Елена Васильевна меняет профессию

Глава 17. Не бойся врага умного, бойся друга глупого

Елена Васильевна.

«Елена Васильевна меняет профессию, пару-тройку раз семейное положение и место жительства!» — так следовало бы назвать моё нынешнее существование.

Венчание в Успенском соборе я запомнила до мельчайших подробностей. Я запечатлела лицо каждого присутствующего на данном мероприятии. Я всё ждала в душе, что Андрей прекратит сей цирк одним словом, возьмёт меня за руку и уведёт в Кремль… ну или повенчается со мной — такие мысли тоже бродили в моей голове. Но ничего подобного не произошло. Сиятельный митрополит Даниил обвенчал нас с Юрием-Василием, и мы все вышли из собора. Подъехала помпезная карета и меня чуть ли не силой затолкали внутрь. Я едва успела задать вопрос императору, касаемо своей дочери:

— Почему София здесь? Почему Великая княжна на руках у четы Оболенских, государь?

Андрей Иванович говорил громко, его слышали все присутствующие на венчании люди и собравшиеся зеваки:

— София больше не княжна, Елена Васильевна. Она не дочь покойного Василия Ивановича. София — дочь боярина и князя Ивана Оболенского. Я лишил малышку великокняжеского титула и вернул в семейство её родного отца. И ещё, — император посмотрел мне в глаза. — Статус Великой княгини я забирать у тебя не стану, ты всё же родила мне дочь — Великую княжну Варвару. Девочка будет расти в Кремле вместе с братьями и сёстрами.

Мне не нашлось, что ответить. Я даже не почувствовала, как Юрий-Василий затолкал меня в открытую карету. В ушах стояли крики толпы, поздравления со свадьбой и пожелания скорейшего появления детишек.

Спустя минут десять я уложила информацию в своей голове и подняла глаза на своего новоиспечённого супруга, но я не знала, какой вопрос задать. Мужчина понял меня без слов.

— София не принадлежит к роду Рюриковичей. Лучше было сейчас раскрыть правду её происхождения. Ты со мной согласна, Елена Васильевна?

Я молча кивнула. В Османской Империи несколько лет назад жена султана родила внебрачного ребёнка. Обычно о таком не говорят в кругах правящих семей, по крайней мере, открыто не говорят. Но Михримах-хатун представила девочку перед народом и открыто рассказала об истинном происхождении ребёнка. Малышка Фериде не носила титул «султанши», но спокойно жила со своей матерью во дворце Топкапы. Насколько я знаю, султан и его семья относятся к девочке как к родной. Даже грозная и величественная Валиде Айше Хафса Султан — мать султана не ворчит по этому поводу.

У меня же не хватило смелости обнародовать правду о родословной Софии. Я решила ввести её в великокняжескую семью тайно и незаконно. Тогда я думала, что у меня нет выхода. Оболенский обрюхатил моё вместилище по приказу Василия Ивановича. Эту подтасовку затеяла не я, не я зачала незаконнорождённого ребёнка. Я могла бы отослать девочку из Кремля и представить Великого княжича Ивана своим единственным ребёнком, но так по-свински поступить с Агриппиной я не могла! Теперь правда вышла наружу, Софию лишили титула и отправили в семью Оболенского. И виновата в этом только я.

— Ты не так глупа, как я думал, — нарушил тишину Юрий-Василий. — Представила Боярской думе Великого княжича Ивана моим сыном, а бывшую Великую княжну Софию своей дочерью. Некоторые бояре и князья хотели тебя за это наказать, как правда вышла наружу, да вот не подкопаешься! — мужчина усмехнулся.

— Твоих рук дело? — я сжала руки в кулаки.

— Нет! — князь удивлённо поднял руки вверх. — Агриппина Фёдоровна постаралась.

— Ты врёшь… — я отрицательно замотала головой.

— Если бы! — Юрий-Василий поудобней разместился и продолжил. — Как я понял из матов моего младшего брата, императрица вчера подумала, что вы с Андреем собрались провести вместе ночь. «Бедная» женщина приревновала и решила тебе отомстить, разлучив тебя и твою дочь. Ей хватило бросить одну лишь фразу в присутствии митрополита Даниила, чтобы твоя жизнь перевернулась с ног на голову.

Мои глаза остекленели. Не хотелось верить в то, что Василиса на такое способна.

— Надо тщательнее выбирать друзей, моя дражайшая супруга! — князь Дмитровский улыбнулся. — Правда о происхождении Великого княжича Ивана также вышла наружу. Теперь все знают, что не ты мать наследника, а Агриппина Челяднина! Народ очень счастлив, что императрица настоящая мать будущего правителя. Титул у мальца никто отбирать не спешит… — Юрий-Василий внимательно уставился в ожидании моей реакции. — Теперь Агриппина Челяднина — главная женщина в Кремле и в жизни Андрея. Как тебе такое, Елена Васильевна?

Я хлопала глазами и смотрела на князя.

— Зачем ты женился на мне, Василий?

— Во-первых, я теперь Юрий, — мужчина нахмурился. — Во-вторых, ты задолжала мне жизнь, Елена! — князь закатил глаза на моё недоумение и разъяснил. — Родишь мне сына, Великая княгиня, и сочтёмся! — пока я пребывала в прострации, Юрий продолжил. — И в третьих, я не мог оставить тебя в Кремле. Проведя крестьянскую и земельную реформы, ты нажила себе много врагов, княгиня. Пока ты занималась реформаторской деятельностью, император отстранился от дел и всех недовольных бояр и князей слал к тебе, а ты слала их лесом. Поэтому все претензии теперь будут направлены в твою сторону. Император всё ещё у власти, народ его любит, ведь официально все бумаги им подписаны, его славят и хвалят, Андрея боготворят! А вот о тебе народ и не слыхивал, моя дражайшая супруга, но слыхивали о тебе все недовольные реформами бывшие землевладельцы и рабовладельцы. Они небезосновательно считают тебя причиной всех бед. Теперь, когда вышла правда об истинном происхождении Великого княжича, тебя Елена со свету сживут, а я этого не хочу. Пусть встают в очередь! — мужчина громко рассмеялся и откинулся назад.

— Зачем тебе ребёнок от меня, князь Дмитровский? — я прервала это конное ржание своим вопросом. — Все родовитые князья и бояре меня, мягко говоря, ненавидят. Репутация «литовской ведьмы, отнявшей последний кусок хлеба у честных и порядочных холопов государевых» идёт впереди меня. Ты хоть и брат императора, да какой в этом смысл, если женился на предательнице власть имущих?

— Не загружай свою красивую головку такими глубокомысленными вопросами! — сквозь зубы процедил князь и сел рядом со мной. — Ты больше не заседаешь в Боярской думе, Елена Васильевна. Теперь ты просто жена удельного князя и только! — Юрий хмыкнул. — Знай своё место, княгиня!

В это же время. Серафима Осиповна Хованская (Оболенская).

Мы приехали в поместье, и я быстро выскочила из кареты. Иван вылез следом с девчонкой на руках! Я не знала с чего начать скандал. Претензий у меня накопилось слишком много за эти пару часов!

Муж, словно бы почувствовав моё настроение, спешно вошёл в терем и передал ребёнка нянькам:

— Это моя дочь — София. Отнесите малышку в детскую и заботьтесь так же, как и об остальных моих детях.

Когда прислуга удалилась, я плотно закрыла дверь.

— Ты обрюхатил Глинскую у меня за спиной!!!

— Дорогая… — Иван сделал шаг назад. — Богом клянусь, я не хотел этого делать! Но покойный Василий Иванович приказал! Он стоял рядом всё то время, что я… Тебе же это давно известно, мне жаль, что правда вышла наружу, Серафима… — муж опустил глаза.

Я схватилась за другой аргумент:

— Девчонка с нами жить не будет! Она незаконнорождённая, да ещё и дочь Глинской! С нами перестанет здороваться и общаться — вся московская знать! Ты об этом подумал, когда вёз Софию в наше поместье?!

— Это императорский указ! Я не мог сказать Андрею Ивановичу «прости, государь, но я не могу свою дочь забрать к себе, делай с ребёнком что хочешь!». И вообще, София — моя дочь! И тебе придётся это принять, Серафима!

— Ваня! Ты не поступишь там со мной и с нашими детьми! Подумай о нашем будущем! — я использовала последний аргумент, упала на колени и стала выть белугой. Но, к моему удивлению, этот способ не подействовал.

Иван молча вышел из комнаты, не произнося ни слова. Я схватилась за голову, вытерла наигранные слёзы и поднялась на ноги. Против императорского указа не попрёшь, да и Ивана доводить не хочется. К тому же вся империя теперь в курсе, чья София дочь. Новгородские вести подхватят эту тему и будут долго перемывать кости моей семье. Все будут говорить о нас, показывать пальцем. Если девчонка просто так исчезнет, люди начнут задавать вопросы. София всё же хоть и не дочь императора, но дочь Великой княгини, сводная сестра Великой княжны Варвары. Безвыходная ситуация!

Но, даже если я и позволю этой внебрачной девчонке остаться в своём доме, я никогда не стану относиться к ней как к своему ребёнку! Поощрять такое поведение себе дороже! Бояре насмотрелись на своего императора и стали заводить себе вторых жён, наложниц, внебрачных детишек! Тьфу ты! Срамота! Если я дам слабину, то и Иван решит, что привести в дом вторую жену — уместно! Ни за что этого не допущу!

В это же время. Агриппина Фёдоровна.

Я вышла из Успенского собора на ватных ногах. Вчера, в ярости покидая покои Великой княгини, я столкнулась с митрополитом Даниилом. Я не планировала подставлять Елену, но поп стал расспрашивать о детях, говорил о том, что Великая княгиня любит Ванечку не так сильно, как своих дочерей. Плёл что-то про то, что якобы в будущем княгиня попытается свою Софию на трон посадить. Я не выдержала и бросила фразу, о которой буду жалеть до конца своей жизни:

— Этого никогда не случится! Дочь Оболенского не имеет прав на престол!

Когда я поняла, что ляпнула, было уже поздно. Подкупам и угрозам митрополит не поддавался. У него с Великой княгиней были свои счёты.

Я не спала всю ночь, я бегала в палаты Елены, но ни её, ни императора там не было. Никто не знал, где она. Я тогда пошла в палаты Андрея, но тот ужинал в компании Айбиге Султан и меня не принял. Утром Великого княжича Ивана признали моим сыном, мне об этом сообщили едва солнце встало. Но я не могла порадоваться, ведь все мысли были о Елене. Также мне было приказано явиться в Успенский собор на венчание. Я тогда выдохнула и подумала, что Андрей, как османский Султан Тамерлан спасёт репутацию своей женщины и женится на Елене! Я ощущала такое сильное чувство вины, что была готова расплакаться от счастья. И как же я обломалась, когда Андрей приказал митрополиту обвенчать мою подругу со своим старшим братом! Какой-то, никому неизвестный, удельный князь из жопы мира получил права мужа на Елену! Мало того, Софию лишили титула и отдали Оболенскому! После чего князь Дмитровский затолкал бедную Великую княгиню и увёз в свой Мухосранск!

Я смотрела на всё это и молчала. Я боялась подойти к Елене, даже чтобы попрощаться. Мне было очень стыдно! Из-за своего властолюбия и несдержанности, я разлучила мать с детьми, я лишила империю великого реформатора! Думаю, Великая княгиня меня сейчас проклинает на чём свет стоит. Её вытурили из Кремля и отдали в жёны престарелому князьку! И всё это из-за меня…

В это же время. Айбиге Нури Султан.

Сегодня утром произошло очень много странных вещей. Великую княгиню и наложницу моего мужа по совместительству спешно обвенчали и выслали из Москвы на глазах у всего города. Её старшую дочь лишили титула и также выслали из Кремля.

Я заподозрила неладное ещё вчера вечером, когда Андрей Иванович пришёл ко мне ужинать. Он был нервным и раздражительным, всё время порывался встать и уйти куда-то. Он не делился тем, что его волновало. Но спустя полчаса этого нетипичного ужина, в покои мои вошла служанка и доложила мужу:

— Юрий Иванович вышел из своих покоев, государь император.

— А что же Елена Васильевна? — напряжённо спросил Андрей, словно бы готовясь к самому худшему.

— Княгиня спит, государь… в палатах вашего брата… — опустив глаза, добавила девушка и густо покраснела.

Супруг в ярости сжал кулаки и молниеносно покинул мои палаты. Я побежала следом за ним.

Спустя несколько минут император, никого не спрашивая, ворвался в гостевые покои, где остановился его старший брат. Я забежала за ним и проследила за взглядом Андрея.

На кровати Юрия Ивановича сладко спала Великая княгиня. Но платье и волосы Елены Васильевны были в порядке. Ничего не говорило о том, что в этой комнате творился блуд или ещё какие-либо непотребства.

Император выдохнул и молча вышел из гостевых покоев, где тот час же столкнулся со своим братом. Юрий не был в восторге от этой встречи, но всё же таки вежливо поинтересовался, что привело сюда государя.

— Хотел убедиться, что ты не натворил глупостей, брат, — серьёзно ответил муж.

— Мне, кажется, мы договорились, что Елена Васильевна теперь исключительно моя головная боль! — сквозь зубы процедил князь Юрий и сжал кулаки. — Я сам решу её судьбу, а ты будь добр, поскорее забудь эту женщину, Андрей!

— Ты же знаешь, Юрий, я никогда не смогу её забыть! — в отчаянии чуть ли не кричал император.

— Эта женщина всех обманула! Она чуть было не лишила тебя законного права наследника Русского престола! — шипел князь Юрий и тряс брата за плечи. — Эта женщина дала свободу и землю крестьянам! Лишила наш род поддержки знати! Она своих детей не пощадит, чтобы пропихнуть свои реформы! Почему же ты всё ещё её защищаешь?!

— Потому что люблю! Люблю! Я люблю её, брат! Я знаю, что Елена делала всё это не из-за жажды власти, я знаю, что княгиня радела за человеков, за их права и свободы! — муж опустил голову. — Да, возможно, эти права и свободы нужны не всем жителям империи, но, брат, разве не любви и человеколюбию учила нас мать?!

— Государь! — громкий и писклявый голос раздался по всему Кремлю. — Государь Император! — митрополит Даниил на всех парах мчался к нам. Его борода и волосы растрепались, облачение съехало в сторону. — Вы не поверите, государь! Великая княгиня всю империю за нос водила! Вы представляете себе?! Великая княжна София не дочь покойного Василия Ивановича, она дочь Ивана Оболенского! Сама императрица это подтвердила мне лично! А ведь Агриппина Фёдоровна была раньше ближней боярыней при Великой княгине! Она врать не станет! Может и Великий княжич не сын покойного государя! Кто знает…

Я проследила за реакцией мужа и удельного князя. Андрей Иванович закрыл глаза и сжал кулаки, а Дмитровский князь приложил руку к лицу и качал головой из стороны в сторону. Похоже, что для братьев это не было секретом. Какие ещё тайны скрывает этот Кремль?!

Чем закончилась история, я узнала только на следующий день, так как мне было велено возвращаться в свои покои. Оказалось, что Великий княжич Иван — сын покойного императора и Агриппины Фёдоровны. Мои ожидания не оправдались. Разумеется, я не желала мальчику ничего плохого, но в глубине души надеялась, что император не признает ребёнка своим наследником и тогда у меня будет шанс родить будущего государя земель русских. Агриппина мне никогда не нравилась. Теперь у этой мегеры будет больше прав задирать меня и унижать.

Елена Васильевна в роли матери наследника нравилась мне гораздо больше. Воспитанная, любезная, умная и красивая. Даже Андрей, несмотря на разногласия с Великой княгиней, всегда исключительно хорошо о ней отзывался и ставил мне её в пример. Это заставляло меня ревновать. Когда я только приехала в Москву, я знала, что мне придётся бороться за сердце своего мужа. Ведь у моего отца много жён и наложниц и дворцовые войны и интриги для меня были не в новинку.

Раньше я наивно надеялась, что подобные низости меня не коснутся, и я до такого никогда не опущусь. Но я обещала отцу, что стану уважаема своим мужем и его империей. Мне было необходимо завоевать доверие Андрея Ивановича, но у императора кроме меня было много женщин. Агриппина как я быстро выяснила, не представляла угрозы. Императрица? Ну и что. Родила только девочку, а корчит из себя…

С остальным гаремом было и сложно и просто одновременно. Не так давно государь начал активно посещать своих наложниц, что меня неимоверно злило, но я, разумеется, делала вид, что меня это заботит в последнюю очередь. Однако я точно знала, что ни одна из его фавориток не украдёт сердце моего мужа. Потому что его уже украли.

Сделала это Великая княгиня, с которой Андрей был в ссоре последние месяцы. И вот теперь дорога к сердцу моего мужа свободна. Императрица — прошлое государя, Елена теперь жена его брата, а гарем и раньше не сильно его заботил. Пришло моё время? Думаю — да. Я обязательно утешу Андрея Ивановича, помогу ему залечить рану, оставленную его возлюбленной. Я наполню жизнь мужа счастьем. А Елена пусть будет счастлива со своим новым мужем. Надеюсь, что ничем плохим для Великой княгини этот брак не закончится. Князь Юрий очень свиреп и несдержан… Вдали от Кремля его никто не сможет контролировать.