Я тебя как минимум люблю.

Глава 3.

"Бедная... Бедная девочка. Ни с тем норны сплетают твою судьбу. Ни с повелителем тьмы должна была состояться твоя свадьба. Он измучает тебя, погубит твою душу, а ты будешь любить его. Любовь твоя будет безгранична и каждый день будет отдаваться дикими криками твоих страданий. Разве такой жизни ты заслужила, посланница света? А ведь он уже владеет тобой - и ты знаешь это, бежать уже поздно... Его улыбка не станет тебе даром - скорее наказанием. Его прикосновения не будут жалеть тебя - будут калечить. Его взгляд не будет спасением - будет пропастью. А слезы твои будут его вечным счастьем... Но ты уже любишь его, пусть и сама об этом ещё не знаешь. Я видела, как ты смотрела на него, и видела, каким взглядом отвечал он тебе. Его взгляд опасен своей непредсказуемостью и скрытностью, и я не знаю, о чем он думал, когда глядел на тебя, дочка", - княжна Бриггита сидела возле окна, в своих покоях, вспоминая прошедший пир, размышляя о настоящем, вспоминая о прошлом, думая о будущем.

Луна проплывала по небу, словно белый парус по черной гладкой воде, ветер слегка игрался с ветвями садовых деревьев и кустарников, проходился волной по клумбам цветов, а потом терялся где-то среди растений. Начало весны выдалось невероятно теплым, даже ночи уже не дышали морозящей свежестью, какая обычно бывает после долгих холодов. Далеко над морем туман клубился плотными слоями, застилающими горизонт, оставляя зрению только жуткую мрачную бездну, в которой бушует холодная вода. Княжна смотрела в распахнутое окно, лицезрея, как Асгард утопает в серебристом свете луны, как Бифрост переливается, заманивая ступить на его безмерные пути. Сквозь туман изредка вспыхивает огонь почти у самого горизонта - Хаймдалль никогда не спит, наблюдая за девятью мирами Иггдрасиля.

Укутанная в шерстяную шаль Бриггита переводила свое внимание то на воцарившуюся ночь, то на старинные рукописи, лежащие на подоконнике. Взгляд женщины был полон раздумий, отчаяния. Она смотрела в потревоженную ветром бумагу, словно старалась найти в ней ответ на главные, мучающие её вопросы: правильно ли она поступила, что пожертвовала счастьем единственной дочери ради союза двух миров? Правильно ли она поступила, что привезла её в Асгард на растерзание такому монстру, как Локи?

Эти устрашающие вопросы роились в её голове, и ответ напрашивался сам собой: это огромная ошибка.

Только изменить уже ничего нельзя...

В её памяти всплыл тот момент из давнего прошлого, когда она, ещё молодой княжной, на руках с годовалой девочкой впервые прибыла в Асгард, гонимая собственным мужем. Слезы, крик внутри неё рвались наружу, однако с гордым видом княжна вошла в тронную залу, где её ожидал Один. Девочка на её руках мирно спала, посапывая, и Бриггита постаралась говорить как можно тише, чтобы не разбудить её.

-Мой царь, - она склонила одно колено, - я прибыла в Асгард, чтобы исполнить законы наших далеких предков, живших в мире и согласии, породнивших своих детей ванов с благородными асами. Моя дочь Сигюн - будущая принцесса Ванахейма, а затем будущая принцесса Асгарда.

Один, как всегда, с радушием принял ванскую гостью. Из её рук он взял ребенка, очень бережно и осторожно. Взглянул на годовалое дитя. Улыбнулся. Ванская дочь по натуре своей прекрасна, даже будучи младенцем. С минуту полюбовавшись на неё, Один вернул девочку матери.

-Ньёрд сообщил мне, когда у него родилась дочь, а также сообщил, что как только ей исполнится год, он вышлет вас вместе с ней в Асгард, чтобы я мог увидеть младенца воочию. Я уже давно дал Ньёрду свой положительный ответ на то, чтобы соединить наших детей брачными узами, и вот, теперь я скажу и вам - я даю свое согласие на брак ванской дочери с сыном... - Один запнулся, опустил свой единственный глаз. Что-то мешало ему закончить фразу. Вновь взглянув на даму, ожидающе смотревшую на него, он досадно вздохнул, а после с тяжелым голосом сумел подобрать нужные, а самое главное - правдивые слова:

-Я даю свое согласие на брак ванской дочери с сыном Ётунхейма, - от слов Всеотца у княжны задрожало сердце, а кожа побледнела, словно сам ётунский мороз коснулся её.

-О чем вы, мой царь? - переспросила она, запинаясь после каждого слова. То ли злобная шутка, то ли колющая сердце правда сейчас была услышана, Бриггита не могла знать.

-Моему первому сыну уготован трон, и жену он будет вправе выбрать себе сам, как будущий царь Асгарда, а второй является приемным мальчиком, которого я нарек принцем Асгарда и моим младшим сыном. Я счел нужным сказать вам правду, что ваша дочь может стать женой сына ётуна и асиньи.

-Полукровка? - с ужасом переспросила Бриггита, прижимая к своей груди живое сокровище, единственное дитя.

-Не нужно едких слов. Этот мальчик - ас, так как рожден асгардской девой, его мать погибла, а отец убил бы его, если бы после разгрома Ётунхейма я не забрал его с собой. Теперь, зная правду, вы можете дать четкий ответ своего согласия или несогласия. Исключения из любой традиции и любого закона имеет место существования.

-Всеотец, если я вернусь домой с отрицательным решением, Ньёрд изгонит меня и нашу дочь. Королевские породнения для него важнее всего прочего, к тому же мой муж слишком чтит законы, для него не существуют подобные исключения, а если я сообщу ему о том, что его дочь хотят поженить с ётуном, то он и вовсе объявит Асгарду войну, - Бриггита старалась скрыть рвущиеся из груди рыдания. Страх перед потомком ледяного великана пугал её до дрожи даже сейчас, когда младенец, рожденный в суровых снегах Ётунхейма, ещё совсем мал, слаб, словно только что зажженный огонек. Не менее пугал и ожидающий в Ванахейме супруг, который, каким бы добрым, душевным он не был, не обходился без строгости, холоднокровного ума и горячих, но безоговорочных решений. Ньёрд, как любой правитель, на первое место ставит свое государство.

-Фригга! - Один бросил взгляд на маленькую дверь, которая была в отдаленном углу залы. В помещение вошла царица. В своих руках она бережно сжимала крохотный сверток. Походка Богини была гордой, а взгляд был таким, словно держит она не холодного приемыша, а своего собственного ребенка. Она выглядела как мать, только что родившая на свет своего первенца, её добросердечные глаза не на миг не сводились с малыша. Подойдя к Бриггите, она осторожно убрала краешек белого одеяльца с лица ребенка и показала его ванской княжне.

Кожа младенца не оттеняла мертвенной синевой, как это было у настоящих ётунских потомков, а размеры были далеки от гигантских. Малыш был человеком. Щеки были розовыми, пухлые губы приоткрыты во сне, а густые черные волосы уже так отчетливо прорастали на голове.

-Но как? Где его великанские размеры? Где синяя кожа? - завороженно оглядывая ребенка, спросила Бриггита.

-Он рожден асиньей, и от матери принял в наследство облик благородного аса, но отцовские гены ледяного великана однажды дадут о себе знать, от ётунской крови малышу никуда не деться, - голос царицы зазвучал тихо, а легкая улыбка коснулась её губ, когда младенец заворочался на руках и возмущенно закряхтел. Наблюдать за ним было действительно интересно, ребенок был красив, по-необычному красив. Княжна очень боялась сделать ошибку - будущее было таким неоднозначным. Кем будет этот ребенок? Бриггита очень сильно сомневалась, что смешения огня и льда, воссоединение их в одной крови может принести что-то хорошее. Но был ли выход у Бриггиты, кроме как не согласиться? Отказ означает -изгнание, правда означает - война. Бриггита обреченно понимала, что выбора у неё нет. И она, скрепя сердцем, дала своё согласие.

С того самого момента согласия будущее Сигюн и Локи стало определено. Это будущее они должны встретить вместе.

Пронзительный вскрик чайки вывел Бриггиту из её воспоминаний. Она вздрогнула, взглянула на небо, на её глаза сразу же попались морские птицы, устремившиеся к бесстрастным волнам бесконечного моря. Небо уже приобретало синеватый оттенок, а значит, рассвет не далеко. Луна тускнела, исчезала, а звезды рассеивались на дальнем небосклоне, возле горизонта. Так прошла ночь, вся ночь в раздумьях, но четкого вывода княжна так и не сделала, кроме того, что чудовищно ошиблась и вину свою вряд ли когда-нибудь искупит перед дочерью.

...Три дня до свадьбы пролетали мучительно для Сигюн. Время нещадно тянулось так долго, что хотелось лезть на стены. Неплохо было бы заснуть и проснуться сразу в нужный день, но этого сделать бы не дал ни организм, ни родная матушка, которая, кстати говоря, выглядела не менее тревожной самой невесты. Все это время из своей головы Сигюн не могла даже на секунду выкинуть младшего принца, который спас её в день их встречи. Никакие развлечения не помогали ей забыть о Локи, а ведь его не было рядом не в один из этих дней. Зато почти каждый день на прогулках по аллеям и садам Асгарда, на показных боях и состязаниях опытных воинов, на балах, где каждый вечер величественные асиньи донимали Сигюн своими разговорами и расспросами, всегда присутствовал Фандрал - тот самый ас, с которым девушка познакомилась ещё в день своего приезда и который не сводил с неё влюбленных глаз. Но Сигюн старалась не смотреть в его сторону, ей были неприятны эти откровенные взгляды, да и мысли её были вовсе далеки от тех, кто её окружает. Почти в каждом прохожем девушка старалась узнать Локи.

На второй день любимая матушка и служанки часами хлопотали над Сигюн: выбирали платья, украшения, прически. А она же в преддверии свадьбы не хотела замечать этих, по сути, приятных для любой девушки забот. Она просто примеряла наряды, прически, безделушки, равнодушно глядя в зеркало. Однажды ей вдруг показалось в отражении, что позади неё стоит Локи, он едко улыбается, прожигает её хитростным взглядом сверкающих глаз. Сигюн испуганно воскликнула и обернулась назад, понимая, что это было всего лишь видение. Кажется, она совсем скоро сойдет с ума. Мысль и желание увидеть младшего принца доведут её до безумия, но, не взирая на это, Сигюн по-прежнему хотела встретить Локи где-нибудь случайно в саду или во дворце на очередной прогулке. Она так хотела ещё раз взглянуть в его необычные, пылающие зеленым огнем глаза, хотела поговорить с ним, даже сама не зная, о чем, но просто желала услышать его голос, хотела поблагодарить его за помощь. В тот вечер она была до ужаса напугана его гневом и не могла выдавить из себя даже слово, не говоря уже о любых чувствах, кроме страха.

Маг не попадался ей на глаза, словно избегал её, не хотел видеть, и девушке становилось страшно от этого. Она наслышана о своенравном характере принца, более того, убедилась в нем сама и не исключала, что он легко откажется от свадьбы. Такие мысли Сигюн старалась гнать от себя как можно дальше, но они все равно настигали её ночью, не давали уснуть.

И вот, на исходе третьего дня перед свадьбой, когда солнце опускалось за горизонт, а воздух стал более свежим и прохладным, девушка решила прогуляться перед сном. Она вышла в раскинувшийся позади дворца уютный парк, где деревья росли так густо, что лучи солнца не могли протиснуться сквозь них. Здесь всегда было немного мрачновато, но тихо и спокойно, а Сигюн сейчас хотелось именно такой атмосферы.

Она присела на огромный камень, что стоял возле миниатюрного пруда, куда стоком сбегала вода из родника. Её журчание ласкало слух, умиротворяло, и было так по-необычному славно на душе, ничто её не тревожило, ничто не волновало. Девушка разулась, бросила бежевые сандалии на мягкую траву, а босые ножки спустила с камня в прохладную воду. Она, словно ребенок, плескалась, шибуршила ногами по гладкой воде, наслаждаясь маленькими брызгами, что летели во все стороны и иногда падали на неё. На её милом лице заиграла радостная улыбка, когда большая зеленая бабочка опустилась на её руку. Сигюн любовалось ею. Большие крылья насекомого чуть подрагивали, бабочка будто танцевала на её руке, а потом, взмахнув крыльями изумрудного цвета, взлетела в воздух, теряясь среди деревьев. Сигюн проводила её взглядом, а потом снова принялась плескаться водой. За шумом брызг она не услышала, как сзади зашуршали кустарники, а ветви деревьев раздвинулись, пропуская вперед младшего принца Локи.

Юноша тихо приблизился к девушке, которая по-прежнему не замечала его, увлеченная столь приятным детским занятием. Маг улыбнулся, наблюдая за ней. Она действительно как ребенок, такой маленький, наивный и беззащитный, словно птенец, только что вылупившийся из яйца.

-Добрый вечер, принцесса, - промолвил он. Девушка вздрогнула и обернулась. Локи стоял перед ней. Высокий и стройный, он будто вырос из неоткуда. По его губам блуждала очаровательная улыбка, а глаза горели в полумраке. Он выглядел так мистично, что у Сигюн волнительно затрепыхалось сердце в груди, а дыхание сбилось. Она всего три дня не видела его, надеялась встретить, хотелось столько ему сказать, но сейчас, когда вот он, перед ней, все слова улетучились.

-Мой принц, вы здесь? Я так рада вас видеть, - смущенно промолвила она, поднимаясь на камне и осторожно спрыгивая с него.

-А что ты здесь делаешь в столь поздний час? Разве ты не должна уже быть в кровати, сладко спать и мечтать о завтрашнем дне? - с толикой сарказма поинтересовался маг. Сигюн хоть и нравилась ему, но становиться её мужем он по-прежнему не хотел. Он бы с удовольствием развлекся бы с ней, будь все иначе, но ни о какой свадьбе речи бы точно не пошло.

-Я решила пройтись перед сном, да и он от меня куда-то ушел, - ответила девушка, подбирая с травы свои сандалии. -Мой принц, я хотела поблагодарить вас за то, что спасли меня. И хотела вам сказать, что вы не такой уж и страшный, как о вас говорят. Спасибо вам.

-Не за что, принцесса. А на счет страшного, ты ещё меня плохо знаешь, чтобы так сразу приписывать мне имя "добрый". Так можно сказать только о моем братце, причем сразу, не разбирая, у него на лице все написано.

-Вы правы, на лице у вас не написано ничего, и вас сложно разгадать, но я знаю, что вы вовсе не такой ужасный, каким хотите казаться, - Сигюн приблизилась к трикстеру на несколько шагов.

-Откуда ты можешь это знать? - насмешливо спросил Локи. С другой стороны, чего от неё ещё можно было ожидать, кроме как не восхваления? Ведь такому наивному, славному созданию не надо много доказательств, один раз помог - ты уже герой, светишь как солнце для неё. Этой девочке только кажется, что она попадает в хорошие руки прекрасного принца...

-Я просто это чувствую, - она отвела глаза в сторону, пропуская мимо очередную насмешку со стороны Локи. -Мне пора возвращаться во дворец, - произнесла девушка, делая шаг для того, чтобы уйти.

-Ты пойдешь босиком? - Локи указал на её босые стройные ножки.

-В Ванахейме я почти всегда бегала босиком, для меня это не страшно, - улыбнулась она. -Доброй ночи, мой принц, - поклонившись жениху, Сигюн покинула парк, скрываясь в густых зарослях деревьев.

Локи остался наедине со своими мыслями. Невозможно же быть такой милой, такой доброй и честной. Сигюн переходит все границы, да ещё и лезет в его душу. Прибыла сюда, увидела его всего один раз и уже записала в рыцаря своего сердца, отважного и добросердечного. Чушь. Она не знает, какой он есть на самом деле.

Локи обуяла какая-то странная злоба. Неужели Сигюн становится ему не безразлична, как бы не пытался он выбросить её из головы, закрыться от неё? Ведь эти три дня он тоже, даже слишком часто вспоминал о ней, но что-то мешало ему найти её, просто посмотреть на неё хотя бы издалека. Локи старался её избегать, а когда на семейном завтраке о ней заходила речь, принц сразу же покидал обеденный зал. И вот сегодня он не выдержал, он проследил за ней от самого дворца. Остановился и спрятался за зарослями ракитника, позже вылетел бабочкой, чтобы приблизиться к ней, взглянуть в её голубые глаза, и не смог так просто уйти, чтобы не услышать её голоса.

Это последнее утро, когда Сигюн просыпается свободной. Уже сегодня днем, когда солнце возвысится в зените, ванская принцесса станет женой младшего принца Асгарда.

Раздался еле слышный стук в дверь - это матушка и две служанки пришли, чтобы помочь принцессе подготовиться к свадьбе. Сама же Сигюн все ещё лежала в кровати и встала лишь тогда, когда на своем пороге увидела маму и двух её помощниц.

-Сигюн, время не ждет, любимая, - с какой-то неподдельной грустью проговорила княжна, девушке даже показалось, что на глазах всегда гордой и надменной женщины выступили слезы, она никогда раньше не видела, чтобы мама плакала. Все же, удержав в себе вопросы и догадки, пытаясь сосредоточиться исключительно на тщательных сборах, Сигюн спрыгнула с постели, тут же направляясь в ванную комнату.

Подготовка шла около двух часов, Сигюн с трудом выдерживала эти длительные процедуры, это требовало большой усидчивости и терпения. Все начиналось с мытья головы, но промыть длинные и густые волосы ванки требовало явно не пять минут, на это, как правило, уходило минут двадцать, а после - обработка душистым бальзамом и только потом длительная сушка. Первое, что должно было придать только что проснувшейся девушке более прибранный вид, это тщательное умывание и прическа. После душа служанки сразу же принялись за волосы, заплетая их в две плотные и тугие косы, которые чуть позже лежали на плечах девы и ниспадали почти до самых бедер. В прическу были вплетены изумруды. Один из камней Сигюн рассматривала в своих руках, этот зеленый цвет утягивал её, завораживал, и она не могла не вспомнить о полюбившемся взгляде тех глаз.

-Дочка, платье готово, - послышался ласковый голос матери. Сигюн взглянула на неё и опять же увидела грусть. Нет, не грусть матери, которая отпускает свою дочь замуж, отдает в надежные руки любимого человека, а грусть, смешанную со страхом, грусть, которая еле сдерживается в ней, дабы вдруг не вырваться наружу горькими слезами и мольбами о прощении.

Сигюн и сама не понимала, что ощущала сейчас. Страх, волнение - безусловно, но вот грусть - нет. Грусть была лишь тогда, когда она смотрела в печальное лицо мамы.

-Это прекрасно, платье выше всяческих похвал. В нем вы будете великолепны, принцесса, - лепетали служанки, поднося наряд деве. Он был безупречным. Длинное белое платье выткано из блестящего шелка, подол которого почти стелился по полу, в бретельки были вдеты золотые кольца, а на талии платье поддевалось атласным поясом. В руках оно смотрелось невыразимо красиво, а когда принцесса одела его - то под блеском этой красоты, казалось, все померкло, даже душевное отчаяние.

Дева сидела возле зеркала, вдевая в мочки ушей хрустальные сережки в виде дождевых капель. В зеркальном отражении она увидела матушку. Повернувшись к ней, сохраняя при этом прямую осанку, как и учила её княжна, Сигюн взволнованно улыбнулась, ожидая, что скажет мать. Однако та лишь сухо произнесла:

-Пора, Сигюн, - эти слова, которые должны были подкрепиться поддержкой, больно кольнули ванскую принцессу в сердце, и от этого укола оно сильно застучало, угрожая вот-вот покинуть грудь.

Асгард сегодня пышнеет и блестит по-особенному ярко и красочно: везде стоит гул венчальных колоколов; праздничные и громкие песни разливаются со всех сторон; веселые и изумленные лица уже в самом настрое предстоящего праздника. Сегодня состоится свадьба младшего принца Асгарда, Локи Одинсона и ванской принцессы Сигюн Ньёрдоттир. Народ хоть и был радостен, а все же не скупился на тихие шепотки, которые говорили о том, что княжна, словно на выгонку, привезла дочь в Асгард, выдавая её замуж за лживого Бога. Болтать за спиной был удел злых языков, которых, к счастью, было не много. А остальные же не могли дождаться самой церемонии, искренне радовались за столь отдаленного принца, за великолепную принцессу ванов и в душе надеялись на то, что девушка изменит колдуна в лучшую сторону, растопит лед прикосновением теплой руки, разгонит мрак в его душе своей светлой улыбкой, словно луч солнца, разрезающий черный, ночной небосклон.

Взволнованные таким событием гости, взволнованные семьи молодоженов ожидали их в царском храме, где должно было пройти брачное скрепление уз. Храм был построен рядом с дворцом Одина, возвышался тремя куполами, средний из которых был самым высоким. Внутри выходили арка-подобные стены; мощенные колонны; массивные, резные двери были обделаны красным бархатом; скользкий золотой пол был устлан самотканными, узорчатыми коврами. Главная зала находилась под высоким потолком-куполом, по левой стене шел ряд оконных арок от потолка до самого пола, здесь ни к чему были свечи - свет солнца проникал сюда без препятствий, стены и двери были расписаны узорами и переплетениями, от входа пол был выложен мрамором, а в центре зала стоял огромный фонтан, где вода плескалась бесшумно даже в полной тишине.

Один Всеотец и его прекрасная жена Фригга ожидали жениха и невесту почти в самом конце залы, на возвышении рядом с алтарем. По левую руку от царицы стояла княжна Бригитта. Она выглядела печальной, и эта печаль была вполне понятна королевне Асгарда, и печаль та состояла не только в том, что единственная дочь покидает родной дом, становясь замужней девой, но и в том, что мужем её становится принц с темной славой и темной силой.

Там, за закрытыми дверьми залы, младший принц сходил с ума от собственного бессилия: несмотря на столь величественную и неоспоримую красоту девы, её определенному застенчивому нраву, ему никак не хотелось идти под алтарь. Дело было не в Сигюн, дело было в нем. Он ненавидит, когда все решается за него. И то, что он женится не по своей воле, а по воле других людей, выводило его из себя.

Больше всего его бесил и до сих пор оставался необъяснимым тот факт, что три дня назад, когда он спасал эту глупую девчонку от пьяного воина, он действительно почувствовал страх за неё. Но самое главное, что он сумел услышать, как она зовет его. Выходит, она, почувствовав опасность, начала искать защиты у него? Простое и наивное доверие... Почему она решила, что он её защитит? Почему позвала именно его? Такое доверие Локи никак не мог предвидеть от застенчивой ванки, это ему даже польстило. Почему-то он вспомнил об этом происшествии именно сейчас, перед свадьбой.

Было ещё более странным то, что в ту секунду, когда последний удар должен был стать решающим, девка вмешалась, и что-то пошло не так. Он остановился, послушался её, умерил пыл в себе и нашел силы, чтобы не отнять жизнь. Почему? Почему она так воздействует на него? В тот момент ему показалось, что весь мир состоит в одних только её глазах. Мир, который почти сдался ему, но в то же время взял под свой четкий контроль.

-Нет, - принц тряхнул головой, когда случайно допустил мысль о том, что внутри него затаились чувства к ванской принцессе. Этого он никак не мог допустить. Это просто невозможно. Как раньше он старался отогнать от себя подобные мысли, так гонит их и сейчас, когда вот-вот их признают мужем и женой. Да он скорее убьет её, чем полюбит. Он не позволит этой девчонке завладеть его сердцем. Позволит быть рядом, когда ему это будет удобно, прогонит - если наскучит, но проникнуть в его душу и заставить поддаться тусклому и тлеющему чувству любви - никогда! Даже ангел не изменит демона.

Удерживая в себе гнев, Локи смиренно стоял возле огромных резных дверей, ожидая ненавистную невесту. Сейчас он ненавидел не только её - всех. Абсолютно всех: предков, которые придумали такие законы; нынешних царей и властителей, которые связаны этими традициями и долгом прошлого. Слова, сказанные когда-то давно, все ещё имели значение для нового времени... Как глупо.

До слуха Локи донесся топот лошадиных копыт и шум колесницы. Он метнулся к окну и, выглянув сквозь белесый занавес, увидел золотой экипаж, запряженный двумя белоснежными жеребцами, гривы которых были волнисты и развевались на ветру, а в них были вплетены золотистые подвески. Его благоверная прибыла.

-Неужели, - прошипел маг, отдергиваясь от окна и начиная нервно расхаживать по парадной проходной. Открылись и закрылись входные двери храма, и Локи устремил свой взгляд на широкую лестницу, следующую от входа. Безо всякого волнения и особой радости Локи равнодушно смотрел в сторону лестницы. Внезапно тонкая фигура, облаченная в белое платье, не спеша поднимающаяся по ступеням, показалась его глазам. Вначале он даже не узнал в этом белоснежном ангеле свою невесту, не учитывая даже свадебный наряд, он не мог поверить, что это действительно Сигюн.

Когда девушка преодолела лестницу и медленной, плавной походкой подошла к принцу, тот на минуту лишился дара своей знаменитой речи. Он смотрел на неё и все ещё не верил своим глазам. Эта девочка без пяти минут его жена? Это хрупкое создание, столь неповторимое своей красотой, изысканное и прекрасное, которое он сейчас возьмет за руку и поведет к алтарю? Да, то, что она неплоха собой, Локи заметил уже давно, но сейчас она ещё более неописуемо красива и притягательна. Ангел.

Сама девушка тоже не могла отвести глаз от жениха, который был облачен в парадные доспехи с зелеными и золотыми вставками, за спиной его развевался длинный зеленый плащ, почти касающийся пола, на его голове красовался шлем с острыми, загнутыми назад рогами. Локи был и без того высок, выше Сигюн почти на голову, а в этом одеянии он и вовсе становился великаном, а она рядом с ним выглядела ещё более хрупкой, невинной, маленькой. Её волнение не скрылось от него, и то её состояние не удивительно. Локи так оглядывал её, что ей становилось не по себе. Его оценивающий и в то же время растерявшийся взгляд блуждал по её телу, от самой головы до самых ног, которые, кстати говоря, дрожали безумно сильно.

-Я готова, мой принц, - послышался тонкий голос девы, а в глазах её читалось полное доверие одновременно с благодарностью. Такое чувство, будто по его воле она сейчас идет под алтарь. Пропуская мимо ушей слова девы, ничего не отвечая на них и скрывая под все той же равнодушной маской свое изумления и покорность столь невероятной красоте, Локи сухо, но крепко взял Сигюн за руку. Так крепко, что ладонь её вспотела. Сделав глубокий вдох, девушка на равном шаге пошла с женихом в главный зал.

Тихая музыка, словно вода, полилась со всех сторон. Впереди, у входа, началось оживление, массивные двери с грохотом отворились, и в залу, держась за руки, вошли жених и невеста. Тысячи глаз были устремлены на столь красивую пару, изящно ступающую по бархатистому ковру, направляющуюся к царю и царице.

Жених и невеста смотрелись рядом превосходно. Они дополняли друг друга не только во внешности, но и во внутреннем характере, и это можно было определить по их таким разным взглядам. Народ прекрасно знал, что означает для юной Сигюн выйти замуж за такого неуправляемого и жестокого принца, в толпе народа то и дело проходил шепоток, что асгардский маг вдоволь будет наслаждаться её телом, делая из девушки пустую игрушку. Тем не менее, увидев перед собой жениха и невесту, которые не выглядели затравленными законами и традициями, подтолкнувшими их на брак, асы даже опешили, допуская мысль, что они все же прочувствовали друг к другу за такое короткое время знакомства. Другие же считали, что только Сигюн не устояла перед обаянием колдуна, а самому Локи и дела нет до новоявленной принцессы, но от законов никуда не деться.

Взгляд младшего принца лишь на миг задержался на прекрасной невесте, а так он был всегда направлен вперед, надменный, властный и такой непробиваемый даже каплей радости, что уж говорить об улыбке. Сигюн старалась как можно дальше спрятать волнение и не дрожать при походке, она смотрела вперед, как ровня мужу, но при этом иногда оглядывала гостей, не углубляясь в их лица, чтобы вновь не залиться краской. Внутри все мысли перемешались, всплывали обрывки события, произошедшего три дня назад, какой-то непонятный страх пытался пробудиться в сердце, но Сигюн закрывала ему ход, не давала властвовать над ней. Она сама не понимала, откуда и отчего он возникает, может быть тому способствует Локи? Но он ведь спас её, а не наоборот. Разве может он причинить ей боль? Всеми этими вопросами и рассуждениями, которые не уступали в логике, девушка успокаивала себя и старалась больше никогда не поднимать эту тему в своей голове.

Молодожены подошли к возвышению перед царем и царицей. Музыка, которая минуту назад сотрясала храм своим торжествующим мотивом, стихла.

-Локи, сын Одина, мой сын, - в абсолютной тишине раздался голос Одина Всеотца, он глядел на мага впервые с нескрываемым счастьем в глазах, и на его морщинистом лице даже играло подобие улыбки. -Прекрасная Сигюн, дочь Ньёрда, - он взглянул и на невесту, которая больше не волновалась, а лишь внимала словам царя.

-Мы собрались здесь, чтобы поприветствовать вашу пару, чтобы скрепить ваши чувства брачными узами, чтобы провозгласить вас мужем и женой навеки, - Один спустился к детям и одарил благословенным поцелуем жениха и невесту. Следом за ним спустилась добродушная Фригга, подавая шкатулку с кольцом, которое муж должен преподнести в подарок своей жене. Они повернулись друг к другу лицом, Локи взял маленькое кольцо в виде изумрудной змейки, что так сильно напоминало его натуру, и нежно надел украшение на пальчик юной ванки, и змея обвила его, прильнула к нему навсегда.

-Возрадуйтесь же принцу и принцессе Асгарда! - провозгласила царица, и все, как один, рассыпались в бурных аплодисментах, выкрикивая слова поздравления. И под этот шум собравшихся Локи приблизился к личику жены и впился в неё неожиданным поцелуем. Его губы заскользили по её коже, и Сигюн еле удержалась на ногах, ей показалось, что она точно упала бы, если бы не крепкие руки принца, обнявшие её за тонкую талию. Сигюн осторожно обняла мужа за плечи, тая от такого настойчивого, первого поцелуя Локи.

Гулянье развернулось во дворце Одина. В пиршественной зале все сияло и радовалось: бальная музыка доносилась от оркестров, сидящих по обе стороны от залы; консулы, царские помощники, чьи одежды были заметны по имению должностного лица, танцевали с придворными асиньями, знатными дамами; воины собирались компаниями, шумно соревновались, рассказывали какие-то истории и при этом то и дело опрокидывали кубки с хмельным элем, а кто-то и вовсе уснул на скамьях для гостей. Свадьба - есть свадьба. Без шумных компаний и через чур веселых гостей никогда не обходится.

Минуя все это, Локи и Сигюн держались сдержанно. Среди нескольких танцующих пар жених и невеста кружились под музыку особенно изыскано, плавно. Локи заботливо поддерживал жену, когда уносил в своих объятиях под плывущую мелодию. Их руки соприкасались, а взгляды сливались, затягивали. Голубое небо и зеленый омут, в коих они тонули вдвоем. За плавным танцем шли медленные прогулки по балюстраде, мимолетные улыбки, которые то и дело они ловили на губах друг друга и принимали их. Сигюн все ещё несколько переживала, была скована и сама не понимала, чего так волнуется, однако от Локи не отходила ни на шаг. Принц весь вечер крепко держал жену за руку, не отпускал. Пусть все выглядело так, как должно выглядеть, но у Локи в душе все было не так, как надо. Он не мог забыть влажные и такие сладкие губы жены, которые так доверчиво раскрылись ему навстречу, приняли его поцелуй, ответили на него, а глаза, которые смотрели с толикой безумного восхищения и скромности во время танца, и вовсе не могли забыться. Какими же они были необыкновенными. Когда мягкость её губ всплывала в памяти, а их медовый привкус внезапно чувствовался на тонких устах, у Локи внутри сжималось сердце, а на сознание и тело накатывало возбуждение. Маг держался изо всех сил, чтобы не покинуть пир раньше времени, он все посматривал в арки окон, откуда была видна приближающаяся ночь. Да, он ждал её, а вот Сигюн наоборот умоляла время чуть замедлить ход - она сильно волновалась из-за предстоящей ночи, которую они с Локи должны провести вместе.