Дюна. Последний бой Империи

Глава 2

    «Дом Коррино в Империи занимает то же место, что лев – среди зверей. Он – наиболее сильный, красивый и благородный хищник…в среде ему подобных. Кто-то, подобно грифону, превратился в гигантского разжиревшего падальщика . А вот ястреб Атрейдесов, то ли спасаясь от кошачьих, то ли насмехаясь над властелином помойки , поднялся слишком высоко – и беспощадное солнце сожгло его залитые кровью крылья»

    Принцесса Ирулан. «Крах Дома Атрейдесов»[1]

    Герцог-сиридар Каладана Лето Атрейдес был на Кайтэн впервые. Он знал, что планета эта не слишком населена, и что и эта небольшая, в неполных сто двадцать миллионов человек, популяция, обходится Вселенной слишком дорого. Он изучал историю ещё в юности, но, коротая время в ходе перелёта, заново просмотрел фильм-книгу о Кайтэн. Эта планета была во всех отношениях невзрачной – ни цветных, ни тяжёлых металлов в достойных упоминания количествах, ни плодоносных грунтов. Даже собственную атмосферу Кайтэн толком не мог ни генерировать, ни удерживать в поле притяжения – для этого применялись сверхмощные энергетические установки и сложная система управления погодой. Хават, рассматривая солидо-проекции атмосферных заводов, сказал, что как минимум некоторые из них используются для производства химического оружия.

    - Почему ты так считаешь, Сафир? – удивился герцог.

    - Я планировал нашу операцию в дельте Ралсонга, если вы помните, сир.

    Герцог молча кивнул, зная, что гильдийцы и агенты императора могут прослушивать их разговор при помощи какого-то проникающего излучения, недоступного его детекторам и системе защиты – даже здесь, на его собственном фрегате, упрятанном в гигантском трюме хайлайнера. Он слышал от надёжных людей, что такое возможно.

    Хават и присутствовавший при разговоре Айдахо также молча кивнули. Операция в дельте Ралсонга и была главной причиной, по которой их вызвали ко двору Императора; на этот раз герцогу пришлось столкнуться с необычайно ожесточённым сопротивлением, – восставшие захватили несколько стратегически важных административных единиц –регниев. Управляющие-регнитарии только разводили руками: повстанцы-де хорошо воооружены и обучены. Мятежникам удалось перекрыть сплав риса-понджи по Ралсонгу, захваченные грузы они перераспределяли среди пеонов, принуждая их сотрудничать и присоединяться к мятежу. Карательные отряды, высылаемые герцогом, либо не достигали цели – противник тут же растворялся в бескрайних джунглях, – либо попадали в засады и исчезали без следа. Возникшая в охваченном восстанием районе Республика Мира и Равенства угрожала всему герцогству, не говоря уже о срыве поставок риса-понджи немногим деловым партнёрам Дома Атрейдесов. Выехавший на место Хават вернулся с неутешительными известиями: местные регнитарии связаны с повстанцами, а потому саботируют операции. По оценке Хавата, непомерные требования к поставкам риса-понджи привели к голоду и повышенной смертности во всей долине реки Ралсонг, в результате чего умерло несколько десятков тысяч взрослых пеонов и более ста тысяч детей. Неудивительно, что они взялись за оружие. Регнитарии были вынуждены работать на две стороны одновременно. В конечном счёте, в районе появились лазеружья и специя – верный признак участия в деле Харконненов, а возможно, и других Домов. Айдахо предложил сбросить на район заряд мощностью в одну мегатонну, «чтобы выжечь джунгли», как он выразился, а потом охотиться на оставшихся мятежников с орнитоптеров при помощи лазеружей. По его мнению, простого формального послания Ландсрааду об угрозе Империи и порядку фофрелюхов было бы достаточно, чтобы аргументировать применение ядерного оружия против людей. Вопросы престижа Дома и возможного заражения наиболее плодородных земель его не слишком волновали. Герцог вспомнил, в какой ужас пришёл Хават при этих словах. Сам Лето тоже был взвинчен до предела и даже ударил пытавшуюся встрять в разговор наложницу. Хават немедленно выдал цифры: производство риса-понджи в регионе не восстановится никогда, что будет означать сокращение общих налогов рисом герцогу-сиридару на 30%, компенсировать которые за счёт принудительного выселения части горожан с целью распашки неосвоенных земель в ближайшие десятилетия не представится возможным.

    - К чему это приведёт, Хават? – спросил тогда герцог, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

    - Можно отказаться от экспорта риса-понджи, но это нарушит существующий баланс на межпланетном рынке и затронет некоторые индустриально развитые Дома, скупающие рис-понджи через посредников, - Хават не произнёс слово «Харконнены», но все вздрогнули и растерянно переглянулись. – Выпав из орбиты ЧПНТ, мы станем жертвой настоящего вторжения со стороны голодных Домов.

    Герцог сверкнул глазами.

    - Что ещё, Хават?

    - Можно увеличить нагрузку на лояльные регнии, но это приведёт к тому, что восстание повторится. Отсекая заражённые члены один за другим, в конечном счёте мы отрубим себе голову. Так или иначе, Дом Атрейдесов перестанет существовать в течение десяти стандартных лет.

    Герцог поджал губы и вышел, бросив напоследок:

    - Предоставляю разработку стратегии тебе, Хават. Всецело на тебя полагаюсь.

    Мятежный регион и резиденцию герцога, выполнявшую функции и столицы одновременно, разделяли тысячи километров, но в родовом замке Атрейдесов поселился панический страх перед падением. Разговор в Главной Башне стал достоянием слуг и солдат, перешёптывавшихся всё подозрительнее. Ситуация усугубилась, когда через декаду у ворот замка, расположенного на острове во Внутреннем море (!), вдруг нашли голову преданного лейтенанта Вайсса, возглавлявшего карательную операцию в дельте Ралсонга. Слова Хавата неожиданно подтвердились буквально с леденящей душу жестокостью. Удушающий страх и маниакальная подозрительность овладели герцогом и его приближёнными: мятежники явно имели связи уже и в самом сердце планетарного правительства Атрейдесов. Лето приказал сменить все ядоискатели и «перепроверить» гвардию, что означало участие в карательных операциях.

    Наконец, Хават сообщил, что анализ отчётной документации  выявил существовавшую десятилетиями «двойную бухгалтерию» в мятежных регниях, прикрывавшую, вероятно, контрабанду риса-понджи. Связи контрабандистов с врагами Дома Атрейдесов вылились в поставки оружия и пропагандистских материалов, даже специи, что и привело к восстанию. Хават предложил полностью истребить мятежников, применив более тонкую тактику, нежели Айдахо: всех регнитариев без исключения внезапнно арестовать и казнить – «за кражу государственных запасов риса-понджи, повлекшую массовую гибель пеонов». Имущество казнокрадов пустить с молотка, то есть, выражаясь фигурально, перепродать их резиденции и, соответственно, должности более лояльным Малым Домам. Сам мятеж действительно можно было подавить лишь с помощью оружия массового поражения. Хават посоветовал закупить на чёрном рынке партию разрешённого Великой Конвенцией нервно-паралитического газа “7Y”, вероятно, харконненовского производства, обладающего регулируемой густотой, позволяющей при помощи специальных снарядов выставлять заданную высоту поражения. Хават сказал, что нужно подвергнуть бомбардировке химическими зарядами всю площадь, контролируемую повстанцами, включая сомнительные деревни, и поддерживать летальный уровень в течение хотя бы половины суток. Так как газ был смертелен уже при дозировке в 0,001 мг/л, то для заражения  площади в 250 тысяч квадратных километров  вполне хватило бы 18 тысяч тонн вещества. По крупным, хорошо оборудованным базам повстанцев Хават предложил нанести орбитальные удары с целью вывести из строя их воздухоочистительные системы. Сплошная загазованность приведёт к неминуемой гибели всех мятежников, что, по разным оценкам, составит до 100 миллионов человек, включая стариков, женщин и детей. Хават торжествующе улыбнулся герцогу.

    - Нужно 18 миллиардов солари – и Харконнены продадут вам этот газ через не вызывающих подозрений посредников.

    Герцог был взбешён. Расчёты между Великими Домами производились только в солари, имперской золотой валюте. Один солари весил один грамм золота, следовательно, Атрейдесам нужно было уплатить восемнадцать тысяч тонн золотом или его эквивалент – втрое больше того, что у них было. И кому – Харконненам!

    - Сафир, где я возьму эти деньги,- прорычал герцог.

    Хават нахмурился, будто этот вопрос был для него неожиданным. В конечном счёте, правда шокировала герцога: Хават, фактически, договорился с четырьмя Великими Домами (включая Моритани, уничтоживших Дом Гинац!) о предоставлении займа в общей сумме на десять миллиардов солари с рассрочкой выплат на пятьдесят лет.

    - А на что Харконнены потратят полученные от меня деньги? С чем мы столкнёмся через год?

    Сафир облизал губы, на которых были видны маленькие пятнышки сока сафо – слабого стимулятора, которым Хават компенсировал дефицитную специю.

    - Можно посмотреть на этот вопрос по-другому, милорд. Мы откупаемся от Харконненов, а со временев, быть может, даже наладим с ними прямые торговые связи…

    - Чем можно торговать с бароном, Хават? Ты в своём уме? Ты говоришь как правители Дома Гинац, который Харконнены и Моритани просто поглотили, низведя до уровня Малых Домов. Только Дункан,- герцог оглянулся, ища поддержки своего верного соратника. – Гордый Дункан отказался стать рабом!

    Айдахо, в отличие от своих нанимателей из Дома Гинац, был обвинён в ряде тяжких преступлений, организованных и совершённых им в ходе войны ассасинов. К тому же на деле он был отнюдь не Дункан Айдахо, как любил себя называть, а Юста Иттаннен, уроженец Гайеди Прим, как утверждали Харконнены. Так или иначе, он действительно родился на Гайеди Прим, а значит, согласно законам фофрелюхов, подлежал выдаче Дому Харконненов. Герцог, однако, слишком ценил своего подручного, искусного в деле убийства, чтобы можно было ему об этом говорить прямо. Но «Айдахо» эту свою слабость отлично знал и переживал. Когда Хават перевёл на него вопросительный взгляд, тот чуть заметно улыбнулся и свёл брови, словно кивая. Хават мысленно положил эту монету в карман.

    - Сир! В противном случае Дом Атрейдесов падёт гораздо раньше! В конце концов, вам лично не придётся водиться с Харконненами – это возможный, подчёркиваю, возможный вопрос будущего. Если же, - Хават намеренно сделал ударение на слове «если»,- Дом Атрейдесов не будет иметь никаких экстраординарных расходов, то долг, учитывая современный уровень доходов, удастся вовремя погасить. В противном случае Дом Атрейдесов будет вынужден уйти в изгнание, а планету – передать кредиторам.

    У Лето сложилось впечатление, что Хават говорил не от своего имени, а от лица целой группы Великих Домов, с которыми успел провести закулисные переговоры. Его власть и влияние на политику Дома стали слишком велики. Однако…несомненно и то, что Хават всегда верно служил Дому.

    Герцог вздохнул.

    - Закупай газ, Сафир.

    В конечном счёте, герцога Атрейдеса вызвал к себе император. Это было ещё пол-беды, потому что разговор с императором наедине мог закончиться по-разному, в то время как разбирательство в Ландсрааде дела Дома, запятнавшего себя геноцидом и увязшего в долгах, могло закончиться только скандалом, а скандал, учитывая истощённые финансы Атрейдесов, мог обернуться в пользу его противников. Он живо представил себе, как барон Харконнен встаёт и говорит: «Здесь воняет газом» и, пренебрежительно скривившись, уходит. За ним встают и уходят Дома Моритани, Лафайет и МакКиннан. После этого они объявляют войну Дому Атрейдесов, которую доводят до победного конца – при полном попустительстве остальных Великих Домов.

    …Хават действительно спланировал эту операцию в дельте Ралсонга, из-за которой их вызвали на Кайтэн.

    - Значит, они производят здесь химическое оружие, Хават? Может, даже “7Y”?

    - Вероятно, милорд. Учитывая обстоятельства, император тоже может не желать огласки этого дела. Может, всё не так плохо, сир.

    В который раз у герцога сложилось впечатление, что Хават чего-то недоговаривает. Ментатов, как и кондотьеров в давние времена, обучали централизованно, в одном учебном заведении на Имхатепе, и они, вне сомнения, были знакомы друг с другом, что существенно смягчало жестокость войн. Однако порой монополия Хавата на умение быстро считать и оперировать информацией казалась герцогу выходящей за рамки разумного.

    Герцог вставил фильм-книгу о Кайтэн в солидо-проектор. В воздухе немедленно возникла трёхмерная проекция планеты, окружённой кольцами из ледяных глыб и метеоритов. Несомненно, кольца Кайтэн предохраняли планету от внезапной атаки из космоса, вынуждая медленно и осторожно, с подобающим почтением, приближаться к резиденции императора. Сверхмощные энергетические установки удерживали атмосферу, предохраняя её одновременно от метеоритного дождя из орбитальных колец, а заодно – и от внезапных термоядерных бомбардировок, одна из которых уничтожила прежнюю столицу Империи. Раглядывая Кайтэн на солидо-проекции, герцог Атрейдес понимал, почему Дом Коррино избрал её в качестве столицы. Планета защищена естественными кольцами, а недостаточность её собственных жизненных сил заставляет все Великие Дома оплачивать содержание щита планетарных размеров, надёжно укрывающего императора от ракетных ударов. Самая бедная и жалкая планета Галактики! Именно так называли Коррино свою планету, всегда упрекая тот или иной Великий Дом, сетующий на нехватку стратегических ресурсов. При этом Коррино скромно молчали о расходах на содержание Кайтэн, которые тяжёлым бременем ложились на ЧПНТ, а значит, на все Великие Дома. Терраформирование Кайтэн растянулось на более чем пятьсот стандартных лет – и процесс этот ещё не был завершён. В первую очередь великие планетологи прошлого растопили замёрзшую воду и углекислый газ, толстым панцирем покрывавшие большую часть поверхности. Для этого применяли как термоизлучатели колоссальной мощности, так и атомные взрывы, испарявшие ледяные горы; поднятая в небеса радиоактивная пыль предотвращала отток теплового излучения, формируя парниковый эффект. С целью возбуждения тектонической активности коры при помощи лазеров пробурили ряд шахт, в которые заложили протонные заряды, расколовшие сушу на шесть небольших континентов заданной конфигурации.Сотрясающие Кайтэн до сих пор землетрясения и извержения вулканов в значительной степени способствовали росту температуры. В гидросфере были высажены особые мутировавшие виды одноклеточных организмов-архей, стремительно покрывших вновь созданные моря и океаны густым ковром планктона, запустив тем самым процесс фотосинтеза; впоследствии его усилили за счёт посадки быстрорастущих гигантских хвощей на суше – и, наконец, когда большая часть углекислого газа превратилась в кислород, немногочисленные люди вышли на поверхность, чтобы вдохнуть чистый воздух нового мира. Хвощи постепенно сменялись лесонасаждениями, в которых селили представителей земной фауны – от насекомых до крупных млекопитающих. Тем не менее, Кайтэн было очень далеко до того, чтобы похвастать полноценной биосферой – жизнь на этой планете всё ещё поддерживалась искусственно, поглощая триллионы солари, ежегодно уплачиваемых членами Ландсраада.

    Хават прочистил горло, привлекая внимание герцога. Ментат указал на плоские одноэтажные строения, лепившиеся вокруг электростанций, питающих планетарный щит:

    - Это сборочные цеха лазеружей, щитов и генераторов плавучести. Маленький побочный эффект, возникающий вследствие избыточной мощности электроэнергетики. Так они вооружают сардаукаров.

    Герцог Лето возмущённо выдохнул:

    - Это несправедливо !

    - Почему же, милорд? По определению, император – не ровня Великим Домам, хотя и любит напускную скромность. Его превосходство в вооружённой силе должно как-то возникнуть и поддерживаться. Только угроза в виде корпуса сардаукаров удерживает хрупкий мир в нашей Вселенной.

    - О сардаукарах, вероятно, мы ещё успеем поговорить, - рассмеялся Айдахо.

    - Я о чём-то не знаю, милорд? - встрепенулся Хават.

    Айдахо рассмеялся и запустил пятерню в свои курчавые чёрные волосы, резко контрастировавшие с неестественно бледной кожей, отличавшей, как внезапно вспомнил Хават, всех Харконненов. Он подозрительно уставился на Айдахо – тот всегда делал такой жест, когда собирался кого-то у***ь.

    - Это неважно, Сафир, - широко улыбнулся герцог. Жёсткий взгляд его серых глаз принудил ментата поклониться и оставить штабную каюту.

    В своей каюте он проверил показания прослушивающих и просматривающих устройств. К сожалению, те, которые позволяли незримо присутствовать при разговоре Айдахо и герцога, уже были кем-то нейтрализованы.

    Хават сжал губы, чтобы не сболтнуть лишнего – его самого могли в этот момент подслушивать. Тем не менее, и герцог, и Айдахо вели себя более чем странно. И что они спрятали в каютах 3а и 5а? Может, нескольких отборных головорезов, которых выпустят под каким-то предлогом, чтобы тайно атаковать императора в удобный момент? Айдахо был мастер на такие штуки. Но…императорская особа…

    Хават угрюмо посмотрел в зеркало и решил побриться, несмотря на то, что уже делал это после сна. У него возникло желание привести все дела в порядок – так, будто завтра его не станет.

[1] «Великие Дома Империи», том 1-й.