Любить как зверь

Глава 2. Цена новой жизни

2024 год

Нью-Йорк

Осень

***

Достав из кармана пальто сосательную конфету на палочке, несколько раз покрутила её, чтобы снять пластиковую упаковку. От красного леденца пахло вишней и колой. Поднеся его к носу, вдохнула аромат, прежде чем засунуть конфету между губ, которые с ожиданием раскрыли рот. Я наморщила лоб, проводя большой конфетой по влажному языку. Одна из щек надулась, из-за большого размера леденца, надавливая и отводя язык в сторону.

Раздавался непристойный сосательный звук, когда я катала конфету языком во рту и посасывала её, надавливая. Как у сучки во время течки, из моих губ раздался стон, похожий на отчаяние. Язык так сильно облизывал конфетку, что уже слегка раздулся и начал болеть.

Я закатила глаза, вытаскивая конфету со рта вместе со стекающим соком по пухлым губам. Проведя большим пальцем и облизывая тот, надавив на язык.

— Если бы что-то большее вошло в мой маленький ротик, мои щеки бы раздулись и заболели сильней? Язык бы откинулся назад, пропуская дальше в горло? — Застонав, как извращенка, покачала головой представляя мужской орган.

Повернувшись к зеркалу в лифте, смотрела прямо в свои зеленые глаза, которые были окутаны презрением.

— И что я только делаю? — Засунув леденец в родную упаковку, бросила в карман.

Уже прошло пять лет, как каждую осень со мной происходит подобное. Тело сходит с ума от какого-то животного желания. При этом всем отношения с парнями у меня не складываются. Все мои гормоны явно не в восторге от этого, поэтому изводят даже от простого леденца до оргазма.

— Нужно сходить в клуб, — пробормотала, вытирая рот. — Познакомиться с кем-то, да с кем угодно!

Двери лифта открылись, пропуская на одиннадцатый этаж здания.

— Доброе утро, Катерина! Как тебе пробки в восемь утра? Я слышала, что из-за открытия парада цветов перекрыли два переулка, так что я даже не смогла выпить тыквенного латте на банановом молоке.

Горло сжалось в тиски от представления длинного, твердого фрукта во рту... Черт! Может мне сходить к психологу?

— Доброе утро, — стараясь не дать себе леща, улыбнулась. — Да, это ужасно. Но мы можем зайти в обеденный перерыв за латте.

Мои уши покраснели, а глаза избегали взгляда Елены, что не понимала моего нервного состояния. Кое-как успокоив гормоны, скрестила ноги под столом и вновь натянула улыбку.

— Милая, ты выглядишь бледной, — Елена наклонилась ближе, — может тебе воды принести?

— Нет, все в порядке, правда, — замельтешила руками. — Что у нас на повестке дня?

— Рукописи, журналы, статьи, — девушка накидывала на мой стол папки с документами. — А, еще кое-что. Тебе пришло письмо.

— Письмо?

Холодный пот прошиб спину. Единственные письма, что приходят мне, отправляют только родители. Они не любят использовать телефон или электронную почту, боясь, что так могут быть отслежены. Так что, каждый раз, как они хотят мне написать, приходит письмо из случайного штата США.

Во рту пересохло, когда пальцы оторвали защитный слой конверта.

"Наша любимая девочка, мы с отцом очень по тебе скучаем и гордимся тобой! И рады тебе сообщить, что уже через два месяца ты обретешь свободу от этого ужасного клейма в твоей жизни. Два месяца до момента, когда ты сможешь вернуть свою законную фамилию Миллер и откажешься от той гадкой, что травит твою жизнь."

Глаза моментально опустились на собственный бейджик: "Катерина Романова."

Неужели этому аду придет конец? Больше никакого страха, что тот мужчина объявиться в моей жизни. Никаких объяснений мужчинам, почему я ношу это чертово кольцо на пальце и в моем паспорте стоит штамп о браке.

— Кольцо, — прошептала, поворачивая золотой ошейник на пальце.

Это было одно из условий — не снимать его. Никогда. Не сказать, что моя жизнь была тяжелой за время брака. Лечение прошло хорошо за первые полгода, затем учеба и теперь работа в одном из интернет-издевательств. Во мне не осталось ничего от той девочки.

Я стала выше, увереннее в себе и красивей. Мои волосы отрасли ниже плеч, стали ровными и похожими на волокна кожуры кокоса, нежели соломы. От шрамов за время лечение тоже ничего не осталось, а то что было, скрыли хорошие косметологи.

— Все в порядке? — Елена вновь вытянула меня из мыслей. — Ты заставляешь меня нервничать, а ты знаешь, что от нервов я хочу в туалет и начинаю чесаться. Так что, перестань!

У рыжеволосой бестии начал дергаться глаз, отчего я усмехнулась.

— Я думаю, что нам нужно развеяться! — Хлопнула в ладони. — Сегодня идем в клуб?

— О! МОЙ! НЬЮ-ЙОРКСКИЙ БОГ! — Закричала Елена, затопав ножками. — Ты созрела на это спустя три года. Три чертовых года в городе, где нельзя жить без ночной жизни.

Девушка радовалась, пока резко не схватила меня за руку.

— Только вот это, — её пальцы сжали мое кольцо. — Придется снять. Я помню, что ты говорила, что это подарок, но такие подарки отпугивают парней.

Решиться снять с себя его, казалось, опасным. Но и оставлять дальше глупо. Наш брак будет разорван автоматически спустя два месяца, неужели, мне правда нужно носить этот ошейник еще столько времени? Тем более с моими гормонами, кажется, я скорее умру, если срочно не найду себе парня на ночь. Чувствую себя грязной и распутной девкой, но мое тело требует именно этого. Уже которую осень.

— Да, ты права, — я нарочито надула губы, стягивая теплое кольцо и отбрасывая то в сумку.

Я мгновенно ощутила себя голой без него. Казалось, что вся увесистая часть меня стала потерянной и остаток дня прошел в каком-то нервном напряжении. Казалось, что в любую минуту из угла выйдет мой ненавистный муж и сломает каждый палец за такую дерзость. Но этого не происходило. Тревога постепенно стала отступать, поэтому к вечеру, когда работа на сегодня была окончена, мне осталось только поспешить домой. Переодеться перед встречей с Еленой, прежде чем вдвоем поехать веселиться.

Квартира, на которую мне хватало денег, находилась с другой стороны моста города. Здесь было не особо безопасно, но за то дешево. Вернее, дешевле, чем могло бы быть. Все равно на оплату жилья уходила большая часть зарплаты, вторая же часть на еду и в итоге покупка чего-то для себя оставлялась лишь на новый год. Но меня устраивала подобная жизнь, насколько это возможно.

— Да вашу-ж мать! — Простонала, когда увидела, что в доме нет света.

Стабильно, раз в неделю, его выключают в случайный день в моем квартале.

— Теперь даже не искупаться. Придется греть воду в чайнике, отлично, — бормотала под нос, кое как поднимаясь наощупь по ступеням на второй этаж.

Фонарик телефона работал не очень хорошо, так что можно было легко упасть.

— Аааа! — Закричала от неожиданного шороха сбоку.

Огромные крысы в Нью-Йорке главная проблема, поэтому встретить их не редкость. Я уже привыкла, однако наткнуться на грызуна в темноте не хотелось.

— Черт, где же эти ключи? — Процедила, все никак не сумев нащупать их внутри сумки.

Стукнув кулаком от злости по двери, неожиданно, она открылась.

— Что?..

Сухой и тяжелый ком сглотнулся в горле. Сделав шаг внутрь квартиры, попыталась сразу же пройти на кухню и взять нож. Это было близко, ведь квартирка маленькая. Однако, что-то тяжелое и увесистое придавило меня грудью к стене.

— Ай! — Вскрикнула.

Чьи-то губы и горячее дыхание было достаточно близко, чтобы грубо погладить мою мочку уха. Явно мужская грудь прижалась к моим плечам. Мощное тело давило на спину, пока большая рука сжимала кисти моих рук за спиной. Я попыталась заерзать, чтобы выбраться.

— Забирайте все, что хотите и... — стоило открыть рот, как мой язык был схвачен.

Длинные пальцы раздвинули пухлые губы, проникая внутрь рта. Это не было и близко похоже на леденец утром. Большие подушечки пальцев давили на язык, утопая в слюне и заставляя от безысходности водить языком в сторону, касаясь их.

Я замерла, как будто на меня обрушилась пылающая буря. Мое тело отзывалось на это не страхом, а каким-то трепетным волнением. Дожилась, Катерина! Ты позволяешь насиловать себя грабителю! Осознание этого заставило попробовать прикусить мужские пальцы, но ничего не вышло. Отталкиваясь ногами от стены, попыталась ударить пяткой, но ничего не получалось.

Кончики груди начали покалывать, а между ног завязался тугой узел, когда раздался хриплый голос:

— Какая ты добрая.

Вопреки мягким словам, его руки были резкими, как будто он наказывал непослушную девочку.

— Будешь ты такой же спокойной, если я возьму тебя за талию и подтяну твою плоть к себе, чтобы засунуть то, отчего ты будешь кричать и плакать?

Одна из мужских ладоней начала ласкать мое бедро. Когда он собирался скользнуть между ног вглубь, коснуться места, что буквально изнывало с самого утра, я резко сжала колени и попыталась отшвырнуть его. На что раздался бархатный смех самодовольного ублюдка. Мужчина иронично вздохнул и сказал голосом, глубоко разочарованным в моих действиях:

— Давно не виделись, женушка.