Такая разная любовь

Часть 1. Глава 11

Рос

Три месяца назад

Я шел, не разбирая дороги, иногда проваливаясь по щиколотку в рыхлый снег. Из окна Сони он искрился, в форточку веяло приятным холодом. Сейчас же было сыро и душно, словно в сезон дождей. Возвращающаяся весна обнажала забросанные мусором проталины, грязные площадки теплотрасс, продукты жизнедеятельности животных и мои натянутые струнами нервы. Я уходил из квартиры девчонки, как побитая собака, коей не ощущал себя уже давненько…

Ну, не могу я ее в свою жизнь! Она же малая совсем! Мне скоро сорок, в меня иногда стреляют, что я с ней буду делать? Ей нужна семья, детки, дача со смородиной… Долбанная жизнь! Выходила и забыла! Сама же сказала, что личная прихоть. Все у нее будет хорошо и без меня.

Остановив такси с руки на остановке маршрутки, я все еще дергался внутри и не мог толком соображать.

- Давай на Пятигорскую. – командую, проверяя ключи в карманах.

Все на месте, как и были. Она постирала, погладила и все положила по своим местам. Черт! Вещи пахли ее домом, а выданная футболка ее сладким ароматом какой-то ягоды что ли… Я хранил этот запах в голове, на теле, а какой она была мягкой, искренней…

Растираю лицо ладонями и чешу бороду. Дурак…

Выхожу из авто, расплатившись наличными. Застываю, потому что во внутреннем кармане куртки лежали по привычке сложенные цилиндром пятитысячные купюры. Смотрю на них в руке и понимаю, что не взяла даже этой мелочевки, сварила пельмени, купленные на свои…

Ввалившись в квартиру, как ураган, я первым делом активирую запасной мобильный. Делаю пару звонков, отдаю распоряжения в компании. Все же почти недельное отсутствие… Заказываю еду из привычного ресторана и иду в душ, остервенело швыряя в стиральную машину вещи. Аккуратные ровные стежки… на моей груди и руке. Откуда она так умеет? По возрасту ведь студентка еще должна быть, а не врач. Горячие струи я меняю на холодные, чтобы немного протрезветь. Мысли скачут в голове, как лошади у финиша, но в себя приводит звонок.

- Да! – ору в телефон.

- Ростислав Алексеевич? Здравствуй, это Карина, если помнишь. Твой номер передал Сергей Иванович. Открылись некоторые подробности контракта с «ПрофИнжинирингом». Я должна предупредить Вас. Могу говорить? – уверенно и ровно произносит мой юрист, дама видная, бывалая, и если честно, то уважаемая мною.

- Да, Карина, говори.

- На участке под застройку числится не расселенный старый дом на два подъезда. То, что это «древняя» промзона, вопрос не наш, а вот расселением дома придется заниматься именно нам. Минимум восемь семей, и кто-то с малолетними детьми окажется. Это приведет к снижению актуальной маржи до нуля, если не к минусу.

В голове тут же всплыла сморщенная цыганка с разновозрастной толпой за спиной… Опять я нарвался на ситуацию, когда ради собственной выгоды должен был насрать на принципы и куда-то выслать людей. Деньга висели на АзимутТрэйде, а подписанный контракт попахивал подставой. Но с хера ли? Что Карельцев, что Зелецкий подавятся моей накачанной задницей! Мне нужно совсем немного информации…

- Карина, душа моя… Я тут приболел слегка. Дай мне немножко времени, и я буду готов решить этот вопросик… - пропел я загадочно, уже прокручивая варианты, какими словами будут меня умолять два жадных самодовольных барана.

Прощаюсь с дамой, выбираясь из душа. Обматываю полотенце вокруг бедер и выхожу в гостиную. Просторная комната с широким угловым диваном, а не крохотная комнатушка… Черт! Набираю номер, который знаю наизусть.

- Тимофей Тимофеевич, доброго тебе времени суток. – начинаю почти ласково, ибо этот персонаж заслуживает того. – Информация мне нужна, как обычно. Да… скоро подъеду…

***

Единственным вопросом без ответа остался для меня лишь вопрос об Алексее Фрайе. Он просто исчез, искусно имитировав свою гибель.  Тимофей Тимофеевич помнил, что не смог разгадать эту загадку, но жизнелюбие и внутренний кремень не дали ему опустить руки. В конце концов это была моя проблема, а вовсе не пожилого «гэбэшника», остающегося даже на глубокой пенсии в строю. Так выходило, что я часто с ним пересекался.

Тимофей Тимофеевич жил в небольшом бревенчатом особняке примерно в ста километрах от столицы, пятнадцать из этих километров дорога шла по лесу. Мобильная связь ловила отлично, да и без пропитания я не рассчитывал остаться, поскольку Тимофеич еще с давних времен испытывал ко мне симпатию. На одном из моих борцовских боев он приметил коренастого парнишку и поддержал фразой «Жизнь дается лишь раз, и только ты решаешь, понравится она тебе или нет». Тогда моя жизнь мне и начала нравиться. Я реализовывал себя на ринге, начал заниматься делами отца. Конечно, многое было от меня скрыто, но основные теневые вехи и официальный денежный поток я видел.

«ФрайзерКомпани» никогда не была единой сферой приложения интереса. Кафе, два ресторана, ночной клуб и, конечно же, консалтинговая «дележка» земли. Самые популярные сферы еще с перестройки, меняющие свое обличье в двухтысячных в красивые холдинговые структуры с распределенным и оптимизированным налоговым бременем. Оставаясь главным акционером составных «компаний», я являлся единоличным их владельцем. В каждой был человек у руля, имеющий от пяти до десяти процентов, и которые, кстати, уже десять лет исправно служили своим фирмам. Продажи остатка акционерного пакета я не требовал, ибо люди были адекватными, и, кормясь сами, держали фирмы на должном уровне прибыли, решая все технические вопросы. Практически идеальное решение, если бы не постоянно меняющиеся условия рынка.

Вот и сейчас, видимо, пришло время не для простого решения в отношении «ФрайзерКомпани», как управляющей организации. Средства отправлены на «АзимутТрэйд», и все бы отлично, но меня совсем недавно подстрелили…

Давая себя «пощупать» охраннику на въезде, я прохожу в витые чугуниной ворота и следую по расчищенной булыжниковой дорожке к бревенчатому крылечку. Такой простой и приятный деревенский стиль, в то же время добротный, качественный, невероятно комфортный…

- Приветствую, Тимофей Тимофеевич! – здороваемся с мужчиной широким рукопожатием. – Как ты тут в тишине от городской суеты?

- Как видишь, Рос. Тоскливо только…

Я знал, что Тимофеич жил один. Может, конечно, и не совсем один, все же мужчина был не дряхлым стариком, но семьи у него не было. Продолжать разговор в этом русле вовсе не хотелось, ибо сам был в таком же положении, только моя тоска не была глухой, она бодрила свежими воспоминаниями и живым образом той странной одинокой девчонки…

- С чем пожаловал? – мужчина уселся в кресло перед камином и пригласил жестом меня.

Его крупные изумрудные глаза были не по годам живыми, а походка и телосложение выдавали человека деятельного и активного. Аккуратно выбритое лицо, живая мимика, Тимофеич выглядел лет на пятьдесят с хвостиком, хотя я знал, что ему хорошо за семьдесят…

- Помогай шевельнуться моему серому веществу. Собрался взять с Карельцевым участок с тендера, расчистить, ну, поднакинуть и отдать ему под застройку. Документы были чистые, а тут ба! Выясняется на нем барак не расселенный. На публичной карте, как понимаешь, уже домишки того и в помине нет.  – начинаю с главного вопроса, поскольку именно в нем и есть весь перец, как чувствую. – На картах и в документах пустырь, в реальности люди живые.

- Кто тебя на этот тендер выводил?

- Так Карельцев высмотрел, предложил, моя коммерция подключилась. Юрист сейчас, правда, в шоке…

- Сколько ты заложил в цену своей работы по этой земле? – спросил Тимофеич уже что-то черкая на клочке бумаги.

- Три, как обычно, ну, резервных оставил полтора. Остальное увел на «Азимут».

- На «Азимут» - это хорошо… - задумчиво протянул мужчина, почесывая затылок. – А скажи мне, боец невидимого фронта, кто сильно расстроится от вашего с Карельцевым контракта?

- Зелецкий по идее, но не уверен.

- У тебя с ним что?

- Ничего. Пару раз предлагал «потереться» вместе, но мне было не до этого. С новыми, сам знаешь, начинать неохота, пробивать, подстраховываться.

- Я вот знаю, что Карельцев намедни оплатил крупный должок. Такие деньги не берутся из ниоткуда. Он получил их за что-то, а что это может быть?

- Бля, Тимофеич…

- Без мата! – мужчина поднял палец вверх. – Ты знаешь…

- Заплатил ему кто-то за что-то, или забашлил сам где по-крупному, как узнать-то?

- Зачем узнавать, Рос, ты как ребенок, ей Богу. – Тимофеич покачал головой и взялся за телефон. Он был у него, надо сказать, более чем современный. Последняя модель безрамочного с широченным экраном.

- … Подскажи, мил человек, Карельцевы чего и откуда получали на этой неделе… жду… - он поменял руку, которой держал телефон, чтобы вновь что-то нацарапать на листке. – Вот как славно… ну, благодарю, Гоша… и тебе, дорогой.

Тимофеич улыбнулся загадочно, словно узнал какую-то мистическую тайну, хотя скорее всего, именно ее он и узнал. С его-то связями…

- Карельцева Светлана Николаевна получила пожертвование в свой фонд помощи кому-то там в неприличном крупном размере, как раз в том, какой впоследствии передал ее дражайший супруг из рук в руки. – мужчина крякнул и удобнее устроился в кресле, откинувшись на спинку. – А теперь давай подумаем о том, что самой логичной и интересной является всегда максимально простая схема. Что мы получим, точнее не мы, убрав тебя с арены, как игрока?

- Многим было бы выгодно, все же группа компаний не такая уж…

- Вот не слышишь ты меня. – огорченно перебил меня Тимофеич. – Убрав тебя с арены. Оставь ты свой «ФразерКомпани», дурацкое название какое, Леша всю дорогу не дружил с азбукой. Тебя. понимаешь?

Пошарив в голове я вроде бы понял, что старожил имеет ввиду. Конечно, это должен быть один или два человека, которые существенно поимеют от устранения именно меня, а не «Фрайзера» или «Азимута».

- Алексея уже десять лет, как нет, долгов он не оставил. Ты же знаешь, что мне достался почти идеальный и отлаженный бизнес.  – я провел ладонью по бороде, задумавшись. – Я даже не уверен, сын ли я ему родной. Как-то не хотел все ворошить… А ты спрашиваешь, кто бы лично мне желал пары метров гравия сверху?

- Да, Рос. Все твои приключения теперь имеют не простое значение. Многое из них представляется хорошо спланированными трюками. Подумай, и по десять раз проверяй все сам. – мужчина поднялся. – Могу угостить тебя олениной, а еще очень хорошим чаем. Порадуешь старика своим обществом?

- Конечно, Тимофеич. С радостью разделю твой ужин. – искренне отвечаю, запуская шестеренки в голове на полный ход. Я должен догадаться, прямо должен, ибо ответ всегда слишком прост, очевиден, лежит себе с краюшку и хохочет, пока допрешь до него…