Саламандра

Игры

 Утро началось раньше обычного. Алекс быстро сделал разминку в комнате и поспешил в купальню. Там, на удивление, было несколько человек, в основном рабы, которые набирали в небольшие ведра воду и куда-то уносили. Алекс быстро помылся и заодно осмотрел свое тело. На удивление, синяки почти сошли и мышцы уже не болели, как раньше. Похоже, регенерация тканей у этого тела была на порядок быстрее, чем у прежнего тела Алекса. 

   После завтрака Алекс приготовился к пробежке, но Пушан остался дома. Поэтому рыжик подхватил свои шахматы и устроился в тенечке. Многое он благополучно забыл, поскольку шахматы не брал в руки уже давно, но это как езда на велосипеде, если когда-нибудь умел, то навык возвращается достаточно быстро. В голове стали всплывать известные партии и истории, как они играли с отцом. Последнюю партию они сыграли уже в больнице, когда отец был на сильных обезболивающих, умирая от рака. Его сознание путалось, но он все равно продолжал улыбаться и подтрунивать над сыном. Алекс тогда старательно не замечал промахов отца, не желая заканчивать партию слишком быстро.

   К Пушану домой приходили люди, они прибывали на паланкинах или пешком, в сопровождении пары рабов, которые несли свитки и маленькие раскладные стульчики. Охранники пропускали гостей внутрь, отбирая в случае необходимости оружие. Паланкины ставили в ряд совсем как машины на парковке, а рабы-носильщики тем временем отправлялись в тенечек, под ближайшее дерево. Вскоре там собралась большая компания. Рабы Пушана принесли им воды и слонялись рядом, пытаясь отлынивать от своей работы.

   Алекс тогда с удивлением присмотрелся к охранникам. В прошлый раз он их особо не рассматривал, они были ему интересны только как помеха к побегу, но сейчас в глаза бросилась интересная подробность. В прошлый раз один из ветеранов со шрамом через всю морду был практически без руки. Маленький обрубок едва торчал от плеча, а сегодня обрубок был у середины, даже, можно сказать ближе к локтю. И кожа на этой культяпке была более светлая по сравнению с другой, совершенно целой рукой. Алекс еще раз посмотрел на свои синяки. Интересно, если они произошли от ящеров, то тогда, возможно, они умеют отращивать конечности, как ящерица хвост? Алекс посмотрел на свой шрамик у пупка. Он так и оставался с рваными краями, и не было даже намека, что он когда-либо зарастет. 

 - Что делаешь? – Сканд неожиданно возник рядом и настороженно приглядывался к рыжику. 

 - Играю, – пожал плечами Алекс. 

 - С кем? - генерал вопросительно прищурился на людей во дворе. Но охрана была занята гостями, а рабы сразу стали усиленно изображать работу в поте лица. 

 - Я играю сам с собой, – Алекс нахально улыбнулся. – Я такой страшный, что меня все боятся и обходят стороной. Со мной только Чока разговаривает, и то только потому, что не потеряла надежду пристроить меня в гарем к наследнику. Но она занята, и поэтому я могу насладиться тишиной и благородным одиночеством.

 Генерал ухмыльнулся, похоже, он понял уловку рыжика, но любопытство взяло верх. 

 - А что за игра? Не помню такой, – Сканд сел верхом на скамью напротив Алекса. 

 - Это называется шахматы, - что переводится с древнего языка как «шах мертв», – Алекс увидел как на него настороженно посмотрел генерал и решил пояснить. – Вот эта фигурка называется шах – или иначе, повелитель. Играют двое, и игра идет до тех пор, пока шаха не убьют, тогда говорят «мат» и это значит, что игра закончена. Это как военная стратегия, каждая фигурка изображает военную единицу и движется по определенным правилам. 

   Сканд с сомнением посмотрел на расставленные фигурки. Алекс быстренько расставил их на свои места и начал объяснять. 

- Маленькие пирамидки – это пешие солдаты, поэтому их так много и их используют как расходный материал, бросая в самую гущу боя. Они ходят только вперед и не могут отступать, но если солдат доберется до конца игрового поля, то сможет стать любой фигурой, кроме повелителя. - Это копейщики, - Алекс поднял фигурку офицера, - копья длинные, и поэтому они ходят по диагонали. Это ящеры, - Алекс продемонстрировал фигурку коня. – Они ходят три клеточки в одну сторону и прыжок в сторону. Зато они ходят в любом направлении и порой бывают очень опасны именно своей непредсказуемостью. Сильная фигура, хотя многие их не любят. 

 - А я люблю ящеров, - улыбнулся Сканд, - их очень тяжело у***ь, и это дополнительная броня и зубы с когтями для войска. 

 - Это игра, - Алекс улыбнулся, - в жизни ящеры побегут куда укажешь, а в игре они следуют своим правилам. Обязательно три шага в одну сторону и прыжок вбок. А это тура, - Алекс немного растерялся, можно было бы назвать ее ладьей, но неизвестно, есть ли у них лодки, - тура – это осадная башня, чтобы брать приступом стены, они тяжелые и поэтому двигаются только прямо. 

 - Осадная башня для взятия стен? - Генерал наклонил голову к плечу и посмотрел на рыжика с большим интересом. – Это как? 

 - М-м… - задумался Алекс, - это такая деревянная башня высотой со стену осаждаемого города. Ее подтаскивают вплотную к стене, а внутри лестница, по ней воины поднимаются под защитой туры на самый вверх, а потом по перекинутому мостику забираются прямо на стену.

 Генерал вперился в маленькую фигурку неподвижным взглядом и обдумывал интересное предложение. Алекс только растерянно подвис. Если у них нет колеса, то, возможно, и до осадных башен они не додумались. Ящеры тупые! Хотя возможно, с помощью своих зубатых прихвостней они воюют иначе, чем древние греки? Сканд поджал губы и удивленно хмыкнув, поставил фигурку на игровое поле. 

 - А это наследник, - Алекс поднял фигурку ферзя. - Это самая сильная фигура на поле. Он может ходить, как захочет. Прямо, по диагонали, назад или вперед, но только не как ящер… 

 - Наследник на поле боя? - Сканд хмыкнул и посмотрел на дом Пушана. - Ну ладно, предположим… А это? 

 - А это шах. - Алекс поднял свою фигурку. – Он самая слабая фигура и, хотя может ходить куда захочет, но только на одну клеточку. Все фигуры должны защищать своего шаха и нападать на шаха противника. Игра длится до тех пор, пока шаха не сместят с поля. Тогда говорят МАТ, и игра считается законченной. 

 - Но наследник станет шахом, - Сканд удивился, - значит, надо у***ь и его? 

 - Нет. Когда шах повержен, то игра закончена, а другой шах…- Алекс пожал плечами, - тогда уже будет другая игра. 

 - Разумно, - Сканд посмотрел на игровое поле и прищурился, - сыграем? 

 Алекс довольно улыбнулся и после нескольких ходов поставил Сканду «детский мат». Тот только недоуменно хлопал глазами. 

 - Это называется «детский мат», - пояснил Алекс и слегка улыбнулся.

 Сканд смахнул со скамейки все фигуры и, прихватив рыжика за горло, приподнял в воздух и тряхнул со злостью. 

 - Считаешь меня ребенком? Опять издеваешься? 

 - Этот мат ставят каждому ребенку, когда начинают учить шахматам, - Алекс схватил ручищу генерала своими двумя в надежде ослабить хватку и цепляясь ногами за край скамейки. - Отец говорил, что первый выигрыш ничему не научит, а только даст иллюзию, что шахматы простая игра, а вот проигрыш заставит задуматься. 

 - Так ты вспомнил? - генерал встряхнул рыжика еще раз, а потом поставил на землю. - И что еще ты вспомнил? 

 - Ничего я не помню… - Рыжик потер шею, пытаясь унять боль. - Некоторые слова всплывают, разные вещи. Но я ничего не помню из прошлой жизни, я даже лиц не помню. О том, что у меня есть брат, я узнал только вчера. Вы зовете его Чача, а как его полное имя? 

 - Такой лживой ящерицы, как ты, мир никогда не видел, – Генерала перекосило от злобы. – Что еще говорил твой отец? 

 - Отец говорил, что ребенок может упасть, но он повзрослеет, только когда научится вставать. И всегда добавлял, что за одного битого двух небитых дают и поэтому не надо отчаиваться. 

 - Ну, за тебя тогда можно дать целый легион! - фыркнул Сканд и, презрительно передернув плечами, ушел.

 Алекс собрал с земли разбросанные фигурки и попытался опять сосредоточиться на игре. Он и не знал, что у этого происшествия были зрители…

   Спустя пару дней, когда Пушан отправился по своим делам, оставив Алекса дома, к рыжику подошло трое милых юношей. Неизвестно, кого именно хотели их родители, когда, хм… высиживали эти яйца, но они были похожи скорее на девушек, и принадлежность к мужскому полу можно было определить по их небольшим членам, которые явно просвечивали через полупрозрачные шаровары. Алекс посмотрел на них более внимательно. Кроме полупрозрачных шаровар, на них было только несколько браслетов и сережки. И все..

  По всей видимости, это были те самые наложники, которые с таким восторгом и визгами каждый раз встречали Пушана в гареме. За их спинами переминались лысые рабы с ошейниками как у самого Алекса. Наложники перешептывались и осторожно приближались к Алексу, спокойно сидящему на своей скамейке. 

 - Ты ведь Качшени? - поинтересовался самый храбрый. Алекс только молча кивнул головой, это приободрило всю стеснительную компанию. Паренек сделал еще один шажок вперед и уточнил, - это правда, что ты отказался выходить замуж за Пушана? - Получив еще один кивок от рыжика, они спросили хором, как будто заранее репетировали: - ты что, совсем глупая ящерица?

 Алекс в ответ только рассмеялся, уж больно смешно выглядели и они, и их перепуганные рабы. 

 - Теперь жалеешь, да? - осторожно присел на скамейку самый храбрый. 

 - Конечно, жалеет, - ответил за Алекса второй. – Он же теперь простой раб! 

 - Не простой… - глубокомысленно заметил третий. – Хозяин его так и не побрил! Зачем он оставил ему волосы? 

 - Чтобы наказать, - подсказал Алекс.

- Как можно наказать красотой? - удивился первый паренек. 

 Алекс невольно сравнил свои волосы, их действительно было больше, чем у всей компании, вместе взятой. Пока он рассматривал ребят, третий наложник хитро прищурился, а потом ударил себя по плечу с такой силой, что на тонкой коже остался след. 

 - Ай! - вдруг завопил третий наложник. - Зачем ты меня ударил? - А потом посмотрел на своих друзей и подмигнул им, - вы видели? Он меня ударил! Ой-ой-ой, как больно! Вы видели? Мы сидели, разговаривали, а потом он бросился на меня и ударил! 

 - Да! – обрадовался первый, - я видел! Да этот Качшени просто бешеная ящерица! 

 - И я видел! - подхватил второй. – Зачем он тебя, бедняжечку, ударил? Мы ведь ничего плохого ему не сделали! Чока! Чока! Этот Качшени – бешеная ящерица!

 И вся троица вместе со своими рабами бросилась искать Чоку, громко вопя и жалуясь. Алекс даже растерялся. Они что, с ума сошли? Он посмеялся и продолжил играть в шахматы, но тут появилась недовольная Чока. Она хмурилась и поджимала губы. 

 - Зачем ты ударил его? 

 - Чока? Ты что? - удивился рыжик. – Я тихо сидел здесь, а они подошли ко мне, вначале поговорили, а потом вот та ящерица ударила сама себя и принялась голосить. Я не поднимал на нее руку. Зачем мне его бить? 

 - Он нам позавидовал, что мы наложники господина, а он простой раб, - заголосили наложники слаженным трио. – Господин нас любит, а его только бьет. Вот он нам и завидует! Смотри, какой след от руки остался! 

 - Качшени, - расстроилась Чока, - ну зачем ты на него напал? Теперь придется тебя наказать. Господин Пушан меня специально предупредил, чтобы если ты будешь других бить, то тебя надо обязательно наказывать… 

 - Чока! Ты что, поверила этим лгунам? Они позавидовали моим волосам, вот и устроили все это. Я не трогал их! 

 - И что же, они ударили сами себя? - удивилась Чока. – Ай, яй, яй, Качшени, не надо мне лгать, а то я перестану тебе верить. Ты мне показался честным и добрым, а ты мало того что напал на бедняжечку, так еще и врешь, глядя мне в глаза. Не делай себе хуже, лучше честно сознаться и принять положенное наказание, - Чока покачала головой, - иди за мной. 

   Чока пошла вперед, а Алекс поплелся следом. Ему вслед захихикали три негодяя. Алексу ничего не оставалось, как идти следом за Чокой. Он понимал, что невиновен, но не представлял, что делать в подобной ситуации. Тем временем они вошли во внутренний двор возле мастерских. Там стоял врытый большой ствол дерева. 

 - Стань у столба и держись крепче.

 Алекс стал у столба. Чока собрала ему волосы и кивнула рабу. 

 - Десять розг.

 Алекс только сейчас заметил деревянную кадушку, из которой торчали тонкие веточки. Раб молча достал розгу и без малейших эмоций отстегал Алексу спину. Все было так буднично, как будто все это в порядке вещей. Чока придерживала волосы рыжику до конца экзекуции, а потом так же спокойно вернула их обратно за спину. 

 - Больше так не делай, - Чока смотрела с грустью, как будто разговаривала с неразумным ребенком.

   Алекс только молча кивнул, раскрыть рот не получилось. Было не только больно, (хотя больно было просто ужасно!), но еще больше было обидно получать наказание за то, чего не совершал. Из глаз потекли слезы, и сколько рыжик ни пытался их сдержать, но получалось только хуже, теперь они текли просто без перерыва. Показывать их наложникам не хотелось, поэтому Алекс вздернул голову и с самым независимым видом вернулся на свою скамейку. Он постарался глубоко дышать и уговаривал себя не вести себя как сопливая девчонка, но тем не менее, успокоиться не получалось. 

   Хотелось встать и врезать этой твари по наглой морде, так чтобы если и получать, то хотя бы за дело! Но устроить потасовку теперь, значило, в первую очередь доказать что он, рыжик, на самом деле способен на агрессию, а значит в первый раз он вполне мог ударить и, следовательно, наказание получил заслуженно. Вместо этого Алекс сделал разминку, а после уселся в позу лотоса – помедитировать. Как утверждает восточная мудрость – если долго сидеть на берегу реки, то рано или поздно по ней проплывет труп твоего врага. Хотя Алекс всегда сам предпочитал сбрасывать концы в воду, а не ждать, когда соперник сдохнет от старости. Если и применять ответные меры, то многоходовка должна быть тщательно продумана. 

   Остаток дня прошел тихо, Пушан был загружен подготовкой к свадьбе, поэтому занимался своими делами и почти не появлялся дома. На следующее утро, стоило рыжику только погрузиться в волшебный мир шахмат, как на втором этаже дома в комнатах наложников послышались грохот и крик. Только Алекс с интересом посмотрел на дом в надежде узнать, кого это наказала карма, как во двор зашла очень недовольная Чока.

- Ну, зачем? Зачем ты это сделал? 

 - Что? - удивился рыжик, - я здесь сижу уже давно и никого не трогаю! 

 - Когда мне говорили, что ты лгун, я не верила, - Чока, похоже, не на шутку злилась. - Мне все в гареме в один голос говорят, что ты ворвался в гарем и столкнул с лестницы Зюзю, он теперь сломал ногу и не сможет танцевать перед господином, пока новая не вырастет.

   На кухне послышался истерический крик. Алекс побежал на шум в надежде увидеть, что происходит. Там прижимали к лавке первого наложника, того самого, который был самым смелым. Пока его крепко обхватила крепкая повариха, крупный раб, который помогал ей на кухне, правил самый большой из кухонных тесаков. В уголочке стояло несколько наложников и, как ни странно, пара девушек в длинных белых туниках. Раньше они не спускались на кухню, и в сад, похоже, тоже не выходили. Девушки выглядели виноватыми и очень расстроенными, а вот третий наложник, тот, который ударил сам себя, выглядел торжествующим и зловредно улыбался. 

   Зюзя в очередной раз завизжал фальцетом, а раб, коротко размахнувшись, отрубил ему ногу чуть выше того места, где торчала сломанная кость. Алекс растерялся от такого лечения. Вот так радикально лечить перелом? А может, надо было попытаться вылечить? А потом вдруг вспомнил слова Чоки «пока новая не вырастет»!! Так они все-таки отращивают себе обратно конечности! Вот ведь ящерицы подколодные! Значит, подросшая рука у того солдата на воротах, это было на самом деле, а не то, что ему показалось или он придумал! Хм, тогда понятно, почему у них нет евнухов в гареме – зачем кастрировать, когда через какое-то время все вырастет обратно? 

 Пока Зюзе обмазывали какой-то мазью обрубок ноги и поили его настойкой, Чока подошла ближе и положила руку на плечо рыжику. 

 - Пошли. 

   Алекс посмотрел ей в глаза и понял, что спорить с ней бесполезно, она уже все решила, и никакие слова не переменят ее решение. Можно, конечно, поорать и повозмущаться, но тогда он растеряет последние крохи ее доверия. Их и так уже осталось совсем на донышке. Поэтому Алекс поджал губы и пошел следом. Чока в этот раз велела ему завязать его одежду на бедрах, а после этого рыжик получил пятнадцать ударов розгой по голой спине. После этого Алекс понял, что вчера было не так больно, как сегодня, хотя так же обидно. 

   На коже добавилось красных полосок, некоторые из них начали сочиться кровью, и ерзающие по спине волосы только добавляли дискомфорт. Алекс молча собрал со скамейки свои фигурки и так же молча ушел в свою комнату. Там он улегся животом на кровать и попытался придумать план мести. В голове было пусто, а на душе тоскливо. Вечером в комнату зашла Чока с тарелкой каши. Она переживала, что Алекс не кушал в течение дня. Рыжику ничего не оставалось, как собраться и приняться за еду. 

 - Скажи, Чока, а рабы могут выкупить свою свободу у хозяев? - Алекс облизал в очередной раз ложку, еды для его растущего организма было явно маловато. 

 - Да, - Чока забрала пустую тарелку и ложку. – Рабы могут, а ты нет. Ты не просто раб – ты военный трофей. Тебя не покупали и не брали в уплату долга. У тебя нет цены, поэтому ты можешь обратиться к Пушану с этим вопросом. Он может сам назначить тебе цену, только он может решить, стоишь ты как медная монетка или золотая тарелка. - Чока улыбнулась и потрепала Алекса по голове. - Я думаю, он и сам хочет отпустить тебя на свободу, поэтому и не побрил как раба. Просто будь с ним ласков, и у тебя все сразу станет хорошо.

 Чока встала и пошла к двери, а потом вспомнила и, обернувшись, попросила: 

 - И пожалуйста, не бей больше наложников Пушана, а то он на тебя разозлится и вот тогда точно не отпустит на свободу.

 Рыжик только тяжело вздохнул. Чока хорошая женщина, только очень доверчивая. Она считает, что все вокруг хорошие. И, главное, она твердо уверена, что ее любимый Пушан просто лапочка, а не человек. Она, как все матери, находит оправдания для своего ребенка и видит его только с хорошей стороны. Вот в чем ужас доброго человека – он старательно не замечает зла вокруг в надежде, что все как-нибудь само утрясется. 

 На следующее утро Алекс побродил по дому. Может, стоит быть на виду? Так, чтобы другие видели, что он ничего не делал? А потом махнул рукой, будь что будет! Если ничего нельзя сделать, то положиться на русский авось, это, пожалуй, самая беспроигрышная стратегия! Поэтому подхватив узелок с шахматами, он опять расположился на скамейке. 

 Из разговоров на кухне рыжик понял, что Пушан уехал встречать своего жениха, и поэтому его несколько дней не будет. Алекс опять брал еду без очереди, но теперь на него смотрели немного иначе. Кто-то с интересом, кто-то с издевкой. Люди, работающие в доме, все видели и явно имели свой взгляд на происходящее. Но, как обычно, старались помалкивать, пока это не касалось их лично. Кто же захочет ссориться с наложниками? Их господин скорее услышит, чем поварих или швей… 

   Алекс только вздохнул и расставил шахматы для первой партии. Но тут во двор прискакал генерал на своей вонючей рептилии. Он небрежно бросил поводья от своего синего крокодила охраннику, как будто это был розовый пони, и прямиком отправился к рыжику. 

 - Расскажи мне о туре! - потребовало двуногое чудовище. Увидев, как Алекс недоуменно поднял брови, решительно пояснил. – Ну, об этой осадной башне! 

 - Нет, - Алекс закончил медленно расставлять фигуры, но услышав, как Сканд заскрипел зубами, с улыбкой добавил, - обыграешь меня в шахматы, тогда расскажу, объясню и даже нарисую, чтобы ты понял.

 Сканд смотрел на Алекса и недовольно раздувал ноздри, решая, что делать. И пока ему в голову не пришли кровавые репрессии, Алекс постарался мило улыбнуться и указал на место напротив. 

 - Хочешь, я со своего поля сниму три фигуры? Любые на твой выбор, ну, кроме шаха, пожалуй.

  Генерал цепко посмотрел на рыжика, решая в очередной раз, издеваются над ним или предлагают искренне, но по всей видимости, идея осадных орудий крепко засела ему в голову, потому что он снял с пояса меч и уселся напротив рыжика. Алекс приглашающе провел рукой над своими фигурами, и Сканд снял с его поля ферзя и обе туры. После этого довольно улыбнулся и сделал первый ход. Алекс постарался не улыбнуться от такой самонадеянности, а сосредоточился на игре. 

 Генерал играл порывисто, и в самом начале не очень-то и раздумывал о стратегии, поэтому Алекс его без труда обыграл. Генерал недовольно свистнул и уставился на рыжика в ожидании издевок, но Алекс постарался по шагам объяснить ему, почему он проиграл, и предложил следующую партию. А в этот раз Сканд отнесся к шахматам серьезней, и Алекс немного ему поддался. Он пропустил пару ошибок генерала и после долгих осадных боев позволил загнать своего шаха в угол. 

  Генерала попустило после победы, и он даже соизволил улыбнуться. Алекс быстро сложил шахматы в узелок и, вооружившись палочкой, стал чертить на песчаной дорожке схему простейшей осадной башни. Она была, естественно, без колес и достаточно примитивна по своей конструкции. Перемещать ее надо было с помощью копий, просунутых в стены наподобие перекладин. Потом он честно рассказал о всех преимуществах и недостатках такой конструкции и путей, как ее улучшить. 

 - Если бы у вашего народа было такое замечательное (генерал свистнул незнакомое слово, которое Алекс перевел для себя как изобретение), почему тогда вы не использовали его раньше? Ведь имея такие туры, можно завоевать всех соседей? 

  После этого Алекс сознался, что на постройку такой туры идет много дерева, а в пустыне тяжело добыть дерево необходимой длины, и, кроме этого, у туры есть много слабых мест, и если бы на их город напали с турами, то они смогли бы легко отбиться, превратив их в ловушки для пехоты. Ведь они тяжелы, маломаневренны и прекрасно горят! А после того, как Сканд недовольно уселся на скамейку и почесал буйную головушку в тяжелых раздумьях, коварно добавил: 

 - Если дерево хорошо облить водой, то оно гореть не будет! 

 - Это прекрасно! - В глазах генерала опять зажегся огонек первооткрывателя. - С турами наши войска будут непобедимы! 

 - Пф-ф, - Алекс улыбнулся. - Достаточно вырыть глубокий ров перед стеной, и туры становятся бесполезны… - Увидев, как тяжело заворочались мысли в генеральской голове, он поспешил добавить, - ну, пока соседи не в курсе, как бороться с турами, то этим преимуществом вполне можно воспользоваться! 

   Сканд довольно рассмеялся, а потом посмотрел на рыжика с нескрываемым интересом. Заметив одиноко лежащий узелок, улыбнулся и предложил еще партию. Алекса не надо было долго уговаривать. Он быстро расставил шахматы на скамье и позволил в этот раз снять со своего поля, помимо ферзя, еще и двух офицеров. Потому что именно ими он гонял фигуры генерала по полю. После разговоров и игры Сканд решил, что туры – это не очень-то и страшно, а вот копейщики (офицеры) хорошо потрепали ему нервы в прошлой игре.

   Игра опять разгорелась не на шутку. В этот раз Алекс гонял фигуры Сканда двумя турами и сдаваться не собирался. А в это время в гареме опять что-то произошло… Наверху раздался визг, который закончился топотом множества ног. Генерал с интересом посмотрел в сторону дома. 

 - Что там произошло? - Опять я на кого-то напал и жестоко покалечил, - вздохнул рыжик. 

 - Когда успел? - нахмурился Сканд. 

 - Не знаю, - сознался рыжик и выбрался из-за скамьи, - сейчас расскажут. Ты подожди, меня быстренько отстегают, и мы продолжим. 

 - Э-э, - растерялся Сканд, - если ты ничего не делал, то почему тебя наказывают? 

 - Ну, я же лживая тварь, - Алекс пожал плечами. - Мне веры нет, а вот наложники – это правдивые ребята и врать не могут. Они хорошие и честные. Так чьим словам поверит Чока? 

 Чока как раз появилась, пылая праведным гневом, с розгой в руках. Следом за ней шел тот самый зловредный третий наложник и баюкал руку. Увидев Сканда, Чока остановилась и вежливо поздоровалась с ним, и только после этого ухватила рыжика за ухо. 

 - Сколько можно тебе говорить, не лезь к наложникам господина! - Чока примерилась отхлестать Алекса собственноручно, но тут вступился Сканд. 

 - Что происходит? 

 - Этот негодник, - Чока тряхнула Алекса за ухо, - уже третий день нападает на невинных ребят. В первый день он ударил Шушу, потом столкнул Зюзю с лестницы и сломал ему ногу, а сегодня опять набросился на Шушу и укусил его за руку. Смотрите, господин, он почти откусил ему кусок руки! 

 - И когда это произошло? - нахмурился Сканд. 

 - Ко мне только что прибежали из гарема и сказали, что Качшени опять пробрался в гарем без спроса. А там набросился на Шушу и прокусил мальчику руку, смотрите, как он мучается! Чока показала рукой на перепуганного наложника, который почему-то попытался вначале спрятаться, а потом удрать от Чоки, но та подхватила его за раненую руку. 

 - Чока. - Сканд смотрел, как наложник морщится и старается стать маленьким и незаметным. - Я тебя уверяю, Качшени уже давно сидит со мной и не уходил ни на минутку. Он не мог недавно укусить Шушу хотя бы потому, что Шуши здесь не было! Я здесь сижу с утра и могу заверить тебя, что Качшени здесь ни при чем… 

 - Шуша! - воскликнула Чока. – Ты что, соврал мне? Как же ты мог? Я же тебе верила!