Сладкое Зло

Глава 6

Наши губы оказались на опасно-близком расстоянии друг от друга. Я сижу на столе — он нависает надо мной, такой мелкой, такой крошечной, непроходимой скалой. И я, задержав дыхание, зажмуриваюсь, в панике ожидая, что наше знакомство, как у обычных нормальных людей, по сути, должно завершится рукопожатием. Но у нас, напротив, оно клонится к безрассудному, пылкому поцелую. 

Вот только мы не нормальные люди.

Мы с ним из разных миров.

Я вода — он огнь.

Я примерная девочка — он жестокий бандит.

Я добро… а он — лютое зло.

И в будущем, я ещё тысячу раз пожалею, о том, что впустила этого демона в свою сердце и вот так вот глупо подарила дьяволу свою душу.

Спонтанно. Легкомысленно. Неразумно.

Отдавшись чувствам, наплевав на предупреждения разума.

Неожиданно, в дверь постучали, и от этого стука я немного пришла в себя.

Отстранилась, опустила голову в пол. Давид с яркостью сжал челюсти и даже стукнул кулаками по столу, после чего, ругнувшись себе под нос, нехотя направился к двери.

У меня глаза из орбит вылезли, когда там, за порогом, показалась хохочущая Карина. Да ещё и в каком виде! Юбка подруги выглядела так, будто её только что вытащили из одного места на букву “а”. (В “Википедии”, кстати, это слово трактуется как “отверстие в нижнем конце пищеварительного тракта животного или человека”) Край шва юбки с левой стороны надорван, на топе порвана одна лямка, а лифчик, зацепившись застёжкой за взлохмаченные волосы, вообще болтается где-то на заднице!

Какой кошмар!

Однако, это было ещё не самое шокирующее! Её лицо и её внешний вид — выглядели куда более ужасней потасканной одежды проститутки. Под пустыми, плавающими глазами — фингалы от потёкшей туши, а по щекам размазанная красная помада. На шее — лоснятся фиолетовые следы от засосов. От девчонки несло водярой. То, что она было в угаре, не понял бы лишь мёртвый.

В общем, она была похожа на драную, подзаборную кошку, которую только что хорошенько вытрахала стая бродячих собак. 

Вот ведь гадюка! Явилась не запылилась!

Ну погоди у меня!

Надеюсь, твои лохмы застрахованы!

Внезапно, я вдруг вспомнила их недавнишний разговор с Безжалостным, именно ту самую острую фразочку: «За зрелище нужно платить». Теперь я поняла, что билеты достались ей не бесплатно и не за красивые глаза. Моя гипотеза подтвердилась, когда я увидела ещё одного «интересного» персонажа, появившегося в дверном проходе.

За девчонкой, ухмыляясь, стоял некий незнакомый парень — огромный темноволосый крепыш с татуировкой быка в области груди, выдувающего пар из ноздрей, набитой на загорелом, мясистом теле. Он тоже был без футболки. Босый, в одних лишь шортах.

У них, млин что тут, клуб какой? Здоровых и нагих бруталов, главное правило которого, — это, чтобы его члены сутками напролёт щеголяли в одних только боксёрках?

Для меня одного тела за день слишком много… А тут, блин, ещё один красавчик нарисовался. Действительно я сейчас пребываю в состоянии шока «средней тяжести». Я ведь впервые в жизни увидела настоящих мужчин. НАСТОЯЩИХ!

Собственными глазами, а не на обложках глянцевых журналов.

— Здаров, братюнь! — незнакомец пропел хриплым басом, — Развлекаетесь? — кашлянул и хохотнул одновременно, — Не помешал?

— Не парься. — Давид явно не обрадовался его вторжению, но виду не подал. — Это Соня. А это — Буйный. — Представил нас друг другу.

— Или можно просто — Макс. Приятно познакомится! — Слегка поклонился, а затем вдруг обхватил Кринку за талию и по-свойски припечатал задницей к своему паху. Девчонка радостно охнула.

— Эмм, да… Приятно. — Я смущённо кивнула, непроизвольно вытащив из сумки телефон. 

Твою ж!

Неожиданно, я вдруг вспомнила про время и про то, что последний раз отписывалась маме в смс-ке час назад.

— Ой, простите! Но к сожалению, нам уже пора. — Протараторила, спрыгивая со стола. В голове снова пробудился торнадо, а в глазах потемнело. Невольно схватилась за край опоры.

— Я отвезу вас. — Уверенно выдал Давид, подхватывая меня под руку.

Если взять его ладонь и мою… то его рука — выглядела как три мои.

В одну линию вместе вытянутые.

— Нет, спасибо, мы как-нибудь своим ходом. — Мигрень отступила, я снова почувствовала себя в обычном ритме.

— Где вы живете?

Назвала адрес.

— Охренеть! Это же на другом конце города! — Мне показалось, здоровяк сейчас реально лопнет от возмущения. Как воздушный шар, перекаченный гелием. Но он и слушать меня не стал. Уже давно всё решил. — Макс, я тачку возьму.

— Только не лихач сильно, зверина! — предупредил друг, не стесняясь в этот момент, ставить очередные засосы на шее моей неадекватной подруги и также шарить руками по её извивающемуся телу.

Карина была не против. Она хохотала, урчала, похотливо покручивала попой, ненасытная сучка.

Ну не потащу же я её сама в таком позорном состоянии!

И когда только успела?

Засранка! Наклюкалась в хлам! Так, что на ногах не стояла.

***

Всю дорогу до «парковки», пока Буйный тащил алкашку на своём габаритном плече, будто безвестный мешок, к машине, пока она верещала в голос какие-то непонятные бренди. И один раз её даже хорошенько вывернуло ужином наружу. 

Когда мы сели в тачку — гадюка отрубилась.

Я тоже немного вздремнула. Глаза сами по себе закрылись, будто на ресницы нацепили свинцовые пластины. Качнулась вбок на крутом повороте, завалилась плечом на похрюкивающую Карину и выпала из реальности на неопределённое время. Усталость и стресс окончательно отправили мое сознание в нокаут.

У «штурвала» навороченного, жутко опасного «Гелендвагена» восседал Давид. Он единственный из всех его пяти «братьев» был трезвым.

Макс нас провожать не стал. Особенно после того, как Карина щедро обрыгала его спину и его шорты, которые из слов бойца «приносили ему удачу в боях». То бишь, являлись чем-то вроде талисмана удачи.

В этот эпический момент я еле-еле сдержалась, чтобы не расхохотаться на весь заброшенный склад. Бедолага! Наверно теперь ему придётся выбросить свою талисман. И, скорей всего, после этого он вряд ли когда-нибудь возжелает позвонить Каринке.

А вот Давиду я правда, искренне, была благодарна. 

Он оказался очень милыми и заботливым парнем, а я уже с нашей первой встречи навешала на него дурацких ярлыков, исходя из типично-бандитской внешности. Первое впечатление действительно обманчиво.

Мой новый друг довёз меня практически до самого дома. С комфортом, с приятной, расслабляющей мелодией, звучащей в салоне, в котором пахло кожей, табаком и шоколадом. Его машина мне безумно понравилась! На такой тачке я каталась разве что в своих наивных снах. Соответственно, в реальности — впервые. И это было до опупения круто!

Водил он, между прочим, осторожно. Несмотря на то, что гнали мы на приличной скорости. Но я не боялась. Потому что видела с какой беззаботной уверенностью он держит руль. Будто родится с ним в руках.

И если бы не Давид — я бы точно опоздала. Мать посадила под арест и больше никогда не выпустила из дома, кроме как на работу и в универ.

Своим ходом мы бы добирались ещё часа два. А тут… домчались минуть за пятьдесят. Первым делом, отвезли пьянчужку к себе в общагу, а затем уже и меня. Всю дорогу от её дома до моего мужчина рассказывал мне немного о боксе и о своих названных братьях. О своей жизни я рассказала парню совсем немного. В первую очередь то, что я живу с мамой, что я абсолютно свободна от мужских ухаживаний, и что мать у меня та ещё тиранша.

Давид недовольно нахмурился, с силой сжав кожаный переплёт руля.

Интересная такая реакция!

Нужно было его предупредить. Про мать. Чтобы он остановил у соседнего подъезда, чтобы не заезжал во двор. Когда спортсмен приглушил двигатель, сердце в моей груди забилось звонким набатом, так что мне показалось, что мужчина тоже слышит этот треклятый звон.

— Огромное спасибо, что выручил.

— Да фигня. — Смущённо почесал затылок, небрежно взъерошив непослушные волосы.

Глубокий вдох, набираю побольше воздуха в лёгкие, залпом выпаливаю:

— И ещё… с-спасибо за то, что спас. За то, что не дал им меня раздавить.

Выдохнула, быстро схватилась за дверную ручку, чтобы удрать, страшась неожиданного поцелуя, потому что он в этот момент наклонился ближе ко мне, а его изумительные глаза в темноте блеснули как звёзды на бархатном небе.

После того, что Давид для меня сделал, люди, в качестве благодарности, обычно занимаются сексом. Оральным, или анальным. 

Ну, или хотя бы спаситель должен получить жаркий поцелуй с языком.

Такие вот правила нашего современного общества.

Но я была не готова даже на поцелуй. Потому что до этого никогда не была настолько близко с мужчиной. Причём, с таким совершенным мужчиной. 

Больше всего на свете… я боялась не мамы. Нет!

Я боялась облажаться. 

Боялась своей проклятой неопытности.

И как только я собралась дать дёру, Давид схватил меня за локоть, уверенно сжал, так что я почувствовала, как его горячие ладони буквально до дыр расплавили моё пальто, оставляя на коже невидимые ожоги.

— Пойдёшь со мной в кафе? — грубый голос рестлера наполнился сладким мёдом. — Завтра. Ты ведь обещала.

Мой ответ вырвался сам по себе:

— Я люблю плюшки на завтрак, а вы?

— А я люблю то, что любишь ты…

Вот ведь! Ловелас наглый!

— Ах-ха-х, — не удержалась, рассмеялась так, что скулы заныли, — 

— Ты такая милая. А когда улыбаешься — похожа на ангела.

Прекрати! Прекрати! Прекратииии!

Я сейчас с ума сойду! Рехнусь от таких приятных комплиментов!

— Тогда завтра в кафе «Сладкие пончики». В девять. Я всегда по утрам пью там кофе с плюшками.

— Как скажешь, Крошка. И, к слову, давай на «ты».

Кивнула, ещё раз улыбнулась, выскочив из машины как заведённый зайчик из рекламы «Дюрасел».

***

Когда я бежала по лестнице вверх на второй этаж, думала, как мне так незаметно пробраться в свою комнату, чтобы не нарваться на мать в таком «шлюшечьем» виде.

Иначе конец. Конец свободе на несколько месяцев.

Дрожащими руками вытащила из сумки ключи, чуть было не уронила. До сих пор в ушах звенит его бархатный голос, а перед глазами мелькает мужественно лицо с брутальной щетиной и пухлыми губами, о которых с жадностью мечтает каждая девушка мира.

Крошка…

Крошка…

Крошка…

Как одержимая, больная шизофреничка слышу в голове своё новое прозвище.

Соберись, тряпка! Соберииись! Иначе твои мечты угаснут, не успев начать осуществляться, если прямо сейчас не возьмешь в кулак свою расхлябанность!

Крошка…

Крошка…

Крошка...

Чёрт тебя дери, дурочка! Соберись!

Мысленно отвешиваю себе «любимой» подзатыльник, немного возвращаюсь в реальность. Спустя пару секунд нахожу в себе силы осторожно воткнуть ключ в скважину и практически беззвучно провернуть. На цыпочках крадусь по коридору. В квартире темно, спокойно. Слышно лишь как телек шумит в гостиной. 

Осторожно заглядываю в гостиную, мысленно охаю — мать лежит на диване и утробно похрапывает, а на полу валяется опрокинутая чекушка.

Писец.

Выпивала она редко. Точнее — никогда. 

Это из-за меня что ли?

Так я вроде бы вовремя вернулась.

Напрягаю извилины и тут же вспоминаю. Сегодня годовщина смерти отца.

Теперь всё понятно.

На носочках проходу в комнату, набрасываю на её расслабленное тело одеяло, выключаю телевизор и спешу в свою комнату, чтобы избавиться от этого дьявольского рванья.

Когда увидела себя в зеркале — меня саму чуть-было не стошнило, как нажравшуюся до беснования Карину: на голове — куриный сеновал, на лице — уродливые потёки от косметики, а вот одежда… я выглядела так, словно на меня напала стая диких гиен. 

Такая вот “красота” случилась со мной после того, как я чуть было не погибла в давке, в подпольном мордобойном клубе.

Супер! И такая вот “красотка” понравилась самому завидному холостяку города?

Мне вдруг стало до тошноты стыдно.

После расслабляющего душа я плюхнулась на кровать и улыбнулась, вспоминая позитивные моменты сегодняшнего адского вечера. Вспоминая то, как меня лично на своей купецкой тачиле подвёз настоящий альфа-красавчик. Именно тот мужчина, о котором я так долго мечтала.

Если честно, мне нравились плохие парни. И в детстве я не мечтала о принцах на белом коне, а мечтала о лютых варварах, на бронированных джипах.

Не знаю откуда взялись такие больные фантазии? Скорей всего, гены.

Как говориться — запретный плод сладок.

Мать всю жизнь внушала мне неприязнь к мужчинам с наколками, но наоборот, воспитала неудовлетвороённое влечение.

Положила обе ладони на грудь — Божеее! Как же бешеного сердце колотится! Как прокажённое! До сих пор никак не уймётся! С этим парнем я заработала себе пожизненную тахикардию.

Сжала руками простынь, терзая ткань до дыр, закрыла глаза, а по щекам слёзы катятся.

Мамочки…

Что это? Что творится с моим телом, душой и сердцем?

Какие сладкие, невероятный ощущения!

Хочется петь, плясать, обнять и расцеловать весь мир!

Господи!

Кажется... я влюбилась.