Дни тянулись, как резина, а в положении Димы ничего не менялось. Первое время своего заточения, он еще пытался отслеживать медленную текучесть дней. Это был период, когда он до конца не мог поверить в то, что все это с ним приключилось не во сне, а на самом деле. Диме казалось, что это не может быть правдой, что все это какая-то нелепая шутка, которая слишком затянулась, но должна вот-вот закончиться. Но время шло, а ничего не менялось. Его охватило отчаяние, которое тоже продолжалось недолго. На смену отчаянию пришла апатия. Часами Дима лежал на своей лежанке, уставившись невидящими глазами прямо перед собой. Или вообще их не открывал. Он лежал, без света в полной темноте, мечтая только об одном, заснуть и спать как можно дольше, не просыпаясь. Но один из бандитов запретил ему ос
