По ту сторону.

Глава 16.

— Хватит. Прекратите. Хватит же. Пожалуйста. Пожалуйста. Хватит. Хватит. Хватит. Прошу.

Мучитель остановился и поморщился. Такая музыка ему была совсем не по вкусу.

— С какой стати мне щадить тебя, ничтожество? — спросил он.

— Что вам, нахрен, нужно? — немного осмелел Валерка. — Денег у меня все равно нет. И взять негде. А еще что?

— Жопу твою, например, — усмехнулся садист.

— Чего? — не поверила своим ушам жертва.

— Да ничего. Все, что надо, у меня уже есть. Вот же, лежишь тут передо мной, голый. Могу делать, что захочу.

— А вы кто? Зачем? Зачем я вам? — беспокойно заерзал пленник, проверяя свои путы на прочность. — Давайте как-нибудь договоримся, что ли?

— Ого, у ничтожества в голове наметилось просветление, — усмехнулся маньяк. - Договариваться он собрался. Не о чем договариваться. Я тебя убью. Вопрос только в том: как и когда.

Пленник нервно сглотнул и похолодел.

— Не надо. Не надо. Не надо, — хрипло забормотал он, вжимаясь в металлическую сетку, и продолжил повторять все быстрее и быстрее, пока слова совсем не слились в неразборчивое гудение.

Еще через пару мгновений тело его затрясло, словно в эпилептическом припадке. Зубы громко заклацали. Кровать заскрежетала.

Мужчина брезгливо поморщился и несколько раз хлестнул юношу по груди и животу, прочерчивая красные линии крест на крест. Пленник взвился, выгнулся вверх, насколько было возможно, заверещал не своим голосом и принялся хаотично биться на раскачивающейся сетке, совершенно перестав себя контролировать.

— Истеричка, — недовольно бросил маньяк и, отложив стек, окатил юношу ведром ледяной воды.

Валерка снова выгнулся, судорожно схватил ртом воздух, а потом, скрючив пальцы, замер, так же странно осел обратно на кровать и свесился на один бок. Губы и кожа стали быстро бледнеть, а потом и синеть.

Зло сплюнув на пол, мужчина ударил пленника кулаком в грудь, целясь в сердце. Валерка в ответ снова захрипел, явно ожил и принялся поспешно хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

— Мало того, что ничтожество, так еще и хилое, — изрек садист. — От меня не сбежишь. И раньше времени не сдохнешь.

Прошло несколько минут, прежде чем возвращенный к жизни пленник смог проскулить:

— Отпустите меня.

— На тот свет, — отрезал садист и ушел.

Юноше, только что успевшему ощутить объятья смерти, хотелось только ныть и выть от бессилия. Из-за того, что он едва не умер, все так же ничего не видел и мало что понимал в происходящем, у него пропала всякая воля к сопротивлению.

— Почему, блядь? — стонал он. — Почему я? Почему со мной? Нахрена, а? Нахрена?

Он сжимал и разжимал кулаки, тянул конечности на себя, убеждался, что крепко привязан, и снова впадал в отчаянье и саможаление.

— За что? За что? За что? Зачем? Отпустите… Опустите меня…

Мучитель в это время сидел в соседней комнате и следил за жертвой через монитор. Аппетита пленник все так же не вызывал, а вот отвращение к нему разрасталось с каждой минутой. Мужчина бросил взгляд на фотографию, прикрепленную к стене рядом с компьютером. На ней был запечатлен объект его тайной страсти, ковыляющий через заросший парк. Приятная горячая волна прокатилась по телу изверга, потом он снова посмотрел на экран монитора и поморщился.

— Чем же этот слюнтяй тебе так помешал? — недоумевающе произнес он.

Однако пусть беззащитное тело на кровати и выступает лишь еще одним шагом к цели, получить удовольствие от него садист все же намеревался. Исправить ситуацию с непривлекательностью жертвы он собрался с помощью своих излюбленных нитчатых кисточек. За время ожидания добычи он успел их достаточно заготовить, так что оставалось лишь придумать узор и закрепить на теле, а для этого последнее стоило обездвижить. Мужчина открыл стоящий здесь же холодильник, порылся в ящике с лекарствами и извлек блистер с тремя таблетками.

«Пора заказывать новую партию», — отметил он про себя и отправился к пленнику.

Услышав шаги, юноша затих, пытаясь предугадать действия мучителя. Тот не был слишком разговорчивым. Молча растолок на столе таблетки, молча зачерпнул стаканом мутную воду из ведра, без единого слова всыпал лекарственный порошок. Только и расщедрился на произнесение приказа:

— Пей, — и ткнул Валерке ободком стакана в рот.

— Что это? — всполошился пленник. — Я не хочу. Зачем? Лучше отпустите меня. Отпустите меня. Пожалуйста, — снова жалобно затянул он.

— Пей, ничтожество. Травить тебя не собираюсь.

— Я не хочу пить, — отвернулся пленник. — Опустите меня. Я никому ничего не скажу. Обещаю. Обещаю, нагад. Слово, блядь даю.

— Жалких выродков мне попадалось немало, — задумчиво произнес садист, — но ты один из самых никчемных.

— Пожалуйста. Отпустите. Раз я вам не нужен. Не подхожу. Просто отпустите. Я — рот на замке. Жизнью клянусь.

Мучитель поморщился и ударил несговорчивого юношу по лицу. Не кулаком, лишь ощутимо шлепнул ладонью по щеке и повторит приказ: «Пей!». А для того чтобы подбодрить пленника, схватил свободной рукой за волосы и приподнял его голову, вжимая зубами в стакан. Давясь и захлебываясь, Валерке пришлось поглощать мерзкое на вкус пойло. Садист не успокоился пока стакан совсем не опустел.

— Теперь немного подождем, — изрек он и отошел.

Отдышавшись и отплевавшись, пленник снова попытался выторговать себе свободу.

— Я буду делать все, что хотите, только отпустите. Ладно? Ну какой вам от меня прок? Денег у меня нет… Или вам?.. Если вам денег надо, я найду, — оживился юноша. — Правда, найду. Сколько вы хотите? В лепешку расшибусь, а надыбаю. Только отпустите. Хорошо? И никому ничего не расскажу. Обещаю.

Юноша замолчал, ожидая ответа, но того не последовало.

— Вы тут? Слышите меня? — он обеспокоенно повертел головой, словно пытаясь осмотреться.

— А если меня нет, сбежать попытаешься? — усмехнулся мужчина, стоящий неподалеку от кровати.

Валерка вздрогнул и тут же затараторил:

— Нет, конечно. Обещаю, что не буду пытаться. Вы же меня отпустите, правда? Только скажите, чего вам нужно. Я постараюсь. Очень постараюсь. Только как бы быстрее надо, пока меня не хватились. А так я обещаю, что никому ни единого слова о вас. Правда.

Изверг задумчиво молчал, мрачно глядя на пленника, а тот, не получая ответа, все сильнее волновался.

— Пожалуйста. Отпустите, — горячо просил он. — Только скажите, чего хотите. Денег? Так я достану. У мамки сопру, если понадобится. Корешей обдеру, если надо. Только скажите сколько.

Садист не произносил не слова.

— Может, чего-то другого? Ну… Там… Бухла принести? Наркоты? Я все могу достать. Клянусь. По рукам? Я вам чего хотите, а вы меня отпустите. Идет?

Изверг продолжал хранить молчание, чем только сильнее пугал пленника.

— Ну, что? Не устраивает? А что еще? Я вам денег предлагал, и того, и этого… Ну, не знаю… Что еще? — юноша беспокойно ерзал на неудобной железной сетке, чувствуя себя совершенно беспомощным. — Чего еще хотите? Или?.. Ну… — он заерзал еще взволнованнее, — того… Ну… Я… Как бы… И того… Ну… И… Отсосать могу, — с трудом выдавил он.

— Хватит. Прекратите. Хватит же. Пожалуйста. Пожалуйста. Хватит. Хватит. Хватит. Прошу.

Мучитель остановился и поморщился. Такая музыка ему была совсем не по вкусу.

— С какой стати мне щадить тебя, ничтожество? — спросил он.

— Что вам, нахрен, нужно? — немного осмелел Валерка. — Денег у меня все равно нет. И взять негде. А еще что?

— Жопу твою, например, — усмехнулся садист.

— Чего? — не поверила своим ушам жертва.

— Да ничего. Все, что надо, у меня уже есть. Вот же, лежишь тут передо мной, голый. Могу делать, что захочу.

— А вы кто? Зачем? Зачем я вам? — беспокойно заерзал пленник, проверяя свои путы на прочность. — Давайте как-нибудь договоримся, что ли?

— Ого, у ничтожества в голове наметилось просветление, — усмехнулся маньяк. - Договариваться он собрался. Не о чем договариваться. Я тебя убью. Вопрос только в том: как и когда.

Пленник нервно сглотнул и похолодел.

— Не надо. Не надо. Не надо, — хрипло забормотал он, вжимаясь в металлическую сетку, и продолжил повторять все быстрее и быстрее, пока слова совсем не слились в неразборчивое гудение.

Еще через пару мгновений тело его затрясло, словно в эпилептическом припадке. Зубы громко заклацали. Кровать заскрежетала.

Мужчина брезгливо поморщился и несколько раз хлестнул юношу по груди и животу, прочерчивая красные линии крест на крест. Пленник взвился, выгнулся вверх, насколько было возможно, заверещал не своим голосом и принялся хаотично биться на раскачивающейся сетке, совершенно перестав себя контролировать.

— Истеричка, — недовольно бросил маньяк и, отложив стек, окатил юношу ведром ледяной воды.

Валерка снова выгнулся, судорожно схватил ртом воздух, а потом, скрючив пальцы, замер, так же странно осел обратно на кровать и свесился на один бок. Губы и кожа стали быстро бледнеть, а потом и синеть.

Зло сплюнув на пол, мужчина ударил пленника кулаком в грудь, целясь в сердце. Валерка в ответ снова захрипел, явно ожил и принялся поспешно хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

— Мало того, что ничтожество, так еще и хилое, — изрек садист. — От меня не сбежишь. И раньше времени не сдохнешь.

Прошло несколько минут, прежде чем возвращенный к жизни пленник смог проскулить:

— Отпустите меня.

— На тот свет, — отрезал садист и ушел.

Юноше, только что успевшему ощутить объятья смерти, хотелось только ныть и выть от бессилия. Из-за того, что он едва не умер, все так же ничего не видел и мало что понимал в происходящем, у него пропала всякая воля к сопротивлению.

— Почему, блядь? — стонал он. — Почему я? Почему со мной? Нахрена, а? Нахрена?

Он сжимал и разжимал кулаки, тянул конечности на себя, убеждался, что крепко привязан, и снова впадал в отчаянье и саможаление.

— За что? За что? За что? Зачем? Отпустите… Опустите меня…

Мучитель в это время сидел в соседней комнате и следил за жертвой через монитор. Аппетита пленник все так же не вызывал, а вот отвращение к нему разрасталось с каждой минутой. Мужчина бросил взгляд на фотографию, прикрепленную к стене рядом с компьютером. На ней был запечатлен объект его тайной страсти, ковыляющий через заросший парк. Приятная горячая волна прокатилась по телу изверга, потом он снова посмотрел на экран монитора и поморщился.

— Чем же этот слюнтяй тебе так помешал? — недоумевающе произнес он.

Однако пусть беззащитное тело на кровати и выступает лишь еще одним шагом к цели, получить удовольствие от него садист все же намеревался. Исправить ситуацию с непривлекательностью жертвы он собрался с помощью своих излюбленных нитчатых кисточек. За время ожидания добычи он успел их достаточно заготовить, так что оставалось лишь придумать узор и закрепить на теле, а для этого последнее стоило обездвижить. Мужчина открыл стоящий здесь же холодильник, порылся в ящике с лекарствами и извлек блистер с тремя таблетками.

«Пора заказывать новую партию», — отметил он про себя и отправился к пленнику.

Услышав шаги, юноша затих, пытаясь предугадать действия мучителя. Тот не был слишком разговорчивым. Молча растолок на столе таблетки, молча зачерпнул стаканом мутную воду из ведра, без единого слова всыпал лекарственный порошок. Только и расщедрился на произнесение приказа:

— Пей, — и ткнул Валерке ободком стакана в рот.

— Что это? — всполошился пленник. — Я не хочу. Зачем? Лучше отпустите меня. Отпустите меня. Пожалуйста, — снова жалобно затянул он.

— Пей, ничтожество. Травить тебя не собираюсь.

— Я не хочу пить, — отвернулся пленник. — Опустите меня. Я никому ничего не скажу. Обещаю. Обещаю, нагад. Слово, блядь даю.

— Жалких выродков мне попадалось немало, — задумчиво произнес садист, — но ты один из самых никчемных.

— Пожалуйста. Отпустите. Раз я вам не нужен. Не подхожу. Просто отпустите. Я — рот на замке. Жизнью клянусь.

Мучитель поморщился и ударил несговорчивого юношу по лицу. Не кулаком, лишь ощутимо шлепнул ладонью по щеке и повторит приказ: «Пей!». А для того чтобы подбодрить пленника, схватил свободной рукой за волосы и приподнял его голову, вжимая зубами в стакан. Давясь и захлебываясь, Валерке пришлось поглощать мерзкое на вкус пойло. Садист не успокоился пока стакан совсем не опустел.

— Теперь немного подождем, — изрек он и отошел.

Отдышавшись и отплевавшись, пленник снова попытался выторговать себе свободу.

— Я буду делать все, что хотите, только отпустите. Ладно? Ну какой вам от меня прок? Денег у меня нет… Или вам?.. Если вам денег надо, я найду, — оживился юноша. — Правда, найду. Сколько вы хотите? В лепешку расшибусь, а надыбаю. Только отпустите. Хорошо? И никому ничего не расскажу. Обещаю.

Юноша замолчал, ожидая ответа, но того не последовало.

— Вы тут? Слышите меня? — он обеспокоенно повертел головой, словно пытаясь осмотреться.

— А если меня нет, сбежать попытаешься? — усмехнулся мужчина, стоящий неподалеку от кровати.

Валерка вздрогнул и тут же затараторил:

— Нет, конечно. Обещаю, что не буду пытаться. Вы же меня отпустите, правда? Только скажите, чего вам нужно. Я постараюсь. Очень постараюсь. Только как бы быстрее надо, пока меня не хватились. А так я обещаю, что никому ни единого слова о вас. Правда.

Изверг задумчиво молчал, мрачно глядя на пленника, а тот, не получая ответа, все сильнее волновался.

— Пожалуйста. Отпустите, — горячо просил он. — Только скажите, чего хотите. Денег? Так я достану. У мамки сопру, если понадобится. Корешей обдеру, если надо. Только скажите сколько.

Садист не произносил не слова.

— Может, чего-то другого? Ну… Там… Бухла принести? Наркоты? Я все могу достать. Клянусь. По рукам? Я вам чего хотите, а вы меня отпустите. Идет?

Изверг продолжал хранить молчание, чем только сильнее пугал пленника.

— Ну, что? Не устраивает? А что еще? Я вам денег предлагал, и того, и этого… Ну, не знаю… Что еще? — юноша беспокойно ерзал на неудобной железной сетке, чувствуя себя совершенно беспомощным. — Чего еще хотите? Или?.. Ну… — он заерзал еще взволнованнее, — того… Ну… Я… Как бы… И того… Ну… И… Отсосать могу, — с трудом выдавил он.

— Хватит. Прекратите. Хватит же. Пожалуйста. Пожалуйста. Хватит. Хватит. Хватит. Прошу.

Мучитель остановился и поморщился. Такая музыка ему была совсем не по вкусу.

— С какой стати мне щадить тебя, ничтожество? — спросил он.

— Что вам, нахрен, нужно? — немного осмелел Валерка. — Денег у меня все равно нет. И взять негде. А еще что?

— Жопу твою, например, — усмехнулся садист.

— Чего? — не поверила своим ушам жертва.

— Да ничего. Все, что надо, у меня уже есть. Вот же, лежишь тут передо мной, голый. Могу делать, что захочу.

— А вы кто? Зачем? Зачем я вам? — беспокойно заерзал пленник, проверяя свои путы на прочность. — Давайте как-нибудь договоримся, что ли?

— Ого, у ничтожества в голове наметилось просветление, — усмехнулся маньяк. - Договариваться он собрался. Не о чем договариваться. Я тебя убью. Вопрос только в том: как и когда.

Пленник нервно сглотнул и похолодел.

— Не надо. Не надо. Не надо, — хрипло забормотал он, вжимаясь в металлическую сетку, и продолжил повторять все быстрее и быстрее, пока слова совсем не слились в неразборчивое гудение.

Еще через пару мгновений тело его затрясло, словно в эпилептическом припадке. Зубы громко заклацали. Кровать заскрежетала.

Мужчина брезгливо поморщился и несколько раз хлестнул юношу по груди и животу, прочерчивая красные линии крест на крест. Пленник взвился, выгнулся вверх, насколько было возможно, заверещал не своим голосом и принялся хаотично биться на раскачивающейся сетке, совершенно перестав себя контролировать.

— Истеричка, — недовольно бросил маньяк и, отложив стек, окатил юношу ведром ледяной воды.

Валерка снова выгнулся, судорожно схватил ртом воздух, а потом, скрючив пальцы, замер, так же странно осел обратно на кровать и свесился на один бок. Губы и кожа стали быстро бледнеть, а потом и синеть.

Зло сплюнув на пол, мужчина ударил пленника кулаком в грудь, целясь в сердце. Валерка в ответ снова захрипел, явно ожил и принялся поспешно хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

— Мало того, что ничтожество, так еще и хилое, — изрек садист. — От меня не сбежишь. И раньше времени не сдохнешь.

Прошло несколько минут, прежде чем возвращенный к жизни пленник смог проскулить:

— Отпустите меня.

— На тот свет, — отрезал садист и ушел.

Юноше, только что успевшему ощутить объятья смерти, хотелось только ныть и выть от бессилия. Из-за того, что он едва не умер, все так же ничего не видел и мало что понимал в происходящем, у него пропала всякая воля к сопротивлению.

— Почему, блядь? — стонал он. — Почему я? Почему со мной? Нахрена, а? Нахрена?

Он сжимал и разжимал кулаки, тянул конечности на себя, убеждался, что крепко привязан, и снова впадал в отчаянье и саможаление.

— За что? За что? За что? Зачем? Отпустите… Опустите меня…

Мучитель в это время сидел в соседней комнате и следил за жертвой через монитор. Аппетита пленник все так же не вызывал, а вот отвращение к нему разрасталось с каждой минутой. Мужчина бросил взгляд на фотографию, прикрепленную к стене рядом с компьютером. На ней был запечатлен объект его тайной страсти, ковыляющий через заросший парк. Приятная горячая волна прокатилась по телу изверга, потом он снова посмотрел на экран монитора и поморщился.

— Чем же этот слюнтяй тебе так помешал? — недоумевающе произнес он.

Однако пусть беззащитное тело на кровати и выступает лишь еще одним шагом к цели, получить удовольствие от него садист все же намеревался. Исправить ситуацию с непривлекательностью жертвы он собрался с помощью своих излюбленных нитчатых кисточек. За время ожидания добычи он успел их достаточно заготовить, так что оставалось лишь придумать узор и закрепить на теле, а для этого последнее стоило обездвижить. Мужчина открыл стоящий здесь же холодильник, порылся в ящике с лекарствами и извлек блистер с тремя таблетками.

«Пора заказывать новую партию», — отметил он про себя и отправился к пленнику.

Услышав шаги, юноша затих, пытаясь предугадать действия мучителя. Тот не был слишком разговорчивым. Молча растолок на столе таблетки, молча зачерпнул стаканом мутную воду из ведра, без единого слова всыпал лекарственный порошок. Только и расщедрился на произнесение приказа:

— Пей, — и ткнул Валерке ободком стакана в рот.

— Что это? — всполошился пленник. — Я не хочу. Зачем? Лучше отпустите меня. Отпустите меня. Пожалуйста, — снова жалобно затянул он.

— Пей, ничтожество. Травить тебя не собираюсь.

— Я не хочу пить, — отвернулся пленник. — Опустите меня. Я никому ничего не скажу. Обещаю. Обещаю, нагад. Слово, блядь даю.

— Жалких выродков мне попадалось немало, — задумчиво произнес садист, — но ты один из самых никчемных.

— Пожалуйста. Отпустите. Раз я вам не нужен. Не подхожу. Просто отпустите. Я — рот на замке. Жизнью клянусь.

Мучитель поморщился и ударил несговорчивого юношу по лицу. Не кулаком, лишь ощутимо шлепнул ладонью по щеке и повторит приказ: «Пей!». А для того чтобы подбодрить пленника, схватил свободной рукой за волосы и приподнял его голову, вжимая зубами в стакан. Давясь и захлебываясь, Валерке пришлось поглощать мерзкое на вкус пойло. Садист не успокоился пока стакан совсем не опустел.

— Теперь немного подождем, — изрек он и отошел.

Отдышавшись и отплевавшись, пленник снова попытался выторговать себе свободу.

— Я буду делать все, что хотите, только отпустите. Ладно? Ну какой вам от меня прок? Денег у меня нет… Или вам?.. Если вам денег надо, я найду, — оживился юноша. — Правда, найду. Сколько вы хотите? В лепешку расшибусь, а надыбаю. Только отпустите. Хорошо? И никому ничего не расскажу. Обещаю.

Юноша замолчал, ожидая ответа, но того не последовало.

— Вы тут? Слышите меня? — он обеспокоенно повертел головой, словно пытаясь осмотреться.

— А если меня нет, сбежать попытаешься? — усмехнулся мужчина, стоящий неподалеку от кровати.

Валерка вздрогнул и тут же затараторил:

— Нет, конечно. Обещаю, что не буду пытаться. Вы же меня отпустите, правда? Только скажите, чего вам нужно. Я постараюсь. Очень постараюсь. Только как бы быстрее надо, пока меня не хватились. А так я обещаю, что никому ни единого слова о вас. Правда.

Изверг задумчиво молчал, мрачно глядя на пленника, а тот, не получая ответа, все сильнее волновался.

— Пожалуйста. Отпустите, — горячо просил он. — Только скажите, чего хотите. Денег? Так я достану. У мамки сопру, если понадобится. Корешей обдеру, если надо. Только скажите сколько.

Садист не произносил не слова.

— Может, чего-то другого? Ну… Там… Бухла принести? Наркоты? Я все могу достать. Клянусь. По рукам? Я вам чего хотите, а вы меня отпустите. Идет?

Изверг продолжал хранить молчание, чем только сильнее пугал пленника.

— Ну, что? Не устраивает? А что еще? Я вам денег предлагал, и того, и этого… Ну, не знаю… Что еще? — юноша беспокойно ерзал на неудобной железной сетке, чувствуя себя совершенно беспомощным. — Чего еще хотите? Или?.. Ну… — он заерзал еще взволнованнее, — того… Ну… Я… Как бы… И того… Ну… И… Отсосать могу, — с трудом выдавил он.

— Хватит. Прекратите. Хватит же. Пожалуйста. Пожалуйста. Хватит. Хватит. Хватит. Прошу.

Мучитель остановился и поморщился. Такая музыка ему была совсем не по вкусу.

— С какой стати мне щадить тебя, ничтожество? — спросил он.

— Что вам, нахрен, нужно? — немного осмелел Валерка. — Денег у меня все равно нет. И взять негде. А еще что?

— Жопу твою, например, — усмехнулся садист.

— Чего? — не поверила своим ушам жертва.

— Да ничего. Все, что надо, у меня уже есть. Вот же, лежишь тут передо мной, голый. Могу делать, что захочу.

— А вы кто? Зачем? Зачем я вам? — беспокойно заерзал пленник, проверяя свои путы на прочность. — Давайте как-нибудь договоримся, что ли?

— Ого, у ничтожества в голове наметилось просветление, — усмехнулся маньяк. - Договариваться он собрался. Не о чем договариваться. Я тебя убью. Вопрос только в том: как и когда.

Пленник нервно сглотнул и похолодел.

— Не надо. Не надо. Не надо, — хрипло забормотал он, вжимаясь в металлическую сетку, и продолжил повторять все быстрее и быстрее, пока слова совсем не слились в неразборчивое гудение.

Еще через пару мгновений тело его затрясло, словно в эпилептическом припадке. Зубы громко заклацали. Кровать заскрежетала.

Мужчина брезгливо поморщился и несколько раз хлестнул юношу по груди и животу, прочерчивая красные линии крест на крест. Пленник взвился, выгнулся вверх, насколько было возможно, заверещал не своим голосом и принялся хаотично биться на раскачивающейся сетке, совершенно перестав себя контролировать.

— Истеричка, — недовольно бросил маньяк и, отложив стек, окатил юношу ведром ледяной воды.

Валерка снова выгнулся, судорожно схватил ртом воздух, а потом, скрючив пальцы, замер, так же странно осел обратно на кровать и свесился на один бок. Губы и кожа стали быстро бледнеть, а потом и синеть.

Зло сплюнув на пол, мужчина ударил пленника кулаком в грудь, целясь в сердце. Валерка в ответ снова захрипел, явно ожил и принялся поспешно хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

— Мало того, что ничтожество, так еще и хилое, — изрек садист. — От меня не сбежишь. И раньше времени не сдохнешь.

Прошло несколько минут, прежде чем возвращенный к жизни пленник смог проскулить:

— Отпустите меня.

— На тот свет, — отрезал садист и ушел.

Юноше, только что успевшему ощутить объятья смерти, хотелось только ныть и выть от бессилия. Из-за того, что он едва не умер, все так же ничего не видел и мало что понимал в происходящем, у него пропала всякая воля к сопротивлению.

— Почему, блядь? — стонал он. — Почему я? Почему со мной? Нахрена, а? Нахрена?

Он сжимал и разжимал кулаки, тянул конечности на себя, убеждался, что крепко привязан, и снова впадал в отчаянье и саможаление.

— За что? За что? За что? Зачем? Отпустите… Опустите меня…

Мучитель в это время сидел в соседней комнате и следил за жертвой через монитор. Аппетита пленник все так же не вызывал, а вот отвращение к нему разрасталось с каждой минутой. Мужчина бросил взгляд на фотографию, прикрепленную к стене рядом с компьютером. На ней был запечатлен объект его тайной страсти, ковыляющий через заросший парк. Приятная горячая волна прокатилась по телу изверга, потом он снова посмотрел на экран монитора и поморщился.

— Чем же этот слюнтяй тебе так помешал? — недоумевающе произнес он.

Однако пусть беззащитное тело на кровати и выступает лишь еще одним шагом к цели, получить удовольствие от него садист все же намеревался. Исправить ситуацию с непривлекательностью жертвы он собрался с помощью своих излюбленных нитчатых кисточек. За время ожидания добычи он успел их достаточно заготовить, так что оставалось лишь придумать узор и закрепить на теле, а для этого последнее стоило обездвижить. Мужчина открыл стоящий здесь же холодильник, порылся в ящике с лекарствами и извлек блистер с тремя таблетками.

«Пора заказывать новую партию», — отметил он про себя и отправился к пленнику.

Услышав шаги, юноша затих, пытаясь предугадать действия мучителя. Тот не был слишком разговорчивым. Молча растолок на столе таблетки, молча зачерпнул стаканом мутную воду из ведра, без единого слова всыпал лекарственный порошок. Только и расщедрился на произнесение приказа:

— Пей, — и ткнул Валерке ободком стакана в рот.

— Что это? — всполошился пленник. — Я не хочу. Зачем? Лучше отпустите меня. Отпустите меня. Пожалуйста, — снова жалобно затянул он.

— Пей, ничтожество. Травить тебя не собираюсь.

— Я не хочу пить, — отвернулся пленник. — Опустите меня. Я никому ничего не скажу. Обещаю. Обещаю, нагад. Слово, блядь даю.

— Жалких выродков мне попадалось немало, — задумчиво произнес садист, — но ты один из самых никчемных.

— Пожалуйста. Отпустите. Раз я вам не нужен. Не подхожу. Просто отпустите. Я — рот на замке. Жизнью клянусь.

Мучитель поморщился и ударил несговорчивого юношу по лицу. Не кулаком, лишь ощутимо шлепнул ладонью по щеке и повторит приказ: «Пей!». А для того чтобы подбодрить пленника, схватил свободной рукой за волосы и приподнял его голову, вжимая зубами в стакан. Давясь и захлебываясь, Валерке пришлось поглощать мерзкое на вкус пойло. Садист не успокоился пока стакан совсем не опустел.

— Теперь немного подождем, — изрек он и отошел.

Отдышавшись и отплевавшись, пленник снова попытался выторговать себе свободу.

— Я буду делать все, что хотите, только отпустите. Ладно? Ну какой вам от меня прок? Денег у меня нет… Или вам?.. Если вам денег надо, я найду, — оживился юноша. — Правда, найду. Сколько вы хотите? В лепешку расшибусь, а надыбаю. Только отпустите. Хорошо? И никому ничего не расскажу. Обещаю.

Юноша замолчал, ожидая ответа, но того не последовало.

— Вы тут? Слышите меня? — он обеспокоенно повертел головой, словно пытаясь осмотреться.

— А если меня нет, сбежать попытаешься? — усмехнулся мужчина, стоящий неподалеку от кровати.

Валерка вздрогнул и тут же затараторил:

— Нет, конечно. Обещаю, что не буду пытаться. Вы же меня отпустите, правда? Только скажите, чего вам нужно. Я постараюсь. Очень постараюсь. Только как бы быстрее надо, пока меня не хватились. А так я обещаю, что никому ни единого слова о вас. Правда.

Изверг задумчиво молчал, мрачно глядя на пленника, а тот, не получая ответа, все сильнее волновался.

— Пожалуйста. Отпустите, — горячо просил он. — Только скажите, чего хотите. Денег? Так я достану. У мамки сопру, если понадобится. Корешей обдеру, если надо. Только скажите сколько.

Садист не произносил не слова.

— Может, чего-то другого? Ну… Там… Бухла принести? Наркоты? Я все могу достать. Клянусь. По рукам? Я вам чего хотите, а вы меня отпустите. Идет?

Изверг продолжал хранить молчание, чем только сильнее пугал пленника.

— Ну, что? Не устраивает? А что еще? Я вам денег предлагал, и того, и этого… Ну, не знаю… Что еще? — юноша беспокойно ерзал на неудобной железной сетке, чувствуя себя совершенно беспомощным. — Чего еще хотите? Или?.. Ну… — он заерзал еще взволнованнее, — того… Ну… Я… Как бы… И того… Ну… И… Отсосать могу, — с трудом выдавил он.

— Хватит. Прекратите. Хватит же. Пожалуйста. Пожалуйста. Хватит. Хватит. Хватит. Прошу.

Мучитель остановился и поморщился. Такая музыка ему была совсем не по вкусу.

— С какой стати мне щадить тебя, ничтожество? — спросил он.

— Что вам, нахрен, нужно? — немного осмелел Валерка. — Денег у меня все равно нет. И взять негде. А еще что?

— Жопу твою, например, — усмехнулся садист.

— Чего? — не поверила своим ушам жертва.

— Да ничего. Все, что надо, у меня уже есть. Вот же, лежишь тут передо мной, голый. Могу делать, что захочу.

— А вы кто? Зачем? Зачем я вам? — беспокойно заерзал пленник, проверяя свои путы на прочность. — Давайте как-нибудь договоримся, что ли?

— Ого, у ничтожества в голове наметилось просветление, — усмехнулся маньяк. - Договариваться он собрался. Не о чем договариваться. Я тебя убью. Вопрос только в том: как и когда.

Пленник нервно сглотнул и похолодел.

— Не надо. Не надо. Не надо, — хрипло забормотал он, вжимаясь в металлическую сетку, и продолжил повторять все быстрее и быстрее, пока слова совсем не слились в неразборчивое гудение.

Еще через пару мгновений тело его затрясло, словно в эпилептическом припадке. Зубы громко заклацали. Кровать заскрежетала.

Мужчина брезгливо поморщился и несколько раз хлестнул юношу по груди и животу, прочерчивая красные линии крест на крест. Пленник взвился, выгнулся вверх, насколько было возможно, заверещал не своим голосом и принялся хаотично биться на раскачивающейся сетке, совершенно перестав себя контролировать.

— Истеричка, — недовольно бросил маньяк и, отложив стек, окатил юношу ведром ледяной воды.

Валерка снова выгнулся, судорожно схватил ртом воздух, а потом, скрючив пальцы, замер, так же странно осел обратно на кровать и свесился на один бок. Губы и кожа стали быстро бледнеть, а потом и синеть.

Зло сплюнув на пол, мужчина ударил пленника кулаком в грудь, целясь в сердце. Валерка в ответ снова захрипел, явно ожил и принялся поспешно хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

— Мало того, что ничтожество, так еще и хилое, — изрек садист. — От меня не сбежишь. И раньше времени не сдохнешь.

Прошло несколько минут, прежде чем возвращенный к жизни пленник смог проскулить:

— Отпустите меня.

— На тот свет, — отрезал садист и ушел.

Юноше, только что успевшему ощутить объятья смерти, хотелось только ныть и выть от бессилия. Из-за того, что он едва не умер, все так же ничего не видел и мало что понимал в происходящем, у него пропала всякая воля к сопротивлению.

— Почему, блядь? — стонал он. — Почему я? Почему со мной? Нахрена, а? Нахрена?

Он сжимал и разжимал кулаки, тянул конечности на себя, убеждался, что крепко привязан, и снова впадал в отчаянье и саможаление.

— За что? За что? За что? Зачем? Отпустите… Опустите меня…

Мучитель в это время сидел в соседней комнате и следил за жертвой через монитор. Аппетита пленник все так же не вызывал, а вот отвращение к нему разрасталось с каждой минутой. Мужчина бросил взгляд на фотографию, прикрепленную к стене рядом с компьютером. На ней был запечатлен объект его тайной страсти, ковыляющий через заросший парк. Приятная горячая волна прокатилась по телу изверга, потом он снова посмотрел на экран монитора и поморщился.

— Чем же этот слюнтяй тебе так помешал? — недоумевающе произнес он.