Тропа судьбы
1679 Words
Вечерний лес наполнен чарующими звуками - пением, зовом, музыкой жизни. Она слышна в стрекоте мелких букашек, в клекоте птиц, и даже в шуме молодой, сочной листвы в высоких кронах деревьев. Мир очнулся, пробудился после зимней спячки. И весь этот огромный, необъятный мир лежит прямо у ног Маска. Иди куда пожелаешь, делай, что хочешь – свобода!
Раньше Маск был лишен этой самой свободы, всё время приходилось слышать:
– Пойди туда, принеси это, и не вздумай делать того.
А потом, так и вовсе:
– Проваливай отсюда и никогда не возвращайся.
Зато теперь ему никто не указ, он сам себе нынче голова. Но, тут, как раз загвоздка, Маск, конечно же, был башковитым, ну, то есть башка у него здоровенная, что ведро. Только вот думать, это, как бы слишком скучно и, вообще, бабье дело! Мужик он что?! Он должен быть могуч, красив, силён и ловок. И неустрашим! Маск, как раз таким и был! Только, вот нет у него пока бабы…
По всему выходило, что теперича самому решай, куда и надо ли вообще итить, и ещё всякое другое тоже – жуть! Маску папенька всегда говорил, ты, мол, дурак дураком, тебе бабу надо.
– Ага, надо! Так, где ж её взять-то?!
Некоторое время Маск путешествовал с большим удовольствием, избавившись от всяких там «надо», но чем дальше он уходил, тем лучше понимал, что свобода, дело такое, неоднозначное… Задачи возникали, как-то сами собой и приходилось напрягать мозги, решая, где попить, заночевать и, вообще, всё, что делать или не делать, и когда это надо делать – такая пытка и скука!
– Все-то вы поете, стрекочете… Гады. У меня от вас еще пуще душа болит. Где ж, да, как же, мне любовь свою сыскать? Кабы знать... Ну, ни минуточки ни терял бы, бежал бы за ней... Эх… Тоска печальная! Была б у меня жена, она б мене сейчас спросила:
– Маскушка, дорогой мой муженек, утомился, умаялся?
- Ага, – ответил бы он и спросил, - Чего пожрать?
А она сказала бы:
– Ты прости меня, дуру, тут ничего кроме грибов найти не удалось. Но я их на костре поджарила…
Он бы обнял, поцеловал её и объяснил:
– Не-ет, я ж умный! Я тебя на гребную поляну специально привел, потому что страсть как грибов жареных хочу!
– Ну, что за сладость наша жизнь была бы, женушка моя, распрекрасная. Ой… Соломенноголовый детина провел тыльной стороной указательного пальца под веком, утирая слезинку. Чувства накатили и переполнили, словно весенний паводок реку, душу одинокого парня, бредущего на восток в соседнее приморское княжество. Там, откуда он шел для него ничего не осталось. Он бежал из деревни, в которой жил, и не мог вернутся обратно. Поэтому он просто пошел в выбранном направлении, куда и продолжал следовать.
Громкий, обиженно-отчаянный монолог мог бы утонуть в вечернем лесу, оставшись незамеченным и не услышанным, всем миром. Эта дорога далеко не популярна, её и дорогой то сложно назвать, так, тропинка, ведущая из герцогства Люприн в графство Эвиртон. Большинство людей пользовались хорошей, широкой и безопасной дорогой, идущей севернее. Так сложилось, что о ней – дороге севернее, не знал ни Маск, ни его невольный слушатель.
Волей случая, совсем неподалеку, оказался другой молодой человек, вопрошающий у неба и древних богов.
Кинар положил золотой на, полуразрушенный, поросший, мхом алтарь Галлата. Подобрав сумку, он бегом ринулся к месту, откуда слышался голос. Короткая пробежка по тропе, огибая холм, густо поросший кустарником, и Кинар наткнулся на молодого крепкого, да что там, здоровенного парня с веткой-дубиной в руках.
–Тебе чего надобно?!
Спросил тот, готовясь ее применить.
– Спокойно, я не враг тебе, напротив.
– Ага, ты, железяку-то, скинь вместе с поясом.
Опасливо продолжал здоровяк, не доверяя кучерявому, смуглому незванцу.
– Ты что же, грабишь меня?!
– Да, нет, ты чего?
Смутился крепыш, расслабившись. Совершенно неожиданно Кинар выхватил меч и отбил ветку, подсечкой, повалил здоровяка на землю, приставив острие клинка к горлу поверженного.
– Предлагаю еще раз. Фух, давай, просто поговорим без палок и мечей. Скажи «нет», и я уйду восвояси. Мне не нужно, ни вещей твоих, ни крови. Я тебе не враг!
– Ну, можно и без меча.
Сглотнув ком в горле, сообщил здоровяк.
– Хорошо бы, без него, ты-ты, убери ето! Давай поговорим.
Отодвигая пальцем, острие клинка подальше от себя, сказал молодой парень, и чуть отполз назад, привстав на локтях.
– Неужели? Хорошо, мы так быстро и легко нашли общий язык.
Кинар вернул оружие в ножны и помог подняться новоиспеченному другу.
– Ты же, не против костра? Вот и отлично, собирай дровишки, дружище.
– Эво как, дружище, говоришь?
Недоверчиво покосившись на Кинара, переспросил здоровенный детина.
– Ну да, хотя чего там, сейчас сам решишь, друг ты мне или нет.
– Ну-ну…
Совершенно не ясно было, что именно этим многозначительным заявлением собирался сказать крепыш. Но он всё-таки отправился собирать пищу для костра.
Спустя всего пару минут, в вечернем лесу заплясали крохотные языки пламени. Огонь разгорался все ярче, жадно цепляясь за сухие ветви кострища. Как раз к приходу полной темноты и ночной прохлады, он набрал силу и щедро дарил тепло и свет. Кинар-Хор достал из сумки крупные с белой ножкой и коричневой шляпкой грибы. Он насадил их на прутики и стал поджаривать, воткнув толстые края палок в землю в футе от костра.
У Маска на лице было запечатлено глупое счастье. Пухлые губы расплылись в улыбке, а в небесно-голубых мокрых глазах сияла радость. Нос картошкой, то и дело шевелился из стороны в сторону, ловя аппетитный аромат.
– Я тут, совершенно случайно, услышал о твоем горе, и очень хочу помочь. Только проясни мне один момент, ты ведь ищешь самую красивую, прекрасную душой и телом жену, не иначе?
– Ну-у-у, ищу. Такую да! Чтоб и тут вот-так было, и вся красивая была! И ,умная чтобы, как я или даже умнее!
Искренний взгляд Кинара выражал понимание, а голос веял уверенностью.
– Я помогу тебе её найти. Клянусь честью! Я не оставлю страждущего в беде сердечной. Ты, слышал о царице Алияр, её ещё зовут Розой песков?
– Н-не-нет, кто она?
Видя блеск в глазах здоровяка, Кинар-Хор продолжал играть с трепещущей душой парня.
– Ее глаза сияют, подобно звездам, а голос звенит, будто горный ручей. Волосы в сто крат мягче шелка, стройна, воспитана, УМНА...
Кинар рассказал одну, другую историю о царице, окончательно завладевая его вниманием, и вот, уже по уши влюбленного парня, огорчают словами:
– Одна беда!
– Ох!
В ужасе выдал Маск.
– Да, все бы ничего, и дорогу я знаю, только, вот, не пустят нас к ней.
– Как не пустят?
Еще более испуганным и расстроенным голосом, спросил крепыш, повесив плечи.
– Если только… Да, ну… Забудь… Тебя, как звать-то, друг? Меня – Кинар, ну точнее, Кинар-Хор.
– Мг-г, из благородных. Меня Маск звать. А, что ты там хотел сказать-то? Шибко интересно, я ж прям, сильно влюбленный, в эту… Да, чтоб тебя, как её, хыть… А! О, царицу Алияр. Я ж, вот к ней так и шёл.
– Неужели?
– Ага! Так и есть.
Подтвердил Маск.
– Я мог бы помочь тебе, если бы, не одно «Но»!
Весь во внимании, здоровенный и, не блещущий умом, парень заерзал на месте от волнения.
– А-а чего же, не поможешь-то?! У меня ж нужда страшная!
– Мне нужно закончить одно дело высокой важности. Никак ни прерваться. Да и в одиночку боюсь мне не справиться. Эх, конец мне...
– А чего ж в одиночку-то, давай подмогу. Дело сложное?
– Страсть какое!
Подтвердил опасения здоровяка Кинар-Хор.
– Чего такую тяжбу тянуть самому? Давай подсоблю! Ты мне - я тебе, то есть наоборот.
– Прости, но нет…
Кинар с задумчивым видом повернул прутики, подставив другой бок грибков жару костра, почесал черную, курчавую бородку и объяснил свой ответ:
– Я ведь, тебя совсем не знаю. Тут только люди чести требуются, нельзя смалодушничать или передумать. Это важное, очень-очень серьезное дело только для настоящих мужчин!
– Да я! Да я!! Нет! Я самый, что ни есть, тот, кто тебе нужен! В смысле, я готов на всё, и взад не поверну. Я серьезнее, чем… Чем… Блин, да я очень серьезный и ответственный. А, уж какой я человек чести это ещё… Не описать, в общем! Я, значит, помогу тебе сдюжить твое дело. А после, как порешим – сразу к царевне.
Кинар, с прищуром, посмотрел на собеседника, сквозь языки пламени костра, словно бы решая, можно ли тому верить, а затем, будто, приняв решение, хлопнул ладонью по колену.
– Ты рыцарь?
Парень поджал губы и опустил глаза. Он, конечно, битвы не боится, парень он смелый и крепкий, но, вот, рыцарем не был – его отец землепашец, не воин.
– Даже, если нет! Я чувству, что в твоей груди бьется благородное сердце. Клянешься мне помочь?! Я приму твою клятву, как слово рыцаря, и тогда смогу тебе доверять.
Кинар встал, глядя в голубые глаза собеседника, ища в них ответ.
– Клянусь!
Прозвучал он и был искренним. Этого вполне было довольно. Когда ведешь речь о делах с таким простаком, надо быть аккуратным. От доверия до недоверия, как и наоборот, одно слово, один неосторожный жест и контакт утрачен. Маск был просто находкой – самородком, алмазом, который было грех не взять с собой!
Самая лучшая, сама важная черта последователя, ни его мастерство, отвага или навыки, а верность! Заслужить верность можно разными способами, достаточно указать тайную тропинку к мечте. А потерять и того проще, всего-то надо подарить эту самую мечту. Хотя и не всегда так. Изредка может случиться так, что, подарив человеку его заветное мечтание, ты покупаешь его верность на веки. Но тут важно, как в кулинарии, правильный рецепт приготовления. Такого последователя нужно хорошенько промариновать, но очень важно не передержать, иначе волшебство вкуса развеется и украшение станет шутовским колпаком, а дружба враждой.
Кинар-Хор опомнился и отодвинул, шипящие грибочки, от жара. Они были полностью готовы, более того, они идеально приготовлены. Маск, сглатывал слюну, был не в силах сдерживаться. Он так хотел кушать, и о его желании громко возвещал пустой, урчащий живот. Кинар с улыбкой передал ему прутик с четырьмя печёными грибами.
– Держи-ка.
– Спасибо, дружище!
Отозвался здоровячек и, не теряя времени, вцепился зубами в крайний грибочек. И тут же, отпрянул, зашипев. Внутри гриб был ещё более горячим, чем снаружи. Кинар сделал ровно тоже самое, и они вместе захохотали. Оба махали руками у рта, часто дыша, пытаясь остудить обожжённый язык, но, конечно же, это не помогало…
- Writer
