Ангел - стажёр

Глава 10.6

Все эти дни я пытался найти потайной ход в цитадель аналитиков. Из опыта земных операций, результативнее всего было внедрить к ним своего агента. Для чего нужно было узнать, как формируется их штат. Новобранцев в засекреченные отделы точно не берут — наблюдатели тому пример — значит, сотрудников они из других отделов переманивают.

И не из всех. Случись такое в моем отряде, я бы знал. Мы с ребятами в одну крепкую семью спаялись: и набор к нам по жесточайшим критериям проводится, и случаи увольнения по пальцам пересчитать можно. Хотя случалось, что не выдерживали мои орлы напряжения и уходили на службу поспокойнее, но я судьбу каждого лично отслеживал.

Открыто наводить справки я, понятное дело, не мог. Только у хранителей и, как ни смешно, у наблюдателей — через Тошу, чьи мелкие своих завербовали.

С главным хранителем мы через два дня после прошлой встречи пересеклись — оперативно они по моему второму запросу сработали. Он коротко и официально сообщил мне по мысленной связи, что результаты поиска готовы и будут доставлены мне немедленно. Его немедленно вылилось в добрые полчаса, но он сам их мне принес.

Поздоровавшись и сев к моему столу, он протянул мне несколько листов бумаги и начал тыкать пальцем в некоторые выделенные в них места. Молча.

— Говорите спокойно, — сказал я ему.

Он поднял глаза к потолку — я покачал головой.

Он вопросительно вскинул бровь — я уверенно кивнул.

— На Анатолии проверили, — добавил я с ухмылкой.

— Тогда верю, — тоже усмехнулся он, — но не стану все же задерживаться. Подробно изучите этот материал потом, а сейчас ознакомьтесь, пожалуйста, с выделенными моментами. К ним я хотел бы добавить свои соображения.

Я принялся быстро просматривать текст и едва не охнул. У меня в руках оказалась не справка из архива хранителей, а — на минуточку! — показания папаши аксакала.

В истории последнего от наблюдателей указывалось, что его родитель исчез до его рождения в силу того, что его мать была забракована в качестве подопечной хранителя. Здесь же этот самый хранитель чистосердечно признавался, что знал, что у него отпрыск на подходе, и, испугавшись последствий строжайше запрещенного деяния, настрочил отчет о непригодности своей подопечной в наши кандидаты. После чего спокойно отправился хранить другого человека.

На этом месте я поднял глаза на его руководителя — тот отвел от меня свои, поджав губы и раздувая ноздри.

— А можно побеседовать с фигурантом? — спросил я сквозь зубы.

— Уже побеседовали. Это наше внутреннее дело. — Глава хранителей кивнул мне на текст, предлагая читать дальше.

Я продолжил чтение. Спустя лет десять-пятнадцать (он не был точно уверен в сроке), папашу аксакала навестили. Не представившись, но с полной уверенностью заявив о существовании его отпрыска. В ответ на свое категорическое отрицание этого факта, он получил предложение сменить подопечного. На своего мелкого, естественно. Ему также объяснили, что новое руководство настойчиво приветствует сохранение ответственного стиля работы хранителей, но требует регулярных и детальных отчетов.

Он отказался. Чтобы не признать своим согласием нарушение одного из основных законов хранителей, совершенное им во время предыдущего пребывания на земле. К его огромному удивлению, никаких последствий его отказа не последовало.

Я снова глянул на главу хранителей.

— Вы говорили, что аналитический отдел относительно новый, — медленно проговорил я.

— Насколько мне известно, — поправил он меня. — Я хочу добавить лишь несколько фактов из нашей внутренней информации.

Я кивнул ему, приглашая к продолжению.

— В то время существовал абсолютный и безусловный запрет на физический контакт хранителя со своим человеком, — сказал он. — Этот запрет был встроен в систему защиты хранителя, и преодолеть его изнутри было невозможно.

— В то время? — уточнил я.

Теперь кивнул он.

— А как же …? — Я поднял листы бумаги с прочитанным текстом.

— Я сказал, изнутри, — напомнил мне он. — Своими силами.

Я нахмурился, пытаясь осознать его намек.

— Потом, — продолжил он, — в систему защиты были внесены изменения. Она стала многоуровневой, и на одном из уровней появилась возможность обхода этого запрета. При определенных условиях.

— Каких? — быстро спросил я.

— Хранитель должен испытывать всепоглощающую привязанность к человеку, — ответил мой собеседник, — и готовность стать постоянным резидентом на земле. То есть прожить на ней полноценную человеческую жизнь.

— То есть находиться рядом со своим отпрыском, ежели таковой появится, и хранить его, — продолжил я его мысль. — Как этому вашему отказнику предлагали.

Я вспомнил в каких берсерков превращались эти мои психи при малейшем намеке на угрозу их мелким. Да и Макс тоже — хотя у темных система защиты, наверно, как-то иначе построена. К матери своей мелкой он никогда ничего не испытывал — я тому свидетель — но возле девчонки сидит как привязанный. Коротким поводком.

— Мы все время говорим об исполинах как о детях, — вдруг прервал мои размышления глава хранителей.

Я вопросительно глянул на него.

— У них существует ментальная связь с небесными родителями. — Он произносил каждую фразу отдельно, как кирпичи клал. — Которую несложно мониторить. И фиксировать появление у исполинов необычных способностей. Я хочу поднять статистику смертности среди них, — вдруг добавил он, вставая.

И тут до меня дошло. А не таким ли путем комплектуют аналитики свой штат? Элиту, так сказать, на земле отбирают и небесную элиту, чтобы не выругаться, ею пополняют?

У меня зубы сжались — до хруста. Я на мелких сам глаз положил, но у меня и мысли не возникло заполучить их в свой отряд до окончания их естественного срока на земле. Как и Марину. Это что — у меня из-под носа ценнейшие кадры увести хотят?

Хотя нет, подумал я, таланты старших мелких мне известны. Зря я, что ли, в друзьях их семей числюсь и честно, между прочим, это звание отрабатываю. Девчонка окружающими одним мизинцем манипулирует, парень вранье за километр чует. Нет у нас для таких талантов применения. Или все же есть?

Я понял, что уже ни в чем не уверен. И так и буду в сомнениях метаться, пока не выясню причину интереса аналитиков к мелким. Что вернуло меня к вопросу, как к ним проникнуть — с которым я уже один леший знает сколько времени бился.

Когда снова позвонил Анатолий, я даже обрадовался. От бессилия очень хотелось выораться на кого-то. И вот так — между прочим, походя, просто к слову пришлось — я узнал, что у меня уже несколько дней есть агент, вхожий к аналитикам. О чем мне докладывать не обязательно.

Наорал я на него по другому поводу. По правде говоря, его вранье Марине за мой счет просто померкло на фоне доступа к высшим секретам. Но нужно было сразу точки над i в нашем будущем сотрудничестве расставить. Может, его и направили туда, куда мне путь заказали, но любители в моем деле долго не живут. Он в мой отряд просился? Придется запомнить, кто приказы отдает, а кто «Так точно» отвечает.

Выдавив из этого везунчика твердое обещание прямо завтра отправиться в рейд по белому пятну на карте нашего сообщества и немедленно доложить мне о его результатах, я почувствовал, что у меня просто плечи расправились. Сдвинул я таки этот камень с места!

Вот только как за неожиданным способом решения проблемы всегда следовал ее выход на новый уровень сложности, так и за этим сдвинутым камнем пошла лавина. Открытий и откровений.

Для начала выяснилось, что я первым должен выполнить свою часть нашей сделки. Причем я даже не понял, что мы сделку заключили. Когда один из моих ребят вернулся с земли с опусами в руках — за ними только его выпученные глаза виднелись — я понял, что если это отчет об операции, проведенной на земле, то я в результате этой операции только что мировую войну выиграл. Против объединенного человечества.

Пришлось поощрить парня, чтобы не успел проболтаться, краткосрочным отпуском на землю со снятием всех ограничений в действиях на ней. И выслать потом к нему наряд, чтобы отстоять гордое имя нашего отряда в его неравной схватке с местной бандой в каком-то баре. И под домашний арест его потом отправить, чтобы запомнил, что нечего с земной шпаной связываться. И больше ничего другого.

Потом Анатолий звезду поймал и начал себе цену набивать. Первым моим побуждением было выписать-таки себе пропуск, чтобы учения с ним провести по забиванию … чего уж там под руки попадется. Но подсознательно я насторожился — даже с его вопиющей наглостью это уже был перебор.

А потом выяснилось, что это у него не перебор случился, а подрыв и прорыв. Подрыв основного препятствия в противостоянии моего отряда с темными и его прорыв на оперативный простор, от которого у меня дух захватило.

Татьяна расколола инвертацию. 

Ту самую, которую изобрели темные, чтобы уходить от нашего преследования, когда мы им на хвост наседали. 

Ту самую, из-за которой у меня и случались те редкие неудачи, когда противнику удавалось прямо у меня под носом довести свою миссию на земле до конца.

Ту самую, ради секрета которой нам пришлось вернуть темным одного из самых пакостных их представителей. Который не отдельных людей на темную дорожку сбивал, а организовал секту с филиалами по всей земле, в которых человеческие души тысячами совращали.

Я тогда на радостях этим секретом с внештатниками поделился. Свой брат все же, силовик, тоже на страже светлых идеалов стоит. А они мне что — стражу на пороге моего отряда и пропуск на выходе на внешнюю территорию?

На этот раз я решил быть умнее. Для начала известить темных, что мы первыми нашли решение проблемы, над которой они начали работать сразу после передачи нам методики инвертирования. И поинтересоваться, на что они готовы, чтобы ознакомиться с этим решением.

В голове у меня начал составляться список интересующих меня вопросов. Кодировка мысленной связи. Прямой, в обход Макса, контакт с ними. Получение всей имеющейся у них информации по аналитикам. А там, глядишь, можно обсудить плодотворное сотрудничество в раскрытии планов этих элитных экспериментаторов.

И, естественно, мое присутствие на демонстрации Татьяниного открытия. Я бы предпочел ограничиться исключительно своим присутствием, но поскольку речь шла о Татьяне, от Анатолия отвязаться не удалось. Уперся, как баран: не только сопровождать ее будет на встрече с темными, но еще и проверит предварительно благонадежность их представителей.

С последним я охотно согласился. Если уж фиксировать свой выход на внешнюю территорию, если уж рисковать получением прямого приказа о домашнем аресте, то ради большого дела.

Теперь оставалось придумать, как связаться с темными. Мысленную связь, по очевидной причине, я отмел сразу. Позвонить Максу и попросить его передать приглашение его главе? Он же наверняка о причине спросит. Еще и заявит, что в его ранге гонцами не работают. А мне еще и приманка нужна — такая, чтобы глава темных без проволочек явился… Похоже, придется Макса втемную разыграть. Тьфу, до каламбуров дожился!

Я послал за Максом наряд. Четверых. С двумя он в прошлый раз, после аварии, почти справился. И трижды им повторил: «Без церемоний, но и без какого бы то ни было ущерба». Физического. За моральный как-нибудь рассчитаюсь.

Доставили мне его через час. В течении которого я упражнялся в строевой ходьбе по кабинету. И в размышлениях, что делать, если разыскать его не удалось, и что могло заставить его исчезнуть.