Происхождение мира. Naturalius dogmaticum

Mythologia (6 часть)

Беатриса Боливийская

Беатриса была перевезена четырнадцатого лавуазевря (двадцать четвёртого сентября) из своей родной страны, в виду своей необыкновенной красоты – особенно необычной, по мнению испанцев, для представительницы негроидной расы, - не в Северную и не в Южную Америку, а прямиком в Европу. Девочку – единственную дочь своих родителей – забрали, буквально вырвав из рук молящей матери, с той целью, чтобы просто-напросто показать «диковинку» испанскому двору.

План притворили в действие, и вскоре, ничего не понимающе хлопая своими круглыми и ясными глазками Беатриса появилась в залах дворца испанской монархии. Девочка у одних вызвала небывалый восторг, у иных, оскорбивших несмышлёное дитя «грязным», – отторжение и презрение. Как бы то ни было, августейшему семейству Беатриса понравилась, и оно оставило девочку в качестве младшей прислуги при дворе.

***

Спустя года девочка, расцветшая всей своей экзотической красотой пред теми, кто только её видел, достигнув семнадцати лет, стала объектом тайной любви многих аристократов, считавших подобное влечение «порочным» и «недостойным». Но Беатриса не замечала всех происходящих вокруг её личности и образа страстей, а потому без тени сомнения и волнений исполняла привычные обязанности служанки.

Всё продолжалось в неизменном режиме до тех пор, пока король Филипп II не обратил внимание на снующую, выполняя бесконечные обязанности, Беатрису. Отказать самому правителю было неприемлемо, а потому девушка принимала подарки увлечённого ей влюблённого мужчины.

Завидев это, сплетники начали распространять самые невиданные и доступные лишь человеческому воображению - особенно когда оно работает коллективно – слухи. Бедная фаворитка не знала, что делать, не решаясь на отказ или самостоятельный уход из эпицентра шепчущихся о ней людей, в любом случае, - на побег. Смириться с собственным, контрастирующим с догмами морали, положением Беатрисе также было сложно.

***

Посреди ночи, проснувшись от жуткого кошмара, Беатриса, вернувшись к реальности из мира сновидений, двинулась прочь из своей комнаты за стаканом воды. На её удивление, стакан, наполненный спасительной от жажды жидкостью, уже стоял, дожидаясь чьих-то полуночных прикосновений. Беатриса удовлетворила негласную потребность стакана, а заодно и свою, испив из него прохладную и нежно льющуюся водицу.

Утром Беатрису нашла в собственной кровати бездыханной. По дворцу промчался слух о том, что нежелательную персону отравила или иная – ревнивая – фаворитка, каких было множество, или оскорблённая жена короля.

Беата Брунейская

Беата была нестандартной девушкой: высокой – выше некоторых парней из общины, - стройной, всё тело её было пронизано узелками мускулов, а талия еле прослеживалась. У большинства мужчин она не вызывала любовных чувств и притязаний, но девушка этого, кажется, не желала. Таким образом, Беата практически с первых лет жизни была изгоем в крохотной деревеньке, затерявшейся в степях Юго-Востока Азии.

Седьмого мендевря (пятого февраля) Беата покинула родные просторы и двинулась туда, где её смогли бы понять и принять. Вполне объяснимое желание любого подростка, каким и являлась Беата.

На одном из привалов, совершённых девушкой, её надежды и стремления оправдались и нашли удовлетворение в лице другой девушки из крестьянского селения. Беата нашла себе верную, преданную и приятную в общении подругу. Теперь селянки практически единого возраста стали неразлучны.

Семья подруги с подозрением и недоверием приняла Беату, но вскоре все члены многочисленного семейства убедились, как были поначалу не правы. Поистине, первое впечатление обманчиво.

***

Жизнь шла своим чередом, и любовь девушек стала выходить за границы платонической. Об этом мигом прознали. Но девушки, ещё не знающие понятия «бостонский брак» сочетались именно им. Разъярённая семья подруги Беаты вышвырнула обеих «извращенок» за порог с угрозами и призывами «Никогда не возвращаться».

Однако, парочка не унывая проследовала в ближайший крупный город, где и обосновалась под видом дальних родственниц, сирот, брошенных на произвол семьи. В какой-то мере, так и было.

***

Многие догадывались, но не многие верили в связь между ними, и до конца своих дней женщины, в той или иной степени, подвергались нападкам, встречая их с шуткой в мыслях и отрицанием – на словах.

***

Любовница Беаты скончалась от тяжёлой болезни у неё на руках.

Беата, похоронив подругу, более не видела смысла в собственном существовании, вернее, в существовании без близкого.

Она покончила жизнь самоубийством, испив популярный и действенный в подобных случаях яд – мышьяк.

Аполлинария Английская

Аполлинария была красива и умна, но была в ней, однако, и черта, а, точнее, увлечение, вызывающее в земляках девушки безосновательные подозрения: она частенько, подобно единственно оставшейся у неё бабушки, собирала в лесу целебные травы, варила их и лечила ими и себя, и других. Женщинам она делала аборты, а иногда и принимала роды. Мужчинам же давала (посредством отваров) живительные силы для свершения интимных побед.

Однажды мелкий вредный мальчишка, услыхав о том, как «странная Полли» предлагала снадобье собственного приготовления его матери, метнулся в церковь и сообщил о вышесказанном случае священнику. Престарелый священник, почесав гладковыбритый подбородок, вынес вердикт:

- Об этом надо сказать судье. Та девушка, определённо, ведьма, и её должны судить и казнить, коль она не сознается. А, если даст признание и покается, заточим её в тюрьму или в монастырь, - старик осёкся, - Впрочем, это решать не нам, - добавив на прощание, - Спасибо, мальчик, что рассказал мне. Англия тебя не забудет, и, видит бог, когда-нибудь мы очистим наши священные земли от злостных дьявольских отродий, вроде ведьм.

На следующий день Аполлинария была взята под стражу. Суд над ней длился месяцами, и с каждым слушанием выяснялось всё больше и больше новых, сложившихся из слухов, домыслов и обыкновенной клеветы, подробностей жизни девушки и её бабки, не дожившей до вынесения приговора внучке.

***

Прошло два года. Наконец, судья произнёс эхом по залу раздавшееся слово: «Виновна».

Двадцать четвёртого гутенбевря (двадцать девятого ноября) Аполлинария была казнена за колдовство путём сброса несчастной со скалы. К сожалению, она не всплыла и не возвысилась к небу.

Хтония Гондурасская

Хтония родилась преждевременно, с неизвестными в то время пороками, о коих никто не задумывался и которые никто не видел.

Когда девочке было восемь лет, мама её забеспокоилась самочувствием юного существа. Хтония плакала и жаловалась на не проходящие боли во всём теле.

С годами здоровье малышки ухудшалось, и вот она уже не могла стоять и, полностью ослабшая, лежала, отказываясь от еды и воды.

После длительных, невыносимых страданий она скончалась пятнадцатого декартевря (пятого июня), навсегда оставшись в сердцах матери и отца, как «светлое невинное дитя, покинувшее мир, не начав его познавать».

Эрихтоний Греческий

Эрихтоний происходил с земель, издавна известных своими памятниками античной культуры, а также прославленными полководцами, величайшими философами и политиками. Однако, как это часто бывает, Эрихтоний был далёк от открытий своих предков. Лишь в одном его преследовала удача. Это виноделие.

Мужчина собирал виноград и давил его, позже с тщательным соблюдением технология, создавая лучшее в стране вино. Не все процессы Эрихтоний выполнял единолично, иначе говоря, без помощи он не обходился.

Дела шли в гору. Самые притязательные и придирчивые критики оценивали плоды Эрихтониевых виноградников, как «имеющее тонкий вкус и неожиданную крепость».

Девятое пуасселя (двадцать второе августа) стало страшным днём для винодельного. Извергшийся вулкан помешал исполнению желаний мужчины, сметя, поглотив и покрыв густой огненной лавой столь же густые и плодовитые деревья с ветвями, с которых тяжело свисали виноградные гроздья. Эрихтония, не выдержав сего зрелища, сам бросился в лаву к своей единственной в жизни отраде.

Антоний Доминиканский

Антоний был отвергнут всеми. Он испытывал боль и душевную, и физическую каждый день, и каждый час, и так на протяжении всей жизни. Он был негласно отвергнут обществом. Он знал и чувствовал это, и чувства эти были не случайны.

Мужчина ещё в детстве, будучи мальчиком, вызывал неприязнь сверстников. У него не ладились отношения ни с кем из окружающих. Никто не мог понять его слов и мыслей, а, когда человек чего-либо не понимает, он стремится тут же это отвергнуть. Так и происходило с Антонием всю жизнь. Так было изначально, и так, к сожалению, было всегда.

Антоний, какой вывод вы уже, наверняка, сделали, не имел друзей, не имел жены (или мужа) и, соответственно, детей. Он жаждал общения, как потерявшийся в пустыне жаждет питья, но люди были не в состоянии дать ему того, чего ему так хотелось.

Семнадцатого ламарта (второго августа) Антоний скончался в пронизанной одиночеством тишине своего дома на окраине, в котором прожил всю свою долгую и наполненную страданиями жизнь.

Антон Индийский

Антон принадлежал к касте брахманов. Он был умён и рассудителен, великодушен и приятен в общении.

Семья Антона состояла из любящей красавицы-жены и четырёх милых детишек-погодок. Казалось, жизнь врача сложилась как нельзя лучше. Именно так и было, пока Антон на свою беду не влюбился в очаровательную женщину из касты шудр.

Любовники виделись каждые два дня, и часы их близости были полны юношеских эмоций и чувств, о существовании которых Антон уже успел позабыть. Жена быстро поняла, что творится неладное, и всячески скрывала эту осознанность от мужа и детей. Для вторых, очевидно, ради их же блага.

Второго кеплеря (двадцать пятого апреля) Антон умер неестественной смертью. Как известно, не всех больных удаётся спасти даже опытным и знающим своё дело врачам. Антон не являлся исключением из правил: пятеро его пациентов после долгих страданий ушли в мир иной. Племянник одного из тех несчастных возненавидел доктора и отомстил ему за смерть горячо любимого родственника, жестоко убив мнимого обидчика.

Город горевал по несчастному врачу. Согласно древнему обычаю, жена Антона была убита и похоронена вместе с супругом, дабы быть рядом с ним в загробном мире также, как это было и наяву.

Анжелика Иракская

Утончённые, пропитанные духом древности, пейзажи Ирака. Эти многострадальные земли начала времён как нельзя лучше подходят для фона данной истории.

Анжелика вела обыкновенную жизнь мусульманской женщины со всеми её горестями, страхами, волнениями, рефлексией и редкими моментами счастья.

Терпение, как и всё человеческое, имеет конец, а потому Анжелика, сломленная и обременённая невзгодами, далёкими от «семейного счастья», бросилась в объятия первого встречного, завязав с ним бурный и всепоглощающий роман.

Но однажды муж Анжелики застал сладкую парочку в собственной постели и, обезумев от гнева, прогнал сластолюбца, оставив лишь непокорную жену, которую впоследствии избил и над которой надругался.

Анжелика была предана суду и по решению оного, двадцатого кюривря (двадцать восьмого октября), прохожие забили её жёсткими, правопорядочными и вершащими правосудие булыжниками с пыльной дороги исламского государства.

Амедей Исландский

Амедей, военный по профессии и старший сын в семье, вопреки его уверенному виду, высокомерной позе, часто выказываемой им, и независимому взору, был обыкновенным, совершенно немудрёным, трусом. Он боялся даже воробьёв и зайчиков. Да что уж говорить – даже бабочек. Однако, не стоит насмехаться над ним, уподобляясь глупым обидчикам. Амедей мечтал стать кондитером, создавая кулинарные сладкие шедевры. Но судьба была к мужчине не благосклонна, и он вынужден был пойти по пути, презираемом и ненавидимым им.

Двадцать второго эйлерта (десятого июля) Амедей, в возрасте всего двадцати четырёх лет, не дождавшись несчастного случая на войне, покончил с жизнью сам, выстрелив из револьвера в раскрытую и готовую к тому глотку, вынеся себе драгоценные мозги, которые ещё могли бы послужить человечеству в мирном русле.

Фаина Венесуэльская

Фаина, само того не ведая, являлась талантливым математиком. В свои десять лет она уже прекрасно складывала, умножала, вычитала и делила, хотя её тому не учили. Фаина была смышлёной и не раз поражала родственников, друзей и знакомых своими простыми и логичными выводами и выходами из различных жизненных ситуаций.

К сожалению, десятого мендевря (восьмого февраля) Фаина, слабая и хрупая от природы девочка, умерла от, вероятно, развившейся у неё врождённой опухоли мозга, так и не став очередным великим мыслителем и не успев подарить миру научных открытий.

Альбина Зимбабвийская

Альбина не знала родных африканских просторов. В совсем юном возрасте её вместе с родителями и старшим на три года братом перевезли через весь Атлантический океан прямиком на огромный неизведанный материк – Северную Америку, где трёхлетняя девочка вынуждена была помогать родителям, часами пропадающих на обширных плантациях, сажая нехитрые местные растения и ухаживая за порослями табака, постепенно входящего в моду у иностранцев.

Четырнадцатого ламарта (тридцатого июля) Альбина, буквально утомлённая солнцем, упала посреди огромного земельного надела. Девочку сразил удар перегрева.

Мать и отец её, в свою очередь, теперь более сетовали на жизнь и проклинали скупых и жестоких европейцев, в то время как старший брат Альбины глядел на всё происходящее с великим непониманием, скромно ёжась и затерявшись в густых и высоких зарослях, ставших впоследствии неистребимой человеческой губительной привычкой.

Аквилий Канадский

Аквилий служил темнокожим слугой в Квебеке у богатой вдовы. Младший из восьми детей, он умел проявлять заботу и ласку, не забывая о практических вопросах бытия. В детстве и юношестве он работал на плантации, но позднее сбежал от безжалостных рабовладельцев.

Аквилий странствовал по североамериканскому материку, устраиваясь в качестве то матроса, то разнорабочего. С каждого места работы его выгоняли, вынуждая парня вновь и вновь скитаться из города в город, которых в Новом Свете было основано ещё очень мало.

***

Тринадцатого декартевря (третьего июня) Аквилий оказался в северной части, именуемой Канадой. Здесь он устроился продавцом, что было непривычным для парня амплуа. Именно за рыночной лавкой его впервые встретила тридцатилетняя графиня. Тогда она ещё не лишилась мужа. Женщина предложила Аквилию роль прислуги в её скромном поместье, на что парень энергично и утвердительно качает головой.

На следующий день молодой человек уже трудился в графских хоромах наравне с полной кухаркой и её пятнадцатилетней дочерью. Аквилий понравился хозяевам, чем навлёк на себя подозрительность и неприятие остальных слуг.

***

Спустя три месяца муж милой графини скончался после несчастного случая, оставив супругу и двух сыновей с крупными долгами. Женщина, пребывающая в трауре, не выходила из спальни целыми днями, впуская в комнату лишь любимого мальчика на побегушках», Аквилия. Тот приносил и уносил тарелки с едой и стаканы с водой. На этом его обязанности в сей период кончались.

Только через шесть недель вдова оправилась от потери мужчины, которого она никогда не любила, но которого уважала за смелость и ум. Графиня начала обращать ещё более пристальное внимание на заботящегося о ней слуге, и вскоре далёкие друг от друга в социальном плане люди стали любовниками. Остальные же обитатели двухэтажного изысканного дома делали вид, что ничего не замечают.

***

И вот уже шли не месяцы, а года, и пламенная сила страсти не угасала ни на миг. Аквилий проявлял ласку к своей госпоже, даже когда она была уже немолода и утратила прежнюю красоту.

Аквилий заболел гриппом, когда прислуживал своей дорогой во всех смыслах любовнице и скончался спустя три дня после неё.

Римма Кыргызстанская

Первое эйлерта (девятнадцатое июня) 1567 года. Римма, брошенная дальними и близкими родственниками сирота, шагала по пустынным улицам. Солнце висело высоко, спуская на землю свои жаркие лучи. Она была удручена и обижена.

Завидев состояние очаровательной незнакомки, Адриан, сын пекаря, ринулся навстречу печальной барышне:

- Добрый день, прекрасная девушка. Чего грустишь? Ведь сейчас светит такое яркое радостное солнце.

- Дядя прогнал меня из дома. Теперь мне некуда податься, - Римма обошла парня и бесцельно двинулась дальше.

- Постой, красавица! – крикнул опешивший юноша, - Можешь жить у меня и моего отца. Он печёт булочки в этом магазине, - Адриан указал пальцем на магазинчик на противоположной стороне дороги.

- Это смешно! Мне сейчас не до шуток! Оставь меня.

Адриан подбежал к девушке и взял её за руку:

- Пойдём, не бойся. Если чувствуешь себя некомфортно, можешь помогать моему отцу с готовкой и продажей. Ты не будешь лишней.

После долгих колебаний Римма всё-таки дала согласие.

За один день она обрела кров, работу и любящую семью.

***

Римма всегда относилась к Адриану, как к брату, но теперь, спустя два года из знакомства, девушка начала ощущать совершенно неизвестные ей до того чувства. Ещё больше Римма была удивлена, когда узнала, что чувства эти взаимны.

Влюблённость перешла в настоящую крепкую любовь уже через несколько месяцев. Однако, отец Адриана единственный (потому родственники Риммы не знали о судьбе девушки) был не рад отношениям, развивающихся на его глазах.

Теперь жизнь пары с каждой неделей становилась всё хуже и хуже. Бесконечные скандалы, драки и истерики вымотали всех участников конфликта.

Римма и Адриан решили, по предложению второго, что единственный их выход из ситуации – смерть. Предприимчивые подростки тут же привели план в действие, вонзив клинки в свои трепещущие груди.

Адриан Кувейтский

Адриан родился в Кувейте, но ещё младенцем был перевезён родителями на их родину - Могулистан.

Мать мальчика скончалась, когда Адриану было всего шесть лет. Отец взял все заботы на себя, и вскоре его бизнес пошёл в гору. Парень старательно помогал любимому папе, и в семье их всегда царила гармония.

***

Однажды Адриан встретил без цельно идущую по улице девушку, которую звали чудесным именем Римма, которая стала жить вместе с парнем и его отцом, помогая в производстве и продаже самых вкусных булочек в городе.

Спустя время между подростками завязалась крепкая дружба, а позднее – роман, не получивший одобрения со стороны отца. Парочка пряталась, но взбешённый мужчина подстерегал и разводил влюблённых, чем рождал безудержную ненависть к себе со стороны пары, крича на них и избивая девушку, повинную лишь в том, что полюбила.

***

Двадцать восьмого кеплеря (двадцать первого мая) Адриан и Римма покончили со своими юными жизнями, совершив двойное самоубийство.

Адорасьон Ливанская

У Адорасьон была лишь одна любовь за всю жизнь – ухаживание за животными. Никого из людей она, вопреки расхожему мнению, так и не полюбила. У неё было множество кошек и собак, грызунов и птиц, змей и ящериц, и ко всем им она была добра и ласкова.

Адорасьон, полная любви и заботы к братьям меньшим, скончалась девятнадцатого эпикурта (девятнадцатого января) от естественных причин в окружении многочисленной семьи питомцев.

Феодора Лихтенштейнская

Феодора родилась в купеческой семье третьего лунеля (шестого декабря). Будучи совсем ребёнком, она не замечала ни непрекращающихся розней в отношениях между матерью и отцом, ни требующих огромных вложений как сил, так и денег увлечений отца.

Однако, время шло, уходя безвозвратно, и происходящее в доме семьи Феодоры неизгладимо отпечатывалось на характере девочки.

Когда Феодора выросла, она осознала всё бытие, и что привычные ей вещи не являются нормальными, в сравнении с другими семьями. Жизнь девушки была полностью проникнута издевательствами отца и руганью матери. Теперь, когда Феодоре исполнилось тринадцать лет, она, не смея более терпеть сии физические и моральные страдания, сбежала из дома.

Барышня, истощённая, с пугающе выпученными глазами, промокшая с ног до головы, ворвалась в обитель, монастырь-приют для падших женщин. Здесь Феодора нашла поддержку в лицах дам лёгкого поведения – вынужденно или по призванию – и всерьёз увлеклась идеей аскетизма и монашеской жизни.

Феодора, не взирая на множество отговариваний оных женщин, стала монахиней, а позже – игуменьей.

Она скончалась в возрасте шестидесяти четырёх лет. Её семья так и не узнала, куда подевалась их «любимая» дочь.

Агриппа Мавританская

Агриппа была экстравагантной личностью. Девушка ещё в раннем детстве научилась кататься на диких животных и часто развлекала окружающих её людей – а кого-то и пугала – своими смелыми выходками. То она вскакивала на шакала, то на страуса, то на крупного парнокопытного и, сидя на ком-либо из представленных, надевала на шею сытую змею, с величественной осанкой, будто осматривая свои владения, мнила себя царицей песчаных африканских равнин.

Немногие смели тягаться по упорству и силе с дикаркой, хотя смельчаки всё же находились, и каждый из них быстро начинал сомневаться в собственном превосходстве после проигрыша «Великолепной Агриппе».

***

Но был случай, когда сама Агриппа проявила слабость и нежность. Девушка встретила парня, которого тут же полюбила и полюбила пылко и страстно. Молодой человек сперва не обращал внимания на пугающую его даму, чем только подогревал огонь её чувств.

Долго их отношения слонялись, словно качели, из стороны в сторону, то сближаясь, то отдаляясь, пока наконец не пришли к единому положению любви и верности, вознеся счастье двоих как устоявшеюся вершину блаженства.

Через месяц негритянская барышня узнала, что беременна, и была невероятно обрадовалась, хоть иногда и скучала по беззаботному риску её прежней жизни.

Спустя восемь месяцев она родила болезненную девочку, которую её отец с первого взгляда полюбил, чего нельзя было сказать о матери, не нашедшей в себе сил на проявление столь трепетных эмоций.

Восьмого гутенбевря (тринадцатого ноября) Агриппа умерла в двадцать шесть лет от родильной горячки.

Аврелий Македонский

Аврелий, уроженец территории Македонии, в то время принадлежащих к обширной, могущественной Османской империей. Он был сыном греческой наложницы от влиятельного турецкого военачальника.

Восемнадцатого лавреля (шестнадцатого марта) двадцатилетний Аврелий, собравший в голове и в своём скромном убежище немалое количество научных трактатов, принялся за тщательное изучение биологии региона собственного проживания, зарисовывая на ветхих страницах чарующее многообразие видов растений и животных.

Мужчина посвятил вышесказанному делу всю жизнь, скончавшись в пятьдесят три года, за недоконченным им описанием очередного крохотного насекомого, пушистого жужжащего и копошащегося в бутонах цветов шарика - шмеля.

Авл Малийский

Двадцать седьмое лавуазевря (седьмое октября). Авла должны были перевезти в качестве раба в Северную Америку. Однако, по природе недоверчивый и скрытный, парень совершил побег, оставив и семью, не поверившую сыну и отказавшуюся бежать вместе с ним, и рабовладельцев с пустыми руками.

Иностранцы уже думали не искать юношу, но в последний момент перед отплытием резвый и всегда бодрый юнга решил попытаться найти хорошо сложенного и крепкого Авла. Матрос двинулся по наиболее вероятному пути исчезнувшего и быстро, к собственному же удивлению, отыскал молодого мужчину: он пал смертью, достойной Клеопатры. Авл. лежал в нескольких метрах от дома на горячем песке и на шее его осталось два красных следа от, вероятно, змеиных клыков, проливающих свет на тайну его безвременной кончины.

Августа Марокканская

Августа – бывшая гейша. Она, японка по происхождению, была похищена прямо из отчего дома двадцать шестого лунеля (двадцать девятого декабря), и я для её родителей лишь ширмы, стоящие тогда в комнате, являлись свидетелями жуткого действа и хранителями тайны пропажи их любимой, дорогой дочери. Августу забрали на пиратский корабль и вместе с другими такими же девушками отправили на побережье Магриба, прямиком в Марракеш, к шерифу, правителю Марокко, жаждавшему разнообразия и экзотики.

Многие девушки в тех условиях вынуждены были выживать, и у не у всех из них это удалось. Августа в числе четырнадцати барышень сошла с борта. Дам препроводили во дворец, где располагался масштабный гарем.

Августа, пользующаяся известными ей способами обольщения чайной девушки, быстро полюбилась Ахмаду II аль-Мансур, возвысившего его до титула жены. Правда, об этом е было объявлено во всеуслышание. Впоследствии японская наложница родила шерифу двоих сыновей, в которых тот и души не чаял.

После смерти Ахмада к Августе не стали относится хуже. Она провела оставшуюся жизнь в заботах о детях и внуках.

Этеокл Мозамбикский

Пятого мендевря (третьего февраля) 1588 года родился Этеокл. Он с самого своего появления на свет – и даже до того – был особенным. Конечно, родители мальчика и остальные жители деревушки не подозревали о состоянии Этеокла. В то время как мальчик нуждался в лечении и помощи, окружающие сводили его замкнутость, медлительность и отставание в развитии на волю богов или происки злых духов. В последнем случае лишь шаман мог помочь их непутёвому сыну, чёрному пятну, порочащему репутацию племени.

Когда мальчика привели к местному колдуну, он велико страшился незнакомца, но более всего его пугали методы этого человека. Жуткие речи, то плавные, то резкие движения, гипнотизирующие мелодии и подобии танцев, и, в конец, отвары, вызывающие у любого испившего их отвращение. От всего вышеописанного у Этеокла начинала болеть голова, его тошнило и общее самочувствие его ухудшалось.

Проходили месяцы, а за ними – годы. В очередной поход Этеоклу мгновенно стало хуже обыкновенного. Видимо, в напиток попало что-то губительное, и мальчик после первого же глотка сконфузился, сжался и заплакал.

Он скончался через три часа, не дав и намёка на причину и суть происходящего с собой.

Филлида Монгольская

Филлида очень любила празднование Нового года. С детства она обожала ждать кануна конца года, сидеть за праздничным, ломящимся от вкусностей столом, слушать разговоры взрослых, получать подарки и, конечно же, ощущать всеми фибрами души пронизывающую её атмосферу праздника.

Согласно верованиям народности девочки, намечалось окончание 1592 года, и Филлида с теми же нетерпением и страстью ожидала сего момента. Ей только исполнилось шестнадцать лет. Наконец, наступило четырнадцатое мендевря (двенадцатое февраля). Филлида, вне себя от восторга и претворения её каждогодичного желания, вышла на улицу и присоединились к радостно гуляющей толпе.

Юноши в сформировавшемся снобе что-то не поделили между собой и устроили шумную и жестокую драку. Филлида испуганно отпрянула, но внезапно удар чьего-то кулака настиг её во всём этом процессе. Девушка упала и была затоптана праздно шатающейся оравой ничего не замечающих и не заподозривших людей.

Мастридия Намибийская

Мастридия была дочерью местного чудака. Этот человек, глава семейства и отец девочки, прославился в не лучшем свете тем, что провозглашал себя вождём племени и царём мира. Несмотря на это, у него была жена и трое детей, младшей из которых и была Мастридия.

Двадцать восьмого эпикурта (тридцать первого декабря) произошло нежданное, ужаснейшее по своему трагизму событие, всполошившее округу. Странный мужчина перерубил всю свою семью, в том числе и Мастридию, в то пору бывшей двенадцатилетним подростком. Общественность была шокирована, сочувствуя невинным детям и их матери и ненавидя до глубины души оказавшегося опасным преступником, больного «чудака», чьи выкрутасы теперь не казались такими забавными, как прежде.

Но тот как след простыл и теперь находился где-то на территории огромного по величине африканского материка.

Астерия Новозеландская

Астерия профессионально владела стрельбой из лука. Это была её стихия, её призвания. Она с ловкостью выполняла любые трюки, всегда метко, чётко попадая в цель.

В юности Астерия полюбила хилого тощего парня одного с ней возраста. Спустя три месяца, тринадцатого эйлерта (первого июля), они поженились.

За последующие семь лет у пары родилось четверо детей, четверо мальчиков. Младшего из них Астерия начала учить стрельбе, которую не забывала и которой занималась все эти годы. Однако, у юнца, пошедшего, как говорят, в отца, ничего не выходила. Астерию это крайне раздражало, но она старалась сдерживать свой растущий с каждым новым занятием гнев.

Однажды, во время обыкновенной тренировки, когда у сына Астерии ничего не получалось, женщина решила продемонстрировать мальчику мастер-класс:

- Встань вон туда, - новозеландка указала пальцем на пустую поляну с примятой на ней травой, - И положи себе на голову манго.

Малолетний стрелок исполнил приказ матери. Та выстрелила и тут же с испугом отшатнулась, бросив лук наземь. Если бы стрела пролетела на сантиметр выше, она бы не задела мальчика, однако всё вышло именно так, как обезумевшая от горя мать и представить и не могла.

После этого происшествия женщина замкнулась в себе и навсегда замолчала, кротко выполняя обязанности матери и жены. Больше она не притрагивалась к луку и стрелам, захоронив их на злосчастной поляне, послужившей местом смерти её старшего сына.

Астерия скончалась в тиши одиночества, так и не проронив ни слова, когда мужа её уже не было на свете, а трое сыновей жили отдельно, своими семьями.

Глафира Оманская

Глафира происходила из сполна обеспеченной семьи. Детство её было радостно и беззаботно в своей наивности и благополучии.

Двадцать четвёртого ламарта (девятого августа) девушка в возрасте тринадцати лет вышла замуж за сорокалетнего мужчину, знатного и более богатого, нежели родители Глафиры. Девушка была крайне опечалена такому повороту её судьбы. Она видела себя в роли жены, по крайней мере, пока. Её желанием было: «Чтобы детство не заканчивалось!», но родители нежного создания, маленькой женщины, приняли решение в пользу своего кошелька, а не счастья дочери.

Муж Глафиры оскорблял и унижал её, но всем было плевать, ведь «это их дело». Долгожданным наследником девушка супруга не одарила, а, когда тот скончался, устроила настоящий пир - лично для себя и служанки, которая видела все горести и печали хозяйки и искренно ликовала, разделяя теперь её радость.

Только сейчас Глафира поняла, что живёт. Душевно она начала жизнь заново вместе с подругой – любимой горничной, не покидающей её ни на час.

***

Женщины до конца дней не оставляли друг друга, довольствуясь собственным положением. Они вели затворническое бытие, лишь изредка и по необходимости принимая гостей.

Глафира умерла в возрасте двадцати восьми лет от неизвестной болезни. Её прислуга, удручённая и ощутившая вкус вынужденного уединения, словно она отныне сирота. Не выдержав груза нахлынувших эмоций, тридцатитрёхлетняя служанка, после недолгого нервозного рассматривая вида из окна, по обеим сторонам которого изящно свешивались волнистые травы, и следующей за тем панической атаки, выпрыгнула со второго этажа роскошной виллы, скончавшись от многочисленных переломов, полученных вследствие этого.

Одетта Палестинская

Одетта всю жизнь провела за ткацким станком.

Четвёртого кюривря (двенадцатого октября) она решила подшутить над подругой, также ткачихой. Она демонстративно уколола палец иголкой и сделала вид, будто упала в обморок. Внезапно девушка не на шутку перепугалась, подошла к Одетте, засуетилась и по итогу выбежала из мастерской, к врачу. Одетта «очнулась», весело посмеялась и пошла к перепуганной подружке, дабы объясниться.

Выйдя на улицу, Одетта обнаружила её достаточно оживлённой. Кучка людей рядом со зданием мастерской странно клубилась. Женщина средних лет, Одетта, подошла к толпе зевак. Она увидела свою мёртвую помощницу и закричала истерическим воплем.

- Бедная девушка…

- Я ничего не мог поделать: она выбежала прям на дорогу…

- Тьфу! Очередная дурочка!

- …вот, а кучер не успел затормозить…

- Ужас…

- Чего смотрите?

- Я видел, как она бежала…

Всё это твердилось и перебивало друг друга, то тут, то там доносясь с разных сторон.

Одетта приблизилась к эпицентру трагедии, а именно – к несчастной девушке, склонилась над ней и сквозь слёзы принялась молить о прощении:

- Прости меня, милая. Я не хотела… Я всего лишь пошутила. Я думала, ты поймёшь, но я же не знала… Дорогая, пожалуйста, не умирай. Ты всегда будешь моей любимой подругой. Золотце моё луноликое, пожалуйста, живи, - женщина принялась целовать мозолистые руки умершей, пальчик за пальчиком.

Толпа разошлась по своим делам, оставив «безумную» посреди опустошённой дороги.

***

Наутро Одетта проснулась вместе с трупом горячо любимой теперь более, чем прежде, подруги. Бодрая после крепкого сна женщина с новой силой заговорила с ней, не давая прохода повозкам и выслушивая множество бранных слов в свой адрес. Силком Одетту оттащили от девушки, которую унесли и похоронили её родственники.

Теперь бывшая ткачиха изо дня в день ходила на могилу барышни, в чьей смерти она себя винила.

***

Одетта прожила ещё два года. Случайные прохожие нашли её окоченевшей, обнимающей надгробие давно почившей подруги.