Наследница северных угодий

Глава 2

Пробуждение получается тяжелым. Вначале буквально взрывается болью голова, приводя меня в сознание. Мелькает мысль: «Выжила! Наверно, кто-то из своих помог, когда была на последнем издыхании». Пытаюсь приподнять руки, чтобы потереть виски, что угодно сделать готова, лишь бы пропал этот адский колокольный звон, который пытает мои бедные череп и мозг. Но не получается, что-то крепко держит конечности. Это уже мне не нравится, поэтому распахиваю глаза в надежде узнать, какого черта происходит с моим телом. И тут же зажмуриваюсь от яркого, слепящего света, бьющего прямо в них. Против воли стону от неприятных ощущений.

- Ал'Сандр очнулась, - донеслось откуда-то сбоку, - ал'Сандр пришла в себя! - вновь воскликнул девичий голос, а затем его хозяйка, судя по шелесту одежды, подскочила и унеслась куда-то, стуча по полу каблуками.

Постепенно, пока чуть ослабла боль, я прихожу в более связное сознание. Пытаюсь сделать выводы по тому, что происходит. Во-первых, я совершенно точно чуть не умерла пару минут назад, подавившись кексом. Во-вторых, таких тяжелых последствий от простого удушения не было бы. В-третьих, обращение «ал'Сандр» наталкивает на мысль, что либо я умом тронулась, либо моё желание какие-то неведомые силы выполнили, что более вероятно. И, четвёртое, не знаю, есть ли здесь в помещении ещё болезные, как я, но, кажется, под этим необыкновенным именем имели в виду меня. Информации всё ещё мало, чтобы делать окончательные выводы.

Наконец, та, что заметила моё пробуждение, вернулась, да не одна, а с подмогой, уж очень разные по своему звуку эти люди издавали шаги: тяжелый, будто под тучным телом; легкий, как у ребёнка, но без стука каблуков...и, мне кажется, или это шуршание кожи о пол? Я холодею от одной только мысли, что кто-то пришел со змеёй.

- Действительно, очухалась, - мужской низкий голос. - Ал'Сандр, душенька, откройте глазки, нас так просто не обманешь.

Боясь возвращения боли, пытаюсь найти откоряку. Это достаточно легко.

- Там змея, - тихо шепчу, добавляя побольше страха и опасений в эти два слова.

- Ль'Ву, слыхал? Наконец-то хоть кто-то сообщил тебе правду, ты - змея! - грохочет смехом всё тот же мужчина. Затем моего лба касаются прохладные пальцы. - Мы уж думали всё, заморозила ты своё сердечко окончательно и уже не вернёшься из Пустынных земель.

Значит, первые мысли были правильными. Я - некая ал'Сандр, и, учитывая, что некоего «змея» назвали ль'Ву, получается, это местный способ обозначать фамилии.

- Она боитс-с-ся, - шипяще произносят у меня над ухом, почти касаясь его губами. Я даже чувствую чужое горячее дыхание, от чего дергаюсь и раскрываю глаза. Реакция соглядатаев не заставляет себя ждать. - Нивес-с-с, дорогая, рас-с-скажи, что произошло?

Это окончательно убеждает меня, что начинается новая жизнь. Я попала. В прямом смысле этого слова. Каким-то неведомым образом из Леки Снежинкиной стала Нивес ал'Сандр. Имя-то какое забубонистое. Теперь другая морока - понять, что случилось с хозяйкой этого тела. Если моё сознание так легко проникло в него, значит, первая владелица либо умерла, либо тоже «ушла» куда-то. А мне теперь разбирайся с окружающим миром. Теперь я ничем не лучше младенца, только начинающего познавать всё вокруг.

Что значит фраза «мы уж думали всё, заморозила ты своё сердечко окончательно и уже не вернёшься из Пустынных земель»? Сказать им всем сразу, что я не Нивес и в душе понятия не имею ни о каких землях или же повременить, кто знает, как тут относятся к душам, занявшим чужую плоть. «Лучше осмотреться», - принимаю решение. И выдаю совершенно девчачью чушь, основываясь лишь на догадках:

- Один парень отверг мои чувства, сказал, что ему я не нужна, - и натурально так пускаю слезу, чему научилась, пребывая в детском доме. Как, если не рыданиями, заставить других не лезть не в своё дело.

Кажется, работает, потому что со спины у меня раздаётся цоканье. Поворачиваюсь и наконец-то могу рассмотреть первого, кто со мной говорит. Это невысокая девушка лет пятнадцати на вид. У неё кожа причудливого голубоватого цвета, будто светящаяся изнутри, вместо глаз сплошные белки, в центре лба изумруд.

Голову венчает корона, сплетенная из белых, можно сказать седых, волос, с мелькающими меж прядей маленькими чёрными камнями. Для землянки, как я, это более чем необычное зрелище.

Она протягивает руку ко мне, и я подаю свою в ответ, умом понимая, что в данный момент не управляю собственной конечностью. Едва они соприкасаются, как разряд тока пробегает по кончикам пальцев. Глаза голубокожей незнакомки стремительно чернеют, рот её открывается, являя мне белые заострённые зубы, и слышу:

- Печаль души была столь велика, что сердце хоть и оттаяло, но сознание спит.

- Так и говори, что у девуш-ш-шки амнезия, - вновь шипит знакомый голос.

Теперь я могу рассмотреть и ль’Ву. Мои подозрения подтверждаются - это не совсем человек. Только верхняя часть туловища выглядит людской, ниже располагается внушительных размеров змеиный хвост, на котором и стоит наг. А ведь насколько понимаю, это он и есть. В бытность свою подростком, я интересовалась мифологией, и именно такими на картинках изображают полулюдей-полузмей. Сам по себе мужчина выглядит опрятно: светло-каштановые волосы длиной чуть ниже мочки уха тщательно уложены и перевязаны на затылке, торс и руки спрятаны за чёрной рубашкой с причудливой вышивкой золотом на воротничке и рукавах, а чуть ниже, там, где начинается хвост, что-то наподобие шотландского килта прикрывает все стратегически важные места.

Ль’Ву ободряюще мне улыбается, затем, шелестя, подползает ближе.

- Дитя, что ты помниш-ш-шь? - теперь он настолько близко, что могу рассмотреть мелькающий меж тонких губ раздвоенный язык. - С-с-семью помниш-шь? Имя?

Думаю, это хорошая мысль - притвориться, что многое забыла, чтобы не выдать себя. Поэтому отвечаю:

- Нет.