Средневековая история 4. Изнанка королевского дворца

Для отрока, в ночи глядящего эстампы, За каждым валом – даль, за каждой далью – вал. Как этот мир велик в лучах рабочей лампы! Ах, в памяти очах – как бесконечно мал!.. Душа наша – корабль, идущий в Эльдорадо. В блаженную страну ведет – какой пролив? Вдруг среди гор и бездн и гидр морского ада – Крик вахтенного: – Рай! Любовь! Блаженство! Риф. Ш. Бодлер. «Плавание». Карист Трелони лихо опрокинул рюмочку вишневки, закусил куском сочнейшей ветчины – и довольно выдохнул. Красота! Можно даже сказать – восторг! День прошел просто замечательно. Удалось сторговать кое-что из залежалого товара и по хорошей цене. Да и завтра к нему должны прийти люди. Нет, что человеку еще надо? Дела вроде как ладятся, весна наступает, тепло, солнышко, крупное денежное вливание в середине зимы послужило неплохим подспорьем – он уже успел один раз прокрутить эти деньги, а может, и еще раз прокрутит, пока за ними кто-нибудь не явится. Обманывать Карист не собирался. Не те люди. Но сделать небольшой гешефт – от этого купца и смерть не удержит. Тем более, Карист был из таких, кто ради прибыли и из гроба встанет. Прибыли… М-да… Замечательное весеннее утро омрачала одна мысль. Барон Авермаль. Вот ведь! Не полагается благородным заниматься торговлей, а они все равно лезут… Мальдонаи на них нет! Да еще как лезут… Раньше-то Авермаль так не разворачивался. А вот в эту зиму… Добыл откуда-то невиданные диковинки – и принялся торговать. Словно с неба ему свалилось! Одно кружево чего стоит! Карист был вполне осведомлен о его цене. И знал, что один из ханганов выложил кружевной платок золотыми монетами в два слоя. И считал, что дешево взял. А янтарь? Ладно обычный морской мед! Но белый? Алый? А зеркала, в которых видишь себя так отчетливо, что даже страшно – вдруг сейчас двойник выйдет из зеркала? И все – ему! Ужас! Купцы не любили торговать зимой. Но к Торию только что не в очередь записывались. Понимали, что на таких вещицах состояния сделать можно. Карист и сам хотел! Куда там! Торий выслушал его – и вежливо послал… погулять. Мол, у него уже компаньон есть, вот он и против посторонних в деле. Гад такой! Знать бы, кто ему все это делает. Уж Карист не сплоховал бы. Развернулся. Да и господин заплатит за такое известие. В столице, кстати, появились и зеркала, и кружево… но пока только у короля, принцесс и нескольких знатных людей. Откуда? Прислала графиня Иртон. Это-то Карист знал. Но опять-таки… У графини не спросишь. До Иртона далеко… Да и откуда там такие чудеса? Захолустье! Дыра, куда солнце не заглядывает… Размышления купца были оборваны грохотом двери. – А?! – дернулся мужчина. И застыл. В лавку входили… входила целая процессия. Первыми шли четверо вирман. Они быстро оглядели все вокруг, заглянули в заднюю комнату, и Карист услышал лязг закрывающегося засова. А помощника он сам на сегодня отпустил. Хотя… будь тут хоть три помощника – вот много сопляки пятнадцати лет навоюют против таких акул? Что-то подсказывало Каристу, что его и отряд королевской гвардии не спас бы. Уж слишком целеустремленными выглядели вирмане, набивающиеся в лавку. Двое из них подошли к купцу – и встали по обе стороны, положив руки ему на плечи. – Не дергайся. – Г-господ-да… – голос Кариста откровенно дрожал. Мужчина хотел поинтересоваться, что происходит, но не успел. – Он тут один? Голос был определенно женский. – Один, госпожа, – вирмане чуть ли не в струнку вытянулись. И в лавку вошла Женщина. Да-да, именно так, с большой буквы. Вирманка? Сложно сказать. Такие золотые волосы встречались чаще всего у вирман. Но вот осанка… И роскошное платье из черного шелка. И браслет с изумрудами на запястье. И перстень с графской короной… А еще – ее манеры. Вы можете взять вирманку с острова. Но сделать из нее знатную даму вы не сможете. Стоит ей начать двигаться, говорить – и обман раскроется. А эта… Она привыкла, что ей подчиняются. Ничего не боится. И… рассержена? Женщина остановилась прямо напротив Кариста Трелони. Посмотрела прямо ему в лицо. Кстати – ее глаза оказались потрясающего зеленого цвета. Как два изумруда. В графском браслете… – Ваше сиятельство? Карист дураком не был. И догадался, с кем имеет дело. – Угадал, любезнейший, – голос графини внушал серьезные опасения. Как-то она так это говорила, что на ум приходили пыточные и эшафоты. – Итак. Я графиня Лилиан Иртон. А ты имеешь кое-какие дела с семейством Дарси. Карист аж икнул от неожиданности. – Ну, Дарси. Есть такое. Для них переводят деньги из столицы. – Кто? Карист и запираться не стал. Зачем? – Деньги привозит капитан корабля «Розовая чайка». – Чей корабль? Помилуйте, да откуда ж ему это знать? Он-то не столичный, его делянка – это Альтвер. Немного торговли в Ивернее, но и все. А это? Почему его выбрали? – Так, госпожа, все ж просто. Здесь он – уважаемый человек, не из последних… Лиля и сама видела, что мужик не врет. Дали ему деньги – он их передал. Вручили письмо – отослал. А кто, что, куда… Иногда меньше знаешь – дольше живешь. Письма? Передавал, есть грех. Читать не читал, понимал, что иногда лучше не знать. Но передавал. Графство Иртон? Да, слышал. Ваше сиятельство, а не поведаете ли вы… – Вопросы здесь задаю я, – отрезала Лиля. Результаты были неутешительны. Карист знает мало. Слишком мало… – «Розовая чайка». А еще корабли были? – Один. «Золотая леди». – Как звали капитана? Допрос велся не по всем правилам. Но старательно. И даже с конспектами. Лиля все записывала, чтобы потом показать Ганцу Тримейну. Как звали капитана. Штурмана. Боцмана, помощника, матросов… Что из себя представлял корабль? Были ли особые приметы? Скульптура на носу, заплатки… Как часто он приходил? Когда был последний раз? Как отправляли письма? Ах, прикрепляли на лапку голубю – и пусть летит, сам разберется… и даже не читали? Неубедительно? Ах, читали. Но не копировали. Нет? Нет… А что помним из прочитанного? Рассказывайте все, любезнейший. Гладишь, и останетесь с целыми пальцами. И ушами. А то вирман спущу – у них давно руки чешутся. Ага. А о чем догадывались? Не догадывались? Лейф! Ах, все-таки догадывались… Отлично. А теперь в подробностях – о чем. Так. А теперь берем вот этот лист… это бумага – и пишем. Чистосердечное признание. А потом и на пергамент перепишем. Что, руки отнялись? Так сейчас вирмане топором подправят. Вытешем из полена – Буратино? Лиля издевалась над купцом около трех часов. Карист возмущался, пытался скандалить, кричать, сопротивляться, но он был один, а вирман почти два десятка. Так что попытки оказались тщетными, и ее сиятельство выяснила все, что хотела. Когда графиня наконец ушла, Карист от души осенил себя знаком Альдоная, вытащил из-под прилавка заветную бутылочку – и допил все оставшееся, как воду. Кошмар какой! Не женщина, а Мальдонаино отродье. Сущее чудовище. А вот что теперь делать? Рассказать обо всем заказчику, который передавал деньги? Хм-м… Каристу казалось, что так поступать не стоит. А что тогда? А жить спокойно. Ничего не видел, не слышал, не говорил и не знаю. И точка. Глядишь – и гроза пройдет мимо. Деревья-то она с корнем выворачивает. А вот скромный одуванчик… Каристу очень хотелось жить… Солнце садилось. И день уже не казался ему таким удачным. – Ваше сиятельство, может, вернуться, прирезать этого хомяка? – пробасил Олаф. Лиля замотала головой. – Нет. Не надо. Если он дурак – сам нарвется. А если умный – будет сидеть и молчать. И может еще пригодиться. Это ведь не управляющий, если мы уважаемого купца в тюрьму бросим… Судя по лицам вирман – они бы и бросили, ничего страшного. Посидит – поумнеет. Нет у них уважения к «сухопутным крысам». Нету… – Нам шум пока ни к чему. Еще удерут главные-то враги… Это вирмане поняли. И закивали. Лиля подумала, что пока все складывается очень удачно. Они прибыли в город вечером. И она решила сразу нанести дружеский визит самому важному человеку. Тому, через которого проплачивалось ее у******о. А сейчас придет на корабль, поужинает, выспится – и с завтрашнего дня занимается делами. Пусть подновят корабли, запасы продуктов… Наверное пары дней на это хватит? И – в Лавери. По морю. Бээээ… * * * Рассветный лучик заглядывал в окно. Каюта качалась. Сейчас Лиля воспринимала это чуть полегче. Но все равно – нужно было отвлекаться от противного ощущения. Так что она перечитывала показания купца и хмурилась. М-да. Главный враг у нее в столице. Что ему надо? Да неизвестно. Но создается ощущение, что ненавидят не Лилю Иртон персонально. Ненависть направлена на Джеса. А ее устраняют, потому что она просто мешается под ногами. И Миранда. Ну уж нет! Не позволю! За своего ребенка я всем тут глотки порву! Зубами грызть буду! Вы у меня, гады, все раскаетесь! Даже в том, чего не совершали… Посмертно. – Мам? Мири просочилась в каюту тенью. – Да, малышка? – Можно нам на ярмарку? – Какую? Оказалось, что в Альтвере есть и еще одна ярмарка. Небольшая, но ежедневная. Типа местный рынок. Лиля подумала – и кивнула. – Кто с тобой пойдет? – Я, Марк, вирмане… – Кто старший? В дверь поскреблись и в каюту заглянул Ивар. – Ваше сиятельство, вы разрешите? Я наших женщин возьму, они за детьми присмотрят… – Учти – за Мири, даже если она ноготь сломает – персонально с тебя спрошу, – пригрозила Лиля. – Ингрид идет? – Идет. – Вот. И с нее тоже. – Все будет хорошо, – заверила Ингрид. – Я за Мири присмотрю сама. Вирманка была уже на третьем месяце беременности. И выглядела необычайно красивой. Про токсикозы она не слышала, а потому и не страдала. Наоборот – относилась к той редкой категории женщин, которых беременность только красит. Сияли глаза, улыбались губы… и вся она словно светилась изнутри сознанием будущего материнства. – Ингрид, под твою ответственность. – Слушаюсь, Ваше сиятельство… – Ваше сиятельство, – пастер Воплер просочился словно призрак. – Я хотел бы… – Да, пастер? – Патер Лейдер приглашал меня в гости. Полагаю… – Если мы сходим вдвоем – это будем полезнее. Согласна. Когда? – Может быть, сегодня? Лиля призадумалась. Потом покачала головой. – Пастер, мы не можем. Сегодня я приглашена к Торию Авермалю. И вы, кстати, тоже, как мой духовный наставник. А вот завтра с утра мы можем сходить на службу – ну и после службы уже… Пастер задумался, но потом кивнул. – Полагаю, так и правда будет лучше. Лиля улыбнулась. – Пастер, поговорите с Лонсом, подумайте, какой подарок лучше преподнести патеру Лейдеру? – Может быть книгу? Лиля замотала головой. – Нет. Это – в Лавери. Там нас встретят более важные птицы, чем Лейдер. Кстати – привыкайте, пастер. Вы теперь не шушера из захолустья, а личный духовный наставник самой графини Иртон. Держаться надо с достоинством. И кстати – прогулялись бы вы, поговорили с сослуживцами… – Ваше сиятельство? – С другими пастерами. Абы кого я в Иртон не возьму. Вот и приглядитесь. Потом проведем собеседование – и в столицу. Пастер Воплер только кивнул. Иногда ему казалось, что Лилиан Иртон просто рвется вперед. Да так оно и было. Женщина освоилась в новом мире, слегка передохнула – и теперь ее влекло вперед и вперед. Опасности? А то она в Иртоне была в безопасности! Щаз-з-з… разве что конец зимы выдался спокойным. А до того… ей-ей, в портовой забегаловке и то уютнее там хоть ясно кто и за что. А тут – все подряд. А за что? А просто так… Лиля вздохнула. Посмотрела на вирман и Мири. – Пока вы здесь стоите – там уже все раскупят. Намек все поняли и улетучились. Лиля посмотрела на пастера. – Пастер, я не могу вам приказывать. Но я могу вас очень попросить. – Я постараюсь выполнить любую вашу просьбу, Ваше сиятельство. – Пожалуйста, подумайте о людях. Вы лучше меня знаете, что есть люди, которые служат Богу, а есть те, кто служит в основном себе. Пастер сморщил нос, но промолчал. Согласился. – Ваше сиятельство, я не стану лгать… – Я не посмела бы просить вас о лжи. Но если вы решите, что есть вещи, которые должны оставаться только между вами – и богом… Пастер кивнул. – Я подумаю, Ваше сиятельство. Лиля кивнула. Пастер вышел. А она подошла к зеркалу. Посмотрела на себя. Надо сделать зарядку. И написать письмецо Авермалю. Надо… * * * Барону Авермалю ее записку доставили за завтраком. Вся семья как раз сидела за столом. Барон с женой, два сына, три дочери, когда в дверь постучали так, что слышно было даже в столовой – а спустя минуту испуганный слуга доложил: – Господин, к вам вирмане… Торий вздохнул, послал супруге улыбку и вышел из столовой. А ведь жаркое точно остынет… Но когда он увидел кто его навестил – все мысли вылетели из головы. – Ивар? Утро доброе… Рад вас видеть. – Достопочтенный Авермаль, я тоже рад, – вирманин вполне успешно изобразил поклон. – Ее сиятельство графиня Лилиан Иртон прибыла в Альтвер. – Что? – И будет рада видеть вас… – А я-то как буду рад! Торий не лгал. Человека, который за эту зиму увеличил его состояние мало не вдвое, он готов был встречать, любить и носить на руках. А то ж… Раздумывал барон недолго. – Ивар, я предлагаю вам присоединиться к трапезе. А ее сиятельство приглашаю на ужин в ее честь. – Графиня просила передать вам… Торий взял из рук вирманина небольшой конвертик. – Это? – Ее сиятельство просила передать. Вирманин хитро усмехался. Торий вскрыл письмо, потер в руках зеленоватый листок, совершенно не похожий на пергамент. – Это… – Ее сиятельство просила передать. Торий понял, что всю информацию он получит от графини. И смирился. Пробежал глазами четкие строчки. Господин барон, я в Альтвере на пару дней. Буду рада с вами увидеться. Лилиан Элизабетта Мариэла, графиня Иртон. Ничего лишнего. Коротко и по делу. – Ее сиятельство у кого-то остановилась? – Нет, она осталась на корабле. – Возможно, она примет приглашение провести пару ночей под моим убогим кровом? Вирманин пожал плечами. – Полагаю… – Да-да, об этом надо говорить с ее сиятельством. Подождите меня. Я сейчас соберусь и прикажу, чтобы оседлали лошадь. Съезжу с вами, лично приглашу ее сиятельство. Ивар кивнул. – Подождем сколько нужно. Торий кратко сообщил супруге, что уезжает по срочному делу, поцеловал дочек и поманил пальцем сына. Дарий послушно вышел за отцом. – Дарий. Сегодня я приглашу на ужин ее сиятельство графиню Иртон. – Эту гадину? Эту… Плюх! Затрещина оборвала разговор в самом начале. – Если не можешь вести себя прилично – чтобы я тебя на ужине не видел. И никто не видел. Скажем, что ты болеешь, понял? Дарий хмуро кивнул. з*****а чесалась от одного воспоминания о графине. Хоть и зажила, но… было ведь. – Отец… – Дарий, я понимаю, что она тебе не нравится. Но она нам выгодна. Это ты понимаешь? Нравится сорить деньгами по кабакам? А конь, которого я тебе купил? А та гончая у Лорельса? Вот то-то же. Если графиня откажется вести со мной дела – мы потеряем многое. А она себе партнера найдет. Дарий кривил губы. Но не спорил. Торий поступал очень правильно. Кнут и пряник. Кнут и пряник. Кнут был вполне реальным. А пряник… он тоже был. Слово «выгода» обладает волшебным действием. Оно смиряет самые бурные нравы и гасит самые яростные порывы души. – Я… наверное мне лучше не показываться, – вздохнул Дарий. – Вот и не показывайся. Ты меня понял? – Да, отец. Торий потрепал сына по плечу и вышел. Ничего. Сначала так, потом еще пара шагов – и из дурака вырастет помощник отцу. Порка иногда оказывает замечательное просветляющее действие. Лиля заметила бы, что при этом, видимо, происходит активизация головного мозга через спинной. Но ей Торий ни о чем рассказывать не собирался. * * * Графиня уже успела позавтракать, а сейчас сидела за столом в крохотной каюте и писала, когда в дверь поскреблись. – Да? – Ваше сиятельство, к вам барон Авермаль. – Просите! – тут же откликнулась женщина. Дверь распахнулась. И Торий буквально влетел в каюту, рассыпавшись в комплиментах. – Ваше сиятельство, вы очаровательны, как никогда…! Лиля улыбнулась. – Барон, вы мне льстите. – Ваше сиятельство, я прискорбно приземлен. Вашу красоту надо бы воспеть в стихах… Лиля едва не фыркнула. Это насколько же их договор выгоден барону? В зеркале – она видела, отражалась вполне симпатичная женщина. Но и получше бывают, факт. Можно бы и щечки похудее. И второй подбородок пока прослеживается, и складок на боках явно больше одной. Ничего. По сравнению с тем, что было – это просто мелочи жизни. Просто по закону подлости, последний жирок сгоняется сложнее всего. Водичку «слить» несложно. А вот этот, осадочный жир, плотный и не желающий уничтожаться… Спорт и только спорт. Ничем другим с ним не справишься. – Не надо, барон. Давайте лучше поговорим о делах? – Да, Ваше сиятельство? – Полагаю, вас устраивает наш договор? – Д-да… – Меня тоже. И я предлагаю продлить его. Просто за товарами придется отправляться в столицу. Вообще, не так Торий и был необходим. Но зачем портить отношения? Лиля увидела, как барон перевел дух, и поняла, что угадала. – Ваше сиятельство, вы позволите пригласить вас сегодня на ужин? Где мы и обсудим… – Барон, я бы и рада принять ваше приглашение. Но со мной моя дочь, Миранда Кэтрин Иртон… – Я буду рад ее увидеть. – И старший сын Великого Хангана Амир Гулим. – Он выздоровел?! Лиля пожала плечами. – Тахир Джимаман дин Дашшар – великий целитель. Чему тут удивляться? – Ваше сиятельство, я надеюсь, вы передадите мое приглашение Его высочеству? Лиля пожала плечами. – Барон, полагаю, вы знаете, что принцу положена свита… Торий выглядел… вдохновенно. – Ваше сиятельство, просто скажите мне, на сколько человек рассчитывать. Поверьте, я не опозорю ни Альтвер, ни Ативерну! * * * Клялся барон совершенно зря. Он-то не опозорил бы. Но вмешался случай. Дарий, услышав от отца наставление, отправился к другу. От дома подальше. Томми предложил парню прогуляться на ярмарку, зайти в трактир, короче – развеяться. И результат не заставил себя ждать. Увы, ярмарка в Альтвере – это далеко не торговый комплекс «Олимпийский». Достаточно скромное место. И вирмане там выделялись, как собака Баскервилей в коллективе мопсов. А дальше… что называется – воля случая. Лейф на миг отвлекся, расплачиваясь за кожаные перчатки. Мири увидела красивую зеленую ткань и рванула за ней, решив, что это надо купить для Лили. Ингрид помчалась за девочкой. И обе они вылетели аккурат на Авермаля с другом. Мири-то пролетела мимо. Ибо в силу мелкости и подвижности не годилась для лова. Да и незнакомы с ней были ни Дарий, ни Томми. А вот Ингрид… Ее сложно было забыть. – Ты! – выдохнул Дарий. – …!!! – выдохнул Томми. Действительно, Ингрид была чудо как хорошо. Золотые волосы, стройная пока еще фигура в платье уже не вирманского, а скорее Иртонского покроя – стиль ампир, голубого цвета, с пропущенной под грудью лентой, в цвет лентам в волосах… Руки у Дария потянулись вперед головы. Видимо, на головной мозг и одновременно на другой орган одновременно соображалки не хватило. Пальцы ухватили ленту на голубом платье. Ингрид с визгом отскочила назад. Подоспевший Лейф отпихнул Дария так, что тот полетел в ближайшую лужу, а не растерявшийся Томми заорал что есть мочи: – СТРАЖА!!! По тому же закону подлости – стража нашлась практически сразу. И какова была картина, представшая их взорам? Ингрид, почти без чувств, прячется за спину Лейфа, бароненок выбирается из глубокой грязной лужи, а Томми визжит что есть сил: – Взять их!!! Честно говоря, сам бы Томми с вирманами связываться побоялся. Но – Ингрид. Выглядела она так, что у привыкших к безнаказанности мальчишек вовсе отключило все инстинкты, кроме полового. А ведь если начнется разбирательство… Дарий, может быть, и пришел бы в себя – не дали. Не успел он еще вылезти из лужи, которая как на грех оказалась глубокой, глинистой и со скользким дном, как на Лейфа уже были нацелены копья, а вирмане приготовились драться. – Стоять!!! Крик был детским, но вполне властным. А маленькая фигурка, вклинившаяся между двумя группами противников, выглядела… Лиля заботилась не только о своем внешнем виде. Но и о виде Мири. И девочка была одета, как маленькая принцесса. А в чем-то, может, и лучше. Для похода на ярмарку Мири выбрала юбку-брюки и жилет зеленого цвета – и желтую шелковую рубашку. Все это было украшено вышивкой, кружевной воротник красиво облегал тонкую шейку, а янтарная брошь в виде совы на плече ненавязчиво подчеркивала, что обладательница – не из простых дворянок. Мало кому по карману будет такая редкость как белый янтарь. Да еще в таком изящном исполнении – коричневое тело, белая голова, желтые глаза… Мири сама помогала Хельке – и ценила эту брошь больше других. Да и черные волосы были собраны гребнем с тем же янтарем… Стражники замешкались. Дураками они не были. Так вот поднимешь руку – и протянешь ноги. Мало ли кто… Мири не стала держать людей в неведении. – Я виконтесса Миранда Кэтрин Иртон. Как вы смеете нападать на моих людей? Прозвучало это вполне по-взрослому. И впечатления не испортил даже сорвавшийся в конце фразы голос. Страшно же. Когда ты маленькая, а копья большие… и даже собаки рядом нету… осталась рядом с Амиром… Мири вздрогнула. Но виду не показала. Это – ее люди. Лиля так объяснила. Она в ответе за своих людей, а они отвечают только перед ней. И перед Мири тоже. А то как же… она – виконтесса Иртон! – Да какая она виконтесса! – завизжал Томми. – Врешь ты все! И улетел в ту же лужу от удара Лейфа. Сбил только что поднявшегося Дария с ног – и парни закувыркались в грязи, как два борца. – Лейф! Стоять! Эх, вот почему у Лили выходит рявк, а у нее только визг! Стражники не связались бы с вирманами – они ж не самоубийцы. Но все на нервах – и движение Лейфа было воспринято, как агрессия. И требовалось срочно защищаться. – Нееееет!!! Мири бросилась вперед – и всем телом повисла на копье, который занес один из стражников! Только не дать бросить! Если начнется драка – ее первой затопчут! Мужчина занес руку – отшвырнуть наглую девчонку, но не успел. Вовремя подоспевший мужчина схватил девочку, оттаскивая ее в сторону. – Опустить оружие!!! Не смейте!!! Вас повесят! Мири на миг перевела дух. Тахир. Ну хоть что-то… – Господин дин Дашшар, мы гуляли по ярмарке, когда эти двое напали на нас – палец девочки ткнул в сторону Томми и Дария (плевать, что так некрасиво, зато действует), а когда мои люди попытались нас защитить – натравили на нас стражу! Копья медленно опустились. Тахир Джиаман дин Дашшар только головой покачал. – Уважаемые хранители порядка, хвала Звездной Кобылице, что я оказался здесь. Вы могли ненароком причинить вред виконтессе Иртон… Копья скромно убрались из виду. Мири перевела дух. На миг. – Никого мы не трогали! – завопил из лужи Дарий, который очнулся наконец и сообразил, что с ним сделает отец за ссору с Иртонами. – Магистрат, – подсказал девочке тихим голосом Тахир. – Я требую, чтобы нас всех проводили в магистрат и послали известие моей матери, графине Иртон, – громко заявила Миранда. Вот это стражников вполне устроило. Как бы и всех зачинщиков доставляют пред очи градоправителя, а там он пусть сам разбирается. Главное – им не нагорит. Наверное, они были единственными, кому в этой истории и не нагорело. * * * Спустя два часа инцидент был исчерпан. Стражники действительно послали весточку графине, справедливо решив, что лучше быть, чем не быть. Лиля взвыла – и помчалась в магистрат, наплевав на все правила дорожного движения. Только чудом Лидарх никого не затоптал. А охрана догнала ее на середине пути, чем люди были весьма недовольны. А в магистрате царило благолепие. Лилю задержать даже и не попытались. Судя по лицу женщины – она сейчас растоптала бы даже слона, перешагнула и помчалась дальше. Чиновники себя слонами не считали вот и не полезли под руку. Лиля вихрем взлетела на второй этаж… Торий орал на отпрыска, Миранда сидела в большом кресле и пила что-то розовое из чашки, Тахир стоял рядом, держал ее за запястье и считал пульс. Томми жался в углу, ожидая, пока придет его родитель, Лейф утешал плачущую Ингрид, которая совершенно расклеилась, а остальные вирмане поливали Дария и Томми такими пламенными взглядами, что оставалось только удивляться – почему на парнях до сих пор одежда не загорелась. – Все живы? Миранда слетела с кресла и бросилась к Лиле. – Мам, я так испугалась! Лиля подхватила девочку на руки и испепелила барона гневным взглядом. Тот ответил виноватой гримасой. – Рассказывай, малышка… Мири послушно пересказала все случившееся. Лиля слушала спокойно. Потом поцеловала девочку в нос. – Миранда Кэтрин Иртон. Я тобой горжусь. Ты поступила абсолютно правильно. Не абсолютно, но где уж маленькому ребенку все сообразить. И это-то чудо! Девочке ведь еще восьми нет, а уже так… Умничка, какая же умничка! Лиля повернулась к Лейфу. – Так. Лейф Эриксон Эрквиг. Какой Мальдонаи ты полез в драку? У тебя на руках беременная жена, на тебе девочка… а ты?! Лейф потупился. – Да я вроде как просто оттолкнул… – Господин барон! Вашего сына осмотрели? На нем есть синяки? Ссадины? Царапины? Торий покачал головой. Синяков не было. Разве что немного, там, где он ворочался и падал в лужу. А Лейф действительно почти не бил. Просто… силы-то разные. То вирманин, который привык направлять корабль в бушующем море, а то сопляк, которого можно пинком снести. Лиля вздохнула. – Лейф, если такое повторится в столице… – Если кто-то начнет хватать мою жену своими грязными лапами – еще как повторится! – рявкнул Лейф. – Ингрид? Вирманка закивала. – Они хотели… Но Лиля уже обнаружила полуоторванную ленту на голубом платье. И к Торию Авермалю развернулась настоящая мегера. – Господин барон. Мы отплываем. Счастливо оставаться. Торий аж взвыл, понимая, что это – разрыв отношений. Полный. Но сказать ничего не успел. Дарий все-таки не был законченным идиотом. Он бросился вперед – и упал на колени перед графиней. – Ваше сиятельство, отец не виноват… Лиля резво отпрыгнула в сторону. Хотя было, было большое желание пнуть этого кретина по челюсти. Да так, чтобы он всю жизнь протертыми супчиками питался. Скот! – Он виноват тем, что не воспитал сына человеком. Моя дочь, которой семь лет, ведет себя лучше, чем дворянин, которому уже за двадцать – это как? Дарий закусил губу. – Ваше сиятельство, хотите – казните. Только не гневайтесь… Торий крепко сжал кулаки. Чего ждать от графини – он даже не подозревал. Но Лиля чуть смягчилась. – Если бы с головы моей дочери упал хоть волосок – я бы сама вас прибила. А так… я не требую наказания. Мы просто уезжаем. – Ваше сиятельство… Вы ведь с отцом в хороших отношениях… – Ваше сиятельство, – подал голос барон, – не смею просить вас о милости… – Мам, он неплохой, – подала голос Мири. Лиля тряхнула головой. – Встаньте, любезнейший. Вас я больше видеть не хочу. Господин барон, мы отплываем завтра. Полагаю, вашей супруге нет необходимости готовить званый удин. Мы не в том состоянии… Торий перевел дух, стараясь сделать это как можно более незаметно. Гневается. Имеет право. Но партнерство уже не разорвет. Не должна. И может быть не пороть так Дария? Все ж таки… * * * Лиля с трудом дотерпела до корабля, где и устроила разнос Лейфу. Впрочем, орать не стала. Прошли те времена… А вот напомнить о беременной жене, о людях, о долге перед ними… это Лиля смогла. Да так, что вирманин вылетел из каюты с красными ушами. Досталось и остальным сопровождающим. Что, у семи нянек дитя повесилось? Болваны! Впрочем, от Лейфа вам все равно сильнее достанется. Тахира Лиля поблагодарила. А Мири занялась вплотную. У девочки начался отходняк от пережитого. Малышку трясло, у нее зуб на зуб не попадал, хотя в каюте было жарко и даже душно, она цеплялась за Лилю и бормотала, что было так страшно, и эти копья… и хорошо что ее учили, и она едва не… ведь и Лейф и Ингрид могли умереть… В своего щенка она вцепилась так, что аж пальцы побелели. Пришлось отобрать собаку, пока не задушила. Лиля кое-как напоила ребенка успокоительным сбором, уложила в кровать и сидела рядом. Кстати – вместе с принцем. Амир Гулим примчался почти сразу. Был гневен и возмущен, обещал оторвать Авермалю все выступающие части тела и скормить пустынным шакалам… Планы пришлось подкорректировать. Явился Торий Авермаль. И с ним отец Томми. Клеменс Триоль. Купец. Но из зажиточных. Лиля оставила малышку на попечение принца, который принялся рассказывать девочке какую-то сказку – и вышла к мужчинам. Оба раскланялись и принялись активно извиняться за своих отпрысков. И они не хотели. И дети дураками выросли. И красота вашей подруги, Ваше сиятельство… Лиля плюнула. И махнула рукой. – Барон, мы завтра будем на службе и отчалим с вечерним приливом. В гости мне к вам теперь не хочется. Сами понимаете. Я лучше с дочерью посижу… – У вас замечательная дочь, Ваше сиятельство… Клеменс тоже принялся расхваливать Миранду и сетовать, что за делами свой-то сын дураком вырос… Лиля со злостью посоветовала розги. Она уже знала, что если бы не Томми – все бы обошлось. Взялось идиоту орать! Потом принялись торговаться. С одной стороны – бардак по вине принимающей стороны. Из-за их сначала недоделанных, а потом и недопоротых детей. С другой стороны – Лейф тоже сдержанности не проявил, но тут уж Лиля встала грудью и заявила, что не настанет таких времен, когда воин должен сначала к судье бежать, чтобы свою жену защитить от всякой дряни… Мужчины впечатлились. И договорились на вполне приличную компенсацию Лейфу и Ингрид. За моральный ущерб. Тут такого слова пока не знали, но… Казни или порки Лиля требовать не собиралась. Ваши дети – вы их и… того-с. Стороны расстались более-менее успокоенные. Торий – тем, что графиня будет поддерживать с ним деловые отношения. Клеменс – тем, что графиня не требует разборок. Лиля – общей ситуацией. Уж очень не хотелось врагов приобретать… Но и не потерять лицо тоже важно… ладно! Все сложилось и устаканилось. И вообще – лечь сегодня спать пораньше. Почему нет? Посидеть с Мири, а потом там же и спать лечь. Она же тоже не двужильная… Размечталась. В каюте ее ждал Лонс Авельс. – Ваше сиятельство, можно мне… – Что? – почти стоном вырвалось у Лилиан. – Два слова. – Слушаю. – Ваше сиятельство, вы с Авермалем дальше работать будете?