Стриптиз на углях

3

Кое-как удалось сплавить Марселя к Рите, переложив на неё обязанность с ним нянчиться. Парень на два года младше меня, как оказалось, ему полных восемнадцать лет. Но я бы не дала ему и семнадцати. Он как малыш, с наивной улыбкой на лице и доверием в светлых зеленых глазах, ходил за мной следом и буквально заглядывал в рот, внимая каждому моему слову и задавая до ужаса нелепые вопросы.

Тихонько открываю ключом замок, захожу в квартиру и с громким вздохом облегчения снимаю туфли. На часах восемь утра. Клуб работает до шести, и обычно в семь я уже дома. Но из-за этого кудрявого… Вспоминаю его и кровь в венах закипает. Лишил меня утреннего секса с любимым человеком. Антон уже в душе, собирается на работу. Под звук шумящей воды что доносится из ванной, прохожу и сразу падаю на кровать. Жду когда освободится душ и я наконец-то смогу смыть с себя трудовой пот и блестки. Телефон Антона лежащий на прикроватной тумбочке завибрировал. Я никогда не лезу к нему в телефон, за все время, даже мыслей таких не возникало. Но сейчас, руки сами собой потянулись к аппарату. Отключаю от зарядки, снимаю с блокировки и открываю входящее сообщение.

« Эта ночь была сладкой. Когда мы сможем повторить?»

Перечитываю несколько раз и все равно не доходит.

- Ну нет.-не в силах поверить, трясу головой и убираю телефон обратно на тумбочку. Мысленно придумываю оправдание этому сообщению. Может ошиблись номером? А может… Мысли в голове путаются, бьются друг о друга, сталкиваются, орут, одна громче другой, не дают сосредоточиться. Снова беру в руки его телефон и опять перечитываю сообщение. На аватарке девушка, брюнетка, не знакомая. Губы выпятила, как уточка. Представляю как он её целовал, и в глазах темнеет. Не могу в это поверить. Всем своим естеством противлюсь, оказываюсь принимать эту информацию. Ведь если это правда, то вся моя жизнь просто рухнет. Я определённо сразу умру. Самое страшное в этой ситуации, лишиться всех планов, всего что у нас было и может быть… Ведь я никогда не смогу его простить.

Выходит из душа с полотенцем обвязанным вокруг талии. Мокрые плечи сверкают в свете яркой люстры. Следом за ним тянется шлейф смешанных ароматов: гель для бритья, мужской шампунь, мой гель для душа… В нем все родное и любимое. Я не знаю других мужчин, в моей жизни кроме Антона никого не было. Я убеждена, что он единственный человек на этой планете – полностью мой. И от этого ещё больнее.

Проходит к шкафу, сдвигает в сторону дверцу и достаёт из него чистые трусы, которые, я кстати, стирала и складывала. А он их снимал, перед какой-то шмарой…

- Почему задержалась?-спрашивает снимая полотенце.

Смотрю на его член, что в спокойном состоянии болтается на уровне с мошонкой, и горло невидимая рука сдавливает… Я его в рот брала, как ТО, что принадлежит только мне. А он его, в какую-то девку…

- Вадим Алексеевич задержал.-выдавливаю из себя слова.- Кто такая Тоня?-вопрос сам собой сорвался с языка.

Задержав дыхание смотрю в его лицо. Страх в каждом сантиметре этой квартире.

- Какая Тоня?-хмурится, изображая мыслительную деятельность. Так ловко притворяется что пытается вспомнить, что я готова поверить в то что девушка просто ошиблась номером.

- С которой ты провел эту ночь, пока я въебывала в клубе!-кричу поддавшись этому страху.

- Мне пора на работу. Вечером я вернусь и мы поговорим.-отвечает не дрогнув. Одевается. Уходит.

Его холодный тон и дурацкая уверенность, которая совсем не подходит к данной ситуации, наводит на мысли о том что это все правда. Он бы не ушёл, оставив меня биться в истерике к которой нет повода. Он бы обязательно успокоил. Пожалел. Оправдался. Сгладил нежными поцелуями все переживания и страхи.

Мне теперь и не нужны его слова. Я все чувствую. И я знаю, как вести себя в такой ситуации, и что надо делать. Ведь не зря столько книг прочитано, и столько сериалов пересмотрено.

Открываю его чемодан, собираю его вещи, мыльные средства, рамки с фотографиями. Все его аксессуары и даже ложку для обуви, которую он купил чтобы было удобно обувать свои туфли. Отношу это все на первый этаж, к вахтерше.

- Зинаида Васильевна, это вещи Антона. Он здесь больше не живёт, вечером зайдет за чемоданом.-говорю ей непреклонным тоном и возвращаюсь в квартиру.

Все сделала так, как полагается. Как во всех мелодрамах. Ведь так и надо. Собрать вещи и выставить предателя вон! Но вот что-то мне стало ещё хуже… А с любовью что делать? Как же я, без него?

Уже через час рыданий, готова вернуться и забрать его чемодан. Сама мысленно его оправдываю, убеждаю себя в том что я всё неправильно поняла. Мне всё показалось! Он же любит меня. Невозможно так притворяться!

Бессонная ночь, усталость после работы, эмоциональное потрясение, долгие слезы и я совсем ничего не соображаю. Сама не заметила как заснула уткнувшись лицом в его подушку, глотая аромат его духов со своими слезами.

Проснулась с больной головой. Как будто я жёстко бухала. Иду в ванную, холодной водой умываюсь, в зеркало смотрю. Ну точно, словно после попойки. Веки от слез распухли, лицо раздуло, нос больше стал. Возвращаюсь в комнату, а там так темно, пусто и тоскливо… Я работаю ночь через ночь и сегодня мой законный выходной, который я могла бы провести в объятьях любимого… Ощущение, что я сама себя этого лишила. Может это я сама, во всем виновата? Во всяком случае, не надо было рубить с плеча, нужно было обязательно поговорить. Дать ему шанс оправдаться.

Спускаюсь вниз к вахтерше за его чемоданом, уверенная в своём решении его забрать. А его нет.

- Так Антон вещи забрал и уехал. Все как ты сказала!-говорит Зинаида Васильевна округляя глаза.- Лер, я что-то не так поняла? Ты же сама сказала…

- Все правильно.-бросаю ей и бегу обратно к лифту.- Это я сглупила!

- Эх, молодёжь! То сходятся, то расходятся. Сами не знают, чего им надо!-ворчит вахтерша и возвращается к просмотру сериала на маленьком телевизоре.

Дома сразу хватаю телефон, звонки и сообщения проверяю. Мысленно представляю, как он переживает, как сообщениями закидывает, возможно даже плачет, испытывая чувство вины! Подруги предлагают на выставку сходить. Родители спрашивают о делах и о том, как там их будущий зять поживает. А сам Антон, ни одного сообщения не прислал! Я бы непременно его простила! Если бы он стал извиняться, просить прощение, оправдываться… Но он даже не пытается!

А может, с ним что-то случилось? Так сильно переживал, что попал в аварию? Или сердце прихватило?

За минуту настолько разогнала свои мысли, вогнала себя в беспросветную яму, наполненную чувством вины перед ним. Представляю его на смертном одре, и ясно понимаю, что одна нелепая измена, не стоит таких страданий!

Бегу в ванную, наспех маскирую синеющие мешки под глазами, волосы в высокий тугой хвост заплетаю и бегу одеваться. Сама поеду к нему домой. Не смогу спокойно дышать, пока не удостоверюсь что с ним все в порядке.

Выхожу из квартиры, бегу первым делом к мусоропроводу, хочу покурить перед тем как ехать. Слышу как двери лифта открываются. Его шаги моментально узнаю. Приехал! Вернулся! Наверняка сейчас будет падать на колени и вымаливать прощение. А я, сперва обязательно поломаюсь! Такие вещи так просто не прощаются. Ну а потом, все будет как раньше. Подкуриваю сигарету, весь слух напрягаю. Идёт по коридору, сейчас в мою дверь звонить начнёт. Пусть понервничает из-за того что я её сразу не открываю…

Слышу как он стучит… У соседки звонка нет, и он без сомнений стучится к её квартиру.

- Между прочим, это не по мужски, заставлять женщину ждать.-доносится её голос.

- Прости, пришлось задержаться.- отвечает Антон и заходит к ней.

Дверь закрывается. В коридоре стихают все звуки. Слышно только как лифт ездит между этажами и с грохотом открывает свои двери.

Докуриваю сигарету. Тушу окурок в банке из под горошка и уверенно иду к соседский двери. Стучусь. Снова. Такое ощущение, что все вымерли! Долблюсь со всей силы, до боли кулаком о металлическую дверь стучу.

Открывает. На теть Оле домашний халат надетый на голое тело. В глазах темнеет, кажется что сознание сейчас потеряю. Уверенно сдвигаю её в сторону и прохожу.

Антон ещё не до конца успел раздеться. Или наоборот, не успел одеться. Стоит без майки, в расстегнутых джинсах. Смотрит на меня и беззвучно матерится.