Ведьма

6

 Глаза Захарии засияли ярче аметистов. Вся его энергия перетекала в сестру.

Ощутив, что кто-то за ними наблюдает, Война вздрогнул и попросил очень тихо:

— Быстрее!—

Полыхающие фиолетовым пламенем глаза ведьмы широко распахнулись.

— Жизнь моя...—прошептала ведьма, сразу прижав брата к себе.—Какой же ты тёплый, моё солнце...—

— Анжелика, вставай, нужно идти!—брат тянет её за руки вверх.—И я буду с тобой до конца, не надо пытаться отговорить меня...—

— И не буду.—тихо сказала Анжелика.—Мы вместе быть обещали...—

Взявшись за руки, они стали создавать сотни стрел из одного лишь язычка пламени огненной реки...

***

Апокалипс увидел сияние в небе и понял - скоро дрогнет его оборона.

Они вместе, брат и сестра, возлюбленные, дети Гекаты! Они вместе смогут его уничтожить!

Дыхание демона участилось, стало диким, нервозным. Даже стал проявляться через уродливое лицо человеческий облик.

Но не такой, каким было до этого лицо. Апокалипс гнилой, его гниль выходит наружу. Он не сможет долго это скрывать.

 Каменные чудовища громко топали ногами, это успокаивало немного, тишина не так была теперь ему любима. Но почему они не стоят на месте?

Но с силой всадников Апокалипс надеялся одержать победу. Сила всадников непобедима. Четырёх... Но не двоих.

 Пылающие ярко-синим существа, у которых вместо рук были мечи, влетели в большой зал. От соприкосновения с каменными чудовищами появлялись небольшие местные взрывы.

Анжелика прыгнула на Апокалипса сквозь одного из огненных людей.

— Тебе никогда не уничтожить нас, гнилой сукин сын!—рыжеволосая замахнулась и мечи пересеклись.

От столкновения орудий света и мрака возникло пламя. Кожа на руках загорелась.

Анжелика прошептала заклинание света и воспламенила его лицо.

Кожа Апокалипса стала дымиться и сворачиваться, комками слезала вместе с плотью и отвратными до рвоты мокрыми горячими шлепками падала на пол. Голые кости схватили Анжелику за плечо, другая рука схватила за лицо, костями пальцев оставив на щеке неровный шрам.

Брызнула кровь, сияющая от огня и вбирающая в себя отблески света.

— Никто больше меня не остановит! Вы отправитесь на тот свет вместе со своей шлюхой-матерью!—заорал голос, ничего не имевший с голосами людей общего.

Ведьму отбросило на каменный пол.

 Металл снова соприкасается, Анжелика едва удерживает меч рукой. Кровь обжигает ладонь, лезвие погружается.

Лезвие разывает ткань и кожу.

Захария уворачивается от большого клинка. Соединившийся из нескольких каменный гигант упирался головой в потолок.

Захария понял, что сестра быстро пропала из поля зрения.

Каменная стена разлетелась на куски и острые чёрные булыжники в горячей реке принимают в свои отнюдь не радушные объятия.

На коже остаются ожоги, кости сжимают глотку, горло хрипит.

Глаза заволокла чернота, металл всё же не избежал встречи с животом, пробороздил бедро и едва не попал между рёбрами.

Анжелика материализовывает адское пламя и изо всех сил прижала руки к черепу.

Рябь прошла по земле. И снова...

Перед выключением сознания был чёрный дым...

***

Анжелика Хэлер раскрыла глаза. Она лежала на залитом дождём асфальте, рядом были только Захария и Михаил.

— Всё?—она задала вопрос, только одним коротким словом, что сейчас свербило.

— Мир Апокалипса снова заснул. Может быть, он не проснётся никогда, мы не можем знать... Никогда не можем...—Михаил взял её за руку, повернув вверх ладонь.

Пореза здесь не было.

— Как это?—тихо произнесла рыжая.—Как?—

Она пошла вслед за братом и отцом, каменные локоны развевал ветер.

— Ты спрашивал у Люцифера, я правда буду жить?—произносит ведьма дрожащим голосом, не веря ни в единое слово.

Сама ситуация из ряда вон выходящая... Перед смертью все равны и после её косы нет возможности жить...

***

Год спустя.

Анжелика Хэлер смотрела в грозовое небо, явно предвещавшее беду.

Михаила уже давно было не видать, но им было отлично и вдвоём...

— Сейчас, любовь моя!—отвечает она на далёкие возгласы - её брат и возлюбленный копался в огороде.

Зак вообще очень любит выращивать, готовить и есть, есть он любит особенно, это видно по брюшку. В тёмных волосах редким серебром поселилась седина.

Анжелика почувствовала не большое недомогание, когда наступил вечер.

— Ты сегодня грустная.—Захария подходит сзади и обнимает её большими и сильными руками.

— Нет, просто сплю мало в последнее время, мой любимый и бесконечно чумазый брат!—Анжелика усмехнулась.—Я точно расколочу эту проклятую печь! Ты из-за неё очень грязный.—

Стакан вдруг подскочил от толчка не так далеко проезжающей машины, покатился по белой скатерти и узоры изуродовало пиво.

Анжелика махнула рукой. Реакции не последовало.

После войны, которая длилась долго и закончилась внезапно, она ещё ни разу не применяла магию.

Хотя глаза фиолетовые, как прежде...

 — Кажется, это плохо. Пойду, помолюсь.—Захария быстро пошёл на задний двор.

— Зак, не надо! Может быть, я просто не буду больше колдовать!—слова вслед остались проигнорированными.

Анжелика откупорила бутылку и с жадностью страждущего в пустыне прильнула к горлышку.

Содержимое обожгло желудок.

Она и сама боялась всё время...

***

После третьей по счёту молитвы Захария услышал шелест гигантских крыльев архангела за спиной.

— Наконец-то...—тихо выдохнул хранитель библии ада.—Здравствуй, отец...—

— Что случилось?—спросил Михаил. Очевидно, он был где-то в бою - плечо "украшал" новый шрам.

— Анжелика... Сколько раз я просил её колдовать, она увиливала, пропускала мимо ушей, а сегодня я заметил - она не может! Не может колдовать...—руки темноволосого мужчины сильно задрожали.—Почему же она не может?—

Тон немного веял истерией, это понятно, Захария уже чуть не потерял сестру и вот теперь опять эта угроза.

Анжелика едва не отпрянула к стене, когда архангел вошёл в комнату. От неё уже сильно пахло виски.

— Отец, я сказала уже Заку, что в этом не может быть ничего плохого! Просто не колдую...—сказала она нервно.

Михаил оборвал её предложение взмахом руки и, подойдя, приложил ладонь к её лбу.

— Ты горишь.—говорит блондин.—Сколько же времени у тебя жар?—

— Я не чувствую жар!—Анжелика всё же не стала стряхивать со своей головы руку отца, так приятно охлаждавшую.—Я... в порядке... В порядке...—

— Да ну!—фыркнул Захария за спиной отца.

— Ты ангелов позовёшь?—спросила ведьма. Голос бессильно дрожал.

***

Анжелика приземлилась на колени на пол.

Большой круг соли, создаваемый Михаилом, окольцовывал её. Кожу больно щипало даже прикосновение к полу рядом с солью.

— Отец...—Анжелика подняла взгляд на Михаила.—Если всё-таки придётся это сделать... Из лезвия косы смерти я сделала кинжал, он за картиной...—

Архангел, казалось, постарел в эти минуты на много лет.

Иизекиил положил четыре книги на подставки.

Сюда явился весь свет Эдема: Михаил, Габриэль, Уриэль и Рафаэль. Они затянули енохианское заклинание, похожее на длинную и немного нужную песню.

Оно должно было выявить чистоту души, заклинание безвредно для тёмных. Главный очаг поражения - это одержимые. Вмешательства оно тоже выявляло.

Захария ощущал, как колет сердце каждую секунду. Сердце как будто было над обрывом. Над обрывом с огромными острыми скалами.

 — СТООООООООООП!—спустя, наверное, десять или более минут Анжелика вопит изо всех сил.

Голос стал другим, изменились и черты лица. Лицо стало раздувшимся, округлым, как у застарелого утопленника. Кожа явственно посерела.

У Михаила заблестели слёзы в глазах.

— Уж слишком долго вы не замечали моё присутствие!—закричала рыжая, книги разлетелись на куски и дым окутал всё... Чёрный дым...

***

Мужчина очнулся. Крылья многих ангелов, лежащих здесь, были в крови.

— Где... Где она?—голос Захарии сейчас так беспомощно звучал.

Михаил почувствовал, как глаза защипало.

 — Как ты мог это не заметить, Зак? Её нет... Неизвестно, её душа выжила ли вообще... И я идиот! Какой же я идиот...—сквозь зубы говорит архангел.

Захария чувствует, как дыхание стоит поперёк глотки, дерёт грудь. Паническая атака...

Как у человека какого-нибудь!

Дышать вообще стало больно.

***

Рыжеволосая девушка медленно, размашистой походкой входит в церковь. Она, по-видимому, искала кого-то.

 — Скажите, а отец Эйбел здесь?—спросила девушка у кого-то из местных. Её глаза сверкали холодным огнём ада и в то же время холодом.

Мужчина не ответил ей ничего, только перекрестился и убежал.

Анжелика улыбалась, только улыбка её была похожа на оскал.

 Крест, висящий на стене, перевернулся.

Священник, не помнящий себя от страха, вышел среди рядов лавок.

Анжелика повернулась и пристально посмотрела на купель со святой водой. Жидкость вдруг задымилась и запылала, как будто там был спирт или бензин.

 — Апокалипсис.—Авель перестал уже думать о своей рясе, о том, что кто-нибудь поймёт смысл их странного разговора.—Погибель дя всего сущего. Как ты явился сюда? Ведьма ведь тебя уничтожила!—

— Уничтожила? Нет. Освободила. Да. Ты никогда не понимал, что есть реальная свобода...—

Апокалипс в теле ведьмы размашисто пошёл вперёд.

Грудная клетка хрустнула и на пол закапала кровь большими каплями.

— Апокалипс!—появившись, Михаил встал у входа. В его руках был меч, к которому апокалипс приклеил свой липкий жадный взгляд.

— Отец!—взгляд изменился.—Убей меня!—

Анжелика сейчас смотрела на него, в этом Михаил был уверен.

Ведьма одержала верх над телом, но этого было мало.

Чудовищно мало.

— Беги, отец...—прохрипела она, ускоряя свой шаг до бега.

Яркий серебряный взрыв... и здесь остались только архангел и священник, мёртвый как камень.

Авель мёртв. Люди потеряли ещё одного защитника.

***

Михаил и Захария сидели на обочине.

Бледные губы архангела дрожали, слёзы жгли и заливали покрасневшие от холода щёки.

Людей не было, но всё было так, как и должно быть. Какая-то сила погрузила всех в сон.

Захария прижал к себе отца, ткнулся носом в сияющие золотом волосы, поцеловал в висок.

Тонкие прекрасные черты лица архангела исказила печаль, серые глаза припухли от слёз.

— Я не смог...—только тихо сказал Михаил.—Не смог...—

 — Не время для слёз...—прошептал Захария.—Нам нужно искать её, нужно созвать архангелов и ведьм, всех, кого только возможно, чтобы эту древнюю сволочь из Анжелики изгнать!—

— Мы не сможем изгнать Апокалипса. У нас остался только один вариант.—архангел поднял вверх сияющий чёрным клинок из косы смерти.

***

Они нашли то место, гда можно спрятаться, где можно покрыть всё пространство стен рунами, чтобы Апокалипс их не унюхал.

Михаил пересыпал песок из часов Хроноса в руках.

На земле этим песком он чертил руны, вызывающие Фатум. Она же Мойра. Она же Судьба.

В прочем, у неё так много имён, что вечность уйдёт на то, чтобы их перечислить.

 — Архангел.—Фатум появилась из темноты.—Ты ведь знаешь, что права вызывать меня у тебя больше нет.—

— Если Анжелика будет тебя звать - не откликайся. Я тебя умоляю... Ты ведь знаешь, что это уже не она...—сказал Михаил упавшим духом тоном.—Ты создаёшь все эти договоры и печати, поэтому тебе можно их нарушать...—

— Я не собираюсь повиноваться или внимать чьим-то мольбам, архангел. Я предпочту просто стоять в стороне...—исчезая, Мойра сунула ему в руки кусок карты, на котором кровью было что-то написано.—Готовься к крутым мерам.—

Михаил сжал в пальцах бумажку и сполз по стене.

Когда Фатум исчезла, он долго смотрел на то место,где она стояла.

Интересно, была бы она добрее, если бы Десмонт не перебил её сестёр?

 — Отец, смотри!—Захария показывает на стену.

Они оба смотрят туда.

"Отец. Меня. Нужно. Убить."—слова один за другим появлялись на стене.

Михаил вдохнул и выдохнул, потом ещё раз.

— Зак,—обратился архангел к своему сыну.—сейчас я буду творить самые отвратные для тёмных заклинания. Будет ярко. И... В-общем, прячься.—

Зак вытащил из-за странноватой железной двери швабры и кое-как втиснулся туда.

 Полыхнул яркий свет, потом еще раз. Он пульсирова и заклинания, которые эхом со всех сторон набегали, вызывали боль.

Это было не так уж долго, около десяти минут, может быть.

— Теперь вылезай, Зак, если ты там не уснул.—сказал Михаил с какой-то странной усмешкой.

Странноватая, е слову, была компания: девять молодых ведьм, четыре ангела и... всадники. Смерть и Война.

Война выглядел ужасно. Его разбитое лицо трудно было узнать.

Он-то и начал разговор.

— Всё очень плохо... Очень... Апокалипс быстро занял её место и всецело устроился в поверженном теле. Ей не достучаться, пока душа находится на захваченной зоне...—тяжёлым, полным боли тоном сказал Война.

— Что предлагаешь? Я не хочу убивать свою дочь!—голос Михаила охрип.

— Странная она. Её можно либо увидеть, либо услышать...—вдруг произнёс Смерть.—Я смотрел на Апокалипса, но слышал Анжелику... Она просит смерти...—

Михаил сжал камень на эфесе меча Правосудия. Бывает, это успокаивает...

— Анжелика оставила нам вот это.—Война положил странный маленький тубус на перевёрнутый ящик, уже служивший столом Михаилу.

Внутри тубуса что-то билось. Что-то ярко-фиолетовое.

— Она оставила нам свои силы?—тихо спрашивает Захария.

— Отступать больше некуда...—прошептал дрожащим голосом Михаил.