Силуэт из прошлого

Глава 14

«Наконец-то! Гонцы сообщили, что, если погода не испортиться и дождь не размоет дороги, то вещи Анжелики прибудут сегодня после обеда. А это значит, что я смогу увидеть портрет своей подросшей кузины. Это так волнительно!»

«Я увидел её портрет. То, что я увидел, вселило в меня надежду, что все мои волнения напрасны. Те моменты, которые я помнил о неё ещё с детства, разительно отличаются от того, что я сегодня увидел.

Поначалу я даже не мог представить, что портрет будет настолько огромен. Это была величественная картина. Не каждый дом мог вместить такой огромный портрет, поскольку его высота превышала рост обычного человека. А то, что было изображено однозначно захватывало дух.

Анжелика действительно изменилась и превратилась в красивую молодую женщину. На этой картине она гордо восседала на расписном стуле и смотрела с вызовом на художника. Создавалось такое ощущение, будто она проницательно всматривалась в меня, когда я разглядывал этот портрет, что даже засмущался.

На ней было роскошное, объёмное зелёное платье. Густые тёмные волосы были собраны в величавую причёску, а небольшую часть распущенных волос завили и уложили на левое плечо. Руки и пальцы были усеяны украшениями. Даже через картину я чувствовал, что это были драгоценные камни. Аккуратные тени умело скрывали её небольшой горб. Если бы я не знал о нём, то и вовсе не обратил бы внимания.

Она действительно выглядела на этой картине как истинная хозяйка владения Бенетов. Она поистине красивая женщина.

Я смотрел сегодня на это с облегчением и восхищением. По крайней мере у меня будет красивая жена. Да, характер у неё, как писали мне, не самый приятный, но это подобает её высокому положению. Я же, напротив, слишком мягок. Потому мы сможем дополнять друг друга.

Надеюсь, к этому времени я уже стану ей интересным. А если нет, то постараюсь привлечь к себе внимание своими манерами, чтобы она убедилась, что я уже не тот маленький девятилетний мальчишка.»

«Зачем мне эти страницы о его сестре?» - подумала про себя Мериэнн, однако любопытство брало вверх, и девушка продолжила читать.

«Сегодня она прибудет. Появление портрета успокоило меня, но, в то же время, взбудоражило и придало ещё большего страха. А вдруг я ей не понравлюсь? А вдруг мы не уживёмся? Волнуется ли она также? Видимо, она очень устанет с дороги. Надо проследить, чтобы всё было тщательно готово к её приезду.»

«Я не знаю, что я чувствую.

Прошла уже неделя с тех пор как Анжелика прибыла к нам, однако я до сих пор не могу с уверенностью сказать, что привык к её присутствию.

Дело не в том, что я слишком мягок и не привык к обществу женщин. Нет. Дело в Анжелике. Точнее, в её характере. Да, она обаятельна и умна. И хоть портрет немного и был приукрашен, я по-прежнему считаю её красивой женщиной.

Но её пороки…как будто то, что в детстве она проявляла уже она тогда, поощрялось и возрастало с удвоенной силой.

Она жестока по отношению к слугам.

Её покои находятся сейчас в западном крыле и часть слуг я передал ей. Но прошла всего лишь неделя, как некоторые из них отказываются служить ей. По их словам, за любую провинность она их бьёт.

Я бы и не обратил внимание на эти слова, поскольку наши слуги избалованы моим мягким характером и безразличием отца, потому они могли приврать для своей выгоды. Однако я сам вчера стал невольным свидетелем одной неприятной сцены.

Я пришёл к Анжелике, чтобы пожелать ей доброго утра. Я делаю это каждый день. Однако вчера я пришёл чуть ранее и, заметив, что дверь в комнату Анжелики открыта, смело вошёл туда и увидел следующее: моя кузина била по лицу служанку и обливала её водой. Несчастная отбивалась и просила остановиться.

Я потребовал объяснений. На что Анжелика ответила, что ей принесли воду для утреннего омовения слишком прохладной. Тем самым она хотела, чтобы служанка почувствовала, как неприятно умываться прохладной водой.

Побитая служанка ползла в мою сторону и, всхлипывая, просила меня заступиться. Я ласково сказал служанке, чтобы та могла выйти и привести себя в порядок. На три дня я освободил её от дел.

Когда я мягко сказал Анжелике, что это слишком жестокая расправа за такую мелочную провинность, то меня ждал лишь краткий ответ.

«Я хозяйка дома Бенетов. Все должны знать нашу силу.»

А сегодня утром, когда мы прогуливались по улочкам примыкающего к нам городка, к нам подбежала дворовая собака для того, чтобы всего лишь обнюхать нас. Анжелика её пнула в бок. Конечно же собака заскулила. На вопрос, зачем она сделала это, она ответила, что вообще бы растерзала бы эту собаку, будь у неё желание марать руки.

Я не могу понять такую жестокость. Глядя на сегодняшнюю сцену, я сразу вспомнил, как доставалось мне от неё в детстве – уже тогда она проявляла свой нрав.

Главная ошибка её отца в том, что он увёз девочку себе и отдал на воспитание добрым няням, а не отправил, как подобает, в школу для девушек знатного происхождения. Там бы она не была такой.

Она чересчур избалованна и высокомерна. И теперь, когда Анжелика чувствует власть и безнаказанность, она даёт полную свободу своим порокам.

Она также вульгарна в своих откровениях.

Уже на второй день пребывания здесь, мы уже знали, что её отец, ближе к совей смерти, уже не мог совладать с безумием и превратился в жалкое подобие. Он мочился под себя, забыл как есть, используя вилку или нож, кричал от постоянных кошмаров.

Я был в шоке слышать такие речи от молодой девушки, а моему отцу было больно слышать о подробностях болезни брата.

Но больше всего меня поражало не только эти откровения, выходящие из её уст, но и то, с каким упоением Анжелика об этом рассказывала и даже смеялась, будто находила это чем-то забавным.

Когда я остался наедине с отцом, то возмутился поведением совей невесты. На что мой отец лаконично сказал, что такова жизнь. Анжелика сильная и властная личность, потому она смотрит на вещи, которые меня шокируют, гораздо проще.

«Она будет хорошо править и не позволит относиться к себе, как к равному. Чего не скажешь о тебе. Иногда её усмиряй, если она будет позволять большего, однако не влезай чересчур в её разборки.

Станет матерью - будет добрее.»

Сейчас, когда моя голова свежа после такой неоднозначной прогулки, я могу заверить, что до сих пор не могу понять, как ужиться с этим человеком. Неужели сильный и властный человек должен быть таким как моя сестра?»

«Какая низость!

Я до сих пор не могу поверить в то, что только что увидел! Моя кузина. Моя невеста. Анжелика. Как же это низко!

Я много слышал жалоб от слуг и служанок, что она требует иногда выполнять такие вещи, о которых даже думать грех, но чтобы опуститься до такого?

Даже сейчас, выплёскивая свои эмоции на бумагу, я не могу полностью выразить то, в чём я её обвиняю!

Я вспоминаю как Анжелика, будучи подрастающей девочкой, интересовалась вниманием мальчишек-слуг. Я тогда не понимал, для чего ей это нужно.

А потом её внезапно отсюда увозят к отцу, который жил практически как аскет и нанимают ей кучу нянечек-женщин. Из мужчин лишь престарелый дворецкий!

Теперь у меня всё внезапно сложилось в единую картину, когда я увидел её только что в конюшне с местным парнем со спущенными штанами.

Какая мерзость! Эта особа вульгарна, жестока и развратна!

И она моя будущая жена уже через месяц!

Я не могу поверить в то, что жизнь сыграла со мной в такую мерзкую игру.

Хуже невесты не сыскать нигде. Но она единственная, кто продолжит наш род. Больной, безумный род.

Я потрясён до глубины души от такого унижения!

Сейчас она стучится в мою дверь и просит поговорить, а я не могу. Просто не могу.»

«Дворецкий, что ранее служил у моего дяди и Анжелики, а затем переехал к нам в качестве свиты моей невесты, рассказал мне одну занимательную вещь.

Чарльз Бенет, прежде чем впасть в окончательное безумие, временами становился жестоким человеком.

За ним и ранее наблюдались подобные грехи, однако моё искажённое представление о нём из детства напрочь стёрло всё дрянное с этого облика.

Но всё стало проявляться чаще, когда Анжелика стала подходить к возрасту шестнадцати лет. Ей часто приходилось запираться в комнате, поскольку отец мог без причины наброситься на неё и начать бить, уверяя, что в ней сидит тот же демон, что и в нём.

Вспышки гнева стали происходить всё чаще и чаще. Нянечки всячески защищали девушку, однако и они получали от него всё, что предназначалось несчастной.

Однажды Анжелике удалось постоять за себя. Чарльз обмяк и с тех пор он впал в своё безумное состояние окончательно. А его дочь, словно почувствовав силу, проявила себя как истинная хозяйка. Она распоряжалась всем так, словно её отец уже не существовал ни в её, ни в жизни слуг.

Анжелика заперла своего отца в просторную комнату и пристроила к нему слуг, которые следили за ним. Она с тех пор не навещала его, а лишь справлялась о нём через слуг. Даже когда отец умирал, она его не навестила.

Временами она и там могла проявить свой гнев, но со своими обязанностями она справлялась куда лучше, чем её недееспособный отец. Не каждый человек мог бы справиться с такими уловками судьбы.

Дворецкий жалел её и этой историей он хотел показать её с лучшей стороны. Он пытался объяснить, почему она стала такой, пережив не самое лучшее время.

А я из этого лишь услышал то, что она, возможно, унаследовала от отца его безумие.»

«Я поговорил только что об этом с отцом и просил его быть максимально честным. Как я и догадывался, её увезли от меня, поскольку уже тогда стали замечать, что она любит утаиваться вместе с мальчишками для своих увеселений.

Я признался честно, что не смогу признать её своей женой и не вижу с ней нашего совместного будущего.

Я рассказал ему о том, что пересказал мне дворецкий, не упоминая о нём. Говорил обо всех страхах, что она унаследует безумие дяди, поскольку все черты, которые были у Чарльза перед расстройством, она проявляет уже сейчас, хотя она ещё слишком молода.

Отец признался, что это действительно сильный аргумент и сам видит в ней этот неизбежный конец. Но то, что он сказал далее, повергло меня в шок.

Он видит в этом выгоду для меня. Мне стоит быстрее зачать с ней детей и, когда она окончательно впадёт в безумие, поступить с ней так же, как она сделала с отцом. Закрыть её в комнате и приставить слуг, чтобы за ней следили.

«Зато она не будет тебе мешать. Брак не запрещает тебе заводить любовниц. У тебя всё равно нет выбора. Тебе больше не на ком жениться. Она последняя из нашего рода. Увы, такова плата за чистоту крови.»

Таков был циничный ответ моего отца. Я не буду счастлив в этом браке. Такова наша судьба. Быть влиятельными, богатыми и несчастливыми.»

«Мой отец подхватил воспаление лёгких. Анжелика тоже заболела, однако в силу своей молодости, она быстро поправляется. Мой же отец до сих пор не может никак победить эту лихорадку. А ведь осталось всего несколько дней до свадьбы.

Он клянётся, что оправится к этому дню, чтобы провести Анжелику к алтарю и передать её в мои руки. А я молюсь лишь о том, чтобы случилось что-нибудь, чтобы смогло отменить этот ужасный день.

Я с ней до сих пор не могу полноценно поговорить. Обмениваемся лишь дежурными фразами и справляемся о самочувствии друг друга лишь потом, что так обязывает этикет.»

«Отцу стало совсем худо. Он умирает и подзывает меня к себе. Я не верю, что это происходит сейчас со мной.»

«Это действительно так. Он завещает мне состояние и благословит на брак. Он взял с меня обещание, что я женюсь на Анжелике во чтобы то ни стало и исполню собственный долг.

«Роду Бенетов нужны чистокровные дети. Не бастарды. Их можно завести после того, как станешь отцом чистокровных детей. Такова наша судьба. Ты - последний из рода Бенетов. Обещай мне.»

Я не могу отказать умирающему отцу, потому, пересиливая себя, я обещаю ему исполнить свой долг.»

«Только что ночью умер мой отец за один день до свадьбы. Я остался совсем один.»