Буря рядом с нами

Глава 4. Наташа

Мне снится кошмар. В нем Иван снова и снова берет меня, не обращая внимания на сопротивление. Трогает меня своими руками, языком, губами, словно метя территорию. Тр-ахает жестко, будто пытаясь выбить из меня желание уйти от него.

Я просыпаюсь в холодном поту, тяжело дыша и не понимая, где нахожусь – вокруг незнакомая мне мебель. «Раз, два, три», - считаю вдохи и выдохи, успокаивая себя. – «Я в доме Золотова. Тут Пятаков меня не найдет, ничего мне не сделает». Самоубеждение обычно отлично работает, но сегодня никак не выходит восстановить душевное равновесие. Я прямо чувствую чужие пальцы на своем теле, самоуверенные и холодные. Не могу это терпеть, мне срочно надо перекрыть эти ужасные ощущения. Хоть чем-то или кем-то.

- Владимир, - шепотом произношу в темноту комнаты. Вот кто мне нужен.

Я вытаскиваю из упаковки новенький пеньюар, отрываю от него бирку и надеваю на свое тело. Затем наношу туалетную воду на запястья и декольте, тем самым отбивая винный душок, и иду искать Золотова. Он все также находится в гостиной, сидит с книгой в руках и наслаждается своим одиночеством. Мне вдруг кажется, что если он откажет, то я тут же провалюсь сквозь землю.

Но когда я зову его сокращенным именем, Владимир срывается. Он не отказывает мне, напротив, ведет своими руками жадно по моему телу, изучая его. Пальцы касаются каждого уголка. И, о боже, какие же они теплые, даже горячие. Это так приятно, что я стону. И тогда мужчина тянет меня на свои колени, усаживая. Я ощущаю его напряженное естество – это тоже возбуждает, значит, Золотов меня хочет и не намерен отталкивать.

- Ты такая красивая, - шепчет он мне на ухо, а затем целует тонкую кожу около него. – Невероятно красивая.

Эти слова горячей волной проходятся по моему нутру, и я ощущаю, как становлюсь влажной между ног. Моментально. Будто голос Владимира обладает какой-то сверхъестественной способностью по доведению до ор-газма.

- Ты тоже очень красивый, - мне совсем не хочется молчать, тем более что я говорю правду. У Золотова та самая красота, которая заставляет других людей ему завидовать, настоящий эталон. – Но я хочу увидеть тебя без одежды, - сообщаю свое сокровенное желание. У меня аж слюнки текут, когда представляю зрелище.

Мужчина ссаживает меня с колен на диван, а сам поднимается на ноги и принимается медленно-медленно снимать с себя водолазку, затем вытаскивает из шлевок брюк ремень, а после расстегивает ширинку.

- Не хочешь мне помочь?

Кажется, Золотов слышит мои мысли, иначе как бы он догадался о том, чего я хочу? Вместо того, чтобы встать, бухаюсь на колени перед Владимиром. Ртом тяну бегунок молнии вниз, а руками тяну брюки вниз. Он переступает через штанины и остается лишь в черных трусах. Они тесно облегают каждый сантиметр тела. Я губами касаюсь чл-ена прямо через ткань, вдыхая терпкий аромат чужого возб-уждения, ладони же кладу на крепкие яго-дицы, легонько их сжимая. Не хочу использовать руки для ми-нета, желаю помучиться еще немного, растянуть удовольствие.

- Долго еще будешь играться? – рука Владимира у меня на голове, направляет, намекает, что пора бы приступить к более активным действиям. – Возьми его в ротик.

Я послушно губами стягиваю ткань, и естество оказывается у меня на лице. Соленая влага смазки ощущается у меня во рту, когда я беру в него го-ловку. Она большая, куда больше, чем у Пятакова, как и весь чл-ен в целом. Гре-баное совершенство так-то. Я повидала в своей жизни не так много мужских достоинств, но это – лучшее из них. Ждать Золотов не намерен, он толкается вглубь моей глотки, вызывая рв-отный спазм, однако, я сдерживаюсь от того, чтобы отстраниться. Раз уж сама вызвалась играть в соблазнительницу, то пути назад нет.

Слюна льется по моему подбородку, в глазах темнеет от недостатка воздуха, но я ощущаю, как с каждым движением приближаюсь к пику кайфа. Вот уже почти…И тут мужчина вытаскивает у меня изо рта чл-ен, одним рывком поднимает на ноги и подталкивает к дивану, на который я валюсь. Владимир накрывает меня своим телом, целиком загораживая от остального мира. Теперь он действует нежно, раздвигая мне ноги. Касается пальцами лона и удивленно смотрит на меня – они все в моей влаге. Поняв, что можно не тянуть, входит в меня и начинает двигаться.

Если мне до этого казалось, что я испытываю удовольствие, то теперь я чувствую себя совсем иначе – мужчина сходу нашел самое мое чувствительное местечко внутри, еще и пальцами ласкает кл-итор, приближая меня к ор-газму. Тот настигает меня совершенно неожиданно, ослепляет яркой вспышкой и оглушает ударом по всему телу. Каждая клеточка, мышца, сустав и связка напрягаются до предела, а затем также резко расслабляются, возвращая меня в реальный мир. Только после этого я замечаю, что Владимир тоже ко-нчил – прямо мне на живот. Сп-ерма лужицей разлилась во впадинке пупка. Золотов дышит также тяжело, как и я, расположившись рядом со мной.

Ни он, ни я не говорим ни слова. Да и в глаза друг другу стараемся не смотреть. Теперь-то нас обоих настигло понимание того, что натворили. Вроде как взрослые люди, а поступки совершаем детские. С другой стороны, мы осознавали, на что идем, да и вроде как Владимир изначально согласился с моим предложением на завтра обо всем забыть.

Легкую депрессию также у меня всегда вызывает отходняк после ор-газма, заставляя винить себя в слабости и порочности. Так было с самого первого раза, когда я узнала, что, оказывается, от чл-ена можно получать приятные ощущения. Видимо, это отголоски влияния моей матери, которая была воцерковлена. Пусть я с ней уже давно не общалась, но в голове до сих пор звучат ее слова: «Ты – грешница!», такое не забывается.

Думаю, пора уходить, раз Владимир не собирается ничего говорить. Я вновь натягиваю на себя пеньюар, укрываюсь пледом – холодный ветерок забирается под тонкую ткань. Но сердцу куда холоднее, чем телу, ведь мужчина меня не останавливает, когда я ухожу от его теплых рук.

***

На следующий день мы все так же друг на друга не смотрим, игнорируя произошедшее, отрицая наше соитие любыми способами, но при этом хотя бы разговариваем. Ни о чем: что будем на завтрак, во сколько вернется Владимир с работы, чего бы он хотел на ужин. Я было хочу попроситься в университет, но едва о нем заикаюсь, получаю вполне себе красноречивый взгляд, намекающий, что я пока не могу сидеть на лекциях с другими студентами. Тяжело выдыхаю, но соглашаюсь.

- Пойми, я не пытаюсь запереть тебя дома. Просто волнуюсь из-за Пятакова. Пока ты здесь, ты под моей защитой, но стоит выйти за ворота, как сразу же можешь ему попасться. Не думаю, что тот так легко смирится с твоим уходом – я знаю такой тип мужчин, - напоследок говорит Золотов.

А потом вдруг наклоняет, целует меня в щеку и уходит, не оглядываясь. Похоже, это только я собралась забыть о случившемся, он – нет.