Моя чужая женщина

Глава 3

Шон Морган

Ни моя сестра, ни напарник, ни даже подчиненные не одобряли моей тяги к чужой жене. Я сам бы никогда не позарился на чужое, уж что-что, а себя уважаю и уводить женщину из семьи ниже моего достоинства. Я все-таки альфа, глава семьи. Родители давным-давно скинули на меня ответственность, улетев жить в свое удовольствие, доживая счастливую старость в объятиях друг друга. Мол, они все, наигрались, навоевались, всех денег не заработаешь, всех на свете не спасешь, детей вырастили, путевку в жизнь дали, а дальше вы сами.

Вот мы с сеструхой и гребем сами, сквозь потоки всего выпадающего на нашем пути дерьма. Так вот Альфа может взять любую самку, которую пожелает. Это старый, я бы даже сказал крайне ветхий обычай или даже право. Но порядочные мужчины этим не страдают. И хотя у расы оборотней есть несколько ключевых правил внутренней иерархии, все же принуждать женщину к союзу - недостойное дело, как бы у меня на нее не стояло желание и не лежала душа.

Короче, против были все и я в том числе. Но сопротивляться я не мог. Желание узнать историю Лизы буквально не давало мне покоя. Поэтому скрепя сердце и скрипя клыками, мне предоставили всю информацию, какую смогли найти на эту семейку. И так, что я имею, кроме того, что уже успел узнать?

Законных оснований пристрелить конкурента у меня нет. Пока. Может еще что всплывет? Кроме вчерашнего раза участие в сомнительных приключения у Остина Марблена была только раз, еще по молодости. И история там была темная. Никаких доказательств, что девушка, написавшая заявление не врала ради наживы, нет. Но по ее словам, однокурсник сначала влюбил в себя неопытную студентку, красиво ухаживал и даже сделал предложение. Но свадьбы так и не случилось. Девушка пришла в полицию с заявлением на изнасилование и и******е. Увы, но предоставить какие-либо доказательства не смогла, поскольку успела все с себя смыть в приступе омерзения. А пойти в полицию решилась только через неделю, когда поняла, что жених не отстанет и продолжает обивать порог ее съемной комнатке в студенческом городке.

Доказать, что половой акт и синяки, которые уже начали желтеть - дело рук и других частей тела Остина было невозможно. Она могла переспать с кем угодно, а сказать, что это он. Так что парень если и был виноват, но вышел сухим из воды. Разумеется ни о какой свадьбе уже речь не шла, а спустя еще месяц юная леди не выдержала груз своих моральных травм и наложила на себя руки. Предсмертной записки не было, где она каялась в клевете, но заключение судмедэксперта однозначно - самоубийство. Бедняжка вскрыла себе вены, не оставив никаких посланий.

Я не могу засчитать тот случай, как вину Остину, если не он сам перерезал вены своей несостоявшейся невесте. А узнать это не представляется возможным, кроме как получить чистосердечное признание, что понятное дело, мне никто не даст. Слишком он привык к богатой, сытой жизни. Вседозволенность развращает. Безнаказанность мотивирует продолжать. Я не верю, что он остановился бы на одной жертве, будь та история правдой. Поэтому, либо он продолжает самоутверждаться за счет прекрасных леди, не способных дать отпор, но стал аккуратнее, либо я просто цепляюсь за соломинку, чтобы слить конкурента за решетку и забрать его женщину.

В любом случае, копать ту историю бесполезно, двадцать лет прошло. Если ловить, то на чем-то свежем.

Я, обещая себе быть объективным, продолжил изучать семью Марблен и даже установил слежку. На контакт с Лизой решился спустя неделю, дав ей в полной мере отойти от шока и осознать, что произошло, что я не враг, и способен защитить. Момент я выбрал, как мне кажется, самый удачный. Остин свалил из города заключать очередной контракт, а Лиза осталась дома, сбегая по утрам в парк, чтобы побегать в одиночестве, без бдительного ока видеокамер пункта охраны.

Бегать она любила много, выбирая среднюю интенсивность, без надрыва. Бежала не за результатом, а просто кайфуя от самого процесса. Она это любила и умела делать. А я наблюдал и восхищался. Сегодня я даже решил присоединиться к ней. Сколько можно пускать слюни, как мальчишка, ей богу! Я не говорю, что буду быковать в стиле "я Альфа, захотел тебя, значит получу". Нет, это не мой метод. Но и стоять в темном углу, маньячить за женщиной тоже как-то... ну не по Альфовски. По крайней мере, поговорить-то мы можем?

Не можем. И Лиза сразу дала это понять. Ее муж не в городе, но реакция, выработанная годами не оставляет сомнений - она боится его. Первое, что Лиза сделала, когда увидела меня, проверила нет ли рядом мужа или его соглядатаев.

- Я не рада вас видеть, - врет она, поджимая губы. На ее беду, я умею читать людей по мимике. Меня не обманешь.

- Какая досада, - покачал я головой, пристально глядя в серые глаза.

- Простите, - опускаются плечи девушки. - Мне... пора возвращаться...

- Его нет в городе, - говорю тихо, заставляя Лизу вздрогнуть и прежде, чем она уходит ловлю тонкую ладонь в свою. - Поговори со мной. Пять минут.

- Маньячите, мистер...

- Морган. Шон Морган, Лиза. И если мне будет воспользоваться этим низким приемом, - усмехнулся я, - то пожалуй, я заслужи пять минут твоего внимания, не думаешь так?

- Вы спасли мне жизнь, - обреченно кивнула она, снова оглядываясь.

- Его нет, мои люди следят за периметром. Твоя охрана даже не кинулась, что тебя нет в доме. Расслабься. И просто поговори со мной.

- Что вы хотите? - чуть не плача, всплеснула руками девушка. - Я... я замужем! Понимаете?! Это... - она снова горько, болезненно всплеснула руками, как раненная птица поломанными крыльями. - Это навсегда...

- Скажи мне, что ты его не любишь, - решаюсь я, подходя в плотную и взволнованно обдаю ее лицо жаром своего дыхания. - Скажи, чтоб я забрал тебя, Лиза. Прикажи мне и я все сделаю.

- О... боги... - тихим шепотом выдохнула она, коснувшись моей груди ладошками. Так испуганно... робко... В моих руках робости нет и я обнимаю тонкую женскую талию. Она позволяет это. Но шепчет иное. - Я... не могу...

- Я заберу тебя, - повторяю я, склоняясь к лицу, на котором блеснули слезинки. Серые глаза намокнув стали отдавать зеленцой, обжигая мое сердце. Я... раньше никогда не смотрел в женские глаза. Мне хватало других выдающихся видов греховного сосуда. Но с Лизой... оторвать взгляд от ее лица просто выше моих сил. И чем ближе я становлюсь, тем сложнее дышать без нее. - Прикажи мне... - прошу ее, - попроси... Скажи, что хочешь этого...

Мои губы касаются виска женщины, я улавливаю запах ее кожи и внутри меня все скручивается от желания обладать, защитить, пометить...

- Дай мне надежду… - прошу я, ловя ее судорожный вздох губами. - Лиза...

- Нет! - громко всхлипнула она, оттолкнувшись в последний момент, когда я уже был готов вскинуть трепещущую в моих руках девушку на плечо и унести в свою берлогу. - Ничего не скажу! - качает она головой, выставляя вперед себя руки, чтобы я снова не нарушил дистанцию. - Ничего нельзя, Шон... Уходи. Не преследуй меня, пожалуйста, - буквально взмолилась она. И столько отчаяния и страха было в ее голосе. Столько паники во взгляде.

- У тебя мурашки на коже, - выгнул я бровь, показывая на встопорщившиеся на руках едва заметные волоски. - Не говори мне, что не чувствуешь, как нас тянет друг другу...

Но в ответ она только качает головой, закрываясь руками, обняла себя и весь ее вид был таким ранимым, таким уязвимым, что хотелось обнять ее спрятать. Но проблема в том, что на закрылась как раз таки от меня.

- Чем он тебя держит? - решаюсь я на провокацию, цепко следя за мимикой Лизы. Она вздрагивает, подтверждая мою догадку. Этот брак точно не полнится любовью. А страсть если и есть, то явно больная, раз ее передергивает при упоминании о муже. - Детей нет. Родственников тоже. Чем? Он? Тебя? Держит? На тебе нет активов, все имущество на нем. Что ты ему должна, если терпишь свое положение?

- Что ты знаешь о моем положении?! - разозлилась она и сорвалась с места, кинув на последок, - не приближайся ко мне!

"Шон, надо оставить ее в покое" - раздалось в ухе голосом сестры. - "Девушка не изволит с тобой знаться. Отступись"

"Она хочет" - не согласен я. - "Но боится"

"Я проведу ее до дома. А ты остынь пока. Не ломай дров"

"Чтобы я без тебя делал?!" - хмыкнул я, крепко задумавшись. Надо же, какая тут ситуёвинка нарисовалась. В другой ситуации я бы спровоцировал Остина на агрессию, чтобы был повод его сдать копам или еще лучше пристрелить при допустимой самообороне. Но сейчас, есть подозрение, что его агрессия выплеснется не на меня, а на Лизу. А этого я совсем не хочу и не допущу.

___

И что делать бедной девочке, когда "и хочется, и колется ,и мама не велит"?