Такая разная любовь

Часть 1. Глава 14

Рос

Переговоры и последнее допсоглашение по контракту были назначены на завтра. Я ворочался на большой кровати и не могу уснуть. Что я хочу от нее? Я не знаком со словом «любовь», а ведь ей точно это нужно. Молоденькая, красивая…

Поднявшись, я сел на кровати. Бесполезно. Быстро накинув футболку и натянув джинсы, я прыгнул в свой CRUISER и понесся в клуб. «Крыша мира» встречал огнями и музыкой. Давненько я тут не бывал… Прямо-таки тряхну стариной!

- Какими судьбами, Рос? – пробасил бармен, наливая мне виски со льдом.

- Да так, уснуть не могу. – честно ответил, прислушиваясь к себе.

Когда-то внутри приятно заводилось от таких заведений, музыка, люди, выпивка, почти не стреляют, а теперь…

- Девочек зову? – игриво спрашивает бармен, крутя в руке шейкер, как обычно демонстрируя, что приемы флейринга для него обычное дело.

- Нет. Посижу тут. – не пытаюсь объяснить свое странное поведение.

Виски растекаются приятным теплом по организму, немного прихожу в себя. В привычного себя. Тела в центре зала извиваются и дергаются в такт басам. Я смотрю на веселую тусовку, словно пытаясь найти ответ. Но его нет. Ее нет ни среди них, ни рядом со мной…

- Готовишься к завтрашней встрече? – неожиданно возле меня материализуется фигура Кайратова.

Что забыл почтенный в этом месте? Если бы его сынок, то я бы понял. Но Вахид… Он, видимо, вышел из-за столика сбоку от сцены, потому что пара девиц направились за ним, но он жестом указал им направление на выход.

- Готовлюсь. – отвечаю. – А Вы какими судьбами? Заведение вроде для Тимура больше по душе. – поддеваю его, хотя такого пройдоху не проймешь ничем.

- Даа… – махнув рукой, Вахид кивает бармену, чтобы тот подал ему напиток. – Растишь их, уму-разуму учишь, а все дурь в башке. С девкой связался с беременной, типа любовь у них, сам-то сопляк еще!

Я продолжал делать вид невероятной значимости этого разговора для себя, хотя внутри произошел, казалось, ядерный взрыв.

- Нагуляла где-то по баракам и ему на шею. Вот молодца! Нашла идиота. – Вахид сделал глоток коньяка и отставил его. – Слишком мягкий Тимур, с бабами надо иначе… До завтра!

На этом мужчина направился к выходу. Я оставался сидеть некоторое время, словно парализованный. И да, меня просто пришибло. Я переспал с ней, не заботясь о последствиях, и теперь она пытается устроить свою жизнь. Как теперь с этим жить? Я потирал лицо руками, но не находил ответ. Нам нужно с ней поговорить, хотя бы увидеться. Нельзя быть такой скотиной…

Вытаскиваю мобильный и набираю номер.

- Олег, здорово. – перевожу дыхание, не веря, о чем сейчас попрошу старинного знакомого. – Мне нужно узнать про одну даму. Ряженцева Софья, у кого наблюдается по беременности, имя врача и где найти. Кажется, эта фамилия была у нее в паспорте, который я срисовал в ее документах, доверчиво лежавших в сумочке. Да, я сразу убедился, у кого лежу подстреленный…

Абонент на том конце связи не задает лишних вопросов, лишь записывая информацию. Обещает сообщить к утру. А до утра я что должен делать? Опрокидываю следующий бокал с виски. Не легче. Еще хорошо, что у меня есть возможность, вот так набрать номер и добыть информацию. А то сидел бы и мучился, или сам бы помчался, как щенок.

***

Вернувшись домой под утро, принимаю душ и переодеваюсь. На важные встречи стоит являться при параде. А у меня одна встреча важней другой. Получив смс от Олега, я решил не затягивать и навестить Сониного врача рано утром. Приведя себя в порядок, успеваю лишь хлебнуть кофе и срываюсь снова за руль. И какого черта я маячу вокруг нее, не решаясь задать вопросы ей самой? Все эта привычка, доставшаяся от Фрая, разнюхать сначала вокруг, а уж потом бить вопросами напрямую.

Одноэтажная пристройка к районной клинической больнице не внушала доверия даже мне, видавшему виды. Врачи вообще должны быть только для больных и умирающих. Здоровому человеку жутко в этих стенах. По коридору идет невысокая женщина в очках. Она подходит к нужному кабинету и открывает его ключом.

- Здравствуйте, Оксана Павловна. - оказываюсь я рядом в считанные секунды. Предпочитаю обращаться к ней не по фамилии, ибо дама норовистая, и это видно с первого взгляда.

- Здравствуйте. Кто Вы? – женщина поправляет очки и не проявляет дружелюбия.

- Давайте переговорим у Вас в кабинете. – приоткрываю дверь, пропуская женщину вперед.

Войдя в небольшой кабинет, я остаюсь стоять по середине, не имея ни малейшего желания садиться.

- Так кто Вы и зачем пришли? Я женский врач, если честно. – пытается юморить дама, но занимает свое место за столом, даже не надев халат.

- Соня Ряженцева наблюдается у Вас?

- Какое Вы имеете к ней отношение? – спокойно отвечает вопросом на вопрос.

- Некоторое имею… - продолжаю спокойно, чтобы и ее не раздражать, и самому не оправдываться.

- Оставьте девочку в покое. Я прошу Вас, - женщина сняла очки, гневно отбросив их на стол. – Ну что всем нужно от нее? Квартиру больше двух комнат ей не дадут при расселении! На что она сейчас живет, даже не представляю! Сегодня должна прийти после обеда.

Она опустила глаза на свои скрещенные на столе руки. Что-то подсказывало, что этот врач знает больше о своей пациентке, нежели остальные, и уж тем более я.

- У нее очень тяжелая судьба. Что Вам до нее? – она устало спросила вновь.

Я смотрел на нее, не отрываясь. Гнев, обида, что еще? Ей не безразлична Соня, это точно.

- Послушайте, Оксана Павловна. Меня зовут Рос, Ростислав. Я не знаю о Соне ничего, но похоже, что ее беременность, в общем, это я… – выдохнул, наконец, произнеся это вслух и повесив голову. – И, собственно, плевать, что у нее там по жизни. Я должен помочь… Вообще по фиг на ее квартиру, она ждет моего ребенка. А как она сама решит, так и будет.

-  Ей очень нужна помощь. Двоих она сама не родит, да и выносить еще надо… - тихо сказала женщина.

- Двоих? У нее уже есть ребенок? – ошарашенно спрашиваю. Она же…

- Эээх! Ждет она двоих! Беременна двойней. Мужики… - женщина, улыбаясь, машет рукой на меня в жесте полной безнадежности моего умственного потенциала.

Глаза мои пытались вылезти на лоб, но я все же взял себя в руки, потерев их. Двоих… сразу… как так можно-то?

- А… это…почему тогда, это же нереально… - бормотал я себе под нос, маясь в кабинете, ощущая себя явно чужеродным телом.

- Что? Аборт? – зло бросила женщина, скривив лицо в пренебрежении.

Я вроде кивнул, хотя имел ввиду совсем не это, просто не мог сформулировать от удивления свои мысли.

- Потому что у пятнадцатилетней девочки Сони вдруг пропали месячные и стал расти живот. Девочка была доброй и наивной, поделилась с подружкой, которая разнесла это по всей школе. А вся школа захотела поговорить с мамой отличницы-Сони. Потому что мама Сони, женщина занятая только собой и своей жизнью, притащила плачущего в истерике ребенка на аборт уже однажды. – Оксана Павловна сделала паузу, отведя глаза. – Я тогда стажа не много имела, не стала смотреть ее на кресле, сразу в абортарий. Уже наркоз дали, а я вижу, что она девочка еще, девственная плева на месте. Какая тут беременность? На носилках в хирургию, снова в наркоз. Оказалось, что киста у ребенка на яичнике. Удалили к чертям, оставили только один и одну маточную трубу. Дальше наблюдалась она у меня, спайки, уколы, долго лечилась. Хорошо еще, что лапароскопию делали, а не полостную операцию. Шансов забеременеть после этого почти не было, а тут она является с восьминедельными близнецами! Для нее это последний шанс.

- Как же так? А мать? – ошарашенно спрашиваю.

- Что мать? Мужиками своими занималась ее мать. Орала тут, что я за взятку от Сониного якобы мужика соврала на всю больницу, а делали ей все же аборт. А уж с того случая Соня у бабушки жила, на пенсию ее. К матери ни ногой. Как теперь живет и на что – не знаю! Но жаль ее до ужаса! Она ведь умненькая, сама поступила в технический университет, доучилась, хочет архитектором работать.

Женщина промокнула слезы платком в уголках глаз. Я не ожидал услышать ни одного слова, из того, что услышал. Как ушатом ледяной воды. Да подстава от Кайратова выглядела жалкой клоунадой после этого…

- Средневековье какое-то…

- Да, мужчина, и так бывает, когда родителям плевать на своих детей…

Как серпом по одному месту… Не будет мне плевать! Никогда! Сам рос, как в дерьме до пяти лет, потом как непонятно кто, породистый щенок, а теперь… Как она вообще выжила? Ее же унижали, и кто? Собственная мать.

- Слушайте, в котором часу у нее назначено? – спрашиваю, глядя на экран мобильного.

Женщина открыла какой-то журнал и пролистала.

- В четырнадцать…

- Не отпускайте ее, ладно? Что угодно говорите! – я бросил ей уже выходя из кабинета. – Я постараюсь приехать к этому времени.

***

Я успевал везде, кроме своей собственной жизни. Да, бизнес, но на х*р он мне нужен, если я ночью бухаю и спать не могу от тоски по ней? Кому я оставлю этот счет в банке? Кто вообще вспомнит, что я такой когда-то топтал эту землю?

Вот она бы и вспомнила, подавая мне последнюю еду в тарелке. Она и заштопала, она и копейки не спросила. Почему же ты мне не сказала, что беременна? Почему? Неужели я так плох? А этот смазливый Тимур лучше? Он же и рядом с тобой стоять не должен! Хотя, как бы она меня нашла-то… Так, руль может больше не выдержать. Просто заставляю себя прожить следующие пару часов, не нанося увечий окружающим людям и предметам интерьера. Буйный нрав стоит сдерживать, если рядом будет девчонка. Рядом… девчонка… Я буду не один?

- …давайте не будем разводить демагогию, просто господин Кайратов нам компенсирует хлопоты в озвученном размере, и служебного расследования не будет. Надеюсь, что договоримся… - обрываю бессвязный поток адвоката Кайратова, явно не рассчитывающего, что присутствующие давно в курсе происходящего. – Не надо было хапать с лопатой. Во всем хороша мера.

Адвокат замолчал, Кайратов сидел, мрачнее тучи, а Карельцев не вмешивался вообще, отдавая разруливание общего вопроса полностью мне на откуп. Крыть было нечем, поэтому на составленном допсоглашении были поставлены размашистые подписи сразу после того, как расходы по нему «героически» взял на себя глава «Велкорна» Кайратов Вахид. Тимур не присутствовал, да и куда ему. Отец, видимо, решил не делать его свидетелем своего позора.

- Пожалуй, на этом я откланяюсь, господа. Меня ждут великие дела! – притворно улыбаясь, я выскакиваю из переговорной и бросаюсь по лестнице вниз. Карина в курсе, что нужно делать дальше, охрана с ней, а я еще должен много успеть!

Стоя в пробке и уже успокаивая себя чуть ли не напеванием какой-то дурацкой мелодии, я вдруг ясно представил лицо той цыганки. Она вышла на защиту всего табора, хотя была уж стара и слаба. Вот и Соня моя слабая, но храбрая!

От здания женской консультации отъезжала скорая с мигалкой, когда я парковался сбоку от въезда. Прохожу по коридору и обвожу взглядом сидящих рядком женщин, как один с огромными круглыми животами, словно их надули изнутри. Смешно вроде…

- Оксана Павловна, я подъехал… - просовываю голову в дверь и разыскивая свою утреннюю знакомую взглядом.

- Вы к кому? – спросила девушка, сидящая напротив места врача. – Оксана Павловна срочно уехала с пациенткой в Перинатальный центр.

- С какой? – хриплю, потому что в горле стало сухо от промелькнувшей догадки.

- С Ряженцевой. Забрали на сохранение срочно.

- Где этот Центр?

- Так на Севастопольском. – ответила она.

Не пытаясь разгадать значение слова «сохранение», я помчался на Проспект. Снова пробки, сигналы, но передумать в своей голове я успел очень многое. Подумал еще, что никогда в жизни я так не хотел чего-то или кого-то. Пусть просто останется жива…