Как песок сквозь пальцы

Предыстория

- Папа, ты меня совсем не слушаешь! – недовольный голос сына вырвал Дэйчи из раздумий.

- Слушаю, слушаю, – омега устало вздохнул, – тебе не кажется, что ты сам привлекаешь к себе неприятности своим неформальным видом? Стоит тебе надеть форму и перестать краситься, то от тебя все отстанут - и учителя, и одноклассники?

- Я не хочу быть как все! - не унимался Рональд. - Форма обезличивает и лишает индивидуальности! Заставляя меня носить форму, они лишают меня конституционных прав на самовыражение!

- Не придумывай новых законов! – Дэйчи устало встал и загрузил грязную посуду в посудомойку. - Не путай свободу совести с собственным нежеланием носить школьную форму! Ты сам провоцируешь людей таким видом! Реши, что для тебя важнее - быть исключительным и время от времени получать по шее за это или стать таким, как все и жить спокойной жизнью? В жизни нельзя получить все и сразу. И надо быть готовым к тому, что за свои поступки и решения придется расплачиваться.

Дэйчи взял сигареты и вышел на узенький балкончик покурить. Сын пришел следом и, потоптавшись рядом, обнял со спины, уткнувшись носом в лопатки. Дэйчи накрыл руки Рона сверху и помахал свободной рукой соседу, курившему недалеко на таком же шаговом балконе. Серые узкие улочки малобюджетных домов на самой окраине города. Сыну приходилось добираться до школы больше часа, но жить в интернате при дорогом колледже Рон не хотел, а Дэйчи отчаянно скучал по сыну, поэтому безропотно выдавал деньги на дорогу, которые пробивали ощутимую брешь в их скромном семейном бюджете.

- Пап, а почему ты куришь? Чтобы не слышать запаха посторонних альф? – Рональд спросил в очередной раз, прекрасно зная ответ. – А ты сильно любил отца? И все же, почему дедушки не хотят с нами общаться?

Дэйчи только вздохнул. Ну, как объяснить ребенку, что те не одобрили выбор сына. Студенческая любовь, все как-то сразу закружилось: и поступление в университет, и красавец альфа, который смотрел восторженными глазами, говоря о любви, и поджатые губы его родителей, когда он привел знакомиться в богатый дом нищего студента, поступившего на бюджетное место по специальности «Библиотековедение» в престижном институте библиотечных и информационных технологий. Возможно, он действительно тогда был похож на искателя богатенького мужа. Именно поэтому прежде чем согласиться на брак, родители жениха заставили подписать брачный контракт, который он подписал, даже не читая. Тогда Дэйчи считал себя выше нелепых подозрений в его меркантильности.

А спустя полгода начались проблемы. Дэйчи забеременел, и пока он мучился от жесточайшего токсикоза, молодой муж стал погуливать на стороне, приходя домой пьяным с запахом посторонних омег, с расцарапанной спиной и засосами на теле. Омега был на шестом месяце беременности, когда к нему в дом позвонили полицейские и сообщили, что его супруг разбился на машине, которой управлял, будучи совершенно пьяным. Родители мужа обвинили во всем произошедшем его, посчитав, что он не смог стать для их сына единственным омегой и оградить его от неправильной компании.

После похорон Дэйчи остался один. Спустя месяц к нему зашёл управляющий домовладельца, где они снимали квартиру, и предупредил, что оплата за жилье закончится в следующем месяце, и чтобы омега был готов выехать отсюда добровольно и без скандала, иначе его выкинут за дверь судебные приставы. Беременным омегам в общежитии жить не разрешалось, поэтому он взялся перечитать брачный контракт. По нему Дэйчи ни на что не имел права. Вопрос касался только детей, рожденных в браке, им полагались деньги на получение образования в любом учебном учреждении.

Дэйчи, распродав среди знакомых одежду и вещи, оставшиеся после мужа, таким образом, получил небольшую сумму, которой хватило на первый взнос за эту муниципальную малобюджетную халупу для малоимущих, за которую он будет расплачиваться еще ближайшие тридцать лет. Но тогда он был просто счастлив, когда переехал сюда из пентхауса, в котором жил, будучи замужем. Отсюда его забрали в муниципальную больницу, когда пришло время рожать. Родители мужа провели тщательный тест на отцовство, после чего предложили Дэйчи крупные отступные, если тот отдаст ребенка им, но омега наотрез отказался расставаться с новорожденным. Тогда родители, поджав губы, в очередной раз заявили, чтобы тот ни на что не рассчитывал. Они согласны оплатить образование ребёнку, но кроме этого омега не получит ни копейки.

После выписки из больницы Дэйчи с ужасом понял, что совершенно не готов к новой жизни. Выяснилось, что на ребенка надо много денег и времени. Дни слились в бесконечную череду поисков денег, работы и усилий, чтобы совместить учебу с работой. В те дни очень помогли соседи. Они поделились вещами для малыша, и кроме того, когда ему необходимо было отлучиться в университет, чтобы сдать очередной экзамен или зачет, с такими же, как он, безработными папашами всегда можно было оставить ребенка. А рассчитаться с ними можно было половинкой буханки хлеба, купленной на последние деньги. Настоящим счастьем было найти детский сад для «особо одаренных малышей». Родителям альфы пришлось оплачивать его, поскольку в проспекте было написано, что это учреждение является первым учебным заведением малыша, где будут заниматься развитием его способностей и подготовят к поступлению в школу. Тогда Дэйчи стало легче, он знал, что ребенок чист и накормлен, а у него появилось шесть дней в неделю, чтобы учиться и зарабатывать хоть какие-то деньги на переводах, которые время от времени ему подкидывали студенты-филологи, которые не хотели заниматься этим самостоятельно.

В это же время он серьезно увлекся арабскими поэтами времен династии Омейядов. Его просто завораживала арабская поэзия средних веков. Особенно ему нравился Лабид, которому принадлежало никем из древних арабских поэтов не превзойденное по своей живости и достоверности описание охоты. Природа в его творениях жила в неразрывной связи с настроением поэта: дождь в засушливой пустыне соответствовал чувству радости или радостного ожидания, палящее полуденное солнце или бесконечно длящаяся холодная ночь, "потягивающаяся", подобно хищному зверю, выражала безысходную грусть. После окончания института с красным дипломом, ему предложили место в центральной библиотеке и грант для поступления в аспирантуру. Ее он тоже закончил с отличием, получив ученую степень кандидата наук, и теперь собирал материалы для докторской диссертации.

Сын учился прекрасно, его все хвалили, и родители альфы уже не могли возражать, когда омега отдал сына в самую престижную и дорогую школу-интернат. Вначале все шло хорошо. Дэйчи забирал сына на выходные, которые они проводили вместе. Но с возрастом в сыне проснулся бунтарь-подросток, и он начал изводить всех своими дикими выходками. Он постоянно спорил, пытаясь все время настаивать на своем. И, как результат, Рон стал изгоем в собственной школе. Он периодически дрался, хотя частенько все заканчивалось тем, что его просто били после школы, но это не мешало Рону продолжать задирать всех подряд, в том числе и старшеклассников.

*

 Телефонный звонок в священной тишине книгохранилища прозвучал особенно громко и раздражающе. Дейчи поморщился и посмотрел на дисплей. Звонили из школы сына. Омега заранее скривился, опять Рон что-то отчебучил…

- Вы должны немедленно явиться в школу, - директор школы говорил тоном, не терпящим возражений, - речь идет о возможном исключении вашего сына из нашей школы. Его поведение выходит за рамки понимания и здравого смысла! – голос директора задрожал от возмущения. – Если вы немедленно не приедете и не примете меры, то мы передадим это дело о хулиганстве в полицию! Мы и так долго терпели его выходки, но ЭТО уже недопустимо! – было слышно, как директор с трудом взял себя в руки и добавил уже более спокойным голосом, – даю вам десять минут на то, чтобы явиться ко мне в кабинет и попытаться уладить все мирно.

Дейчи только вздохнул. Именно сегодня ему должны были дать для изучения фрагмент старинного манускрипта. Это была одна из последних работ Лабида перед тем, как он отрекся от своей прежней веры и принял ислам. Дейчи раньше находил несколько переводов этой работы, некоторые из которых были совсем уж вольными. И поэтому у омеги дрожали руки от предвкушения увидеть оригинал и, насладившись звучанием слов, написанных давно умершим человеком, попытаться сделать перевод, наиболее точный по отношению к оригиналу. Чтобы добиться выдачи из хранилища оригинала, ему пришлось целый год ходить из одного кабинета в другой, добиваясь разрешения сделать копию ветхого листа, который остался от древней книги. И именно сейчас, когда добыча так близка, придётся уйти спасать неразумное дитятко. Дейчи хотелось заплакать от досады. Но он, сняв латексные перчатки и маску-респиратор, оставил извинительную записку на столе у «хранителя» и вышел из стерильного помещения.

До школы, в которой учился Рон, было примерно минут десять неторопливой пешей прогулки. И директор знал об этом. Если в младших классах Рональд получал грамоты и награды на различных олимпиадах, то теперь Дэйчи вызывали исключительно из-за неподобающего поведения сына. Не проходило недели, чтобы омега опять не открывал дверь директорского кабинета в ожидании очередного выговора. Рон каждый раз виновато просил у папы прощения и давал обещания, что он исправится, но все повторялось раз за разом.

У кабинета директора стояли двое. Сына трудно было не узнать, он, как всегда, был в черных джинсах и майке. На поясе позвякивали цепочки и неизвестно откуда взявшиеся наручники. Он был накрашен, а волосы на голове были в живописном беспорядке. Омега, быстро оглядев отпрыска, не увидел на нем новых синяков и ссадин, затем он бегло оглядел второго школьника. Если тот со спины был похож на альфу из выпускного класса, то, увидев наглый прищур желтоватых глаз и явно видимую щетину половозрелого самца, Дэйчи дал ему навскидку лет двадцать, может даже двадцать два. Он удивился про себя, что такой перестарок делает в школе. Но секретарь сообщил омеге, что его ждут, и Дэйчи открыл дверь кабинета.

- Здравствуйте, Сталински, – директор поджимал губы и почему-то очень волновался, – как вы знаете, младшие и средние классы нашей школы являются второй ступенью образования, а выпускные классы третей ступенью и приравниваются к колледжу. Рональд до недавнего времени был одним из наших лучших учеников, и мы не понимаем, что сейчас происходит в вашей семье и от чего его поведение так изменилось в худшую сторону. Сегодня на большой перемене в присутствии всех учеников он напал на студента колледжа! Это недопустимо!

- Вы сейчас говорите о том громиле-переростке, который, как слон, топчется у вас в коридоре? – Дэйчи удивленно посмотрел на директора. – Мой сын ниже его на полторы головы и в два раза меньше весом. Так о каком нападении идет речь?

- Он с другой планеты, – директор настороженно посмотрел на дверь, – поэтому он выглядит старше своего возраста, но мы протестировали его знания и зачислили в выпускной класс. Он на удивление прилежный ученик и очень вежливый молодой человек. Даже не представляю, почему ваш сын напал на него?

- Что вы от меня хотите? – Дэйчи непонимающе смотрел на директора.

- Понимаете… - директор вдруг замялся, - он инопланетянин. На нас давят со всех сторон. В соответствии с дипломатическим соглашением между нашими планетами, в наши школы поступили несколько молодых людей с планеты Сабах. Раньше она была закрытой, и эти дети, так сказать, первые ласточки мира. Их протестировали и по результатам распределили по нескольким учебным заведениям, в том числе в нашу школу, – директор замялся еще сильнее.

- Ближе к делу, – омега понял, что сейчас от него потребуют что-нибудь феерическое.

- К нам едут из дипмиссии Сабаха, - начал скороговоркой директор, нервно оглядываясь на дверь. – Они задержались, потому что в другой школе произошла драка, и они улаживают это недоразумение, но скоро приедут сюда. И было бы неплохо, если бы Салах подтвердил, что все в порядке, и он не имеет претензий к колледжу.

- Я понял.

Дэйчи вышел из кабинета и, зыркнув на сына, велел погулять ему в коридоре. Потом о том же самом попросил секретаря. Оставшись в приемной наедине с альфой, с интересом наблюдающим за происходящим, он внимательно посмотрел на него.

- Молодой человек, – Дэйчи в этом году исполнилось двадцать девять, и порой он чувствовал себя дряхлым стариком, - мы могли бы как-нибудь уладить недоразумение, возникшее сегодня на большой перемене между моим сыном и вами?

- Недоразумение? – альфа саркастически ухмыльнулся. – Ваш сын в ответ на комплимент набросился на меня с кулаками, несколько раз пнул, а когда я попытался его успокоить, то он меня укусил, – альфа расстегнул манжет рубашки и продемонстрировал след от зубов.

Дэйчи на минуту завис от увиденного. Вначале от того, что он не ожидал подобного от своего всегда спокойного сына, а потом от того, что увидел такую красивую мужскую руку. Его всегда привлекали сильные мужские руки. У него в кабинете на стене висели фотофрагменты работ Рембрандта и Микеланджело. Длинные, чувственные пальцы, сильная ладонь, крепкое запястье. И эта рука тоже была потрясающа, как образец античного искусства: идеальный образчик мужской длани! Дэйчи как магнитом притянуло ближе, он дрожащими пальцами прикоснулся к следу от зубов, четко отпечатавшемуся на рельефной мышце. Провел кончиками пальцев по запястью, от укуса до кончиков пальцев альфы. Услышав, как альфа задержал дыхание, он испуганно отскочил в сторону.

- Простите, - Дэйчи сглотнул и перевел дыхание. Он посмотрел на альфу и только сейчас заметил, каким тяжелым и холодным взглядом его рассматривают. – Простите, я только хотел удостовериться, что она настоящая. Простите, я не должен был к вам прикасаться, простите.

Альфа молча рассматривал Дэйчи, что-то обдумывая.

- Так, давайте вернемся к нашей ситуации, – Дэйчи никогда не чувствовал себя настолько беспомощным. – Скажите, я могу что-нибудь сделать, чтобы вы не выдвигали обвинений против моего сына?

- Я не выдвигал никаких обвинений в этой нелепой ситуации, - альфа надменно вздернул широкую бровь и в его глазах появилось раздражение, - я, вообще не понимаю, почему меня держат здесь вместо того, чтобы отпустить на урок.

- Прекрасно! - Дейчи примирительно вытянул вперед руку. – Давайте, мой сын сейчас принесет вам извинения за свое поведение, а вы зайдете в кабинет директора и скажете ему, что вы не имеете претензий к нему.

- К нему или к вам? – альфа ухмылялся. – Вы только что домогались меня!

Дэйчи застонал от обиды, так глупо вляпаться!

- Как я могу исправить ситуацию? – Дэйчи кусал губы, пытаясь найти хоть какое-то решение.

- Ты омега? – альфа продолжал ухмыляться, Дэйчи кивнул, - не замужем? – альфа продолжал допрос.

- Я – вдовец, – Дэйчи не мог понять, куда тот клонит, и нахмурился.

- От тебя пахнет пылью, старыми книгами и табаком, – альфа, не скрываясь, принюхался, - ты одинок.

- Не твое дело! – по привычке окрысился Дэйчи, но увидев, как удивленно альфа вздернул бровь, устыдился своей несдержанности. – Да, после смерти супруга я живу с сыном и работой. В моей жизни нет места посторонним! – Дейчи попытался посмотреть на альфу с вызовом, но того подобное заявление только развеселило.

- Поцелуй меня! - альфа, похоже, продолжал веселиться, разглядывая ошарашенное лицо омеги. – И я обещаю, что зайду в кабинет к директору и скажу ему, что не имею никаких претензий ни к твоему сыну, ни к колледжу! Клянусь! – увидев, как у омеги округлились глаза, он со смехом продолжил, - и более того, я буду защищать его и помогать во всем!

- Мне двадцать девять лет, - Дейчи был возмущен и ошарашен, - у меня сын уже взрослый!

- Сын у тебя хулиган! - парировал альфа и, ухмыляясь, разглядывал покрасневшего омегу. – А ты красивый и взрослый, поэтому и поцелуй хочу взрослый, с языком! – видя, как омега мечется по приемной, коварно добавил, - ты ведь хочешь, чтобы у сына все было хорошо?

Дэйчи вдруг замер. Ха! Подумаешь, поцелуй! Детский сад, штаны на лямках! Тоже мне проблема! Чмокнуть разок, и разбежались! Дэйчи очень решительно направился к альфе. Они были одного роста. Дэйчи был высок, как альфа, и всегда этим гордился. Порой высокий рост в метр семьдесят семь сантиметров мог стать решающим фактором в споре. Дэйчи любил во время спора подавлять ростом своих более мелких коллег. Когда омега подошел к альфе, их глаза были на одном уровне, и тот смотрел на Дэйчи с интересом, слегка наклонив голову набок. Когда омега потянулся к нему губами, альфа уклонился от его губ и с улыбкой добавил.

- Не чмокнуть, а именно по-взрослому поцеловать. Так, чтобы мне понравилось, - уточнил альфа. Его, похоже, происходящее забавляло.

Дэйчи схватил его за форменный джемпер с эмблемой колледжа на груди и притянул к себе. Он облизнулся, глядя на очень сексуального альфу перед собой, и вдруг с ужасом подумал, что уже очень давно ни с кем не целовался «по-взрослому», не как со знакомыми и соседями на празднике, а именно, как с партнером, желая доставить поцелуем удовольствие.

Глаза у альфы были золотистые, как у кота. Крупные черты лица, волевой подбородок, проступающая явная щетина вокруг нереально красивого и эротичного мужского рта. Дэйчи даже сглотнул неожиданно набежавшую слюну. Он и правда может поцеловать его? Как странно... Все звуки вдруг исчезли, в мире остались только они вдвоем, с интересом рассматривая друг друга в ожидании первого прикосновения.

Омега потянулся и лизнул слегка пухлую нижнюю губу альфы, будто пробуя запретную сладость. А потом просто вжался сухими горячими губами в его губы. Взгляд альфы пронзил омегу насквозь. Сердце забилось часто, гулко и болезненно. Стало жарко и как-то тяжело. Дэйчи прикрыл глаза, испугавшись того урагана чувств, который вдруг начал тяжело ворочаться внутри него, сметая остатки здравого смысла и рационального мышления. Все стало неважным, имел значение только язык, который с упоением вылизывал чужие зубы, как диковинный фрукт в поисках сладости. Чужой язык, который удалось даже затянуть внутрь собственного рта и посасывать, как конфетку, пока рот не наполнился сладостью, а тело не задрожало в ожидании чего-то большего. Дэйчи испугался своих внезапно вырвавшихся из-под контроля эмоций. Руки альфы пробежали по бокам и, сжав его за плечи, тот начал с упоением вылизывать его рот изнутри, жестко и страстно, отчего кровь у омеги забурлила в венах. Когда ладони альфы скользнули вниз и уверенно легли на задницу, Дэйчи уже совсем потерялся во всем происходящем и не отстранился, начав проваливаться во взрывной о****м.

Обвиснув на руках альфы, Дэйчи почувствовал горячие губы на своей шее и будто очнулся. В штанах было мокро, в голове пусто, ноги противно дрожали, как после длительного секса. Но ведь так НЕ БЫВАЕТ! Нельзя кончить только от поцелуя! Дэйчи шарахнулся в сторону и, наткнувшись на стол секретаря, замер пытаясь восстановить дыхание.

Альфа что-то разглядел в потерянном лице Дэйчи и, кивнув своим мыслям, быстро скрылся за дверью директора. Вскоре из кабинета вышли двое, директор с благодарностью в глазах разве лишь только не кланялся вслед ученику, перед которым распахнул дверь. Он с недоумением посмотрел на омегу, который сидел на столе секретаря с безумными глазами.

- Все в порядке? – директор недоуменно смотрел на родителя проблемного ученика.

- Не знаю, - честно сказал омега, - это вы мне скажите.

- А, вы про это, - довольно улыбнулся директор, - да, все в порядке. Салах ад-Дин сказал что он не имеет претензий ни к вашему сыну, ни к колледжу.

Альфа так горячо и призывно посмотрел на Дэйчи, что тот только полупридушенно пискнул и выскочил за дверь. За дверью стояли Рон и секретарь, они, похоже, рассказывали друг другу анекдоты. В трусах противно хлюпало. Дэйчи сделал жест сыну чтобы тот шел за ним, зашел в туалет и, захватив из сумки бумажные салфетки, отправился в кабинку привести себя в порядок. За дверью раздался звонок и топот множества ног. Кто-то входил и выходил, а Дэйчи все пытался привести себя в чувство. Трусы пришлось попросту снять и натянуть брюки на голое тело. Ноги все еще неприятно дрожали после глубокого оргазма. Омега прислонился лбом к стене и попытался вспомнить, когда с ним такое было в последний раз. Опять прозвенел звонок, и в школе снова стало тихо. Завернув трусы в остатки салфеток, он под непонимающим взглядом сына засунул свой сверток в сумку.

- Пап, я больше не буду, – в глазах Рона был страх перед наказанием и обида на весь мир.

- Ты не понимаешь всей серьезности ситуации, - Дэйчи мыл руки и смотрел на сына в зеркало. – Если у тебя не исправится поведение, то меня просто объявят неспособным к твоему воспитанию и через суд лишат родительских прав, а тебя заберут и отдадут дедушкам до совершеннолетия. Мне могут запретить с тобой видеться, потому что я на тебя плохо влияю. Скажи, ты этого добиваешься? Они богатые люди и смогут покупать тебе дорогие девайсы. Тебе надо выбрать, что ты хочешь в этой жизни, а приняв решение, потом принять все последствия такого поступка. В следующий раз они просто вызовут полицию и отправят тебя в приют до выяснения, способен ли я быть твоим родителем. Если дело попадет в суд, то знай, ты окажешься у дедушек. Они давно ждут, когда я перестану справляться с ситуацией и смогут забрать тебя по закону. Я не потяну не то, что адвоката, но даже просто судебных издержек. Подумай и реши, что ты хочешь, а потом скажи мне свое решение.

- Я люблю тебя, папа, - Рон уткнулся в живот омеги и захлюпал носом. – Я исправлюсь, и ты еще будешь мной гордиться, вот увидишь!

- Неправда, - Дэйчи поднял голову сына и с улыбкой глянул ему в глаза, - я всегда, каждую минуту горжусь тобой, ты самое замечательное, что только могло случиться в моей жизни! И я тоже очень люблю тебя. А теперь умойся и пошли домой. И пусть это будет не очень правильно с точки зрения воспитания, - папа перешёл на шепот, заставляя прислушиваться, - но я бы с удовольствием съел мороженое!

Сын вздохнул и, быстро умывшись, взял папу за руку. Когда они выходили, им на встречу бежал охранник, размахивая руками.

- Подождите, там… - пожилой охранник пытался отдышаться, - там с вами хотят что-то обсудить по поводу произошедшего.

- Вот ведь гад! – возмутился омега, - Вначале пообещал, а сейчас передумал? А вот фиг ему, не хочу его больше видеть! Свое слово надо держать! Пошли домой, сын!