Меня выписали из больницы и практически сразу привезли в здание суда в раздолбанной буханке с решётками на окнах. Для устрашающего вида, как самую опасную преступницу, заковали в наручники.
От холодного металла на запястьях остаются следы, а мои глаза жжёт от страха и отчаяния. Вокруг бурлит шум и гомон, словно мою жизнь растаптывают под ногами.
Когда я вошла в зал суда, там уже было множество людей – свидетели, представители прокуратуры, адвокаты. В какую-то секунду все они разом уставились на меня, словно стая шакалов, набросившихся на свою добычу.
Меня окружили незнакомые лица, которые явно знали друг друга, общались и смотрели на меня с презрением. Но никого из тех, кого я отныне ненавидела сильнее всего на свете, я в зале не нашла.
Гордеевы были изощрены и безжалостны, действуя ч
