Такая разная любовь

Часть 1. Глава 18

Невнятная финансовая ситуация напрягала не только Ростислава Фрая. Где-то очень далеко, почти на другом боку планеты, у распахнутого окна стоял пожилой мужчина, тоже огорченный делами во «ФрайзерКомпани». Он вновь и вновь прокручивал в голове разговор со старым другом Вахидом, но так и не находил ответа на вопрос «почему»?

- Почему ты предаешь меня, Вахо? Мы же договорились, что моего пацаны ты не тронешь?

- Твой пацан уже матерый волчара, рвущий кусок за куском. А куски-то мои!

- Вахо, ты не прав…

- Прав, каждому со своим разбираться. Ты свой выбор сделал, Леш.

Десятилетия детской, подростковой и мужской дружбы оказались перечеркнуты в единочасье. Неужели из-за бабла? Но у Вахо его до хера, он не стоит с протянутой рукой в переходе. Сынишка один и вырос уже, с ним работает. Что тогда?

Да, Рос затеял опасную игру. Но ведь с подачи Вахида! Других видимых конфликтов просто не было. Не оставалось ничего, кроме как вмешаться в дела, пока не пролилась кровь… Кровь уже двоих непричастных женщин…

В памяти мужчины все еще жила та юная и необыкновенная девушка, которая разрушила его судьбу. Она ворвалась в и без того динамичную жизнь нежданно, заставила сердце биться быстрее, заставила поверить в любовь. Вольнолюбивая, непокорная, с дерзкими замашками… И измену криминальный авторитет простить не мог, не имел ни сил, ни права. Это была ее большая ошибка. И после этого Алексей не желал участвовать в ее жизни, пока не узнал, что она воспитывает мальчишку…

Фотографии частного сыщика с маленьким и худым пареньком обожгли руки, словно каленые прутья. Мальчика привезли уже из детского дома, забитого, ослабленного, помятого морально, но вовсе не робкого. Алексей тоже был таким когда-то. С тер пор он дал мальчишке дом, образование, оставил фирму, но за все годы так и не смог найти смелости открыть конверт с результатом теста на отцовство. Он не верил, что позволил ей уйти и жить в притоне, родив общего сына там и «подарив» пять лет ада этому мальчику…

Раздираемый чувством вины, Алексей все же обещал себе, когда-нибудь открыть этот проклятый конверт. Только тогда, если Рос на самом деле его сын, получится, что и отец ему достался ублюдковатый, потому что не желал признавать его все эти годы, предпочитая отгородиться стеной обиды и собственных амбиций. Если немного помочь сейчас, прикрыть, то это всепоглощающая боль собственной слабости немного поутихнет. Рос уже не тот маленький мальчишка, он взрослый бородатый мужик и может прекрасно постоять за себя. Только вот какого черта мучает мысль, что он может чужим? Неужели я растил волчонка?

***

Рос

- Карина, ты мне скажи, это вообще не рабочий вариант?

- Юридически рабочий. Только вот увидев это допсоглашение к договору, тендер отдадут другим, ты же понимаешь. Договор подряда открывают на одну компанию, а в работах, пусть и косвенно, несколько этапов будет участвовать совсем другой подрядчик, причем в вопросах, связанных с государственными интересами напрямую. – она поправила рукой аккуратно уложенные пшеничные локоны. – Кайратов берет на себя расселение, о котором администрация района вообще в принципе хочет забыть, а тут мы всей толпой разворошим гнездо с кучей неприкаянных людей, не теряющих, кстати, право на государственное бесплатное предоставление жилья. Они ведь не увидят гарантий, что людям будут предоставлены квартиры раньше, чем выйдут с нами на этот тендер.

- И хочется, и колется, и ссыкотно. – заключаю, обреченно.

- Вот как ты последнее сказал, оно вернее. – Карина тычет пальцем с красивым лаковым ногтем в сторону бумаг. – Вахид не тот человек, с которым хотел бы иметь дела зам главы района Ярославцев. Он только что сел в это кресло и рисковать не будет. Его вообще никто поймать на дерьме не может, вот не влезает и все тут!

- Если тендер уплывает, то есть нам отказывают, договор и соглашение теряют силу?

- Да, но Вахид тебе не простит этого, думаю. Он слишком прямолинеен и упрям, поэтому Карельцев его не пускал дальше своего коммерческого зама, зная, кстати, что тот давно тянет свой «Велкорн» и на основную работу ходит фоке попить.

- Да и х*р с ним. Тендер оставляй тогда, как есть, пусть документы уходят, а там видно будет. – конечно, я рискую, пуская ситуацию под откос. Финансово меня не коснется тяжба с Вахидом, но выиграть точно не получится. – Раз он решился на подписание этого фарса, значит уже признал свой косяк.

Уже на выходе их офиса ловлю входящий, выхватывая на ходу телефон из кармана пиджака.

- Увидеться не хочешь, воротила столичного бизнеса? – голос Зелецкого я не имел шансов с кем-то спутать, потому что говорил он медленно, тягуче и отрезвляюще неприятно, словно удав затягивал кольца своего скользкого холодного тела на твоей шее.

- Можно. Суббота, Дублин на Мостовой. – назначаю свидание, прикидывая заранее, чем это может закончиться.

Бронежилет незаметно не надеть даже облегченный посреди лета. Ствол срисуют сразу же на входе. В Дублине любили назначать встречи ребята нашего круга, поскольку этот ресторанчик считался «зеленой» зоной. Все оружие оставляли на входе – это была фишка заведения. Своеобразное развлечение для серьезных людей. Таких мест почти не осталось.

***

Оставалось немного времени до рассвета, и я решил потратить его не зря. Последние дни я мотался между Соней и бизнесом, появляясь дома к ночи. Горничная исчезла с горизонта месяц назад, а заниматься наймом другой – времени не нашел. Решил сам прибрать в собственной квартире! Заказал продукты. Постелил новое белье на кровать. Ей должно понравиться у меня. Предыдущее жилье Сони было лишь обиталищем. Мать моих детей не будет жить в таких условиях!

По пути за Соней я решил все же потратить немного времени и заскочить в магазин. На заднем сидении теперь к ней навстречу ехал пухлый коричневый бегемот с большущими глазами. Мне он показался самым благонадежным…

Припарковав машину на стоянке, я поспешно вошел в приемный покой. У стойки толпились люди, поэтому я остался стоять поодаль, ожидая мою Соню. Как она воспримет меня теперь? Приживемся ли мы вместе? Между нами вообще что-то есть, кроме моего не унимающегося чувства вины, ответственности?

- Привет. – она тихонько вышла из бокового коридора, сторонясь толпы.

- Привет. – забираю у нее из рук небольшой пакет.

Увлекаю ее к выходу за талию, но стараюсь идти на полшага впереди, чтобы ее не могли случайно толкнуть в дверях.

- Садись вперед, там уже занято. – говорю ей с улыбкой, открывая переднюю пассажирскую дверцу, хоть Соня и пыталась забраться назад.

Соня смотрит на задние сиденья и расплывается в улыбке.

- Он симпатичный.

- И мягкий. Хочу, чтобы у тебя был друг на новом месте. И еще… - вытаскиваю из кармана деревянную статуэтку собачки, захваченную из Сониной квартиры. – Этому тоже найди место.

Она берет ее из моих рук, улыбаясь настолько доверчиво, что сжимается сердце. Если бы я не искал встречи с тобой, был ли шанс у тебя?

Мы неспешно едем по проспекту. Стараюсь не отвлекаться от дороги, но изредка поглядываю на девчонку. Она сидит, словно на экзамене, сложив руки на коленях и не зная, чем себя занять.

- Проходи. Это твой дом тоже. – прохожу вперед и увлекаю ее за руку к себе.

Перечит воспитанию, но так безопаснее для нее. Пока не решены мои проблемы, девчонка прямо-таки в первых рядах…

- Как много места! – восклицает она, пройдя в гостиную.

- Сонь, иди сюда. – приглашаю ее на диван. – Нам надо поговорить.

Она послушно садится, также укладывая руки на колени.

- Слушай, не надо так. Ты же не рабыня… - обнимаю ее и целую в щеку. – Послушай меня сейчас, пока я решился сказать тебе некоторые вещи.  – вздыхаю, набираясь смелости. – Мой бизнес не так прост. Пока мы поживем тут, в этой квартире, и ты будешь очень разумной, Соня, это важно. А потом…

 - Просто скажи, прошу. У нас есть это потом? – она заглянула мне в глаза настолько испытующе, что я готов был взорваться.

- Есть! Точно есть. Все будет, и коляски, памперсы, как скажешь, ясно?

- На сколько может затянуться угроза в мой адрес? – вопрос прозвучал спокойно, словно был обдуман заранее.

- Боюсь, что на несколько месяцев. Есть много нюансов, которые я не могу изменить быстро. – не выдерживаю и встаю, опуская руки в карманы. Черт! – Я хочу для тебя лучшей судьбы, девочка.

- А я что хочу, спросил?

- Что ты хочешь? – спрашиваю, ожидая подвох.

- Что-то случилось тогда в моей маленькой квартире. С твоим появлением все пошло наперекосяк, но… - она замялась, будто вспоминая. – В общем, я останусь здесь. С тобой. Мне цыганка тебя показала… маленьким…

Что ты говоришь, Соня? Откуда ты знаешь? Зачесываю руками волосы назад, хотя моей спортивной стрижке от этого не легче.

- Как?

- Я видела ее, пока спала в больнице. Я тоже думала сначала, что это какой-то стресс, бред, но у того мальчика была родинка за ухом, а когда ты наклонился ко мне… я увидела… Может ведь быть так? Вдруг все не случайно, Рос?

Я не ответил, лишь прижав ее к себе и запуская пальцы в мягкие локоны. Откуда ты на мою голову взялась? Или я на твою?

- Соня, может к психиатру, а? Вдвоем…

- Неа, я права, ты знаешь, о чем я рассказала. – она нежно гладила меня по спине, обнимая.

Доверчивая маленькая девчонка. Такая неопытная, хрупкая, хотелось спрятать ее от всего мира. Сейчас, когда мы стояли близко друг к другу, что-то незримое, но ощутимое начинало зарождаться между нами. Почти осязаемое тепло, тянущее магнитом меня к этой девушке. Это было вовсе не возбуждение, хотя оно первым дало о себе знать. Это была совершенно незнакомая мне перцепция, словно я точно знал, что Соня просто девушка, женщина, но сейчас почему-то она обрела новый смысл. Границы моего мира расширялись, и в нем явно возникала новая «она» вместе с ураганом нежности, неотступной и памятной для меня обоюдной заботы. Сквозь мою корку жестокой и грязной призмы, которая сопровождала всю сознательную жизнь, я неожиданно для себя выделили ее – обычную и необыкновенную только в моем мире, смелую и беззащитную, почти мистически заглядывающую в мою покореженную воспоминаниями душу.