ПОМОГАЙКА

ХРАМ В ХУНЬЧУНЕ

Рома закончил свое объяснение и отошел к другим туристам.

Возле каждого Будды стояли вазы с фруктами и блюда со сладостями. Оставляя подношения богам, китайцы мостят себе дорогу в рай.

А рай для китайца — это место, где можно ничего не делать. Место, где текут медовые реки, деревья блестят от золота, а воздух наполнен музыкой и благовониями.

За высокой стеной из красного кирпича было сосредоточено множество буддийских строений. Можно было идти куда угодно. Таня присмотрелась к китайцам, пришедшим поклониться своему богу, и обратила внимание, что они стараются не наступать на порог храма. Однако краска на пороге была все же стерта. Калина высказала предположение, что это из-за того, что иностранцы не знают правил монастыря и смело ступают на порог, но сама, подойдя к очередному павильончику, осторожно переступила через порожек.

Таню привлек небольшой храм под башней-погодой, и она потянула Калину за собой. Женщина вошла внутрь и тут же пожалела, что сделала это. Взглянув на подругу, она обомлела: на Калине лица не было. Подруга стояла бледная, пот струйками стекал по вискам. На взгляд Тани ничего страшного в этом храме не было, но у Калины было другое мнение. Внутри храм представлял собой своеобразную картинную галерею. На стенах висели картины, нарисованные на шелке. И каждая была напоминанием о том, что все грехи, которые совершил человек при жизни, обязательно будут рассмотрены на высшем совете, и человек будет наказан. Приглядевшись к сюжетам и той тщательности, с которым были выписаны детали наказания и пыток, Тане тоже стало жутко. Это были сцены из ада. На картинах людей пытали, подвешивали за голову, зажимали головы в специальном деревянном воротнике-дыбе. Особенно доставалось на этих картинах девушкам. Обнаженных девиц били, пытали, пинали. К каждой картине был приложен свой Будда, так сказать, ответственный за определенный грех, или за отпущение его. Будды присутствовали при искоренении пороков с различными выражениями лиц. Но в основном это были просветленные Будды, которых мало трогало то, что происходило на картинах.

Китайцы созерцали эти пугающие творения под успокаивающую медитативную музыку. Таня вывела Калину в полуобморочном состоянии.

— Ну что с тобой? Ты что картинок раньше не видела?

— Таких — нет!

— Калинка, ну чего ты так разволновалась? Ну страшные картинки, даром что столько шелка зря испортили, но это только картинки!

— Прости, я, как всегда, только настроение всем порчу! Но мне вдруг показалось… Я видела уже некоторые из этих картинок… Не помню когда, где, но…

Калина надолго замолчала, Таня ждала, когда подруга снова заговорит, а потом махнула рукой и молча потянула Калину за собой вон из храма.

Когда зашли в павильон, где стояли золотые статуи пятисот слуг Будды, Калина остановилась, как вкопанная перед стоящей в центре павильона многорукой богиней с суровым лицом. Собственно, лиц у богини было много. Головы возвышались одна над другой, и чем выше была голова, тем меньший размер она имела. Статуя многорукой богини тоже была отлита из золота. Таня покосилась на Калину, даже окликнула ее, но подруга даже не повернула голову в ответ. Пожав плечами, Таня пошла налево, что бы разобраться, зачем у Будды было так много слуг. У каждой золоченой статуи в руках был какой-то предмет. Статуи располагались буквой «П», и вначале Таня прилежно фотографировала их, но уже на двадцатом слуге Будды ей стало скучно, и она зачехлила фотоаппарат. Таня бродила по павильону минут двадцать, но когда вернулась к началу экскурсии, оказалось, что Калина так и стоит перед многорукой богиней. Вернее, она уже стояла не на ногах, а на коленях. Возле статуи были две наклонные подушечки, оставленные здесь специально для коленопреклонения. Калина стояла на одной из них. Таня несколько раз позвала подругу, но Калина по-прежнему не слышала ничего. Таня забеспокоилась. Подойдя вплотную, она потрясла Калину за плечо. Прошло около минуты, прежде чем Калина вышла из своего странного состояния и посмотрела на подругу.

— Ну и что с тобой такое было? — спросила Таня, выводя Калину на солнечный свет, — Я тебя звала-звала, а ты молчала!

— А что со мной было? — удивилась Калина, сонно моргая глазами, — ты ушла куда-то в глубь павильона, а я подошла к многорукой богине. Вот и все. А чего ты так быстро вернулась? Я только успела взглянуть богине в глаза, а тут ты меня трясешь! И минуты не прошло!

— Ничего себе, — растерялась Таня, — минуты не прошло! Я двадцать минут гуляла по павильону и еще минут десять приводила тебя в чувство!

— Ты шутишь? — неуверенно улыбнулась Калина, — мы же только вошли в павильон!

— Не шучу я, — серьезно подтвердила свои слова Таня, — но доказывать тебе ничего не стану! Это бесполезно, ты как будто заснула или грезила наяву.

— Я ничего не помню! — удивилась Калина, — Но раз ты говоришь, что прошло полчаса, значит, так и есть, хотя все-таки это странно! Ну ладно, куда сейчас пойдем?

— Наташа говорила, собираемся у Будды, и идем в парк. Сейчас как раз тринадцать тридцать, прошло полчаса!

— Ой, смотри, целая вереница монахов, не хочешь их сфотографировать?

— Да. Конечно, сейчас только крышку с объектива сниму! Ой, какая же я растяпа, — закричала Таня, склонившись над фотоаппаратом, который уронила, — и полгода не прошло, как я купила этот фотоаппарат, и вот…

— Таня, не расстраивайся, — бросилась на помощь подруге Калина, бережно подняв фотоаппарат с земли, — может еще все будет в порядке! Может, он не сильно повредился!

— Сейчас попробую, — с надеждой проговорила Таня, но чуда не прозошло, что-то в фотоаппарате сломалось.

— Тань, Танечка, — бросилась утешать подругу Калина, — не расстраивайся! Хочешь я куплю тебе фотоаппарат? Здесь в Китае вся техника не дорогая! Ну хочешь?

— Такой фотоаппарат здесь не купить! А я за него еще и кредит не выплатила!

— Тань, не надо, — еще раз попыталась утешить подругу Калина, но Татьяна ее перебила:

— Я поняла, — вдруг вскрикнула она, — это из-за запрета!

— Какого запрета? — удивилась Калина.

— Фотографировать было нельзя, а я фотографировала и вот расплата…

— Глупости какие, — попыталась оспорить вывод Татьяны подруга, — просто на фотоаппарате не было ремешка. Посмотри на других туристов, руку просунули в ремешок и ну щелкать кадры! Если в руке ремешок, то никогда фотоаппарат не уронишь!

— Нет, — снова перебила подругу Таня, — не нравится мне этот Будда и монастырь этот не нравится!

— Таня, не надо, не богохульствуй! — испугалась Калина, — конечно, это не наш бог, но это все-таки бог! Зря ты так, это просто совпадение!

— Ну хорошо, — оглянувшись вокруг, вдруг согласилась Таня, — Я не буду больше говорить таких слов, но… Но все равно останусь при своем мнении! У человека должна быть свободная воля! Я пришла сюда отдыхать, и могу делать все, что захочу, и никто: ни человек, ни бог китайский не имеет право мне что-то запрещать!

— Эк тебя разобрало! — огорченно поцокала языком Калина, — пойдем к Будде, свободная ты моя! А то группа, наверное, нас уже заждалась.

Подружки зря торопились: когда они подбежали к Будде, возле статуи стояла только Наташа. И только лишь через двадцать пять минут группа двинулась к парку, который был совсем недалеко от монастыря, буквально в нескольких шагах. Рядом с парком культуры и отдыха было кладбище-мемориал Советским воинам. Вглядевшись сквозь прутья ограды, Калина увидела, что кладбище чистенькое и ухоженное. Как узнала Калина, ворота кладбища открываются для посетителей только один раз в год — 9 мая. В остальное время кладбище для посещения закрыто. Желающие могут оставить цветы у оградки, но нет никакой гарантии, что эти цветы внесут и положат к подножию могил. Внезапно Калина разволновалась, и, сама не понимая зачем, спросила у Ромы, не делают ли исключений для тех, кто очень хочет посетить кладбище? Рома посмотрел на странную туристку, подумал и ответил отказом. Вошли в парк, Рома рассказал, что раньше всю территорию парка занимало кладбище, а сейчас здесь стоят аттракционы. Увидев их, Таня тут же успокоилась, забыв про свою печаль и про фотоаппарат, она кинулась в гущу событий. Аттракционов было великое множество и совсем простых, и таких, от которых захватывало дух. Таня бегала от одного аттракциона к другому, занимала очередь, махала Калине с высоты птичьего полета. На одном, особенно замысловатом аттракционе она даже потеряла босоножку. Босоножка упала с высоты и чуть не угодила на голову важного господина. Калина съежилась, она решила, что сейчас прольется море нелестных эпитетов в адрес подруги, но китаец только засмеялся и помахал рукой визжащей от восторга Тане. Калина добросовестно следовала за подругой, но не каталась, а сидела спокойно на лавочке и ждала экстрималку. Экскурсия по парку была рассчитана на три часа. Калина веселилась и получала удовольствие вместе с подругой, но, так сказать, заочно. Как подружка ее ни уговаривала, Калина категорически отказалась кататься на любом, даже самом простеньком аттракционе. Несколько раз подруги сталкивались с другими туристами из группы. Туристы были распаренные, счастливые и ошалевшие от беспрерывного веселья. Калину тянуло в направлении оставленного за оградой кладбища. Она понимала всю глупость своего желания, но ничего с собой не могла поделать. Наконец, Таня уговорила подругу покататься хотя бы на колесе обозрения. С высоты птичьего полета был очень хорошо виден парк, буддийский монастырь и кладбище. Внезапно у Калины испортилось настроение. Она долго сдерживалась, боясь опять испортить все веселье, но в какой-то момент не удержалась и всхлипнула.

— Ты испугалась? — вытирая слезы подруге, спросила Таня, — потерпи, мы уже спускаемся!

— Нет, — всхлипнула Калина, — я не боюсь!

— Тогда в чем дело? — удивилась Таня, — Что-то случилось?

— Да. Но это случилось не сейчас, а намного раньше, — объяснила Калина, выходя из кабинки аттракциона.

— Я что-то не понимаю. Объясни!

— На месте парка раньше было кладбище! Это… У меня просто слов нет! Мне кажется, что я слышу голоса, они укоряют тех, кто ходит сейчас по месту, где раньше были захоронения.

— Так ты из-за этого? — разочарованно протянула Таня, — У нас во Владивостоке раньше на месте Покровского парка тоже было кладбище!

— Но ведь у нас сейчас все по-другому, а здесь…

— Ну ладно тебе, Калина, не надо так! Смотри, нам Наташа с Ромой машут, надо идти к выходу! Как быстро пролетели три часа! Жаль фотоаппарат сломался, я бы такие фотографии здесь нащелкала!

После парка культуры и отдыха поехали в другой парк, «Солнечный остров». Он стоял на другом берегу Сунгари. А добирались до этого парка по замысловатому мосту. Рома рассказал, что этот великолепный мост спроектировала женщина и, наверное, поэтому он похож на ножницы, ведь чаще всего ножницами работают женщины. До революции и до прихода Советской армии-освободительницы на этом берегу Сунгари были дачи состоятельных русских харбинцев. Это место китайцы бережно сохранили, и называлось оно сейчас «Русской деревней». Разомлевшие и уставшие, возвращались туристы с лугов гостеприимного острова солнца в кабинках канатной дороги, мечтая только о хорошем ужине и сне. Но экскурсовод Рома объявил, что экскурсионная программа на сегодня не окончена. Кабинки канатной дороги бережно опустили туристов на землю, и Калина увидела, что они находятся недалеко от гостиницы, но лишь вздохнула, посмотрев на уставшие ноги и вместе со всеми села в автобус.