***
Он долго стоял на одном месте. Долго ощущал боль того голоса, который ему приходилось слышать. Долго чувствовал те малейшие осколки боли, которые пропитывались в глубь его души.
Она ненавидела его. Просто так брала и ненавидела. А что мог сделать он? Остановить её? Признаться в том, в чём признаться было страшно даже самому себе?
Что остановил он её не просто так? Не из-за жалости, не из-за презрения и даже не из ненависти?
А из страха.
Страха, что её тело будет принадлежать кому-то ещё. Что ещё кто-то будет иметь право на обладание ею. На обладание того, о чём он бредил слишком долгое время.
Он не может контролировать себя. Не тогда, когда её тело так близко. Когда её слёзы можно почувствовать своим языком. Когда жар, исходивший от её дрожащих губ, был в нескольких сантиметрах о
