Дружелюбный сосед.

Глава 2.

Овладей терпением и ты овладеешь всем…

Утро следующего дня было настолько прекрасным и тёплым, что Томоэ, проснувшись, радостно закивал в разные стороны. Яркие лучи солнца падали прямо на его хронически бледное лицо, он провёл рукой по серебристым волосам, улыбнувшись каким-то там своим мыслям.

— Сон конечно же крутой, но… хата-то чья? — призадумался парень, в то время как с лица медленно скатывалась в никуда довольная улыбка, а руки сами по себе потянулись к многострадальной голове, которая со скоростью света начала заполняться вчерашними воспоминаниями и пониманием, что всё это далеко не сон. Окончательно когда-то хорошо устойчивую ко всяким странным явлениям в его жизни психику добили сидящие детишки напротив, которые верой и правдой всю ночь сторожили своего Нового Бога и сейчас своим существование заставили парня внутренне расплакаться.

— Доброе утро, господин Томоэ! — одновременно заговорили странные существа в масках. — С этого дня вы Новый Бог Благополучия, а мы ваши покорные слуги, Духи этого храма, Оникири и Котецу!

— Чего?.. Кого?.. Где?.. — казалось, все вопросы теряются по пути от мозга до пункта назначения, то есть языка, озвучивая короткими и несвязными своими началами.

— Поскольку теперь вы Новый Бог, а Госпожа Нанами отказалась быть вашей хранительницей, мы, как ваши наипокорнейшие слуги, обязаны посвятить вас в курс всего…

— Так, стоп! — резко повышенным тоном перебил Судзуки этих без конца и без края тараторящих каждое слово по очереди детишек и оглянулся по сторонам. — Спасибо огромное, что приютили меня, не оставили меня на ночь глядя на улице и все дела, но я вам больше не буду мешать, поэтому всего доброго. Прощайте!

Парень резко поднялся на ноги, схватил свой чемодан, стоящий чуть поодаль и нервно побежал к выходу, попутно пытаясь избавиться от прицепившихся к футболке детишек.

— Господин Томоэ, вы куда?!

— Вам нельзя сейчас без хранителя выходить одному на улицу! Это опасно!

— Вы же Новый Бог!

— На вас нападут Демоны, поскольку вы ещё очень слабы!

— Господин Томоэ!

Чёрт, о каких ещё Демонах идёт речь? Какой чёрт побери Бог? Нет, не существует никаких-то там Богов, Демонов, Духов и прочей ерунды. Всё это бред, выдуманный суеверным народом! Опасно ему здесь оставаться, а не на улицу выходить! Поэтому надо немедленно уходить отсюда, если хочется сохранить оставшиеся нервные клетки, которые нещадно разрушаются за последние сутки. И как он вчера не смог додуматься до того, чтобы пойти ночевать у лучшего друга?

«Боженька, помоги моему сыну выжить. Умоляю, услышь меня», — вдруг неожиданно в голове эхом раздался чей-то пожилой голос.

— Что это? — резко остановившись и уронив с рук совсем лёгкий чемодан, Судзуки испуганно оглянулся по сторонам и с поступающим неверием во всё происходящее посмотрел на Духов, которые молча глядели куда-то направо. И Томоэ тоже посмотрел туда.

За дверями храма у крыльца сидела какая-то пожилая женщина. Руки её были сложены в мольбе, с прикрытых глаз текли горькие слёзы, а плечи заметно подрагивали. Её печальное выражение лица привлекало особое внимание, ярко говоря о том, что она находится в весьма затруднительном положении.

— Это как… Я… Я слышу её?! — запинаясь на каждом начинающемся слове, тихо прошептал Судзуки, уже и не представляя границ своего глубочайшего шока. Глаза были широко распахнуты, и он осторожно, боясь привлечь собой её внимание, незаметной тенью подошёл к двери. Тем временем женщина уже медленными шагами направлялась к тории, стоявшей у самых первых ступеней каменной лестницы. — Телепатия? — как будто самому себе задавая вопрос, прошептал он, глядя на медленно отдаляющуюся фигуру. А в голове медленно все пазлы событий собирались в одну огромную картину. Новый Бог?..

— Нет, господин Томоэ. Это одна из способностей Божества — глас молитвы верующего, — хором произнесли детишки, перебив все мысли парня. — Это одна из ваших способностей: слушать молитвы людей и благословлять их.

Судзуки немигающим взглядом ужасно внимательно следил за медленными шагами незнакомки. Почему-то так неожиданно голову посетила мысль проверить, а правда ли всё так, как говорят эти Духи. Прикрыв глаза, Томоэ, даже и не имея представления, что сказать, чтобы проверить правдивость их слов, просто мысленно прошептал что-то о том, чтобы с её сыном всё было хорошо. Хотя, как он потом поймёт, сработала ли его якобы сила или нет? Вот глупости! До чего же он докатился! Может, всё это до сих пор сон?

Но спустя какие-то незначительные минуты две-три с тех пор, как из поле зрения исчезла та женщина, она вновь появилась, подбежал к тому месту, около которого молилась, прошептала море слов благодарности за то, что Бог услышал её мольбу, дал второй шанс на жизнь её молодому сыну и со счастливой улыбкой и слезами радости быстрыми шагами ушла туда, где её с нетерпением ждали.

А Томоэ всё это время с застывшим выражением лица следил за этой незнакомкой, никак не находя в себе те крупицы силы, которые могли бы помочь ему осознать, что всё вокруг не сон, а самая что ни есть реальность. Он… Бог?

— Ничего себе! — воодушевлённо воскликнул Судзуки, оттаяв от долгих мучительных раздумий и сев на пол по-турецки. — Это так классно! Но… с трудом верится, так как понимаете ли, я никогда не верил в существование Богов, — задумчиво пробурчал парень, потирая подбородок. Дети отбросили в сторону свою излишнюю крикливость и внимательно слушали его. — Вчерашнее происшествие с исчезновением той особы, огонь, вы летаете, да и ещё такие странные, я слышу молитвы — всё это говорит лишь о том, что я… Бог… — он иронично усмехнулся. — Как-то странно…

— Ничуть! — высказались они.

— Кстати, а кто собственно говоря, эта Нанами? — заинтересованно спросил юноша, вспомнив ушастую бестию с торчащим хвостом на заднице.

— Госпожа Нанами — Ёкай, одна и самая главная хранительница Госпожи Микаге. Пятьсот лет назад Госпожа Нанами после запечатывания в себя Дьявола полностью потеряла память, и если бы не наша Госпожа, то она бы возможно умерла.

Судзуки на долю секунды задумался: может это с их головой не всё в порядке? Или может у него глюки? Ну, такое иногда бывает после особо бурной ночи, повлиявшей на уже неустойчивую психику. Так что, наверное ему всё это лишь мерещится. Сколько лет этой девушке вообще? Какой ещё Дьявол?

— Так как она заключила контракт с Богом, половина её сил запечаталась, а сама стала хранительницей.

— Госпожу Нанами все любят и уважают среди своих, потому что в себе она держит злейшего существа на свете.

— Поскольку наша Богиня в свое время протянула руку помощи Госпоже Нанами, она очень любит её. Только поэтому Госпожа Нанами все эти восемнадцать лет следила за храмом и…

Дальше парень уже не слушал, так как последние их слова ввели его в ступор. Восемнадцать лет? Теперь-то ясно, почему она так разозлилась и отказалась его принимать. Столько лет ждать верой и правдой и в итоге получить какого-то незнакомца… Жестоко с ней обошлась судьба.

«Однако какая терпеливая», — грустно и даже как-то сочувственно подумал Судзуки, проводя руками по волосам. Нелегко наверное им живётся. Всё же, исходя из слов этих Духов, Микаге этой девушке была подобна матери, спасением, всем-всем на свете, и Томоэ как никто другой понимал её вчерашнюю вспыльчивость и агрессию.

— А кровью заключали контракт или людскими жертвами? — неожиданно парень воспрянул духом и засиял улыбкой. Уж больно любил он такие темы, даже если и не верил во всё это. Точнее раньше не верил.

— Эм… вообще-то поцелуем… — неуверенно переглянувшись, дети кивнули друг другу, словно с чем-то соглашаясь.

Томоэ заткнулся. Просто замолчал, похлопывая глазками. Тут у него не на шутку разыгралась фантазия, где Микаге и Нанами целуются…

— А это… что даёт обеим сторонам этот контракт хозяина и хранительницы?

— Заключив контракт с Богом, у хранительницы силы в два раза сокращаются, и они находятся под надёжной защитой Богов. А Боги получают полную власть над Ёкаем. Допустим, если вы заключите договор с Госпожой Нанами, то она просто физически ни за что не сможет перечить вам, если вы будете чего-то хотеть.

Лиловые глаза, до этого совсем ничего не понимающие, засветились огоньком предвкушения и хитрости, а губы растянулись в игривой ухмылке. Значит, полная власть?

— Мы, Оникири и Котецу, духи этого храма, беспрекословно будем служить вам так же, как и Госпоже Микаге. Но ради вашей же безопасности просим вас одному не выходить за пределы храма, поскольку вы носите метку Бога и ещё очень-очень слабы, на вас могут напасть сильные Демоны. И надо как-нибудь найти вам хранителя… — они оба по-детски забавно поклонились. Томоэ взглянул на них, и тут в его прекрасную головушку пришла одна гениальная мысль, которую он тут же озвучил:

— Чудик и Прудик, или как там вас? Да всё равно! Ведите меня к кошаку! — смело подпрыгнув с места воскликнул парень, сложив руки на боках. Всё же если он Бог, хотя в это всё ещё с трудом верится, надо вернуть эту деваху, которая судя по словам этих детишек, бомба замедленного действия, а с такими он любил иметь дело.

— П-простите, к кому? — судорожно спросил Котецу, весь дрожа.

— К этой Нанами, конечно.

— Хорошо, но… Госпожа Нанами ушла в мир иной, — шёпотом повторили Оникири и Котецу, наконец, приподняв головы.

— Что?

***

— Как тут жутко… — пробурчал Томоэ, оглядываясь по сторонам, хотя дальше своего носа он больше ничего не видел.

Всей своей скромной компанией они пришли в «обитель» Лисицы. Парень каждый раз спотыкался и падал, а после тихо ругался, стараясь делать это дело как только можно незаметнее и тише. Вокруг было темно и сыро, что сразу же подметил Новый Бог. Но, что удивило, было довольно тихо — это ещё хуже. Как затишье перед бурей. Как будто оказавшись в старом криминальном районе — одноэтажные дома, построенные с двух сторон в ряд и освещаемые красными фонарями, отчего впереди летящие детишки неоднократно называли это место Кварталом Красных Фонарей, немного пугали своим видом. Редкие прохожие, отдаленно напоминая своей внешностью человека, но выглядя до ужаса прекрасными, удивленно косились на него, а уж совсем редкие-редкие персоны зачем-то слегка поклонялись перед ним. Это действо Оникири объяснил тем, что все мимо проходящие являются Ёкаями и они видят в простом человеке метку Бога Благополучия. И причём духа бывшего хозяина Нанами — Ёкая, которую все до единого уважают и любят. Потому и удивляются тому, ЧТО в мире Ёкаев делает человек, который носит метку Богини Благополучия, несколько лет исчезнувшей без вести, почтительно поклоняются и молча проходят мимо.

Вскоре они добрались до какого-то домика, где повсюду были развешаны красные фонари, а также сгущался туман. Вокруг было как всегда пустынно. Оникири и Котецу, слегка постучавшись в дверь, зашли в тот домик… Причём зашли только они, ведь дверь прямо перед носом Томоэ сразу же захлопнулась.

— Что за?! — на языке ругательств громко воскликнул он, грубо стуча в дверь. Томоэ, если честно был до ужаса возмущён и напуган, поэтому произносил всё то, что приходило в голову на эмоциях. Каким бы он там супер-пупер Богом не был, всё равно остаётся самым обычным парнем без возможности в окружающей обстановке защитить себя, да и страшно в таких местах. Особенно когда детишки сказали, что это иной мир. Кто знает, какие жуткие твари здесь обитают. Может, здесь есть Демоны, которые захотят полакомиться душой Бога?

— С какой целью вы притащили сюда простого человека?! В особенности этого никчёмного человечишка! Жить надоело?! — послышалось с той стороны двери громогласные крики — видимо, человек или иное обладающее даром речи существо тоже было довольно вспыльчивым, — а после последовали громкие вопли летящих детишек. Судзуки настойчиво стучал и даже пару раз бухнул ногами с размаху. Но, увы и ах. Эти двери как будто были сделаны из высококачественной стали, не то что те, которые в храме.

Обычно терпение у Томоэ почти безграничное. Он мог часами сидеть в самой шумной компании, терпеть назойливых девушек, которые без стыда и совести каждый день раз пятьсот признавались ему в своих таинственных чувствах, спокойно слушать, как по алюминиевой поверхности раковины капает вода из крана, но сейчас как-то не смешно и невесело. Жуткий страх подкрадывался к сердцу, отчего хотелось просто умчаться из этого места обратно в то захолустье, откуда он и родом, и отдать им эту чёртову метку. В особенности пугала местная атмосфера: воздух был каким-то не таким привычным, давление словно понизилось. Из курса географии Судзуки мог бы сделать вывод, что они находятся высоко в горах, но точно всё же нельзя сказать.

— Ну всё, кошак! Достала! — гневно выплюнул Томоэ и чуть отошёл от преграды. — Не хочешь по-английски, будет тебе по-японски! — нагло ухмыльнувшись, парень принял боевое положении и с вертушки ударил ногой по бедной двери, которая, не выдержав напора, тут же с грохотом слетела с петель. Не зря же он на протяжении шести лет занимался дзюдо и тайским боксом! — Ну, здрасьте, кошак! — стоя у порога, весело рассмеялся он, сложив руки на боках.

Судзуки внимательно посмотрел на обстановку. Вроде как бы ничего особенного. Хотя… здесь было довольно комфортно и уютно, обычная гостевая комната. Неподалёку сидели на диване несколько прекрасных дам в образе… енота? Ну да ладно. Это уже не новость. Ведь вон там стоит Лисица. Неудивительно будет, если сейчас вбегут какие-нибудь горничные-крокодилы и дети-собаки.

Выглядела Нанами весьма плохо. Просто катастрофически плохо. Просто устрашающе! Такого даже сам Томоэ не ожидал. От неё шла просто безумная аура, а глаза яростно-карего цвета смертельно уставились на виновника сего торжества. А тем временем Оникири и Котецу, крепко прижавшись друг другу и дрожа, сидели где-то там в углу.

— К-кошак? — нервно дёргая левым глазом, а потом злобно сдвигая брови к переносице, переспросила девушка. Детишки ещё плотнее прижались друг к другу, ожидая конца света, апокалипсиса, судного дня. — Готовься к смерти… — резко прошипела она. Вокруг стало довольно жарко, гости, что сидели с невозмутимым выражением лица попивая чай, резко куда-то пропали. Но на это юноша не обратил внимания. Мало ли. Тут похоже все умеют и с места пропадать, летать и вообще…

Вокруг Нанами начали появляться синие языки пламени. Томоэ поначалу не понимал в чём дело, потом вспомнил её реакцию на то, как он её назвал, и теперь-то понял, что ей не нравится, когда её так обзывают. Но это ему ещё только больше понравилось. Он, конечно, повторил бы это слово, однако себе же дороже, если ещё что-нибудь вякнет. Но ему пришла в голову идея — нейтралитет. Он медленно сделал шаг назад, судорожно проговорив:

— Да ладно тебе! Что ты кипятишься? Прям как настоящий кошак.

От повышенной температуры в помещении капельки пота потекли по его лбу, а футболка неприятно прилипла к телу. До этого было до самых чертиков холодно, а сейчас такие чувства, словно он стоит над раскаленной лавой. Резкая перемена температуры его настораживала. Всё же за последние двадцать четыре часа слишком много нового, и Томоэ попросту не успевает адаптироваться к обстоятельствам.

— Господин Томоэ, бегите! — последнее, что он услышал перед тем, как на него полетели огненные шары. Один из них почти попал в цель. Однако Судзуки был достаточно хорош собой, увернулся, но пришлось пожертвовать любимой вещью — прожёг себе спортивную одежду.

— Стерва! — воскликнул Томоэ, смотря на неё через дыру в своем костюме. — Ну, ничего, баба с вечным ПМС, я тебе ещё покажу! — крикнул он, обратно надев свою дырявую одежду.

Судя по её внешнему виду, Томоэ понял, что надо отсюда бежать, если жизнь дорога. А он ещё не хотел помирать, вообще не планировал. Потому резко развернулся и убежал куда-то вглубь леса, а Нанами за ним, следом и Оникири с Котецу, которые всячески пытались предотвратить преждевременную смерть Нового Бога.

Парень, бежал что есть силы, нервно уворачиваясь от огненных шаров и крича что-то о том, чтоб всё решить мирным путём. Но Нанами не отступала от своего. Убьёт его — значит убьёт. Ноги ныли от долгого беспрерывного бега, чего сам Судзуки просто лютой ненавистью ненавидел, сердце билось с тройной силой, а частота дыхательных движений ускорилась в четыре раза. Вот не надо было её провоцировать!

В скором времени парень вышел на окраину озера, споткнулся об какой-то камень и, проклиная всё и вся, рухнул на песчаную поверхность твёрдой земли. Задыхаясь от прерывистого частого дыхания и быстрого сердцебиения, он с трудом поднялся с места и не обращая внимания на чистую полную луну, отражающуюся на воде, холодный осенний ветерок, приятно играющем на светлых волосах, медленно подошёл к воде. Недолго посмотрев на кристально-чистую воду, он умылся, немного выпил на вкус чистую и даже немного вкусную воду и вновь взглянул на своё до сих пор задыхающееся отражение. Довольно романтичная картина, не так ли? Но в воде он увидел не только своё отражение, но и…

— Ну что, попался? — самым спокойным, но ужасно холодным и стальным голосом прошептала Нанами прямо над ухом.

По телу пробежался табун колких мурашек, а взгляд застыл на их отражении. Но, на самом деле, Томоэ был бы не Томоэ, если бы вовремя не очнулся и не предпринял бы меры. И вот не впервые его спасают отработанные навыки, которым обучился в тайском боксе и дзюдо, где в последнем даже чёрный пояс имеет. Он резко обернулся на левый бок, схватив её за обе руки, и крикнул:

— Передняя подножка! — всем корпусом парень сделал рывок вперёд-влево. Всё это случилось довольно неожиданно и резко, потому девушка, которая даже не ожидала от этого мальца подобных действий, даже не успела отреагировать. На вид хрупкое девичье тело со всплеском упало прямо в озеро. — Упс! — с глупой улыбкой опомнился он, после резкого повышения адреналина в крови, чуть отойдя от воды. — Не зря в дзюдо ходил! — весело рассмеялся он, почесав мокрой рукой затылок. — Ну, остуди свой пыл, потом ещё смахнёмся, кошак! — спокойно бросил он последние слова, взглянув назад через плечо.

И тут на поверхности воды появились пузырьки, а после она закипела, источая всю гнев исчадья ада. Резкий громадный всплеск воды заставил парня судорожно обернуться и помянуть всех своих знакомых. Позади него стояла мокрая девушка с водорослями на голове, на груди лежали кувшинки, а плечо кусала какая-то рыба.

В иных ситуациях Томоэ бы от души рассмеялся, но сейчас понимал, что всё. Конец. Теперь-то точно прощай, бренный мир! Ведь всем своим видом Нанами давала понять, что ему либо надо падать на колени и молить о пощаде, либо смириться со своей участью. Но ещё раз повторимся, Томоэ был бы не Томоэ, если бы не боролся до конца.

Ярко светясь всем телом страшной аурой, девушка с обезумевшим взглядом медленно приближалась к нему, в то время как Судзуки пытался найти выход из сложившейся ситуации. Вот обязательно надо было её провоцировать и доводить до этого состояния? Можно же было спокойно сесть и поговорить! Но нет, мало того, что он сам не знал, что такое «спокойно поговорить», так ещё и где спокойствие, а где эта Нанами!

Но был у него где-то на задворках подсознания один план, да только… Если он не сработает, то тогда его точно ничто не спасёт.

Томоэ с обречённым на погибель видом резко дёрнулся с места, силой повалил девушку на холодную землю и, мысленно написав завещание (хотя, что ему завещать-то?), несколько грубо впился в её губы, пока та пребывала в реально глубоком шоке. Судзуки и сам, если честно был в шоке. Но если эта ненормальная была в шоке от его поступка, то он был просто в ужасе от всего происходящего. Ещё только вчера всё было прекрасно, он жил самой скучной спокойной жизнью, а сейчас находится на другом свете и насильно целует какую-то незнакомку. Приплыли, называется! Но сейчас совсем не до этого. Вокруг её запястий образовались круги, словно оковы, и парень понял, что видимо, план сработал и его жизнь спасена. Ну что поделаешь, сам себе жизнь не спасёшь — никто не спасёт. Как говорится, под лежачий камень вода не течёт.

Но всё-таки этот страх, заставляя всё нутро сжиматься и разжиматься в одну точку, нещадно грыз изнутри, поскольку девушка перестала брыкаться, и что-то ему подсказывало, что даже эти оковы его не спасут от неминуемой гибели.

Медленно оторвавшись от онемевших губ, Судзуки, чуть отстранившись и с опасением взглянув на её бледное личико, наигранно мило-таки улыбнулся на половину лица и невзначай погладил её по мокрой голове.

— Ну что, пошли домой?

Нанами смотрела на него взглядом, выражавшим полноту шока и ужаса. Возможно, если бы сейчас не эти оковы, он был бы уже трупом. Но, увы. Взбешённая лисица, пребывая в состоянии крайнего шока и поражения, встала с места и убийственно посмотрела на детишек, что сейчас где-то там в тени молились и крестились.