На расстоянии.

–И? – протянул отец испытывающие на него смотря из под тонких линз – квадратных очков, обрамленных золотой оправой. В кабинете отца было всё из золота: начиная от рам картин, заканчивая ручками. Отец хвалился своим богатством, и видимо уже не знал, как ещё показать, насколько у него набиты карманы и счета в банке. Это бесило его. Впрочем, он был не прочь так же как и отец тратить налево и направо. Но всё же, эта неуместная показуха рябила в глазах желтым пятном – усиливая головную боль. «Только золотого унитаза не хватает.» – фыркнул про себя он и вальяжно раскинул руки на подлокотники кожаного кресла. –Я с кем разговариваю? – снова отозвался отец уже суровей. –Чего ты от меня хочешь? – устало пробормотал он скучающе рассматривая кабинет. А рассмотреть было что. –Клим, ты выходишь за рамки. – спокойно проговорил отец не сводя с сына напряженного взгляда. –За какие? Золотые? – усмехнулся тот и резко встал с кресла и, подошел в небольшому бару отца. Старик не отказывал себе пригубить во время работы, так почему бы и ему не попробовать двадцатилетний виски? Или скотч? Клим задумчиво перебирал бутылки и внимательно рассматривал этикетки, в то время, как отец кипел от гнева. Наконец определившись с выбором, Клим взял стакан и налил себе щедрую порцию Бурбона. Сделав медленный глоток он прикрыл глаза и протяженно выдохнул. Как же ему полегчало! Головная боль стала притихать, а тело приятно расслабилось от растекающейся теплоты в груди. Не выпуская стакан из рук он пошел к креслу и плюхнулся на мягкую кожу – запрокинув голову. –Ты совсем охренел? – послышался раздраженный голос отца и, он посмотрел наконец в его сторону. –У меня похмелье… и твой дорогущий Бурбон облегчил мои страдания. Спасибо! – Клим поднял стакан, и с наигранной благодарностью взглянул на отца. –Да когда же ты повзрослеешь?! – отец поднялся с кресла и обошел стол, принявшись наматывать круги по кабинету. Клим перестал наблюдать за ним, ибо ощутил головокружение. –Я хотел с тобой серьезно поговорить, а ты снова устраиваешь клоунаду! Ты ужасно себя ведешь… просто кошмарно. – в темных глазах отца проскользнуло разочарование, и Клим перевел взгляд в другую сторону. –Мне не пять лет, чтобы оценивали моё поведение. – пробормотал он уставившись на дно стакана, понимая, что забыл кинуть льда. Вот же разочарование! –Да что ты! – усмехнулся отец остановившись. –Видимо адекватного диалога у нас не получится. Тогда просто поставлю тебя перед фактом. Клим заметил довольную улыбку на лице отца. И что же он придумает на этот раз? Запрет его в каком-нибудь медицинском центре, или снова заблокирует карточки? А, может, выселит из квартиры? Впрочем, чтобы не придумал его извращенный ум, ему было плевать. Налички у него предостаточно, и несколько месяцев он может ни о чем не думать, а уж где переконтоваться точно найдется. Любая из его подружек визжала бы от радости если бы он позволил на целую ночь разделить с ним кровать. Так что в этот раз, план отца – в пролете. Клим выпрямился и упер локти в колени, внимательно смотря на отца. Любопытство все же одолевало его. –То, что ты вчера устроил в клубе – просто не позволительно. Как ты обошелся с администратором совершенно ужасно! – запричитал отец и поправив галстук снова уселся за стол. Клим выгнул темную бровь, в ожидании продолжения. Но отец словно специально не торопился поведать ему своё решение. Как же его раздражало, когда кто-то намеренно тянул резину. К чему эта деланная тягомотина?! Скажи, и всё! Возможно, проблема была в самом парне, так как он был жутко нетерпелив. Порывистым, резким в решениях. И потому просто ненавидел, когда окружающие медлили. Мелочь – можно подумать на первый взгляд. Но из-за этой «мелочи» ему хотелось запульнуть стаканом в одну из вычурных статуэток находящихся в кабинете. –Значит так, – наконец продолжил отец, взяв ручку и принявшись её крутить в пальцах, – тебе повезло, что хозяин клуба мой хороший знакомый. Мы с ним смогли договориться. Так как ты нанес физический ущерб клубу, а девушке-администратору – моральный, – ты выходишь на работу. Будешь работать помощником бармена… пока что, чтобы выплатить долг. Я не собираюсь покрывать твои выходки…Осточертело! Может, хотя бы труд изменит тебя… – отец прекратил выносить свой вердикт и, словно наконец расслабившись облокотился на спинку кресла. Клим сверлил отца черными глазами и, резко губы парня растянула надменная усмешка. А затем он захохотал. Прикрыв лицо рукой он почувствовал как живот стал болеть от смеха. –Я что-то смешное сказал? – сквозь хохот послышался обескураженный голос отца. Парень утер выступившие слезы и, протяженно выдохнул всё ещё посмеиваясь. –Дело в том, что свой план можешь в одно место засунуть. Я не пойду больше в эту забегаловку. А работать там – тем более не буду. – голос парня приобрел более серьезный тон. –Та сучка сама меня выбесила. Если бы не начала умничать, ничего бы не было. – закончил он скривившись, наблюдая как морщинистое лицо родителя покраснело. О, да! Он просто кипел от ярости. Клим отхлебнул из стакана прикрыв глаза, и довольно причмокнул чувствуя легкое опьянение. Впрочем, он слишком мало спал и, кажется, до сих пор был пьяным после прошлой ночи. –Да как ты смеешь, щенок?! – рявкнул отец обрушив кулак на дубовый стол. Это произошло резко, и Клим слегка дернулся. –Как банально. – бросил тот вставая с кресла, чтобы налить добавки. –Что с тобой не так? Как ты можешь так говорить о людях?! Ты их даже не знаешь! Я же тебя не так воспитывал… – в последней фразе послышалось огорчение. –Ты меня не воспитывал. – Клим обернулся к отцу внимательно всматриваясь в его уставшее лицо. Прищурив темные глаза, он довольно улыбнулся замечая, как прогнул его. Одним взглядом… На первый взгляд Клим выглядел обычным, двадцатитрехлетним парнем. Мог обворожительно улыбаться – открывая свои ямочки на щеках; пленительно рассматривать понравившуюся девушку – заволакивая в свой плен. Но все его знакомые, которым доводилось видеть его в гневе, не раз говорили, что его орлиный нос и черные глаза, делают его чертовски устрашающим. Особенно, когда он вкладывает смысл в свой взор. Многие не выдерживали, и их глаза принимались метаться из стороны в сторону, лишь бы не встречаться с его тяжелым взглядом. Как сейчас делал и отец. Не забыв про лед, парень с предвкушением покрутил стаканом и сделал несколько жадных глотков. Со льдом определенно лучше! –Ты идешь работать, и точка! Все карты заблокированы. Хочешь помереть с голоду, валяй! – закончил отец и распустил галстук, кажется, этот разговор его изрядно вымотал, а ему ещё целый день работать. Точнее, просиживать штаны на гладкой коже. Клим усмехнулся и, допив остаток с грохотом поставил стакан. –У меня есть дела по важнее, чем натирать бокалы и исполнять приказы каких-то идиотов. – заговорил Клим подходя к двери, решив покончить с этим цирком. Ему определенно захотелось продолжения, и он уже представлял как позвонит друзьям и они ворвутся на какую-нибудь тасовку. В кабинете отца стало слишком тухло. И то, как он его бесил – уже не увлекало, не веселило. Отец фыркнул, и качая головой растер ладонями лицо. –Ты забросил учебу, ты только и делаешь, что бухаешь и гробишь себя. Мне надоело вытаскивать тебя из дерьма. Если ты не возьмешься за ум… – отец резко остановился, словно гадая договорить или нет. И это вызвало в теле парня напряжение. Он уловил то, к чему клонит отец. Тот, один-единственный рычаг, который имел на него отец… неужели он его использует? –Я расскажу ей, как ты себя ведешь в последнее время. Расскажу, как ты пьешь, что ты пол года провел в отпуске в наркологической клиники. Что ты перестал учиться. И тебя вышвырнули из университета. – закончил отец идя ва-банк. Клим тяжело сглотнул не сводя с отца опьяневшего взгляда. Не смотря на то, что чудесное свойство алкоголя способное уменьшать твои проблемы до минимума – всегда безотказно работало, сейчас же он ощущал, что он в дерьме. Его прижали к стенке, и выкрутиться в этот раз будет практически нереально. Отец никогда не позволял себе прибегнуть к такому «методу», даже, когда он вел себя куда хлеще, чем ссора с той курицей и небольшого погрома того чертового клуба. Клим ясно осознал, что отец на грани, и точно сдержит своё слово. Его резко замутило, а голова пошла кругом. Минута – и он извергает содержимое желудка на персидский ковер ручной работы. –Черт бы тебя побрал! – услышал он голос отца и, даже смог улыбнуться параллельно исторгая остатки от прошлой ночи и два бокала дорогого Бурбона.