Зачем придумали любовь

3

3 глава

Полина

Вадима я застала в гостиной, он стоял у стены с фотографиями. Я тихонько подошла и стала рядом. Я много проводила времени у этой стены. Всё значимые даты были запечатлены здесь и почти всегда рядом был дядя Дима.

В детстве он был для меня самым главным другом, самым любимым родственником. Он всегда был рядом, наверное, поэтому я считала его частью семьи. Даже если посмотреть на фото лет с трех и до одиннадцати, я или сидела на его руках, или стояла рядом. А потом он женился и уехал в другой город, ему предложили там очень выгодную работу.

Помню, как на свадьбе не могла отвести от него глаз. Понимала ли я тогда, что уже люблю его? Скорее, нет. Точнее, я любила его, но не как мужчину. Но в то же время я точно знала: он самый дорогой мне человек после родителей. Я находила его очень красивым. И тогда желала, искренне желала ему счастья. Хоть мне и не нравилась его невеста. Наверное, я уже тогда ревновала, просто не осознавала этого. Он редко приводил её к нам в гости, и каждый раз я демонстративно с ней не разговаривала и не могла понять, искренне удивлялась, что же он в ней нашёл.

На его свадьбу я надела белое платье с пышной юбкой чуть ниже колена и красным атласным пояском. Волосы мама мне накрутила и кудряшки подпрыгивали от каждого шага, чтобы они не падали на глаза, челку убрали назад и закололи заколкой с красным цветком. Я помню, как любовалась своим отражением. И очень хотела услышать комплимент от дяди Димы.

Стоило мне спуститься, я застала папу и дядю Диму в гостиной. Они ждали нас с мамой, чтобы ехать за невестой, а потом в загс.

- Полина, ты сегодня сама как невеста, - с улыбкой встретил меня дядя Дима. - Вырастешь, будешь разбивать мужские сердца.

- Это значит, что я красивая? - уточнила я и даже покрутилась, чтобы платье красиво закружилось.

- Та настоящая красавица, принцесса, - я засияла улыбкой.

На банкете я осмелилась попросить Вадима со мной потанцевать.

- Когда я вырасту, у меня тоже будет такой муж как ты, - заявила я тогда.

- Это какой? - с усмешкой спросил дядя Дима.

- Красивый, сильный и добрый.

Мне было одиннадцать. И уже тогда он был для меня идеалом мужчины. В какой момент это чувство превратилось в настоящую любовь? В любовь женщины к мужчине? Я не могу ответить точно. Наверное, когда мне было четырнадцать. Как я это поняла? Просто в то время девочки стали активно обсуждать мальчиков. Нет, эти разговоры и раньше были, но теперь они занимали почти восемьдесят процентов всей болтовни. И вот оказалось, что мне никто не нравится. Вот вообще, ни в классе, ни среди симпатичных старшеклассников. Все потому, что я всех сравнивала лишь с одним человеком. Тогда он ещё часто приезжал в гости, и я стала замечать, как моё сердце ускоряет бег рядом с ним. Как злит меня его жена. Как я завидую ей, что она может держать его за руку, класть на его плечо голову и целовать...

Тот период совпал с переходным возрастом, и я до сих пор помню, как меня колбасило от переизбытка эмоций, которыми я с трудом управляла. И как я таяла и улыбалась, когда дядя Дима называл меня свой принцессой или обнимал, вручая подарок. И это, несмотря на то, что внешность моя тоже терпела метаморфозы, одни брекеты чего стоили, я уже молчу про прыщи.

Время шло, но ничего не менялось. Хотя нет, изменился Юрка. Он в девятом классе решил нашу дружбу перевести на другой уровень. И тогда я впервые озвучила свои чувства к Вадиму вслух. Юрка, видимо, решил, что это пройдёт, и остался рядом, безнадёжно застряв в друзьях. Даже учиться пошёл со мной на один факультет. Иногда, когда я думаю о том, что он любит меня, как я Вадима... мне становится его очень жаль. Но, к сожалению, со своими чувствами я сделать ничего не могу. А обманывать лучшего друга меня бы совесть загрызла.

- Я помню этот день, - даже не взглянув на меня, сказал Вадим и указал на наше фото. Я в жёлтом платье в крупный чёрный горох сидела на его руках и крепко обнимала за шею. Мне было года четыре. - Это был День рождения Влада. А ты подарок вручила мне, а не ему, - грустная улыбка коснулась его губ. Это был последний его День рождения

- Я его совсем не помню, - я перевела взгляд на фото, где меня крестили и на руках меня держал молодой мужчина с широкой улыбкой, так похожей на улыбку Вадима.

- Неудивительно, ты была совсем малышкой.

Вадим перевёл взгляд на меня и моё сердце в который раз сорвалось в сумасшедшем ритме. Я смотрела на так близко стоящего рядом любимого мужчину и отмечала каждую чёрточку на его лице. Он тоже рассматривал меня, но не долго, как-то быстро и резко отвернулся.

Мне хотелось к нему прикоснуться. Хоть просто дотронуться до руки. Когда-то для меня это не было проблемой, но сейчас я не решалась, даже сама себе объяснить эту нерешительность не могла. Может, боялась, что моё сердце не выдержит?

- Ты так долго не приезжал, - я сцепила руки за спиной, удерживая себя от порыва прикоснуться или обнять. Боже, как же хочется его обнять!

- Работы много... - он снова посмотрел на меня и улыбнулся. - Лучше расскажи, как ты. Последнее время мы редко общались. Как тебе учёба?

- Интересно, - мы переместились на диван и устроились в разных его углах. Я по привычке подогнула под себя одну ногу.

Я рассказывала Вадиму про студенческую жизнь, про тренировки в группе поддержки. И не могла понять – он ведь сам спросил, почему тогда смотрит куда угодно, только не на меня? Ему не интересно? И прервала свой рассказ, прикусив губу. Почему-то стало невероятно обидно. Мне ведь хотелось быть ему интересной.

- Неинтересно, да? Прости, - Вадим перевёл взгляд на меня. - Заболтала тебя. А ты с дороги, устал, наверное. А может, есть хочешь?

- Мне интересно, - заверил он и один уголок его губ поднялся вверх. - Есть хочу, но не настолько, чтобы не дождаться твоих родителей. Так что там с тем преподом?

- Правда, интересно? - я улыбнулась, значит он действительно меня слушал. И я продолжила свой рассказ про нашего вредного старичка, которого недолюбливает весь университет.

В этот раз, хоть Вадим и бросал на меня редкие взгляды, а в остальном все равно смотрел в окно. Правда, иногда задавал вопросы и даже тихонько смеялся в некоторых моментах. Я же не сводила с него глаз. И мне так и хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не плод моего воображения. Что мой дядя Дима сидит рядом, улыбается мне. Только жаль, что моя детская непосредственность в нашем общении исчезла. Ведь тогда я могла забраться к нему на колени и крепко обнять за шею, и даже чмокнуть в щеку.

Сейчас она у него небритая, интересно, колючая? Из парней близко я общалась только с Юркой, но он всегда был гладко выбрит. Папа... Но разве папу можно сравнивать, хотя и он всегда был выбрит. А больше ни с кем я не была так близка, чтобы проверить на ощупь щетину.

Интересно, а целоваться она мешает?

Господи, и о чем я только думаю? Кажется, мои щеки стали алее мака. И в этот момент я порадовалась, что Вадим не смотрит на меня. А потом в прихожей послышались голоса родителей, и мы поспешили им навстречу.