Три вздоха после измены или Все ещё любовь!

«ВАУ! Вот это был секс! Нет, это была любовь, дорогая я, и вся эта нежность, и страсть, и близость только что случилась между тобой и твоим мужем. Да-да! А знаешь, что это значит? Это значит, что ты, девочка, все пережила! Он с тобой. Все беды позади… Я пишу это, «размазанная» его ласками по шелковым простыням в дорогом отеле в центре Варшавы. Как жаль, что я не могу отправить эту короткую весточку туда, тебе, моя дорогая я, в прошлое, где раздавленным и разбитым было твое сердце, и казалось, что все кончено. Нет, мой дорогой друг, это все было только начало! Не жалей всей той боли, тех слез. Прости муж, он дурак, но он наш дурак! И мы, значит я, значит ты – его очень любим!» Стоял душный июнь. Солнце нещадно палило высоко в небе, а на спасительное облачко – ни намека. В городе из бетона и стекла в такую погоду было совершенно невыносимо, и поэтому подруги спасались от духоты, отдыхая на берегу небольшого искусственного водохранилища, куда, кроме них, стекалась в свободное время, вся отдыхающая молодежь города. Девушки взяли покрывала, крем от загара, немного еды (ничего тяжелого, фрукты, овощи и ржаной хлеб, а также воду) и уютно расположились не далеко от воды. На берегу, как и полагается в такую погоду, яблоку негде было упасть, поэтому пришлось устроиться на тесном пяточке между постилок, лежаков и рюкзаков других отдыхающих. Среди народа вокруг преобладали в основном девушки и по большей части в боевой раскраске и с взглядом «в поиске». Но были и мужские коллективы, где молодые люди купались, шумно резвились в воде и пили разной степени крепости напитки. Были и более сознательные компании, ограничившиеся лишь водой или, в крайнем случае, пивом, но встречались и такие, кто не боялся пить что-то покрепче. От таких групп, которые выделялись особо шумными нецензурными речами, девушки старались держаться подальше. Одна из шумных компаний преимущественно молодых мужчин располагалась рядом с девушками. Поначалу, ребята весело играли с мячом в воде, а затем вышли на берег. Именно тогда Алена впервые увидела своего будущего мужа, Сергея. Высокий брюнет с зелеными глазами, в которых озорно танцевали огоньки. Как завороженная, девушка смотрела на незнакомца и не могла отвести взгляд. Сергей улыбнулся тонкими губами, обнажив белые ровные зубы, похожие на жемчужины, и сказал: - Привет. Отличная погода! Алена кивнула и, от смущения, залилась краской. …Алена открыла глаза и увидела, что лежит в холодной воде в ванной. Похоже, что углубившись в воспоминания, она не заметила, как задремала. Из динамиков в потолке ванной комнаты доносились «Звуки природы - шум волн». Потянувшись к тумбочке у ванной, Алена достала телефон и глянула на экран – половина второго ночи. Ничего себе, уснула! Девушка быстро выскочила из остывшей воды, обернулась в махровый халат и поспешила в спальню, чтобы не разогнать остатки сна и поскорее уснуть в теплой постели. Пока она брела через зал в дальнюю комнату, подумала, странно, что не вернулся Сергей, а если вернулся, почему не выловил ее из холодной воды. Муж мирно спал на своей половине кровати. Рядом на прикроватной тумбочке лежал его смартфон, у которого светился экран. Алена подошла, чтобы посмотреть, кто додумался звонить в такой час, но это был не входящий звонок, это было сообщение. Девушка машинально двинула пальцем по экрану и прочла «Это был самый странный маникюр в моей жизни». У нее было такое ощущение, что кто-то наступил ей на горло и влил внутрь расплавленный свинец. Все, от глотки до солнечного сплетения пылало адским пламенем. Девушка отчаянно хватала ртом воздух, не в силах остановить эту тупую боль. Алена сильно-сильно зажмурила глаза, стараясь прогнать картинку с буквами, которая застыла перед ними, в голове крутились какие-то странные беспорядочные мысли. Какой, к черту, маникюр? О чем речь? Открыв глаза и снова метнув взгляд на экран, девушка заметила, что сообщение было от «Марины Владимировны». Кто такая эта Марина. Владимировна еще к тому же? Какой маникюр? - Что это значит? – громко спросила Алена, включая прикроватный торшер. Ее голос дрожал, к глазам подступили слезы. Девушка, сама не понимая пока от чего, почувствовала приступ тревоги. - Ммммм… - мычал в ответ, отворачиваясь, Сергей. - О каком маникюре идет речь? – настаивала Алена, стягивая с мужа одеяло. - Что ты хочешь? – довольно грубо, наконец, сказал он, щурясь на жену. - Тебе пришло сообщение. Читай. – Девушка швырнула мобильный на кровать. Сергей поморщился от резавшего глаза света и взял смартфон. Быстро пробежал глазами строчку и вопросительно посмотрел на жену. - Ну? – Алена скрестила руки на груди и сверлила мужа глазами. – Деловой ужин? Партнеры? Развлек? - Алена, это же Марина, моя бывшая начальница… Мы вместе развлекали приехавших из-за границы партнеров. Водили их в кафе, где делают маникюр и подают торт одновременно. - Это повод писать тебе среди ночи? - А зачем ты вообще лазишь в моем телефоне? – перешел в наступление Сергей. – Это моя личная жизнь, я имею право на нее, в конце концов, или нет? - Что происходит, Сергей. – Алена слегка смягчила тон, но в нем все еще был слышен нажим, - Я – твоя личная жизнь. Там – твоя работа. – Алена сделала ударение на слове «я», подчеркнув свою главенствующую роль в жизни мужа. - Что ты хочешь услышать, Алена? - Ну, для начала почему ты стал называть меня по имени? – девушка прищурилась, выждала паузу, не получила ответа и решила продолжить наступление, - Почему, придя с работы, ты даже не нашел меня спящей в холодной ванной, почему ты перестал звонить мне днем, и, в конце концов, почему мы снова стали предохраняться и даже не обсудили это? Действительно, последнее время поведение Сергея заметно изменилось. Когда-то молодые люди были очень близки, и, хотя их отношения нельзя было назвать идеальными в силу того, что Алена была импульсивной и бурной в своих эмоциях, а Сергей скорее отличался сбалансированностью и строгостью взглядов и поведения, но им удавалось сохранять баланс именно за счет того, что они были столь непохожи. Сергей и Алена всегда удачно дополняли друг друга. С начала своих отношений, они были не только любовниками, но и друзьями, родными душами, ребята делили поровну и горечь и радости, которые выпали им на жизненном пути, и в этом черпали свою силу. С самого первого дня знакомства Сергей называл свою тогда еще девушку, а потом жену, Аленушка, но не только потому, что это было уменьшительно-ласкательным производным от ее имени, но потому что она напоминала ему героиню старого советского кино про Аленушку, где играла красивая крошечного роста девочка с яркими красными щечками. Именно так пылала Алена первые несколько недель общения с Сергеям, смущаясь от любого его взгляда или прикосновения. - Ничего не случилось… - как-то невпопад ответил Сергей, затем он глубоко вздохнул, - Все в порядке. - Ты не ответил на вопросы. - А что ты хочешь, чтобы я ответил, просто так получалось. Называл. Не звонил. К чему допрос? - К тому, что мы отдалились за последний месяц так сильно, что я практически кожей чувствую стену между нами. - Это глупый разговор. – Сергей взбил подушку, намереваясь скорее провалиться в сон, от которого его так бесцеремонно оторвали, но Алена, на свою беду, не унималась. - У тебя все разговоры глупые. Мы уже больше года как не говорим по душам…– Алена села на край кровати и подперла голову рукой. Она ожидала услышать о том, как Сергею тяжело, как он устал пытаться завести ребенка, как он хочет просто жить и любить друг друга. Она была готова к примирению. - Ты хочешь знать правду? - Если бы я не хотела, я бы не спрашивала… - сказала девушка, а мысленно добавила «Мне тоже очень тяжело, любимый…» Но не успела она закончить мысль, как Сергей ответил: - Я больше не испытываю к тебе любви, как к женщине. БУМ! - Ты мне очень дорога, но как сестра. Я больше не хочу тебя. БУМ! - Я давно ношу в себе это чувство, но я боялся тебя сильно ранить. Ведь ты мне не чужая, просто больше нет любви и желания. БУМ! Три фразы. Три сильных удара в висках. И темнота… Темнота кружилась и вертелась вокруг, заворачиваясь в воронку. Девушка силилась разглядеть хоть что-то вокруг, но совершенно напрасно. Вокруг была кромешная тьма, и лишь отдельные звуки, похожие на обрывки чьего-то смеха, вспыхивали то слева, то справа. Смех нарастал, превращаясь в громкий рокот и громыхание противного женского голоса, заливающегося зловещим хохотом. То здесь, то там вдруг начали вспыхивать разного цвета круги, и, как от брошенных камушков на воде, расплывались вширь и пропадали вовсе. Шутки подсознания, игра воображения, сон или бред. Хохот нарастал, круги все росли, их становилось больше. Алена распахнула глаза. Когда девушка пришла в сознание, рядом сидел Сергей. В руках его был нашатырный спирт и мобильный. Он очень тоскливо и виновато смотрел на жену. Сильный позыв к рвоте заставил Алену вскочить и убежать в туалет. То ли от нервов, то ли потери сознания организм как будто перезагружался, девушку страшно рвало. - Прости меня… - скулил под дверями Сергей. Алена молчала. Что она могла ответить? Простить ему что? Что он разлюбил? Что молчал? Что все ее надежды рухнули в одночасье? Вся размеренная спокойная семейная жизнь оказалась игрой в одни ворота? Когда это случилось? Почему он молчал? Вопросов было больше, чем ответов. Получается, она жила в своем собственном мирке даже не подозревая, что муж, ее родной любимый мужчина вот уже неизвестно сколько времени носит в себе мысль, что все кончено, он ее не любит и остался только развод. От мысли о разводе на Алену накатил новый спазм. Развод? Господи, позор какой. Да к черту позор, а что делать дальше? Как жить? Кому она нужна, разведенка попользованная? От таких мыслей стало еще поршивее. Алена встала, вытерла рот рукой и подошла к маленькому умывальнику. Вот она, прямо перед ней, в зеркале, молодая никому не нужная разведенка. А какие есть еще варианты? Алена судорожно перебирала в голове варианты. Что ж, их не много. Унизиться и умолят… Быть гордой, не разговаривать… Хлопнуть дверью, отсудить у козла все! Соврать, что беременна? Пожить отдельно, подумать? Сергей навязчиво стучался в дверь. - Алена, все хорошо? - Да. – Алена рявкнула сиплым от рвоты голосом и даже сама испугалась. От этого испуга и страшного голоса пришла еще одна идея – покончить жизнь самоубийством. Как только мысль возникла, сразу почему-то захотелось громко ржать в голос. Истерически. Но было не до смеха. Во-первых, Алена очень боялась смерти, во-вторых, ну не повод же на самом деле. «Что ж, надо как минимум выйти из туалета с достойным видом» - резюмировала мысленно Алена, открыла дверь туалета, вышла, поскользнулась на скользком полу и растянулась во весь рост перед глазами ошарашенного пока-еще-мужа. Грациозно! – выругалась про себя Алена, поднялась на ноги и стыдливо задернула халат, как будто Сергей там мог увидеть что-то новое. И так они стояли, друг напротив друга, и комично, и иронично в одно время. - И что дальше? – наконец Алена набралась мужества и задала этот вопрос, - Мне уже уходить? - Не надо так, ты же не чужая мне. - Ну, уже почти чужая. – от злости и боли из Алены перла желчь, хотелось кричать на мужа. Матом. Обзывать его последними самыми гадкими словами. Но сил не было. Неожиданно для себя Алена развернулась и пошла в кровать. Усталость так сильно навалилась на нее, что она почти не чувствовала ног. «Надо же, тут рушиться семья, тут говорить надо, а она спать хочет» - подумала девушка, закутываясь в одеяло, и провалилась в сон.