Моя воровка

Глава 13

От лица Ники:

Удивительно, насколько сильно это задание изменило мою жизнь. Вместо того чтобы просыпаться в одиночестве в своей квартире, я теперь каждое утро находилась рядом с сильным и заботливым мужчиной, который обещал меня защищать. Я не просыпалась каждый день с новой работой, а вместо этого находилась под чутким взглядом зеленых глаз Давида. Рядом с ним я ощущала безопасность, уют и счастье. Впервые я осознала, чего мне не хватало все это время, всю мою жизнь...

Раньше в моей жизни не было никого, похожего на Давида. Некому было позаботиться обо мне и заставить чувствовать себя настолько защищенной. Это было совершенно новое для меня чувство, которое я еще никогда и ни с кем не испытывала.

Что-то изменилось после нашего первого сексуального опыта. Казалось, динамика наших отношений в корне изменилась за эти несколько минут экстаза и наслаждения. Мы больше не стремились обсуждать рабочие дела, мы только и делали, что целовались, обнимались и спали. Мы просто наслаждались друг другом. И приняли друг друга такими, какие мы есть.

В первые дни мы вообще не выбирались из постели, изучая тела друг друга и грани нашего удовольствия. Давид оставался со мной дома, временно позабыв о своей группировке, если не считать редких разговоров с его правой рукой. Я не проверяла свой телефон несколько дней, даже не заряжала его, хотя знала, что в нем наверняка было множество сообщений от Филиппа. Мы с Давидом избегали всего, что было за пределами его балкона или входной двери. Мы убежали от профессиональных обязанностей, чтобы окунуться в личное блаженство.

Все эти дни я словно пробыла в раю, наполненным флиртом и экстазом. Мы нежились в постели, готовили обнаженными, пили и не спали допоздна, болтая обо всем на его балконе с шикарным видом на город. Мы просыпались в обнимку под яркие лучи рассвета. Обнимались на диване и смотрели кино. Мы принимали душ вместе. Всё это напоминало мне сбывшуюся мечту, где я могла бы оставить свою преступную жизнь ради человека, на чьи тело и сердце можно было бы положиться.

Увы, иногда мечты остаются только мечтами и в конце концов мы вынуждены пробудиться и встретиться лицом к лицу с суровой реальностью.

Так и произошло, когда я проснулась в гордом одиночестве. Половина кровати, которую обычно занимал Давид, была пуста и холодна. Из гостиной доносился его приглашенный голос, и я, приподнявшись на локте, потерла глаза, чтобы проснуться окончательно. Оттуда, где я находилась, можно было видеть кусочек гостиной, а потому я заметила Давида, полностью одетого и разговаривающего по телефону. Это был явно не просто звонок.

Я откинула одеяло и выскользнула из постели, чтобы понять, что происходит. Вот уже почти неделю мы не одевались, потому что в этом просто не было смысла, а теперь Давид сидел на диване в своем повседневном наряде - черной футболке и синих джинсах. Его волосы были зачесаны назад, на лоб свисала лишь одна непослушная прядь. Когда я подошла ближе, он уже закончил разговор и пообещал кому-то, что скоро будет.

— Дай угадаю, ты вышел на охоту за Филиппом? — спросила я, вальяжной походкой направляясь к Давиду, сидящему на диване.

— Да, — честно признался он.

— И все это время ты вел его поиски за моей спиной, — додумала я уже сама. — Поэтому, ты предпочитал писать сообщения вместо звонков, да?

— Да, я не хотел беспокоить тебя всем этим, — заявил он. При желании это можно было счесть за извинение, хотя я не была уверена, что это было именно оно.

— Честно говоря, я думала, ты оставишь его в покое, — призналась я, сделав голос чуть тверже.

— Почему ты так подумала? — тут же спросил он.

— Потому что сейчас у нас есть шанс оставаться в стороне от всего этого. Нам двоим, — пыталась я подтолкнуть его к своей маниакальной идее. — Мы могли бы выйти из дела, отойти от всего и начать с чистого листа, — я улыбнулась Давиду, делясь своими мечтами.

— Вряд ли, — он усмехнулся, делая первый удар по моей сказке. — Понимаешь, когда теперь я знаю, что за всем стоял Филипп и что он хотел, чтобы ты крала у меня товар для разрушения моего бизнеса, - я не могу оставить это безнаказанным.

Он взял меня за руку, усадил рядом с собой и посмотрел глазами, полными доброты и нежности. Когда он так смотрел на меня, я таяла и превращалась в лужицу.

— К тому же, — продолжил Давид, — он угрожал тебе, посылал к тебе тех головорезов. Этого я точно ему не прощу.

— Мы не знаем этого наверняка, — парировала я. — Филипп никогда бы так со мной не поступил, — я старалась выглядеть уверенной в собственном заявлении.

В конце концов, Филипп посоветовал мне убираться из штаб-квартиры Давида из опасений за мою жизнь. Он сам позвонил мне, как только я оказалась в сети. Он, должно быть, переживал за меня. Да и зачем ему посылать за мной головорезов? Нет, за этим стоял кто-то другой.

— Разумеется, — хмыкнул Давид, отпуская мою руку и поднимаясь с дивана.

Он отвернулся, словно собрался уходить, но мне показалось, что это был жест, чтобы отгородиться от меня.

— Почему ты чувствуешь себя обязанным защищать меня? Я не прошу об этом и не жду, — начала я. — Смотри, ты не появлялся в штаб-квартиру почти неделю. Ты почти ни с кем не общался в своей группировки. А я буквально пропала со всех радаров после произошедшего в парке. Давид, давай оставим прошлое и продолжим жить новую жизнь.

— Оставим прошлое? — он повернулся ко мне с таким лицом, как будто я сказала что-то безумное.

— Да, давай закроем всё это оставим. Соберем все нужное и отправимся в новую жизнь. Уйдем на пенсию, у нас же есть такая возможность, — объяснила я и даже обвела глазами его шикарную квартиру с видом на центр города, которая была символом его финансового благополучия.

Он немного повременил с ответом, как будто обдумывал мои слова. А потом покачал головой и нахмурился. Мне показалось, раз он смог держаться в стороне от группировки целую неделю, то ему ничто не мешало бы просто взять и уехать в закат. Но, кажется, я ошиблась...

— Я не могу бросить всё, Ника. Я несу ответственность за "Черную Руку" - это моя ответственность. Я обязан своим людям.

Когда я встал у руля несколько лет назад, это была небольшая организация, занимавшаяся чем-то непонятным. В основном мы занимались некрупными правонарушениями и имели с этого хороший доход, но этого было недостаточно. Я хотел это изменить, потому взял инициативу в свои руки. Теперь наша организация славится своей беспощадностью к врагам и надежностью для деловых партнеров, — объяснил он.

Я молча слушала его, изучая совсем неинтересный пол, и ощущала себя провинившимся ребенком, которого отчитывал отец.

Не любила я это ощущение. Всю свою взрослую жизнь я не подчинялась никому, кроме Филиппа, и то с большим трудом. Моя цель заключалась в независимости и я точно не хотела позволять отчитывать себя, только потому что мы с Давидом переспали.

— Я не могу оставить империю, которую буквально создал с нуля, Ника, — продолжил он. — Если ты хочешь отойти от дел, то это прекрасно. Я буду рад позаботиться о тебе и защищать от твоего бывшего начальника, но я не могу отказаться от "Черной Руки", — его голос был мягким и терпеливым, когда он объяснял мне свою позицию.

— Я поняла тебя. Прости. Я не должна была просить тебя о таком. Это просто мечта, которой я время от времени предаюсь, — сказала я, тяжело вздыхая.

Если я хотела вырваться из этой жизни, то Давид был моим единственным шансом. Но если я не смогу убедить его оставить группировку, то ничего не добьюсь - мы так и останемся привязанными к криминалу, без права на уход.

— Почему ты его защищаешь? — спросил Давид. — Почему сдерживаешь меня от преследования Филиппа?

— Ты не поймешь, — ответила я, глядя на него.

Мне было трудно объяснить свои чувства к начальнику. Филипп заботился обо мне, как Давид, но начал это делать, когда я была совсем юной, целых пять лет назад. Он мог воспользоваться мной, предать меня в одном из своих планов, но вместо этого научил воровать, подарил мне жизнь, которой у меня не было бы без него. Без него я бы до сих пор побиралась на улице в грязи.

И Филипп никогда не рассматривал меня как женщину, хотя смело мог претендовать на меня в качестве платы за протянутую руку помощи в трудный период. Он просто дал мне крышу, защиту и заботу. Он считал меня особенной.

"Ты особенная", — сказал он мне как-то. — "Ты мне как дочь, которой у меня никогда не было."

— Попытайся объяснить мне, чтобы я понял, — попросил Давид, возвращая меня в реальность, где я сидела обнаженной в гостиной, а он стоял полностью одетый надо мной.

— Послушай, он многое для меня сделал, понимаешь? — начала я. — Я не уверена, что готова сейчас рассказать тебе всю нашу историю. Просто, пожалуйста, пойми, что я не могу просто взять и предать его. Он очень важен для меня.

— Значит, у вас двоих есть довольно насыщенное прошлое, — перефразировал он мои слова.

— Да, можно сказать и так, — подтвердила я, кивнув.

Он тоже кивнул и погладил свой подбородок, его глаза были задумчивыми, будто он искал компромисс в нашей ситуации.

— Ладно, мы встретимся с ним и возьмем то, что принадлежит нам по праву. На этом всё. Как тебе такое предложение? — спросил меня Давид, но я не могла поверить, что он думал, будто я на это соглашусь. Я знала, что при встрече с Филиппом, это предложение будет забыто. Филиппа убьют иначе быть не могло. И я не могла позволить Давиду сделать это.

— Хорошо, но это единственное, что ты сделаешь. Просто возьмешь свое, но оставишь его в живых, — ответила я ему.

— Значит, договорились, — сказал он, кивнув и отвернулся, чтобы продолжить сборы, но я еще не закончила.

Я встала, чувствуя себя глупо из-за того, что пыталась противостоять ему будучи абсолютно голой, но у меня не было другого выбора.

— Нет, это не договорились, — выпалила я. — Если с ним что-то случится, это будет на твоей совести, Давид. Ты меня понял?

— Эй, спокойно, — он мягко положил руки мне на плечи. — Послушай, мы просто прикроем его наркобизнес. На сколько нам известно, у него есть дела и в других областях, в которые мы не собираемся ввязываться, но мы заберем то, что принадлежит нам - от товара до клиентов. Хочешь, чтобы я попросил его позвонить тебе после нашей с ним встречи? — добавил он с ноткой снисхождения.

Я глубоко вздохнула, не желая продолжать этот заведомо проигрышный спор. Это была бессмысленная затея. Он все равно лгал мне, он не сможет вот так просто отпустить Филиппа. Я знала, что мне не следовало сдавать Филиппа, но Давид бы все равно рано или поздно узнал его имя без моей помощи, так как Филипп все активнее вторгался на территорию его бизнеса.

— Делай что хочешь. Я в этом не участвую, — наконец сказала я, подняв руки в жесте капитуляции. — Просто избавь меня от этой жизни.

Я пошла в спальню и полезла в шкаф за одеждой, которой меня проспонсировал Давид.

— Что ты делаешь? — поинтересовался он.

— Одеваюсь. Знаешь ли, мне неловко стоять перед тобой голой, — ответила я, сдерживая в голосе раздражение.

— Ну, по крайней мере ты можешь быть уверена, что таким видом точно привлечешь мое внимание, — пошутил он.

— Значит, ты меня всерьез воспринимаешь только тогда, когда я без одежды? — спросила я, чуть приподняв бровь.

— Я такого не говорил, — он двинулся к дверям спальни. — Послушай, мне звонил Дима. Похоже, мы нашли место, где прячется Филипп. Я возьму с собой пару ребят на случай, если что-то пойдет не так, но постараюсь разойтись мирно, хорошо?

— Возьми меня с собой, — выпалила я неожиданно даже для себя собой.

— Что?

— Позволь мне пойти с тобой. Если подумать, это вовсе не плохая мысль. Я могу стать твоим залогом. Или могу переговорить с Филипом от твоего имени. Я его знаю лучше, чем кто-либо.

Давид на мгновение задумался. Он провел рукой по своему щетинистому подбородку, который не брил уже несколько дней, и сощурил глаза, осмысливая мое предложение. Но в конце концов, он отрицательно покачал головой.

— Это слишком рискованно, — сказал он. — Он уже однажды устроил нападение на тебя, независимо от того, хочешь ли ты это признавать. Я не могу рисковать тобой, если он решит снова что-нибудь предпринять. Нет, как бы разумно это ни звучало, я не могу взять тебя с собой. Тебе безопаснее оставаться здесь.

Его телефон зазвонил, он извлек его из кармана и сказал:

— Это Дима. Я должен идти. Вернусь позже.

А затем он отвернулся, ответил на звонок и, схватив ключи, покинул квартиру. Я лишь услышала, как он сказал, что был уже в пути и что я не поеду с ним.

Я оглядела пустую квартиру. Когда Давид был рядом, мне было уютно здесь, но теперь, сидя в одиночестве, его идеальная квартира казалась незнакомой и пустой.

Без Давида у меня появилась возможность исследовать ее.

На мгновение я почувствовала угрызения совести, сидя на его кровати и трогая его вещи без него самого. Это была его территория, в которой я была всего лишь бесправным гостем. Гостем, не желающим предать его доверие.

Поэтому я решила оставить его квартиру без исследования, которое можно было неправильно истолковать. Или найти что-то такое, чего я точно не хотела видеть.

Вместо этого я взяла свой телефон и поставила его на зарядку, чтобы проверить сообщения и посмотреть, что вообще происходило в мире за время моего отсутствия.