Дымов пришел домой, не раздеваясь, лег на кровать. И стал думать. Но думал он не о Кире, хотя она где-то присутствовала на полях его мыслей. Он думал о том, что боится начинать новый роман, даже, несмотря на то, что он носит чисто служебный характер. Хотя с момента последнего прошло уже два года, по-настоящему он так и не оправился от того потрясения, что тогда пережил. Все еще слишком живо, раны не затянулись до конца. И даже легкое прикосновение к ним заставляет их долго и нудно саднить. Он и сам отчасти удивляется тому, как долго и как трудно отходит от той истории. Скорей всего ему в жизни не хватает легкости, которой сполна наделен, к примеру, Вениамин. А он в отличие от него относится ко всему серьезно, иногда даже чрезмерно серьезно. И если что-то с ним происходит, то долго
