Авто яркого цвета 2

Глава 26

Осень 1994 - Весна 1997

 И черт его затащил в тот день к Вадиму Зайцу.

Сколько раз Черногорский убеждал себя в одной и той же элементарной аксиоме? Если вы уже что-то решили для себя, стойте на своей позиции, оставайтесь верными своему курсу, не идите на уступки себе. Потому что там, где вы допускаете слабость, вы идете на уступки, например, «ах, пусть ...» - там совсем забудете, что вам нужно,:, в конце концов, вы окажетесь «загруженными» проблемами. совершенно другого типа. На этот раз было то же самое.

И его планы на тот вечер были совершенно другими. Последний день ЧП на рабочем месте совпал с днем выплаты заработной платы. Три месяца Миша работал день и ночь, как папа Карло, заполняя эти проклятые бетонные плиты, постоянно вдыхая цементную пыль и пары кислоты, которыми он мыл формы. Теперь, когда заводской заказ закончился, рабочий день стал длиться всего четыре часа, как у всех белых, а не «как можно», Миша решил вернуться в спортзал. И в тот вечер он собирался просто пойти купить абонемент вместе с протеином. А то последние три месяца он болел, как ему казалось ...

Миша уволился с другом, который жил в том же микрорайоне, что и Вадим Зайц այս, этот самый зал был рядом. Миша пошел в этом направлении, попрощавшись со своим сотрудником. Но когда он увидел свет в окне Вадима, то почему-то передумал.

«А зачем мне сегодня идти в зал?» он решил. "И устал как собака, что ты делаешь?" Чтобы полноценно работать, нужно набраться свежей энергии… »

 Таким образом, Черногория оправдала свернутый путь.

Их отношения уже складывались более-менее гладко. Беспорядок вокруг Светки с «рыжими волосами» утомил ее, она забыла, по крайней мере, старались не упоминать об этом. А теперь Вадик даже обрадовался его встрече.

- Здорово, Михайло. он приветствовал ее с улыбкой. - Ну как это? Заходи...

«Да все, работает», - пожал плечами Черногория. - Нет ни времени, ни энергии, ни желания ни к чему другому. Тем не менее, это все еще хорошо. Лучше по бетону, чем погрузчик по еде ...

Так они спокойно поговорили минут пять, после чего единогласно выдвинули большой проект. Что я должен кое-что выяснить ...

- Куда, пойдем на скамейку или похороним во дворе Олега? - спросила Черногория, уже чувствуя, что работа явно не пахнет пивом.

«Почему только нам готовить?» - живо ответил Вадик. - Давай, я познакомлю тебя с девушками. А то, что вы изменяете, у вас нет девушки, вы не ходите на женщин, համար сойти с ума не заставит себя долго.

 «Да, это еще не все», - уклончиво ответил черногорский, но предложение Вадика все же было принято.

По дороге Вадик взволнованно сказал, что в последнее время они с Олегом и даже общие знакомые часто бывали в гостях у какой-то Виолетты, с которой только что собрались. И при этом восторженным тоном описал, как весело, как интересно, какие красивые девушки ходят туда, что сегодня Миша обязательно найдет девушку.

- Что, у них там сына нет? «Мишу позвали». Ему казалось невероятным, что в компании были только девушки, которые, казалось, специально ждали их.

«Есть мальчик, молодой человек», - сказал Вадик. - Дима. Но он такой ... - Вадик презрительно пожал ему руку, объясняя, что этого Диму нельзя воспринимать всерьез.

«Ладно, пошли», - решил Миша. - Как они?

 Его сомнения еще нельзя было отпустить.

 «Дело вкуса», - засмеялся Вадик.

Перейдя пустыню, Миша и Вадик вошли в магазин в подвале. Пили для девочек сухое вино (ну не совсем для болтовни), а для мужской полуваксы прописали. Мы также купили различные закуски, от булочек до консервов; сигареты, а потом вдруг решил «понюхать» и «окропить», купил бутылку «Чинзано». Они вышли из магазина с двумя заполненными сетками.

- Не пожалеешь, Медведь! - Все его поощряли к Вадику.

Миша вдруг почувствовал, как его сердце забилось быстрее. С одной стороны, его взволновало приятное знакомство, натянутое разговорами Вадика. (или вообще-то, сколько еще можно? Декабрь будет двадцать он поцеловался всего раз в жизни). С другой стороны, в его душу закралось дурное предчувствие, которое регулярно испытывало боли в животе. Но это предчувствие было настолько смутным, что Миша не мог, хотя бы приблизительно, толком понять, что его мучает.

 Этот загадочный дом Виолетты оказался девятиэтажным панельным ящиком, похожим на семейное общежитие.

- А, это общежитие. Сказал Миша разочарован.

В последнее время все без исключения общежития не вызывали у него никакого доверия. Это не могла быть ни семья, ни гостиница, все они казались ему очагами беззакония. всевозможные сомнительные приюты, от которых ничего хорошего ждать не приходится.

- Да что это за хрень общежитие? «Это случилось, может быть, когда-нибудь», - пробормотал Вадик. Его уже раздражали постоянные подозрения, колебания и страхи Черногории.

- Не волнуйся, Медведь, успокойся. - добавил Вадик, когда они уже вошли. «И тогда ты все равно будешь там, на глазах у девушек! Помедленнее ...»

«Ну, не буду», - медленно ответила Черногория. - Я уйду, если это произойдет.

-Вот это да! - удивился Вадим. - Я выпью, купил закуску, а вы говорите: «Я иду».

- Ну, во-первых, напиток не мой, а общий. Понимаешь - все на столе ... А второй ... Ну ладно, потом увидишь, - Миша пожал ему руку.

 Тем не менее он был чем-то недоволен или изо всех сил старался это скрыть.

-Слушать: - Вадик вдруг «загорелся», как будто только что сделал гениальное открытие. - А у тебя здесь гитара?

- Зачем нам кто-то нужен? возразила Черногория. - Сам я сейчас живу недалеко отсюда. Рядом с Нарвской мантией. Идите минут двадцать.

 «Ну, пойдем гуляем», - вдохновился Вадик.

... -Кто там? - спросил грубый мужской голос, когда вернулся Миша և Вадик с гитарой ապես, наконец, постучал в дверь квартиры на девятом этаже в самом конце коридора.

 «Я, Вадя», - ответил Вадик, после чего послышались стуки, и дверь отворилась.

У дверей стоял молодой человек в спортивных штанах и темно-зеленой рубашке. Он был в меру трудным, даже худее, чем Миша. У него было смуглое лицо южного типа, но не кавказского или среднеазиатского. скорее мальчик выглядел как серб, румын или даже украинец. Рубашка не скрывала его волосатую грудь, татуировки на крыльях, а лицо было покрыто колючими стволами. У него были темно-каштановые, почти черные волосы, только рыжие перед челкой. Этот красивый мальчик напомнил Мише друга детства. Сама Дженна Фокаин, когда-то бывшая для нее безусловным авторитетом, является показательным примером.

Пока не посадили Фокина! Но сознательно или нет, но этот образ Фокина остался в памяти, в мыслях, в душе, что он уже не в той роли, но он такой же! Какую настоящую роль в его жизни сыграл Фокин, Миша поймет гораздо позже. Но это будет позже, а пока ...

Мальчик, как Гена Фокин, который встретил Вадик եւ Миша «на Виолете» в этой квартире, оказался Дима Филипов, которого Вадик случайно под названием «молодой». С внешней стороны, это Дима может быть безопасно дан по крайней мере, восемнадцать. Миша, однако, сначала подумал, что ему было двадцать три года. Это был точно такой же возраст Фокина ...

 Видя, полные сети, Дима буквально расцвел и начал абсурдно думать, что «гостеприимство сам», который, как кокон Джека Лондона «Морской волк».

А потом Мишу снова предупредили. Мягко говоря, ему показалось странным, что в этой грязной двухкомнатной квартире нет двери, кроме входа. Да, у него не было того замка, как бы он был заперт изнутри защелкой, которую можно было сломать одним ударом. А на полу, как в комнатах, так и в коридоре, везде лежали спальные матрасы, явно не первой свежести. Точно так же, как курильщик опиума в Эппер Суэндхэм-лейн, описанный бессмертным Конан Дойлем устами доктора Ватсона. Почему-то именно эта история напомнила Мишке об этой квартире ...

Из мебели во всей квартире только в одной комнате был шкаф, а в другой - тумбочка. Ухоженный, обшарпанный шкаф походил на карточный домик, а пуфик у кровати - как будто кто-то вынес их из помойки или вытащил из-под руин разрушенного дома.

Медведь тяжело вздохнул. Вадик укоризненно посмотрел на него. говорят, хорошо "тушить"!

 «Пойдем на кухню, там все есть», - сказал Дима.

"Ой, с гитарой!" - в унисон воскликнули две девушки, видимо любители всевозможных развлечений и приключений, приправленные каким-то энергичным «катализатором». Один из них был полным, но еще не шатен с каштановыми волосами; Второй - стройный, с торчащей острой грудью, такими же темно-каштановыми волосами и нарисованной спереди челкой, как у Димы. Им обоим на вид было по семнадцать лет.

«Здравствуйте, - сказала хозяйка с вульгарной улыбкой. «Валерия», - кокетливо представился он. - Или Виолетта? Как тебе самое лучшее? Вы знаете, есть ли такая опера, как «Виолетта Валери»? И он глупо ухмыльнулся, показав гнилые зубы.

Честно говоря, Миша был удивлен, ведь такая женщина могла создавать ассоциации со всем, но по крайней мере не с оперой. Откуда он узнал имя героини «Травиаты», знает только Бог.

Она была тонкой, худая женщиной неопределенного возраста, с выцветшей кожей, блестящими глазами с синяками под ней, и запутанную окрашенные волосы, которые выглядели, как моль искусственного мех. И вообще, вся суть этой очень молодых женщин уже давно с печатью зловещих дефектами Каина, в первую очередь, пьянства и распущенности.

Позже выясняется, что именно эта добрая гостеприимная тетя окажется «старым другом» «учителем жизни» юной Марины Романовой, которая жила по соседству. Именно он научил неопытную девушку тонкостям «старой профессии», искусству «общения с мужчинами» - что пить, что добавлять, где и как соблазнять. А вслед за Мариной - младшие сестры. Но Миша узнал об этом только в 1996 году, когда увидел перед собой Марину, что называется, во всей красе. И тем не менее, это его нисколько не удивит, учитывая, чем был отмечен его первый и последний визит в эту гостеприимную квартиру. До этого ...

Сначала все содержимое сетей было перемещено в электронную таблицу. Девочки, в том числе и хозяйка, разочарованно вздохнули.

- Ну, зачем нам это вино? Разве вы не можете взять что-то более сильное, или что? Все это было возмущаться.

«Только для тебя», - сказала его любовница. - Тебе рано становиться сильнее. Кстати, Вадик, у тебя появился новый друг?

 Он с интересом осмотрел гостей с головы до пят.

 «Миша», - сказал черногор с простой ухмылкой.

-Очень хороший. - Хозяин дома решил сохранить инициативу в своих руках. «Это Нюра», - кивнул он. - Это Инна, это наш Димусе.

«Я слышал о вас, я слышал много,» кивнул Дима. «Вы играете?» Они говорят.

Мише стало не по себе. Откуда этот аферист мог о нем слышать?

 «Давайте сначала выпьем», - продолжала оперная героиня «устроить парад».

Мы пили. Затем снова и снова. Казалось, что обычные обитатели этой квартиры чувствовали себя комфортно только в состоянии невменяемости, без всякого рода тормозов, которая была достигнута путем чрезмерного употребления алкоголя или наркотиков.

- Ну, а какие у вас здесь музыкальные предпочтения? - спросила наконец Черногория.

Он ждал такого ответа. Конечно, «Сектор Газа», «Красная плесень» - все в этом роде.

Миша никогда не любил «красную плесень». Я кое-что знал из сектора Газа, чтобы играть в компании.

 «Эй, друг, скорее выходи во двор, я специально для тебя приготовил гитару ...» - пел он.

- Ты знаешь песни Zone? - спросил Дима.

 Черногория согласно кивнула и спела трогательную песню «Петюня» о мальчике, которого девочка не ждала от пояса.

«Вся моя жизнь привязана к поясу», - похвастался Дима. - Отец сидел, брат сидел. Я был в Тапе, в Вильянди. Я тоже тут на АКБ сидел. Сейчас там молодые люди сидят со взрослыми.

- А сейчас вы передаете свой опыт молодежи. - хихикнула Черногория.

 Все в унисон засмеялись.

- Ты знаешь сколько мне лет? «Дима загадочно улыбнулся».

 «Не знаю», - улыбнулся Миша и застенчиво добавил.

На что Дима гордо ответил, что ему четырнадцать лет. Черногория сначала ему не поверила, но когда все подтвердили, удивился и даже возмутился.

- Моей жене семнадцать лет. Дима похвастался.

- Что? Дима даже молодой, но прогрессивный. В любом случае лучше многих », - сказала Инна. «А теперь эти ребята тупые ...»

 «Молодая, горячая, ненасытная», - вставила копию хозяйка, подмигивая девушке.

«Ладно, мне пора, - вдруг сказал Дима. - Вадик, пойдем со мной.

Вадик и Дима сразу же натянули куртки и поспешно покинули квартиру. А Миша остался развлекать публику песнями и пить водку.

Из-за того, что он был пьян, картинки чередовались, как в калейдоскопе. Девочки куда-то пропали, за столом осталась только хозяйка этой пещеры Мишка. Что-то привело их к «глубоким разливам». Они сели вместе и поговорили о жизни, если это все, что можно было назвать пьяной болтовней.

Потом вдруг в квартиру стали заходить какие-то виды. Они приходили как бы к себе в дом, выпивали и топали хозяйку, что самое удивительное, легкого неудобства ей это не доставляло. Ему это не очень нравится, ему, кажется, все равно. Посетители спрашивали, приходил ли к нему тот или другой, называли его какими-то именами и прозвищами и уходили. Вадик и Дима тоже то пропадали, то возвращались, и Миша не сидел сложа руки. К счастью, для местной публики гитарист был новичком.

Сам Миша был очень разочарован. В «приятных знакомых» обещанные Вадика не состоялись, ինչպես как Миша четко понимать, где-то, եւ ничего хорошего светят для него здесь. «Я наполню свой бокал и уйти с Вадиком,» решил, что он уже зол на Вадике. «Что же он нашел здесь?» Мысль Миша. «Природные гадюки, болотный, что люди висят здесь - воры, воры, мошенники. Все, что написано на их лицах. И все виды молодых людей, скуп ... А где эти красивые девушки? Кто настолько вдохновлен этой Вадик, Нюра, Inna, или этой кровать Lerka, двери коврик, что каждое существо здесь журчит с его грязной кофемолкой?

Вскоре Миша совсем напился и заснул. Однако ненадолго. Проснувшись однажды ночью, он решил немедленно найти Вадика и уехать.

Но Вадика не было. Только Лерканэгер Нюра лежала на матрасе в соседней комнате и разговаривала в пьяном виде.

- Где Вадик? - пожаловался Миша.

 «Они пошли к Додику на шестой этаж», - грубо ответила Нюра.

- Кто этот Додик? - Миша устало, раздраженно вздохнул, уже чувствуя физические позывы тошноты. Не столько от выпитого коктейля, сколько из атмосферы этой проклятой квартиры, всеобщего смятения и водоворота.

-Додик - он же Додик в Африке. - крикнул голос Лерки. «На шестом этаже коридор, там на двери фанера». И дверь направо, если ты этого хочешь. Ты мне противен.

- Так, конечно, кто с этим будет? - возмущенно прошептала Нуран. - Это для мальчиков еще до старости. Но почему Вадик так к тебе относится?

 Это было направлено на оскорбление Лерки, а конкретно Миши.

-Да, заткнись со своим Вадиком! - рявкнул Леркан.

Миша не мог понять одного, при чем тут Вадик? При чем он тут? Почему главное обсуждение этого толстяка - Миша? Его снова охватил страх. и если он сказал что-то не то по пьянству. Нет, в любом случае надо взять Вадика за руку и выбраться из ада.

Оказалось, что Додик - типичный представитель этой категории мужчин, которых прохожие инстинктивно избегают при встрече. сердитое лицо, не обремененное разумом; Узкий лоб, плоские уши, маленькие острые глаза, выступающие скулы. Плюс три дня стебель у меня на лице, а волосы на голове такой же длины.

- Здравствуйте, Додик! - Черногория старалась не выдавать своего замешательства. - Я из Лерки. Вадик с тобой часок?

- А что еще есть Вадик? Кто ты? - Додик говорил тоном, который обычно «напрягает» должников.

- Да, говорю, от Лерки. Девочки выше сказали мне, что у вас есть Вадик, а также он… Дима.

Черногория чувствовала свой обычный страх, но желание забрать этого Вадика и покинуть это проклятое логово было сильнее. И заодно поговорите с ним о том, что все это будет значить.

- Я не передаю то, что вам там сказали. - таким же тоном ответил Додик. - Дима, а зачем тебе Дима? Я знаю Диму. И я не знаю Вадика. Давай, убирайся отсюда.

С тупым равнодушием Миша снова забрел на квартиру оперной героини. Потому что у него просто не было сил вернуться домой. Пробормотав что-то непонятное себе, он заснул на матрасе.

Его разбудили какие-то непонятные крики из соседней комнаты. У меня треснула голова, заболели кости, горели рот и живот. Преодолевая жуткую ситуацию, которая была слишком сложной для обычного кулона, Черногория прислушивалась, пытаясь понять, кто кричит, что именно кричит. Голос оказался на удивление знакомым он кричал что-то такое знакомое, даже знакомое наконец Миша понял, что это Вадик. И эта знакомая и знакомая звуковая комбинация, исходившая из уст Вадика, была не чем иным, как его собственным именем Мишин. Вадик назвал его Мишкой.

Черногория встала с матраса, пошатнулась и вошла в соседнюю комнату, где в его глазах возник абсурдный образ. Его друг Вадик, владеющий техникой карате, сидит рядом с ним в туалете и рыдает. Злой Дима стоит перед Вадиком, выкрикивает угрозы и оскорбления, Додик до сих пор делает нелепые замечания, а рядом с ним сидят два мальчика лет двенадцати и смотрят, что происходит. Это были сбежавшие из детских домов дети, которых «оживил» сын Лерки, двенадцатилетний беспризорник, мошенник, как и его мать, «добрая».

- Чего ты хочешь? - рявкнул Додик, увидев Мишу. - Идите в эту комнату. Дима, объясни ему.

 Дима залез к Мише и ударил его сначала в боковую челюсть, потом по скуле.

- Ты понял, щенок? - воскликнул Дима, ломая петушиные ноты.

Черногория мягко отступила. В этот момент его полностью охватило чувство дикого, звериного, слепого страха, парализованной воли и мышления. Тот самый страх, который не покидал его в детстве. Это страх, который сеет всепоглощающее чувство собственной незначительности, бессилия, беспомощности և зависимости. Вид снаружи был явно забавным. Впереди взрослый подросток, убогий, истеричный громко. А рядом с ним Миша в двойном толстом свитере на плечах, под которым видны даже сильные мускулы. Теоретически в случае драки шансы Димы были равны нулю. На практике картина была диаметрально противоположной.

«Напуган - наполовину осужден». - Это правило легендарного Суворова, ставшее выражением улова, известно с незапамятных времен. И все двуногие хищники, будь они опытные волки или подлые и трусливые шакалы, все те, кто так или иначе охотятся на людей, чтобы подчиняться своей воле, заставлять их танцевать под свою дудку, они уже понимают. это правило их охотничьим инстинктом. И независимо от своего умственного развития, уровня интеллекта они могут даже не знать, кем был Суворов. В общем, им сложно связать два слова, но они всегда чувствуют себя непогрешимыми, независимо от того, боится их враг или нет. А если он боится, то это уже не враг, а жертва. С кем нечего делать, только сохранить, желательно усилить его страх и растерянность.

Что касается Черногории, то, как уже неоднократно упоминалось, в состоянии страха он вообще не мог сдерживаться. Он снова почувствовал себя ничтожным преследуемым Мэном-Светлокрылом. Все мускулы сжались, силы покинули смертное тело. Мысли в голове были путаными, непреодолимый страх не давал собраться с мыслями. Глаза его безумно моргали, голос приобрел интонацию детской сплетни. Ему показалось, что его сразу трясло, все его мысли, все его чувства. что они могут сделать с ним абсолютно все, потому что он не может найти в себе силы сопротивляться.

Конечно, Дима Филипов не мог видеть через Черногорию. Но он ясно видел, что он боялся себя, не только страшно, но совершенно подавлен страхом. Даже на кухне, когда он увидел Черногорию ведет себя так застенчиво, что он пытался преодолеть его с помощью алкоголя, Дима сразу понял, что он имеет дело с трусом. Она даже получилось - мягко говоря. И, следовательно, вы можете издеваться над ним духовно, даже в какой-то выгодой для вас.

- Посмотри на него. - приказал Додик молодым они со злым интересом вошли в комнату под Черногорией. Их искренне позабавило, как этот здоровый, накачанный мальчик, который мог раздавить этого Диму одним весом, был настолько труслив, что даже не пытался сопротивляться.

Черногория в страхе и недоумении перешла с ноги на ногу. Он не мог понять, что происходит. Но больше всего его обескуражило то, что сам Вадик не предпринимал никаких попыток сопротивления. Что он так же морально сломлен. А потом в Черногории было то же маниакальное чувство вины, которое всегда сопровождало страх. Все из-за него, Черногория, виноватая, должна была «поправить», то есть всем подчиняться. требования без жалоб սպասում пассивно ждет своей участи…

«Вы понимаете, Chukhans?» Крики Димы были слышны в соседней комнате. «Вы нас обманули, вы сделали нас.» Вы видите, Пермь приходит здесь. Вы знаете, что пермская мафия в Таллинне?

- Зачем мы вообще здесь? - Это был уже голос Вадика, после чего послышался шум. Один из молодых людей прошел в соседнюю комнату и вскоре вернулся.

- Почему они там? - тихим шепотом спросила Черногория.

«Ваш супруг бьет вас», - скорее ответил он. «Дима его оттолкнул, он даже блок не успел поставить». Тогда ваш друг что-то пожал, а вы знаете холодную реакцию Димы? Он просто нокаутировал ее.

 Мальчику доставляли такое же садистское удовольствие, что и Дима, чувство страха и беспомощности своей жертвы, он их все больше и больше зажигал воодушевлением.

Сердце Черногории снова упало. Он чувствовал, что здесь все и вся направлено против него. Его выдавали слезы беспомощного гнева. Ему все было противно и ненавистно: эта грязная квартира, этот грязный паразит Додик, самодовольный садист, слишком молодой Дима, даже Вадик, по милости которого он здесь оказался. Но больше всего Черногория злилась на себя. Потому что он так много работал над собой, столько усилий, чтобы выйти из этой ситуации, выйти из этого положения, все оказалось напрасно, бессмысленно. Все вернулось на желаемое: мания, всемогущий страх, грех и пристрастие, парализованные воля и мышление, чувство собственной никчемности, беспомощности. Могущественный ученый Михаил Феоктистов снова превратился в жалкую, ничтожную Миню-Светик.

 «Эй, ты, иди сюда, как ты», - крикнул Дима из соседней комнаты.

 Черногория робко стояла на пороге.

- Почему стоишь на пороге, садишься? - прошептал Додик.

Черногория вошла в комнату и села на пол. Молодые люди собрались вокруг него с таким же злобным интересом.

«Слушай, детка», - начал Дима. Здесь он не кричал, наоборот, он говорил медленно, произнося свои слова, чувствуя свою силу и мощь по отношению к Черногории, позволяя противнику это понять. Что он тля, что он полностью в его руках. К тому же он не скрывал от этого своего очевидного удовольствия;

 Черногория тяжело вздохнула.

- Почему ты здесь сидишь как утонувший? Когда вы приехали сюда, вы вели себя по-другому. Кто-нибудь тебя обидел? - издевался Дима.

- Что ты хочешь от нас? - снова вздохнул Черногория.

- Мы от тебя? - удивился он. - Ты чего-то хотел от нас. Или что-то вроде - вот ты говоришь, что был пьян, ничего не помнишь. И если я скажу это ребятам в Перми, они знают, что собираются с этим делать?

- При чем тут Пермь? Черногория выдавила, невольно заплакав.

 Дима и Додик засмеялись.

 «Вы их об этом спросите», - сказал Додик.

 «Знаете, вы нас сделали», - продолжил Дима.

-Как: - от недоумения вскочила Черногория.

- Слушай, не сердись на меня, не глупи здесь. Вы и сами прекрасно знаете что.

 «Вы нас подожгли», - заметил Додик.

- А теперь из-за вас мы, никто не знает как, простим нас перед Перми. Понимаешь?

 «Я понимаю», - машинально крикнула Черногория.

- Что ты понял? - Фронт взорвался.

 «Оказывается, я сделал тебя», - пробормотала Черногория.

- Ты ничего не понял, дурак. - Дима продолжал учить. - Ой, дитя, ты хоть представляешь, как ты туда попал? Вы не можете представить себе! «Даже он, - Дима указал на ближайшего к нему подростка, - умнее тебя». Я всем говорю, поднимется. Я сам был таким салатом, теперь вырос, подумал, набрался опыта ...

 Дима посадил мальчика к себе на колени и по-отечески обнял за плечо.

«Он уже такой, как ты, спать не собирается», - продолжил Дима. - А ты, теперь не знаю.

- Будет вафля! - предложил мальчик.

- Какая вафля? - возразил Дима. - Может ты уже вафля. Это вопрос двух минут. Но что нам от этого? Скажи мне это, у тебя есть деньги?

 Он посмотрел в испуганные, движущиеся глаза Черногории и почувствовал, что лучше сказать правду.

«Да», - робко сплетничал черногорский. - Немного.

- Ну давай сюда. - крикнул Дима. - Что вы, дураки, здесь делаете?

 - С курткой ...

«Принеси ей куртку», - сказал Дима второму мальчику. - А ты, Вадик, иди на кухню. Мы еще поговорим с вашим другом.

 Мальчик сразу вернулся в черногорской куртке и отдал ее Диме.

 «Отдай ему», - приказал Дима.

 Черногория взял его пиджак, достал бумажник и передал Диме несколько мелких купюр из бумажника.

-Что это? - возмутился Дима, считая деньги и кладя их в карман. - Десять центов?

 «У меня нет выбора», - робко прошептала Черногория.

- Никогда не знаешь, что нет. А если подумать?

- Ничего больше! вздохнула Черногория. - Еще столько всего осталось от зарплаты.

- Итак, у вас есть три. - Он схватил черногорцев за подбородок и повернулся к нему.

- Три штуки - это всего один раз… - начала оправдываться Черногория. «Это была чрезвычайная ситуация». Итак, каждый месяц выходит пятьсот или шестьсот крон ...

- Что вы клевещете? Додик вмешался.

- Да о чем ты? - взял Дима. - Когда тебе платят?

 -Теперь ровно месяц…

- Что ж, из зарплаты вы оставите себе сто крон, а остальное принесете нам. Ждем вас десятого, в семь часов вечера. Сотня крон за опоздание каждую минуту.

«Мы проверим, где ты работаешь и сколько зарабатываешь», - снова вмешался Додик. - Если обманываешь даже корону, вини себя.

«Хорошо, поговорим позже», - авторитетно сказал Дима. - Нам это нужно сейчас. У тебя есть квартира?

 «Нет», - изумленно ответила Черногория.

 - Почему у тебя в кармане ключи?

 - Значит, это не моя квартира.

- А - отец-мать, - прорычал Дима. - Они у вас работают?

 «Мой отец работает», - пробормотал черногорский, в ярости посмеиваясь над Димой.

- Они тебя кормят? - нагло спросил Дима, «глаза засветились», на губах заиграла дерзкая садистская улыбка.

 «Я сам себя кормлю», - ответила Черногория.

- Ты уже себя накормил. - пробормотал Додик.

«Хорошо, - заключил Дима. - Иди домой, возьми деньги у родителей, принеси сюда. Просто спросите хорошо. Чтоб не спрашивать.

- У них нет денег! А если будет, то и не будет.

- сказал я, - мило спроси. Чтобы им дать. Дадут они это или нет - уже решать вам. Кстати, а что у вас интересного есть дома?

 «Ничего», - покачал головой Черногория.

- Что такое голые стены что ли? - рявкнуло лицо. - Слушай, не сердись. У вас есть оборудование?

- Какое еще оборудование? он снова вздохнул.

- Ну какое там может быть оборудование? У тебя есть видик?

 - Нет.

 - У тебя есть телевизор?

- Там есть. "Почта".

-Что это: Дистанционное управление?

- Это белый. Советский ...

 - Есть центр?

 «Откуда взялся центр?» - вздохнула Черногория.

 - На чем вы слушаете кассеты?

- Как, на чем? На лице Черногории было выражение крайнего удивления, типичного для клинических идиотов вроде Швейка. - На булочке. «Электроника-405».

- Теперь для меня ваше безумие закончилось. - рассердился Дима.

- А если пойдем и проверим? Додик вмешался. - Вдруг вы нас обманываете.

- Нет, этот мальчик не врет! - издевался Дима. - Он знает, что я не могу лгать. А если врет, то пусть винит себя. Впервые вы можете предположить, что я поверил в вас. Но я обязательно приеду к вам в гости, когда мне будет удобно. Давай посмотрим с тобой черно-белый фильм, послушаем твои кассеты ... Скажи мне, мальчик, у тебя есть друзья?