Арина:
Страх смешался с отчаянием. Я боялась не за себя. Три месяца, так три месяца. Он не убьёт и не покалечит меня, а всё остальное я могу вынести. Я опасаюсь за Максима. Одному Господу Богу известно, что захочет предпринять сын влиятельных родителей узнав, что у него есть ребёнок зачатый в его совершеннолетие. Скандал и сплетни в социальных сетях меня мало волнуют, пусть пишут. Главное, чтобы Артур не захотел высудить у меня ребёнка.
Когда безумно красивый мужчина, на чьём лице застыла маска ненависти и безжалостности кинул на стоящий рядом со мной диван папку, я поняла, что Антон Гаврилович продал ни только свою совесть, но и меня за одно. Он знал как я к нему отношусь. Знал, что я считаю его практически своим дедушкой. Сколько советов он меня давал за эти десять лет, сколько помощи
