Как песок сквозь пальцы

Гости, гости не сломать бы кости...

Дни потянулись, как резиновые: без цвета, без вкуса, без запаха.

Жада пытался растормошить Ясмина, но встречался с взглядом потускневших глаз очень занятого человека. Дэйчи пытался наверстать упущенное для работы время. По утрам он занимался в течение двух часов с детьми из питомника и малолетними альфами, которых грозный Усама отпускал на занятия. Потом погружался в работу. Азиз время от времени подсовывал ему под руку еду и теребил его, пытаясь заставить поесть. Но еда для Ясмина не имела ни вкуса, ни запаха, и совершенно не приносила удовольствия.

И только по вечерам, когда омега читал сказки малышам и всем тем, кто пробирался в библиотеку под покровом темноты, у Ясмина глаза загорались ласковым и мягким светом. Он читал сказки детям, и порой ему казалось, что за кромкой освещенного круга, который отбрасывал торшер, сидит его златоглазый тигренок. И невольно губы растягивались в нежной улыбке. Сердце замирало от ожидания, что сейчас он закончит читать сказку, и тигренок подхватит его на руки и утащит в спальню.

Но сказка заканчивалась, в темноте слышался топот множества ног и сопение. После того, как Салах разрешил Ясмину появляться перед охранниками с открытым лицом, те стали приходить по вечерам послушать волшебные сказки вместе с детьми. До носа омеги доносилось множество запахов альф, но они все время старались не показываться на глаза, прячась в тени библиотеки. Ясмин делал вид, что он не замечает эти детские уловки, но старался читать громко и разборчиво.

Но сказка рано или поздно заканчивалась, воспитатели забирали на руки заснувших малышей, дети постарше уходили, помахав ручками на прощанье и заручившись обещанием, что завтра им опять почитают, а тигренок все не появлялся. Ясмин, горько вздохнув, отправлялся в спальню, мечтая, чтобы любимый сегодня хотя бы приснился. Иногда с ним ходил Сашши, но в последнее время тот старательно строчил инструкции для своего помощника Умара, старательно записывая все, что надо сделать в каждом из оазисов, и в какой последовательности. Он во что бы то ни стало решил уехать со следующими туристами.

Ясмин ушел было с головой в работу, но в обед появился Сашши с горящими глазами. Он стал рассказывать, как сегодня днем к нему приехал Айюб и подарил большой куст цветущего саксаула. Непонятно, где он нашел «эту прелесть», но Сашши от восторга только попискивал. А через пару дней Айюб внезапно зашел к ним в гостиную с большой коробкой шоколадных конфет.

Дэйчи как раз черкал черновик своей докторской, прежде чем взяться за его перепечатку. Сашши сидел рядом с ним в ожидании, когда они пойдут в библиотеку. С тех пор, как в библиотеке стали появляться взрослые охранники-альфы, Сашши приходилось сидеть там с закрытым лицом. Но он уже так привык, что это перестало вызывать у него раздражение. Ну, что такое закрытое лицо по сравнению со здоровьем Олли? Сашши держал его на руках во время этих вечерних чтений и переживал, как перелет обратно отразится на здоровье его мальчика? Вернется астма, или Олли уже выздоровел?

Айюб решительно зашел в гостиную Ясмина, но увидев Сашши, стушевался и остановился на пороге.

— Вот… — Айюб переминался с ноги на ногу, явно не зная, что сказать, — … это вам.

Альфа протянул коробку с таким видом, будто она жгла ему руки. Азиз с перепуга забился в темный уголок, стараясь быть незаметным. Альфа, выставив коробку перед собой, как щит, приближался к замершим омегам. Он открыл было рот, но не найдя, что сказать, закрыл его и, похоже, начинал злиться.

— Я видел, как тебе нравятся… — альфа умоляюще посмотрел на Сашши, — если тебе хочется, ты только скажи… я…

— Спасибо большое! — Ясмин, подскочив, выхватил из рук альфы коробку, и продолжил, глядя на кого-то за спиной альфы, — я обязательно напишу Салаху, что вы передали мне эту коробку!

Айюб оглянулся, на пороге стоял Амин и переводил взгляд с одного лица на другое. Увидев растерянность во взгляде альфы, он нахмурился, пытаясь понять, что здесь происходит.

— Салах передал мне подарок, — Ясмин не смог придумать ничего другого, — это шоколадные конфеты, он просто увидел, как мы дурачились с Аланом из-за таких конфет, вот и решил порадовать меня, — Ясмин видя, как Айюб, растерянно глядя на Сашши, пытается выдавить из себя хоть слово, с нажимом в голосе произнес, — спасибо, что передали мне подарок от мужа. Я обязательно поделюсь с Сашши. Мы ведь друзья.

— А что там? — повел носом Амин.

— Шоколадные конфеты, — Ясмин быстро спрятал коробку за спину. — Это подарок мужа, и не собираюсь ни с кем делиться, разве лишь только с Сашши, — добавил омега, заметив, как Айюб поджал губы.

— Они же горькие и невкусные, — удивился Амин. — Пахлава вкуснее!

— Ну, на вкус и цвет товарища нет! — Ясмин довольно улыбался. — Спасибо, что передали!

Амин вцепился в локоть Айюба и потянул его в свою гостиную, рассказывая о каких-то новостях в гареме. Когда они отошли достаточно далеко и уже не могли услышать их, омеги посмотрели друг на друга и с облегченьем рассмеялись.

— Ой-ой, чуть-чуть не спалились! — Дэйчи сел возле Сашши и протянул ему коробку. — Сердце прямо сейчас из горла выскочит. Не помню, когда пугался так в последний раз…

Сашши водил пальцем по коробке, то краснея, то бледнея.

— Азиз, распорядись, чтобы нам принесли кофе. Скоро в библиотеку идти, мы как раз успеем выпить по чашечке…

Когда бета выбежал в сторону кухни, Дэйчи толкнул смущенного друга в плечо и сказал:

— Сначала цветы, теперь конфеты… Сашши, мне кажется, или за тобой пытаются ухаживать?

— Ты говоришь глупости! — Сашши опять покраснел. — Я страшный и никому не нужный! Ты же сам сказал, что это тебе Салах подарил!

— Вот только дурачка включать не надо, — Дэйчи погладил друга по коленке. — Я так сказал, чтобы Амин не дергался. Ты сам-то, что решил? Принимаешь его ухаживания или нет? Уезжаешь или остаешься?

— Не знаю, — Сашши обнял Дэйчи за шею и уткнулся в нее носом. — Что мне делать? Я люблю его, а у него гарем, и супруг! Какой кошмар! И как я до такой жизни докатился? Встречаться с замужним!

— Ну, вот как раз это то и не проблема. У него не просто супруг, у него целый гарем! — развеселился Дэйчи и открыл коробку. Конфеты от жары были все подтаявшие, и стоило их взять в руки, как они начинали растекаться по пальцам. — Так не годится!

— Да! Ты прав — так не годится! — Сашши вскинул голову и нахмурился. — Я не пойду в гарем! Меня папа не на помойке нашел!

— Я вообще-то говорил о конфетах, — Дэйчи растерянно посмотрел на Сашши, не зная, что сказать.

Азиз принес поднос с кофе, но Дэйчи уже тянул Сашши в библиотеку.

— Азиз, конфеты — в холодильник! Позже, когда мы вернемся, принесешь конфеты, фрукты, мороженое. Мы устроим праздник чревоугодия. Азиз, — Дэйчи сурово посмотрел на бету, — коробку конфет мне прислал муж и передал ее через отца, ты меня понял?

Азиз молча поклонился. Эту коробку принес посыльный от Алана еще рано утром, и все во дворце перешептывались, выясняя, кому она предназначалась, а когда за коробкой пришел сам эмир, то весь дворец замер в ожидании продолжения. Ясмин мог говорить что угодно, но люди уже сделали свои выводы. Эмир ухаживает за чужим омегой, и попытка Ясмина принять огонь на себя, грозила испортить его репутацию среди работников. А этого Азиз допустить не мог. Поэтому он-то уж точно расскажет, на кого и как смотрел эмир, когда принес конфеты в чужую гостиную.

Когда Дэйчи с Сашши вернулись из библиотеки, на столике их дожидался большой поднос, на котором был и свежесваренный кофе, и мороженое, и много фруктов, и местные сладости, и, конечно, злополучная коробка конфет. Вилен выразительно повел носом, и его сразу же пригласили за стол. Они втроем провели чудный вечер, много смеялись, рассказывая друг другу истории из своей жизни.

А утром следующего дня, когда в эмират ад-Дин стали съезжаться эмиры, спокойная жизнь в городе закончилась. Всем было интересно узнать, что же такого происходит у Айюба, и как выглядят цветущие пески?

Умар, помощник Сашши, совсем потерял покой. Теперь у парников топталось множество зевак, которые совали свои носы, куда хотели. Вокруг деревьев эмиры со своими людьми разве лишь хороводы не водили. Каждый считал своим долгом сорвать с ветки хоть один листик и помять его в пальцах. А вдруг растение искусственное, и это все обман?! То же самое было с виноградом. Бесцеремонные гости обрывали бутоны соцветий, пытаясь сообразить, что это такое.

Они бесцеремонно выдергивали из песка арахис, и долго всматривались в завязь орехов, пытаясь понять, почему цветочки сверху, а плоды в песке? Они заходили в парники и срывали с кустов зеленые помидоры и молодой перец. И все это, как маленькие дети, тянули в рот, плевались и возмущались.

Единственное, что им понравилось сразу и безоговорочно, так это кормовой амарант. Лошади с удовольствием хрустели его листьями, а сами растения были просто великолепны. Они вымахали в высоту около трех метров, и поскольку участок амаранта был сравнительно небольшой, то Сашши, когда пришло время сбора урожая на корм, приказал просто проредить посадку. Работники повыдергивали каждое второе растение, а оставшиеся растения расправили свои листья в ширину. Их верхушки окрасились в пурпурный цвет, на них появились соцветия. И теперь каждое растение выглядело, как на выставке достижений сельского хозяйства.

Тоже было и с бататом. Мощные корнеплоды выглядывали из песка, как будто в нетерпении ждали сбора урожая. Умар велел работникам заняться сбором батата на неделю раньше потому, что он испугался, что эмиры просто растащат урожай до того, как он будет собран. Корнеплоды были собраны с половины участка и, отделив их от ботвы, стали взвешивать, чтобы записать вес и передать Сашши для исследований. Эмиры с интересом наблюдали за всем этим, а потом Умар им объяснял, что вторая половина урожая оставлена на семена, чтобы позже засеять бОльшую площадь.

Все хотели видеть агронома, но Айюб запретил выпускать Сашши за стены гарема.

Кроме этого, эмиры расхаживали по городу, заходили в мечети, глазея на светильники. В ресторанчиках пробовали мороженое, ясминчики и тушеные овощи с мясом. Местные кулинары внесли в рецепты Ясмина свои дополнения в виде местных продуктов и специй, сделав их более пряными, острыми и душистыми.

Эмиров прибывало все больше и больше. И все повторялось из раза в раз: хоровод вокруг деревьев, прополка и вытаптывание посадок овощей, восторженные возгласы у амаранта и поход в город. Там, отведав блюд, приготовленных из парниковых овощей, они благосклонно решали, что стоит присмотреться к новинке получше, и опять возвращались к парникам.

Первые эмиры поселились в гостинице, следующие заняли караван-сараи, бесцеремонно вытеснив оттуда караванщиков, эмиры, прибывшие последними, располагались в песках за оградой города. Вечером эмиры наткнулись на вечернюю школу Вилена. Они пришли в недоумение. Для начала было просто непонятно, зачем учить грамоте столько народу? Потом они с недоумением рассматривали «городскую библиотеку», куда Вилен стаскивал все книги, что ему удавалось купить на планете. Он завел в библиотеке строгий учет и контроль за перемещением книг. Все желающие могли брать любые книги, но к концу дня все книги должны были вернуться на свои места на полках. Вид читающих книги простолюдинов потряс эмиров до глубины души.

Еще одним потрясением для них стала личность самого учителя. Достаточно взрослый омега был свободен, ходил в одежде из хлопка с открытым лицом, как биби! Вдобавок к своему возмутительному внешнему виду этот омега был еще очень языкастым и дерзким в речах! Старшие эмиры уходили, молча гневаясь, услышав колкости в свой адрес. Эмиры помоложе, из поколения наследников, наоборот, оставались позубоскалить с ехидным учителем, практически срывая ему занятия. И чем сильнее Вилен кусался, тем больше веселились молодые эмиры. Охрана Вилена нервно сглатывала, услышав заковыристые замечания в сторону эмиров.

Когда пришло время Вилену отправляться домой, то за ним увязалась целая толпа восторженных поклонников. Они почему-то принимали его колкости за изысканный флирт. Когда Вилен пришел домой и переступил границы гарема, он минут двадцать громко ругался и шипел в сторону тупых альфачей, которые думают не головой, а головкой!

Когда Умар вечером пришел к Сашши с докладом о проделанной за день работе, собранных овощах и переносе двух парников на новое место, он боялся и так старательно отводил глаза, что омега заволновался. Истории о том, что в город понаехали эмиры, Сашши уже услышал и от Азиза, который с удовольствием пересказывал все, что слышал, и от рычащего Вилена. Но он не понимал, почему это так заботит Умара? Ну, приехали и приехали, чего так нервничать?

Помощнику пришлось рассказать о том, что они были вынуждены собрать урожай чуть раньше, чтобы работники не нервничали и были заняты делом. Сашши похлопал его по руке и заверил, что все нормально, и это не повод, чтобы так сильно переживать. А потом вдруг поинтересовался, а почему работники нервничали? Умар понял, что проговорился, и ему пришлось рассказать, как именно вели себя гости.

Сашши от негодования чуть не взорвался. Он сразу бросился на поиски Айюба, намереваясь вытребовать у того, чтобы его завтра выпустили из «этой темницы». Дэйчи ушел в библиотеку к ожидавшим его детям. Сашши решил дождаться эмира и поговорить с ним до того, как он попадет в комнаты Амина. Оставшись в одиночестве, он еще больше накрутил себя и к тому времени, когда альфа зашел во внутренний двор гарема, Сашши от ярости только что не подпрыгивал.

Усталый Айюб зашел во внутренний двор гарема. День выдался тяжелым. В эмират уже очень давно в таком количестве не приезжали именитые гости, и жители совершенно растерялись. В последний раз такое нашествие эмиров было еще при жизни его отца, — Грозного льва Асада. Тогда в городе проходили заседания Совета Преданности. В те времена для именитых гостей были отведены специальные дома с прислугой, но сейчас в тех домах жила знать со своими детьми, и мест для эмиров катастрофически не хватало.

В городе и так стало очень шумно и многолюдно, каждый день приезжали новые караваны, которые вместе с товаром привозили еще и людей, которые ходили и глазели по сторонам, добавляя хаоса на улицах города. А еще и эмиры, Айюб застонал, вспоминая. Эмиры вели себя, как разбалованные биби на кухне у папочки. Альф-охранников уже не хватало, и для предотвращения инцидентов с местным населением пришлось кинуть клич и набрать крупных бет из числа рудокопов, благо они почти все были в городе. Теперь альфы контролировали только центральные улицы и места наиболее шумных сборищ, а дружины бет присматривали за жилыми районами.

Айюб тяжело вздохнул. Раньше при таком скоплении людей всегда случались небольшие пожары, но сейчас у всех жителей были светильники Ошая и солнечные плитки, так что одной проблемой было меньше. Хотя эмиру было совершенно непонятно, откуда взялось столько еды, чтобы прокормить столько народа? Хорошо, что законы шариата запрещали спекуляцию продуктами, да и сами жители присматривали за исполнением законов.

А еще этот несносный Вилен! Вот ведь заноза! К Айюбу сегодня обратились старшие эмиры с требованием призвать к порядку и наказать взрослого биби, а молодые эмиры с горящими глазами наперебой уговаривали отдать «восхитительного прелестника»! Если бы Вилен не был на положении гостя супруга Салаха, и если бы Салах в этот момент находился в городе, то дело бы наверняка дошло бы до ритуальных дуэлей. Эмиры бились бы за право забрать его в свой гарем, прямо как за лисичку! А поскольку Салаха не было в городе, и всем известно, что в ближайшее время он не появится, то все ограничивались только вздохами и просьбами оказать содействие.

Айюб тяжело вздохнул еще раз, и вот тут на него налетел Сашши. Он кричал и негодовал! Он требовал призвать к порядку хулиганов, защитить деревья от вандалов и сокрушался, что не может разогнать их пинками самолично! Он себя вел, как разъяренная наседка, чьих птенцов пытаются обидеть. Альфа даже немного растерялся, он не ожидал от всегда спокойного и милого Сашши такого взрыва эмоций!

— Почему я не могу выйти? — потрясал кулаками Сашши. Больше всего ему хотелось схватить Айюба за грудки и потрясти, чтобы тот понял, как он зол из-за этой ситуации. Но он помнил рассказ жада, что стоит ему только прикоснуться к бархатному халату Айюба, расшитому золотом и инкрустированному камнями, как он сразу попадет в разряд наложников. А ему сейчас хотелось совершенно другого! Он горел желанием наказать негодяев, которые так бесцеремонно вели себя с беззащитными растениями!

— Потому что ты МОЙ! — рявкнул альфа, но увидев как испугался омега, поправился. — Ты мой гость, и пока Салаха нет, я отвечаю за твою безопасность. В городе для тебя сейчас опасно!

— Я не твой! — Сашши попятился назад. — Я не чей-то, я свой собственный! И буду делать то, что считаю нужным! Не смей мной командовать! Я тебе не двадцать шестой наложник!

Сашши, испугавшись огня, который полыхнул в глазах Айюба, побежал в гостиную к Ясмину. Забежав внутрь, он, как ребенок, спрятался за спиной друга. Дэйчи разговаривал с Виленом и непонимающе посмотрел на Сашши.

— Ты чего? — Дэйчи приобнял его за плечи.

В комнату влетел альфа. Глаза его сверкали, губы были сжаты, и весь его вид говорил о крайней степени раздражения. Казалось, что даже полы его халата развеваются зловеще.

— Ты будешь послушным! Пока в городе эмиры, даже забудь выходить самостоятельно! А будешь упорствовать, я тебя в темницу посажу до того дня, пока все не разъедутся!

— Сын, что случилось? — за спиной грозного эмира появился стройный жада. — Почему ты рычишь в чужом гареме?

— Пока эмиры в городе, я запрещаю омегам покидать стены гарема! — Айюб постарался обуздать свой гнев. — Мне хватило того, что из-за Вилена сегодня чуть не начались ритуальные схватки среди гостей! Пятнадцать эмиров захотели забрать его в свой гарем и приходили ко мне за разрешением!

— Только пятнадцать? — ехидно протянул Вилен, за что сразу получил подзатыльник от Дэйчи. — Простите! Я не строил им глазки, я наоборот… Я не хотел! Еле-еле отбился от одного придурка, как сразу… Медом им мазано, что ли? — Вилен недовольно скрестил руки на груди и, надувшись, уселся на подушку, всем своим видом выражая протест.

— Омеги на Сабахе ценность, — было видно, как альфа пытается обуздать свой гнев и говорить спокойно, — а взрослый омега без метки, вообще, редкость! Поэтому будете сидеть за стенами гарема, пока все не разъедутся. Вы меня услышали?

— Мне надо хотя бы оценить ущерб, который нанесли эти вандалы, — Сашши выглядел непреклонным. — Они там все листья с деревьев оборвали? А виноград? Он выживет после их неуемного любопытства? Мне надо дать рекомендации Умару, как спасти то, что осталось…

Сашши выглядел непреклонным, и альфа понял, что омега борется за то, во что верит. У него в глазах сейчас переливается сталь, и без боя он не сдастся. Айюб понял, что если откажет, то будет только хуже, потому что тот будет пытаться искать лазейки, пока не попадет в беду. Альфа тяжело вздохнул и задумался, что же можно предпринять в такой ситуации.

— Хорошо, — Айюб посмотрел на Сашши тяжелым взглядом, пытаясь достучаться до упрямца. — Завтра я увезу всех эмиров в Северный город, и нас не будет два дня. — Айюб увидел, как теплеет взгляд омеги, и как в нем появляется нежность. Ради такого взгляда он был согласен собственными руками вытолкать эмиров взашей из города. — Мы уедем с утра и будем на месте к вечеру, так что, скорее всего, там же и заночуем, а на следующий день к вечеру вернемся. Тебе с Виленом надо будет уладить все дела, а потом вы будете безвылазно сидеть в гареме, пока все не разъедутся.

— Хорошо, спасибо, — Сашши смущенно кивнул головой. Он опять стал тихим и ласковым, и ему было ужасно неловко, что он так дерзко говорил с альфой. Ему очень хотелось попросить прощения, но он только смущенно покраснел под горящим взглядом эмира.

— Сашши, пообещай мне, что не будешь пытаться выйти из города самостоятельно, — Айюб увидел, как смущенный Сашши, опустив глаза, молча кивнул. — И, если придется выйти в город поговорить с гостями, то не отойдешь от меня ни на шаг?

Сашши вскинул счастливые глаза и довольно улыбнулся, как будто получил подарок. Айюб с облегчением перевел дыхание, почувствовав, как птичка в его груди поет от счастья.