Она вела меня по узкому коридору, удерживая в руке канделябр с тремя зажжёнными свечами. Чопорная, в белоснежном чепце, вышагивала по шахматному полу, как призрак. Подчеркивая своим присутствием всю нереальность происходящего. А у меня в висках пульсировали ее слова… я все еще не могла прийти в себя после сказанного.
– Господин решил, что отныне ты будешь выполнять высшее предназначение, – выдала таким тоном, будто сообщила мне о выборах в президенты. Только отчего-то это высшее предназначение казалось мне еще более оскорбительным, чем угроза отправить меня мыть ночные горшки.
– Какое предназначение?
Спросила я, но она смаковала каждую секунду моего неведения. В ее руках была власть в этот момент. И, как любые жалкие людишки, дорвавшиеся до власти, она использовала ее по максимуму, на
