нибудь заметил Райана за спаиванием персонала, ему бы точно не поздоровилось. Ну и нам, естественно. — Последний раз рискую своей задницей для вас, — блондин придвинул напитки, озираясь вокруг. Не обнаружив слежку за собой, он облегченно выдохнул. Я улыбнулась, помешивая сок и чуть ли не окуная в него нос. — Пахнет нормально. Коньяк не чувствуется. — Я отпила из стакана, Брэндон тоже последовал моему примеру и пустил жидкость в рот, отвернувшись от посетителей. — Эм, спасибо. — И да, это не за счет заведения, — Райан обнажил свои ровные зубы, увидев наши разочарованные лица. Я отложила сок и полезла в карман джинс, пытаясь нащупать деньги. Но тут мое запястье перехватил Брэндон, медленно притягивая к себе. — Скай, как мужчина, я должен заплатить за даму, не считаешь? — он осторожно положил мою руку на колено, словно опасаясь, что я опять потянусь за долларами. Внезапно Райан оглушил нас диким хохотом. Мы с Брэндоном в недоумении уставились на него. — Вы бы себя видели! — парень вытер кожу под глазами, охая. — Такие лица! Будто вам сказали, что сбили соседского котенка! — Он резко выдохнул, успокаиваясь. — Не парьтесь! Платить не нужно. За счет заведения. Я с подозрением оглядела Райана и кинула взор на Брэндона. Тот пожал плечами и вновь присосался к своему чудаковатому коктейлю. — Серьезно, да? За счет заведения? Интересно, — я постучала пальцем по подбородку, изображая театральную задумчивость, — сколько раз мы, в основном, вы, не платили и не попадались? Двадцать? Пятьдесят? Брэндон подавился, затем, откашлявшись, всучил пойло Райану. — Что-то перехотелось пить, — кратко улыбнулся он и, повернувшись ко мне, подпер лицо ладонью. Половина его тела находилась на барной стойке, а свободная рука безвольно свисала. Брэндон просто источал усталость. Такое состояние у него было каждый раз где-то под конец работы, ну а у меня — с самого утра, когда я только просыпалась и вспоминала, что сегодня моя смена и нужно идти в «райское» местечко на Земле, чтобы зарабатывать жалкие доллары. — Да ладно вам! — закатил глаза Райан, когда и я протянула сок. — Узнают, ну и что? Свалим опять на Генри, — он кивнул в сторону, где наш «чистоплотный» коллега с усердием ковырял в носу, словно искал там золото. Какая мерзость. Конечно, я не была «за», чтобы Генри вновь подставляли, но и «против» - тоже. Ребята неплохо относились к нему, как и я, но часто подкалывали. И… подставляли. Один раз, когда Брэндон и Райан опустошили несколько бутылок из бара, не заплатив, об этом узнал мистер Джердж. Босс, конечно, был не в курсе, кто совершил такой подлый поступок, поэтому моим дебильным друзьям это вышло на руку. Они наплели, что алкоголь выжрал Генри. Естественно, Джердж был в ужасе и чуть ли не убил беднягу. Начиная с того момента, Брэндон с Райаном постоянно сваливают все казусы на Генри, однако тот не жалуется. Зато молча мстит им. Молча забирает их чаевые. — Ты как хочешь, — посмотрела на Брэндона, который постукивал пальцами по стойке, — а я собираюсь заплатить за себя. Я кинула несколько купюр Райану; он забрал их с измученным выражением лица, озорство в его голубых глазах растаяло. Когда-то я сравнивала своего приятеля с ангелом — такой же светлый снаружи, улыбчивый, но когда узнала, какие черти в нем водятся на самом деле, и что под таким милым обличием скрывается бармен-халявщик, любящий бесплатно попить коктейли на работе, перестала это делать. Не такой уж он и невинный. — Скай, ты даже повеселиться не дала! — прохныкал он. Брэндон, видимо, не хотел оставаться в «задолжниках», поэтому тоже всучил бармену пару долларов и поднялся вслед за мной. — Отлично, и ты вместе с ней! Я улыбнулась и, взглянув на время, пошла переодеваться. Рабочий день, наконец, закончился, и мы с Брэндоном были свободны. Жаль, конечно, что Райан не присоединился к нам — он каждый день (кроме выходных) пахал с утра до поздней ночи, поэтому не мог вступать в наши ряды «бездельников-по-вечерам». Когда мы закончили с переодеванием, Брэндон открыл мне дверь, и я нырнула в проем.  Несмотря на то, что стояла мокрядь, было достаточно тепло для вечера в Нью-Хейвене. Небо начинало раскрашиваться в темные краски, еле видимые звезды потихоньку появлялись на нем, помогая тусклой луне освещать город, погружающийся в ночь. Брэндон вышел следом, сунув руки в карманы спортивных брюк. — Ты сегодня домой? Он смотрел на меня, почти не моргая. Под таким напором мне стало неловко, к тому же, я вспомнила надпись на витрине, в которой все меньше видела забавы. — Думаю, да. Даже если это была очередная потеха, поздним вечером такое баловство не прибавляло уверенности. — Тебя подвезти? — спросил он, наблюдая, как я посматриваю по сторонам. Отец не приедет за мной, потому что еще на работе, Карен — тоже не вариант — у нее своих дел хватает, а идти пешком через «криминальные» районы – себе дороже. Остается Брэндон. — Было бы чудно. — Тогда запрыгивай. Парень кивнул в сторону серенького пикапа и направился к нему. Если честно, я ненавидела ездить в машине Брэндона. Хоть у меня не было собственного транспорта, но считала, что это намного лучше, чем быть обладателем старой развалюхи, которая громыхала как сатанинский хор. Открыв скрипящую дверцу, я забралась в салон. Брэндон плюхнулся за руль и вставил ключ зажигания. Как только пикап затарахтел, чем-то засмердело, между тем, как я боролась с желанием выброситься отсюда. Видимо, друг не чувствовал этого зловония, зато я медленно умирала, незаметно прикрывая нос. Если это новое химическое оружие – мои поздравления, оно работает. — Так что насчет кафе? — напомнил друг, постукивая по рулю. Надеюсь, за отрицательный ответ он не закроет все окна, чтобы я задохнулась здесь. — Давай поговорим об этом позже? — Ты какая-то напряженная. Что-то случилось? — Скажи честно, — я повернулась к нему, — это вы исписали витрину? Бить не буду, обещаю. — Это не моих рук дела и точно не Рая: он весь день колесил за стойкой. Тем более, окно мыла Клери незадолго до того, как ты там что-то обнаружила. Грейс, у тебя, видимо, паранойя. Я нервно улыбнулась. — Мыла, значит… — А что ты нашла на нем? — Брэндон повернул налево, и когда я заметила первый лопнувший уличный фонарь, беспокойно вжалась в сидение. Мы как раз проезжали район, куда бы не стоило соваться, особенно после захода солнца. Туда часто наведывалась полиция, ведь он славился воришками и потенциальными насильниками, которые создавали «квесты» для своих жертв, разбивая фонари и усыпая дорогу стеклами. Ирония лежала в том, что через этот район пролегал самый короткий путь до моего жилища… — Там было предупреждение, адресованное мне. Кто-то не хотел, чтобы я сегодня покидала дом. Брэндон заметно напрягся, соколиным взором обследуя местность и прибавляя скорость. — В любом случае, сейчас ты со мной и в полной безопасности. Надеюсь. Я кивнула, дабы успокоившись, хотя была как на иголках, вглядываясь в темные дома и изредка мелькающие тела в продолговатых переулках. Страшно представить, что случается с теми, кто ходит здесь один. С помощью смекалки и маневров Брэндон умело объезжал ямы, осколки, и с каждой «победой» я облегченно вздыхала, схватившись за крестик на шее. Все могло быть куда хуже, но его ржавое корыто не подводило. Кажется, ликовать было рано: колесо слева засвистело, затрещало, и машину повело зигзагами, из-за чего разъяренному Брэндону пришлось вдарить по тормозам. Я вцепилась в приборную панель, когда он с фонариком высунулся из окна, оценивая ущерб. — Твою мать! — Что там? — Колесо проткнули. Какой-то идиот рассыпал гвозди. — Он оглянулся на меня, схватив чемоданчик с задних сидений. — Будь тут. Не высовывайся, пока я не поменяю колесо. Меня бросило в дичайший жар, а сердце скакало где-то в глотке. — Это же долго! — Четверть часа, не больше. Я постараюсь быстрее. — Ты знаешь, где мы сейчас находимся? — прошипела я. Брэндон покинул салон, натягивая рабочие перчатки и озираясь. — Если повезет, примут за своих. Если нет, — он безумно улыбнулся, — придется немного побегать. Но добежим ли?.. — Не смешно! — Прости, — приятель помотал головой, настраивая свет на колесо. Он взглянул на меня исподлобья, и смешинки блеснули в его глазах. — На всякий случай, вдруг меня убьют, в салоне старая шоколадка, которой можно отбиваться – имей в виду. — Быстро за работу, шутник. — Я закрыла дверцу, нахмурившись, отчего Брэндон засмеялся, присаживаясь к колесу, а переулок меж заброшенными домами странно оживился. Темная фигура копошилась неподалеку, наблюдая за каждым нашим действием. Поскольку Брэндон пропадал за капотом, неизвестный сосредоточился на мне, в то время, как я гадала, что ему надо. Тело больше не шевелилось, впрочем, я была уверена, что оно глядит на меня. Холодок паники обдувал спину, и я почти вывалилась из окна, оповещая Брэндона: — За нами смотрит какой-то тип. — Покажи ему средний палец, — обыденно посоветовал он, снимая колесо. Я опешила, оглядываясь на замершего чудака. — Ты серьезно? Хочешь, чтобы нас прям на местах прикончили?! — Скай, он один? — Друг выпрямился, покручивая в пальцах гаечный ключ. Прищурившись, я не заметила рядом с преследователем «напарников» и слегка расслабилась. — Пока что да. — А нас сколько? — Двое… — Трое, — Брэндон постучал по дверце пикапа, и тот жалобно скрипнул. — Мы уедем раньше, чем этот псих явится сюда. Я почти закончил. — В доказательство этого он загрузил старое колесо в багажник, затем принялся закреплять новое, размахивая инструментами. Я готова была кусать локти, с нетерпением ожидая, когда древний мотор снова завоет, и мы, наконец, свалим с этого адского местечка, но также мне хотелось завизжать, потому что «маньяк» пропал из виду, а Брэндон с нецензурной бранью направился очищать дорогу от гвоздей. Куда испарился тот псих – в душе не чаяла, но нутро подсказывало, что дерзкий парнишка, разрушающий традиции этого райончика, привлек его внимание. — Брэндон, — я приоткрыла дверцу, неуверенно опуская одну ногу на асфальт, — ты скоро? — Уже иду. — Коротко осмотревшись, он забрал чемоданчик и снял перчатки, бросив атрибутику в багажник. На улице холодало, и наше дыхание сопровождалось едва заметными клубнями пара. — Готова ехать? — Знал бы, насколько… Мы тронулись с места, и я облегченно откинулась на сидение, успокаивая пляшущее чечетку сердце. Отныне, Брэндон внимательнее объезжал препятствия, рассказывая мне забавную историю из жизни, которую, к великому разочарованию, пропускала мимо ушей. Мой взгляд был сосредоточен на зеркале заднего вида, в котором исчезала неказистая фигура нашего «преследователя». Он вышагал на дорогу, сунув руки в карманы брюк, и бдел за отдаляющимся пикапом, оставаясь в тени. Вскоре и вовсе исчез, слившись с вечерними красками. ***   Брэндон притормозил возле двухэтажного серого дома, облицованного красным камнем, и ослепительно улыбнулся мне. — Увидимся завтра? — Конечно. Спасибо, — я постаралась выдавить улыбку, пока выползала из машины и мысленно отправляла сегодняшний день в мусорное ведро. Попрощавшись с Брэндоном, я вошла за узорчатую ограду. Свет в окнах горел, свидетельствуя о том, что папа дома, и мне не придется искать в бездонном рюкзаке ключи. Сегодня он вернулся с работы раньше, чем ожидалось. Улыбка наползла на лицо. Зайдя в дом, я скинула сумку на пол, выглядывая отца. На бежевом кресле лежала папка для бумаг и как всегда была мега переполненной, а самого ее обладателя не наблюдалось. Папа работал полицейским, и в основном многие, незакрытые дела взваливались на его уставшие плечи, потому что он успешно справлялся с ними. Работа не щадила его… Мои постоянные уговоры уйти из полиции и заняться чем-то другим он даже не желал слушать. У него был один ответ: «Нам нужны деньги. С этой работой у нас есть шанс держаться наплаву». Конечно, я спокойно бы принимала такое объяснение, если бы папе платили справедливо за его адские труды. Он часто пропадает в участке, не ночует дома, порой, в выходные сидит за документами, отчего я все больше ощущаю себя брошенным «котенком». После смерти мамы он словно охолодел и забыл, что у него есть дочь, которая требует родительского внимания. Я обнаружила отца возле окна. Он потягивал кофе и доедал шоколадное печенье. Заметив меня, папа отложил кружку, и с широкой улыбкой собрал меня в охапку. — Как ты, мой ангел? — ласково поинтересовался он. Слегка шершавая ладонь легла мне на щеку. Я закрыла глаза, сдерживая слезы. Ангел. Родители не называли меня так уже очень давно. С того момента словно прошла целая, длинная вечность. Вечность, где я радовалась и светилась от счастья. Вечность, где мама жила… — Улыбаюсь, значит — нормально, — я разлепила веки и взглянула в карие глаза отца, стараясь не опускать уголки губ.  Он стоял в униформе, из какой, практически, не вылезал, глубокие морщинки в некоторых местах прорезали кожу, давая знать о немолодом возрасте, темные волосы, как всегда, пребывали в небрежном виде — у отца не находилось времени их расчесать, так же, как и побрить щетину на пол лица. — Это хорошо. Папа чмокнул меня в лоб и вновь взялся за кофе. Лицо помрачнело, тяжелый вздох вырвался из груди, когда человек по рации на его ремне сообщил, что нужно срочно ехать в участок, захватив дела. Посмотрев на меня извиняющим взглядом, он сказал своему коллеге, что скоро будет на месте. Я продолжала стоять на месте, только на это раз не сдерживая слез. Мне было чертовски обидно, что единственный, родной человек отдаляется от меня с каждым разом все больше. Он не находится рядом, когда это требуется, не знает, что творится в моей жизни и почти не участвует в ней… Как бы я хотела вернуть те времена, где отец не окунался с головой в работу, и мама была с нами. Но, к сожалению, это невозможно. Прошлое нельзя вернуть. Увидев белужьи слезы, папа неуклюже обнял меня. — Детка, что случилось? — Я не помню, когда последний раз видела, чтобы у тебя был выходной, — я сделала шаг назад, убрав его руки со спины. — Ты даже не думаешь о своем здоровье. Обо мне… Чертовски обидно, что тебя вечно нет рядом. А ты мне нужен, пап. Болезненный комок застрял в горле. Я собиралась закончить «сцену», но знала, что это еще не конец. — Я люблю тебя, Скай, — прошептал он, приковав печальный взгляд в пол. — И все, что я делаю, лишь ради нашего будущего. Скоро ты поступишь в университет, и мне нужно заработать достаточно денег для этого. Раньше твоя мама… — … знаю, — я закрыла глаза, громадные капельки слез скатились по щекам. — Она тоже приносила доход в семью. А сейчас ты думаешь, что один это делаешь? Я специально устроилась на работу, чтобы помочь тебе погасить кредит за новую мебель и откладывать на учебу. Он громко выдохнул, переминаясь с ноги на ногу. — Я очень благодарен тебе, ангел, но этого все равно мало. Ты получаешь недостаточно, и эти деньги не играют большой роли в бюджете нашей семьи. Не играют?.. Прозвучало как оскорбление. Мне словно дали смачную пощечину. Я столько пропадаю на работе, чтобы потом выслушать такое? Пыхчу на ней почти без толку? Просто так? Слова, желающие вырваться наружу, застряли где-то в горле, и рот тупо был открыт. Мне не хотелось кричать на папу, поднимать истерику или еще что, я просто развернулась и помчалась по лестнице, смахивая слезы. Он пытался меня остановить и извиниться, но у него это хреново получалось. Впрочем, как у всех родителей, не умеющих держать язык за зубами. — Скай, прости. Я не... Папа не договорил, поскольку я забежала в комнату и захлопнула дверь перед его носом. Отец никогда не следил за словами и мог наговорить много того, отчего потом захочется возненавидеть свою и так дерьмовую жизнь еще больше. Я любила его. И у меня не было причин его ненавидеть. Почти. Такие случаи всегда сопровождались моими слезами, а ком ярости постепенно рос внутри, не решаясь выбираться наружу. После ухода мамы, он полностью погрузился в работу, стал трудиться в полную силу, чтобы обеспечивать нас. Я видела, как папа мучился. Этот адский труд, постоянная нервотрепка, депрессия. Не каждый бы выдержал. Когда я поняла, что нужно брать ситуацию и в свои руки, устроилась в отстойное кафе с наступлением летних каникул. Но моя зарплата, как оказалось, не сыграла большой роли в нашем бюджете. — Скай, доченька, — голос отца донесся до моих ушей. Я шмыгнула и подняла голову, обнимая коленки. Мне было нечего опасаться — папа не зайдет сюда, если не хочет усугубить ситуацию в триллион раз. Он знает, что когда я расстроена, мне необходимо побыть одной. Решив не отвечать, я слушала, как он нелепо расхаживает за дверью, подбирая слова. — Скай, ты слышишь меня? — спросил он мягче. Его идиотская рация вновь дала о себе знать. Выругавшись, папа сообщил напарнику, что уже в пути, а затем я почувствовала, как его большие ладони легли на дверь. — Прости меня за это. Если бы я мог что-то поменять, то непременно бы сделал это. — Он отошел – его тень, просачивающаяся через щелку, уменьшилась в размерах. — Не жди меня сегодня. И он ушел. Я снова осталась одна. Наедине с тишиной, мраком и пустотой. [1] Кебаб (от перс. kabab «жареное мясо») - блюдо азиатской кухни, которое традиционно готовят из рубленой баранины, жаренной на шампурах.