Разбитая. Научи меня жить

Глава 10

— Я справлюсь, я справлюсь, я справлюсь, — шептала я самой себе, закрыв глаза перед выходом из квартиры.

Когда открыла глаза, то еще раз взглянула на себя в зеркало - элегантное красное платье, безупречный макияж, идеально уложенные волосы, высокие каблуки, стильный клатч и теплое осеннее пальто. Внешне я выглядела на все сто, в отличие от внутреннего состояния, где царил полный хаус.

Взяв себя в руки с мыслями, что и не через такое проходили, я покинула квартиру, вышла на улицу и застала уже знакомого человека, ожидающего меня у машины.

— Вечер добрый, Надежда Станиславовна, — поздоровался Владимир, распахивая для меня дверцу дорогого автомобиля.

— Он не такой уж и добрый, — парировала я, садясь на заднее сиденье.

Мужчина уловил ауру моего плохого настроения, тяжело выдохнул и занял свое место.

— Знаете, я посвящен в подробности вашей... — заговорил вновь мужчина, мягко трогаясь с места, и замялся, подбирая деликатное слово, — жизни и взаимоотношений с Михаилом Антоновичем и понимаю, что вы думаете о нем. Но Михаил Антонович совсем не такой. Обычно, деньги портят людей, но не его. Несмотря на свое богатство, он остался человеком. Порядочным добрым, сострадающим. Вам это любой из его охраны подтвердит.

— Да что вы говорите, — парировала я, смотря на увлекательный городской пейзаж за окном.

— Это правда.

— Слабо верится, — стояла я на своем. — Я больше поверю в то, что он попросил вас восхвалить его таким образом. Дабы сильнее расположить меня к себе.

— Нет, что вы, он на такое никогда бы не пошел. Ну хорошо, вы не верите мне, а если я скажу, что он подарил моей сестре два года жизни? — вдруг отозвался он и я, нахмурившись, взглянула на него через зеркало заднего вида. — Слышали что-нибудь по болезнь Крейтцфельдта-Якоба, или «коровье бешенство»? Оно поражает кору головного или спинного мозга, нервные окончания. Эта болезнь считается проявлением губчатой энцефалопатии - мозг превращается в буквальном смысле в губку, что ведёт к потере зрения, слуха, речи, психическим заболеваниям, нарушению координации. Это заболевание чаще всего спонтанное - возникает вроде как беспричинно. И современная медицина против этого заболевания бессильна - возможна только симптоматическая терапия, приносящая облегчение и продлевающая жизнь, но ненадолго. Продолжительность жизни большинства больных не превышает одного год с момента начала клинических проявлений, а средняя длительность составляет всего восемь месяцев. И... год назад моей сестры, к сожалению, не стало.

— Соболезную, — мертвым голосом отозвалась я, услышав рассказ о столь страшной болезни и потери Владимиром родной сестры из-за нее.

— Ее бы не стало намного раньше, если бы не Михаил Антонович. Он подарил ей два года жизни, оплатив терапию и сделав все возможное. Не каждый бы на такое пошел. Особенно, совершенно чужой человек, — продолжал мужчина боготворить своего начальника. — Более того мои племянники, ее дети, сейчас учатся заграницей за его счет, у них прекрасные квартиры, они ни в чем не нуждаются. Так что Михаил Антонович человек с большой буквы, не думайте о нем плохо. И не рассказывайте ему о том, что я вам только что поведал. Ему это не понравится. Я просто хотел, чтобы вы знали, что он не из тех, кто только о себе думает.

Прямо-таки герой... Вот только если Соболев такой святой и за него свечки в церкви ставят, то почему ж он меня принудил ехать к нему и спать с ним?! Что-то явно не сходилось.

Когда мы подъехали к отелю, я ничуть не удивилась. Сколько отелей в своей жизни я уже повидала и вот снова... Ну да, господин Соболев, зачем тащить грязную женщину домой и портить там чистую ауру? После меня же дом придется чистить с помощью священника.

Я долго не решалась войти в отель, стоя с Владимиром на улице с закрытыми глазами и пытаясь найти в себе силы, чтобы сделать первый шаг.

— Надежда Станиславовна, Михаил Антонович написал, что ждет вас.

Распахнув глаза и распрямив плечи, я узнала нужный номер и поплелась навстречу ожидающему олигарху.

Поднявшись на лифте на последний этаж и принявшись искать нужный номер, я не могла избавиться от противного ощущения, будто шла не к потенциальному клиенту, а к своему палачу. Стиснув зубы, я вспомнила глаза Соболева, которые вызвали стыд за свою деятельность. Но он ведь сам меня запросил, а, значит, это нужно молча принять и не стыдиться. Пусть ему будет стыдно, что столь порядочный человек решил купить девушку, которая ему человеческим языком отказала.

Как только я подняла руку, чтобы постучать в дверь, Соболев распахнул ее, встречая меня своей фирменной улыбкой. Он выглядел оживленным и радостным, напоминая маленького мальчика, который ожидал увидеть Деда Мороза с огромным мешком подарков, а не заказанную им девушку по вызову.

Я окинула его взглядом - босой, в халате, с чуть влажными и растрепанными волосами, такой обычный мужчина, с виду ни разу не олигарх. У меня едва на глаза не навернулись слезы от увиденного. Мерзкие воспоминания нахлынули на меня, но я быстро взяла себя в руки и привычно ухмыльнулась.

Если же на него смотреть не глазами познавшей грязь эскортницы, а глазами обычной женщины - то он был довольно красив и сексуален, чтобы лечь в его постель без отвращения и брезгливости, с которыми я работала бок о бок много лет.

— Здравствуй, солнце!

— Отель? Банально, но спасибо, что не сауна, — ответила я презренным голосом, обходясь без приветствия и проходя в шикарный номер.

— А куда я должен был позвать тебя, если я здесь живу? — с добродушной улыбкой парировал он, не прекращая откровенно осматривать меня с ног до головы.

— Ты здесь живешь? — изумленно переспросила я.

— А ты думала, пристанище всех без исключения олигархов - это Рублевка? — насмешливым тоном отозвался он.

— Вообще-то - да. И давно ты обитаешь здесь?

— Уже восемь лет.

— А не дешевле было бы купить дом, чем платить за такой номер? Обычно люди твоего уровня пекутся о каждой копейки, зная реальную цену деньгам.

— А я не плачу, я его купил, — с самодовольной ухмылкой ответил олигарх.

— Номер?

— Отель.

— Ну да, — шокировано ответила я, поразившись своей глупостью, а не ответом Соболева. — Тогда, так уж и быть, прощаю, — саркастически вымолвила я.

Соболев ухмыльнулся и повел меня вглубь своих апартаментов, а именно к накрытому столу.

— Ты голодна? Я здесь заказал на свое усмотрение, — отозвался он, указывая на блюда, так и кричащие о своей дороговизне - филе миньон с трюфелем, фуагра, запеченный осетр, устрицы, прочие изыски кухни и, конечно же, свежая клубника, которая стала неким обязательным атрибутом романтического вечера.

Я перевела свой взгляд на него и поднял бровь, как бы говоря, что не оценила подобной подготовки. Шлюх не кормят, за ними не ухаживают - их безжалостно дерут в свое удовольствие. Тогда, к чему был этот фарс?

Соболев правильно считал мой взгляд и лишился ослепляющей улыбки.

— Надя, я должен извиниться, — заговорил он совсем о другом.

— Ух ты, это что-то новенькое в моей практике, — съязвила я. — А позволь спросить - за что именно? За пьяный дебош или позорный побег после него? Или, может быть, за то, что вынудил моего начальника заставить меня приехать к тебе и провести с тобой ночь?

— А давай я извинюсь разом за все, — с трудом выдавил из себя олигарх. Хотя мог бы и не утруждаться перед девушкой по вызову. — Надя, мы совсем не с того начали и я хотел бы...

— Да-да, я знаю, чего ты хотел и зачем я приехала. Можешь не объяснять, — перевела я разговор, не желая выслушивать его наивные планы на развития наших невозможных отношений. — Знаешь, мне все это напоминает одну сказку, — отозвалась я, отходя на пару шагов от Соболева.

— И какую же? Золушка?

— Нет. Красавица и чудовище, — заявила я, вызывая непонимающий взгляд олигарха.

— Ты - красавица, спору нет, но я когда чудовищем успел стать? — ошарашено уточнил он.

— А как назвать мужчину, доводящего девушек, приходящих в его постель, до слез и истерик?

Соболев прищурился, засунул руки в карманы халата и слегка приоткрыл рот. Не ожидал такого упрека, но я ведь женщина непредсказуемая.

— Солнце, я не понимаю - это ревность или месть? — спросил он, будучи немного ошарашенным.

— Не знаю, — нежным голоском протянула я, игриво наматывая золотистую прядь на палец и мягко улыбаясь.

— С твоей внешностью попытка быть милой выглядит пугающе, знаешь ли, — заметил Соболев и, открыв бутылку шампанского, протянул мне фужер.

— А ты не бойся, — проворковала я, отпивая шампанское с хрустящими нотками яблока.

Олигарх не поскупился на встрече со мной - поляну щедрую накрыл, шампанским вкусным угостил, явно надеялся на ответную щедрость. А мне хотелось закончить с этим как можно скорее.

Подойдя к олигарху, я без малейшего стеснения развязала пояс его махрового халата, распахнула полы и заставила его упасть на пол. Соболев предстал передо мной полностью обнаженным. Я медленно осмотрела его взглядом сверху-вниз. Широкие плечи, мужественные руки, атлетическое тело - мужчина был хорош собой. В былые времена я бы обрадовалась, что ко мне попал такой мужчина, а не обрюзглый богатый старик. Жаль, что он оказался таким же уродом, как и остальные.

— Насмотрелась? — спросил самодовольный Соболев, стоя передо мной в чем мать родила, ни капли не стесняясь. — Если быть честным, то я звал тебя совсем не за этим, но раз уж ты так хочешь... Перейдем к интересному?

— Ну-ну, как же, не за этим звал - я прям так и поверила, — возмутилась я. — И зачем такая спешка? Наслаждайся и получай удовольствие от компании той самой женщины, ради которой ты оскорблял других, — осадила я олигарха, отпивая шампанское из фужера. — Тебя, кстати, разве не учили, что нельзя обижать тех, кто слабее тебя? Не говоря уже о том, что нельзя обижать девочек, — укорила я мужчину.

— Надя, ты сейчас серьезно? Ну как я могу с ними спать? Они же мне в дочери годятся! — принялся оправдываться Соболев. — Я ничего плохого им не сделал, никак не обидел, просто не хотел спать с ними.

— Ты мало того что отказал им, так еще и развил комплексы. Они теперь думают, что недостаточно красивы. Хочешь, чтобы они начали поголовно лепить из себя мою копию?

— Так ты сердишься, из-за того, что я им отказал, или из-за того что теперь не ты одна будешь такой красавицей? — пробормотал он с очаровательной улыбкой, которая начала меня раздражать.

— Все, хватит, — резко отрезала я. — Ближе к делу, я не собираюсь тут оставаться с тобой до самого утра. Как желаете скрасить этот вечер? В кровати, в душе, на столе? — допив шампанское, я подошла к тому самому столу, присела на его край, предварительно задрав платье, и пошло развела ноги в стороны. — Или начнем с разогрева?

Его улыбка вмиг исчезла. Он оглядел меня с некой грустью во взгляде, глазами задержавшись на развилке моих ног, где, должно быть, открывался вид на мои кружевные трусики. А затем, опустившись на кровать и уперевшись на руки чуть позади себя, он ответил:

— С разогрева, — уверенно отчеканил он.

— Ну, минет так минет, — вымолвила я, считывая его призывную позу.

Я направилась к нему, опустилась перед ним на колени и... ничего. Соболев, пораженный моими действиями, перехватил мою руку, не позволив коснуться своего мужского достоинства, а затем мягким, почти незаметным шепотом произнёс:

— Станцуй.

Я лениво пожала плечами, поднялась с колен и поковыляла к своей сумочки, чтобы взять телефон и включить эротическую музыку для соответствующего танца. А затем в соблазнительном ритме, я медленно принялась снимать свое платье. Сначала одна лямка, затем другая. Мои движения были грациозными, повторяя ритм возбуждающей музыки.

Склонившись к Соболеву, я спровоцировала его скользнуть взглядом к моему соблазнительному декольте. А затем и вовсе я грациозно опустилась на его колени, невесомыми и соблазнительными прикосновениями коснулась его паха, но сразу же одернула себя и поднялась на ноги.

Другие бы уже давно накинулись на меня и, сорвав с меня всю одежду, распяли бы на ближайшей поверхности. Но не Соболев. Он лишь наблюдал за мной с нескрываемым интересом, облизывая губы и даже прикусывая их. Но не сказать, что он был полностью доволен. Несмотря на его бурную мужскую реакцию, которую он даже не пытался скрыть, в его взгляд будто бы виднелось разочарование. Потерявшись в догадках, я прервала танец и обратилась к своему непосредственному зрителю:

— Тебе не нравится? — спросила я, пристально уставившись на него.

— Ну почему же, нравится, — ответил он тихо. — Просто... — он медленно поднялся с кровати, прошагал к столику и налил себе еще шампанского. Я застыла в ожидании объяснений, пока этот неудовлетворенный олигарх стоял, сверкая хитрыми глазами и каменным стояком. — Ты красиво танцуешь, солнце. Очень красивая, не спорю. Но как робот, без удовольствия.

— Что, прости?! — возмутилась я подобному заявлению.

— Не обижайся, солнце, но это так, — продолжил он. — Ты танцуешь красиво, профессионально, но без чувств.

Я растерянно уставила на него, а затем забрала фужер из его рук. В горле неожиданно пересохло и его нужно было чем-то срочно смочить.

Он всерьез это сейчас говорил? Ему не понравился мой танец?! Чувств в нем не было?! Да я танцую с шестнадцати лет, среди девочек Князя равных мне нет и не будет! Я получала кайф от танца, даже если и танцевала для такого урода, а он смел критиковать меня?!

— Давай покажу, — он подошел ко мне вплотную и повел в танце, совершенно неподходящему музыке, играющей на фоне, которую уже было почти не слышно из-за шума в ушах.

Я смотрела в его глаза и утопала, не в силах сдерживать себя от утягивающей пропасти. Я распахнула губы, когда воздуха стало катастрофически не хватать. А вскоре мужчина остановился, положил руку чуть выше моей груди и прислушался.

— Ну вот, сердце забилось быстрее, — выдохнул улыбающийся Соболев. — А значит и чувства проявились, — прошептал он мне в губы и чувственно добавил: — Теперь можно переходить к самому интересному.