Помоги мне забыть...

Глава 7

Стас

Переговоры проходят в прежнем ключе, переходя на синхронный перевод. Я рассказываю о своей компании, возможностях, и, конечно же, пожеланиях и векторе развития. Цзинсун кивает вовсе без улыбки. Сейчас он выглядит собранно. После следует его рассказ о «РусэйлИндастрис», это позволяет заключить, что намерения китайцев в принципе благие в отношении меня.

- Вы не доверяете своему другу Александру, раз включаете пункты о раздельной ответственности? – спрашивает Цзинсун через переводчицу.

- Доверяю, мы дружим давно, но бизнес больше чем дружба. Это ответственность. Я отвечаю и перед Вами, как партнером, но также и перед своими работниками, которые доверяют мне и исправно трудятся. В случае серьезных экономических потрясений пострадают не только те, кто расписался в договоре, но и несколько тысяч людей с Вашей и нашей стороны, которые останутся без зарплаты. Верно? – отвечаю медленно, чтобы женщина могла спокойно перевести мои слова.

Цзинсун прищурился и кивнул. Его позиция была понятна, как и моя. Я только что открыто сказал, что не буду козлом отпущения в случае колыханий курса валюты и таможенных сборов. Что ж, он принял. Мы поставили свои подписи на нескольких экземплярах контракта. Я привычно протягиваю свой экземпляр Анне, ибо сургучит и подшивает контракты именно секретарь совещания или мой помощник. Девушка следует к подоконнику, где уже выставлен сургучник и поочередно обрабатывает каждый экземпляр, оставляя их подсушиваться на столешнице.

Она быстро приносит кофе для всех за столом, и выдает уже подсохшие контракты, оставляя для нашей стороны два экземпляра. Видя оживленный разговор Сашки и Чао, она позволяет себе убрать сургучник на нижнюю полку шкафа, чтобы не прибирать в переговорной после встречи, и выходит с пакетом с маленькими пустыми бутылками из-под минералки в приемную. Умеет пользоваться сургучником, а ведь это не станочек для эпиляции… Знает, как его заправить и что сургуч надо подсушить. Неужели спросила у Натальи? Сомневаюсь, но выясню.

Краем глаза замечаю, что Чао вышел из переговорной, предварительно наклонившись к Сашке, и тот махнул ему направо, в сторону уборной. Вроде бы никакой проблемы, но Ани рядом не было. В моей голове возникло очень неприятное подозрение, и я также откланиваюсь. Дурацкая девчонка плотно засела в голову. Почему я должен беспокоиться за нее? В приемной тихо, но в коридоре слышу возню. В один шаг оказываюсь за дверью, все понимая в первого раза.

Я отрываю Чао от пола за шиворот и отставляю в сторону, как щенка. Он недоуменно смотрит на меня и поправляет пиджак. Не глядя на Анну, беру ее под локоть и увожу в свой кабинет. Краем глаза вижу, что на блузке разорвано горло. Он лапал ее, гаденыш!

- Оставайся здесь, я провожу их и вернусь.  – говорю ей глухо, стараясь не смотреть в глаза, которые полны слез.

Она трясется в немых всхлипах, обнимая себя руками, и гримаса на лице пугает даже меня.

Разворачиваюсь и выхожу, понимая, что встреча окончена, и все радужные эмоции смазаны этим случаем. Какого черта он к ней полез? Вчера же девки выдоили обоих китайцев! Беспринципные засранцы! Сдерживая себя и свои бурлящие эмоции, я прощаюсь с уже неприятными мне Го и провожаю до лифта, оставляя их на совесть Никитичева. Спешу в свой кабинет.

Девчонка сидела за столом и по-прежнему обнимала себя за плечи.

- Соберись. Я отвезу тебя домой. И спасибо тебе за эти два дня. – начал я, опускаясь на стул рядом с ней. – Знаешь, ты все организовала отлично.

- Хорошо. – вздыхает она. – Извините меня…

- Я недосмотрел, как чуял что он полезет к тебе.

Я посмотрел в ее мокрые глаза, чувствуя свою вину, а там… Мне знакома боль не понаслышке. Так уж вышло, что спортивные годы, да и личные моменты обучили этому ремеслу – переживать боль. Но видеть ее столько в глазах молоденькой девчонки… Почему такая реакция на мужчину? Ты ведь не девочка до сих пор, что ж так остро-то?

- Собирайтесь, я отвезу Вас домой.

Она беззвучно кивнула.

- Давай на «ты»? Мне так проще…

Она вновь беззвучно пожала плечами, и мы вышли в коридор.

Уже в машине, я отметил, что хотя бы моего общества она не боится. Поцелуев, да, шарахается. Но вот сейчас же спокойно сидит рядом. Все же слишком она замкнутая, но выполненная ею работу обескураживала. Девчонка явно понимала, что нужно делать и как. Ответственность – вот то качество, которое я очень ценю в людях и так редко встречаю. А эта обычная девушка, одетая, как подросток, точно понимала, что он нее ждут в плане работы. Создавалось впечатление, что она, как воробей, попалась случайно этому злому лису-Чао в коридоре.

Я помнил ее адрес, поэтому ехал, не спеша, включив тихую музыку, наслаждаясь мерным урчанием мой малышки. Эйфория от свежей машины, о которой давно мечтаешь, пройдет еще нескоро. Я знал, еще когда покупал свою первую иномарку, здорово подержанную, но с идеальной внутрянкой, вручную перебранным движком.

Тихо останавливаюсь у ее подъезда. Она отрывает голову от подголовника и сонно потирает лицо.

- Спасибо Вам, Стас.

- Мы же договорились на «ты»?

- Постараюсь привыкнуть. Хорошего вечера. – девушка аккуратно открыла дверцу, вышла и тихо прикрыла ее.

Учитывая мое трепетное отношение к новой машине, я оценил обращение с дверцей. Никитичев присылает сообщение, что китайцы оставлены в гостинице с сувенирами и довольны встречей. Какой-то странный день. Он заканчивается массой вопросов, хотя по идее их должно быть существенно меньше. Принимаю входящий.

- Здорово тебе, Стас. Есть предложение. – Миша Барсуков, давний и не самый лучший компаньон звонил мне после рабочего дня.

- Миш, привет, конечно, но как-то завтра бы… Сегодня не поеду. – сразу обозначаю для него границы.

- Хорошо. Подъедешь к десяти утра?

- Давай на нейтральной позавтракаем, в «Дудках».

И чего ему надо? Вообще посылать прямым текстом кого бы то ни было меня отучила жизнь. Мир бизнеса не прощает двух вещей – прямых оскорблений и неумения пользоваться калькулятором. Так вот не бросаться словами и не махать кулаками я учился долго. В мои годы это было экономически не выгодно, ведь никогда не знаешь, с кем придется договариваться на следующий день. Да и не моя это проблема, что Миша скользкий тип.

Он начинал не особо красиво, сначала кидая поставщика, а потом героически выбираясь из созданного геморроя, рассказывая всем, как тяжело работать в этой стране. Но, учитывая, что проделывал он это регулярно, сочувствующих его проблеме уже не осталось. Однако, Миша активно ковырялся в песочнице под названием «госзакупки», и иногда приходилось с ним разговаривать. А еще Миша прославился двумя громкими делами с московскими парнями, которые умудрились влезть с кромешную уголовку.

Я решил заехать к маме после этого суматошного дня. Она всегда рада меня видеть, и обязательно угостит чем-то вкусным, и потреплет по голове, совсем как маленького. Не знал я отца, но мама заменила мне двоих родителей с лихвой, потому что она была искренним и честным человеком.

- Мам, привет! – прохожу в гостиную, вдыхая любимый запах блинчиков.

- Сынок! Что-то поздно ты? Случилось что-то? – она обнимает меня, для чего я наклоняюсь и целую ее в морщинистую щеку.

- День дурацкий. Решил у тебя успокоиться. Блинчики?

- Садись скорей, горячие еще! – и она убегает хлопотать на кухню, а я отправляюсь умыться.