ПАРИЖ

ГЛАВА 1

Ян Крейда открыл глаза.

Где-то звучала музыка. Непривычно резко и пронзительно. Подняв подушку, он стремительно залез под неё.

"Так рано?"

Постепенно начинала визжать голова.

- Может, хватит уже!

Профессор посмотрел на ручные часы. На них было 9.03 утра.

- О Боже!

Раздался стук в дверь.

Крейда поднялся, чтобы открыть её. Он накинул бархатный халат и направился к ней.

- Профессор Крейда?

- Он самый.

- Я курьер. Мне приказали, лично вам в руки, передать, вот это, письмо.

Крейду всё ещё раздражали звуки музыки, которые доносились этажом выше.

"Письмо?"

Взгляд упал на конверт. На нём он увидел надпись:

Всемирный французский музей "Лувр"

Крейда немного взволновался.

- Интересно выходит, - сказал профессор. - Не успел приехать в Париж, как мной заинтересовались... Видимо, моя лекция понравилась.

Профессор улыбнулся.

Курьер шутку не понял.

- Также просили передать, что вы должны согласиться.

"Согласиться?"

Крейда, как раз-таки, и не понимал о чём идёт речь. История с Кремлём и с Россией, в общем, сделали его своего рода знаменитостью во всём мире.

- Спасибо! - профессор поспешил выхватить конверт. Он закрыл дверь прежде, чем курьер успел что-либо сказать.

Крейда присел на кресло и, хмурясь, смотрел на письмо.

"Ох уж этот Париж..."

Он устало взглянул на люстру. Она в это время, немного, шаталась от музыки.

- И не спится же этим французам.

"Я устал!"

Тяжёлым для Крейды выдался последний год. Спекуляции, провокации в его честь со стороны СМИ отразились на нём очень плохо.

"Знали бы, как мне, не хорошо. Даже в Париже..."

Российская пресса прозвала его: "Разрушителем". Его, даже, включили в список самых вредных и опасных для общества историков. И вот сейчас далеко от дома оказанная ему российской прессой честь обернулась тьмой, преследовавшей его даже в музее великого и исторического "Лувра".

- А теперь встречаем, - объявил пожилой ведущий на весь, битком набитый, музей, - профессора Яна Крейду.

Прозвучали громкие аплодисменты.

- Здравствуйте, - сказал профессор. - Также всё начиналось год назад и в Кремле. Надеюсь, никто не собирается оставлять на сиденье свой палец.

Публика поняла, о чём идёт речь. Ведь, ровно год назад, профессор Ян Крейда выступал в Кремле с докладом, пока не произошло интересное событие. Преступник оставил ампутированный палец с перстнем Ивана Грозного, на одном из зрительских сидений. Далее последовала разгадка "тайны Кремля", поиск "библиотеки великого российского царя"; и, конечно же, было зачитано "письмо Юрия Долгорукого". Всё это, а в особенности, последнее из названных событий, повлекло за собой переворот - революцию!.. Великой России, которая после всего этого распалась на десятки Республик.

Аплодисменты в честь Крейды прозвучали снова.

"Ну, с Богом..." - подумал профессор.

Крейда выдавил робкую улыбочку. Он знал, что его французский слегка хромает. И поскольку сегодня он опрометчиво вырядился в белую рубашку и темный, как смоль, пиджак, то решил говорить внятно для самих французов.

- Надеюсь, друзья, - сказал Крейда, - ничего подобного сегодня не произойдёт.

Все дружно расхохотались.

- Я прочту вам доклад на тему: "Тайна Наполеона".

Стук в дверь прервал размышления Крейды.

Он обречённо вздохнул и открыл её.

- Слушаю вас.

Как и ожидалось, это снова был курьер.

- Профессор Крейда, прошу прощения за беспокойство. Но я всё же хотел бы услышать от вас ответ.

Крейда проснулся окончательно.

- Ответ?

"Не думал, что утром от меня чего-то захотят".

- Но я ещё не прочитал письмо...

- Его читать и не надо.

"Не надо?"

- К вам сейчас придёт директор Лувра лично.

"Что?"

"Зачем?"

"Ко мне?"

- Неужели?

Курьер решил не отвечать на это удивление со стороны профессора. Он поспешил удалиться.

"Но куда же вы?"

Крейда не успел запереть дверь, как вдруг ему пришлось открыть её снова.

- Всё-таки вернулся.

Профессор улыбнулся.

Он открыл дверь.

- Вы?

Перед ним появился не курьер, как этого ожидал Крейда.

- Профессор Крейда. Я, Жерар Улье, директор музея Лувр.

"Мне об этом говорить не стоит".

Крейда замер. Директор Всемирного французского музея Лувр. Он знал этого человека не понаслышке.

- Я знаю, господин Улье. Чем могу помочь?

- Можно войти?

Крейда растерянно распахнул дверь.

- Да, конечно. Входите, - сказал профессор и притворил дверь на один поворот ключом.

На него смотрело полноватое лицо с невыразительными чертами. Да и сам мужчина в чёрном костюме был невероятно толстый.

- Чем я заслужил такое почтение, господин Улье?

Крейда колебался, ощущая на себе пристальный изучающий взгляд директора.

- Что-то случилось?

- После вашего выступления, у меня в музее, местные газеты подняли шум.

"Шум? Интересно какой?"

- А каком шуме вы говорите? - удивился Крейда.

- Вы озвучили, что Наполеон затеял войну из-за картин...

У Крейды возникло тревожное предчувствие. Действительно, он об этом зачитал в музее. Во Франции...

"Да как вы смеете..."

Что-то на подобии этого он мог бы услышать. Но все знали, что Ян Крейда всегда зачитывает факты, а не теорию.

Профессор улыбнулся.

- Именно, господин Улье.

- И вы хотите сказать, что эту, подчёркиваю, вашу, теорию, можете доказать?

- Да...

Директор вздохнул и подвинул конверт, который профессор не так давно получил от курьера.

- Прочтите...

- А, письмо!? Да, конечно.

Увидев цифры 1000 000 $, Крейда похолодел.

- Надеюсь, этого хватит.

"Хватит?"

"Он что издевается?"

"О Боже я богат!!!"

Крейда не сводил глаз с листка бумаги, и его удовлетворение и восхищение выразились в растерянном возгласе:

- Это что один миллион долларов?

- Мало? Мы можем ещё добавить тысяч двести долларов.

"Мы?"

Крейда не отрывал глаз от цифр, и на смену усталости пришла энергия сил. Зрелище впечатляющее, но дело тут не только в этом. У него возникло тревожное ощущение "правды". Всегда говорить правду и только правду.

Директор разочаровано посмотрел на профессора:

- Так что вы скажите?

Но Крейда его не слышал. Глаза по-прежнему были устремлены на листок бумаги.

- Во-первых: что это значит? А во-вторых: за что вы мне хотите дать взятку? Тем более такую огромную сумму...

- За ваше молчание и опровержение сказанного в Лувре. Вы французским журналистам скажите, что пошутили. Ведь французы верят в свою, уже давно написанную, историю...

"Что?"

- Я вас не понимаю. Вы хотите, чтобы я сказал ложь?

- Именно!

- Вы сошли с ума... я этого, никогда не сделаю. А что касается Наполеона, то я предоставлю вашему народу факты.

Директор помрачнел.

- Сколько?

- Меня деньги не интересуют, господин Улье.

"Ой, дурак..."

- Попрошу вас уйти.

"Куда ты? Не уходи... я почти согласился".

- И всё-таки, профессор я хочу, чтобы вы обдумали моё предложение.

"А как же..."

Крейда сопроводил Улье за дверь.

- Подумайте! Я вас прошу...

- Конечно! Как скажите...

Директор оказался за дверью, а Крейда поспешил посмотреть на листок бумаги ещё раз.

- Один миллион долларов. О Боже!

***

Неподалёку от хостела, в апартаментах, которых разместился Ян Крейда, тяжеловес по имени Галлас перебежал дорогу.

"Здесь".

Он вошёл в хостел, обежал глазами вестибюль. А затем начал подниматься по лестнице, стараясь остаться не замеченным. Дверь его комнаты была закрыта. Он открыл её ключом и вошёл.

Дизайн комнаты был необычный - пушистый от ковра пол, двуспальная кровать, в углу стеллаж, полностью набитый книгами. Здесь Галлас был, как дома. В Лионе, у него была примерно такая же обстановка.

По крайней мере, сегодня Галлас чувствовал, что начал зарабатывать деньги. Поспешно залез к себе во внутренний карман пиджака, нашёл там мобильник и ответил на звонок.

- Слушаю!

- Как апартаменты? - прозвучал мужской голос.

- Не плохо.

- Задание ясно тебе?

- Вполне...

В трубке повисла пауза.

- Он живёт этажом ниже.

- Я уже проинформирован.

- Что-нибудь ещё надо?

- Нет. Готовьте деньги.

Собеседник облегчённо выдохнул в трубку:

"Отлично".

- Не беспокойтесь, всё будет сделано на высшем уровне.

- Помни, ты должен с ним расправиться, где угодно, но только не в хостеле...

Галлас понимал: информация, полученная им от заказчика, полностью изучена.

Не убивать в хостеле.

Сделать всё чисто.

Быть не замеченным и не пойманным.

Он отчётливо слышал, как человек на том конце линии затаил дыхание.

- Я изучил досье.

Согласно договору, работа должна осуществиться в течение трёх дней. Или последует разоблачение Лувра.

- Мы надеемся на вас?

"Мы!?"

Галлас пересказал ему всю свою подготовку. Поведал о том, как именно он будет выполнять заказ.

- Хорошо. Я должен быть уверен, что с заданием вы справитесь?

- Не переживайте...

Собеседник умолк, словно желая насладиться моментом торжества. А потом сказал:

- Помните! Без каких-либо ошибок.

Галлас понимал всю ответственность задания, которое легло на его плечи.

- Как скажите.

И тогда уверенным тоном человека, обладающего огромной властью и влиянием, собеседник объяснил ему, всё расписание профессора Яна Крейды во Франции.

Галлас повесил трубку и почувствовал, как его энергия начала повышаться.

"Сегодня", - напомнил он себе, благодарный собеседнику за то, что ему предоставили шанс заработать не плохие деньги.

"Я должен справиться с заданием".

Впрочем, сегодняшний день уйдёт на разведку. Надо всё сделать чисто. Без глаз.

Но, несмотря на это, Галлас знал: смерть профессора сделает его знаменитым.

Он посмотрел в окно, затем вышел на балкон. Вдали разглядел Эйфелеву башню. Каждый в мире человек хоть раз, но думал о том, чтобы увидеть это творение своими глазами. А ещё лучше потрогать.

Хотя Галлас башню видел и трогал много раз, но в этот день ему она казалась необычной. И вот он ухватился за перила, и крепко сжав его руками, улыбаясь от восхищения, когда Эйфелева башня так сильно ослепляла его чувство красоты. Широко разинул рот, и стал упиваться наслаждением этого чуда, несущего блаженство.

"Великолепно", - мысленно произносил Галлас.

Затем он посмотрел на Великое здание - Лувр. Музей, как всегда выглядел бесподобно. Предвкушая ещё более сильное наслаждение, Галлас произнёс короткую фразу:

"Не насытиться око зрением, а ум богатством..."

Потом закрыл глаза, вдохнул полные лёгкие утреннего воздуха.

"Работа!"

И вот, наконец, он образно почувствовал, как его руки становятся грязными.

***

Холодный сентябрьский ветерок врывался в открытое окно такси. Сев на пассажирском заднем сиденье, Ян Крейда внимательно следил за тем, как мимо него проносится город. Перед глазами стоял листок бумаги, 1 000 000 $.

"Я мог бы стать богатым".

Профессор воспринял эти деньги грязными. Несмотря на репутацию человека, едва ли не скудного, он относился с огромным уважением к истории. Врать не в его стиле. Правда и только она была целью его жизни. И говорить с ним на тему взятки было бесполезно. На лекциях Крейда мог без устали цитировать факты из его книг о тайнах истории, скрытых государствами мира от своего народа. И неважно, о какой стране идёт речь. Профессор очень хотел бы разбогатеть, но не таким способом.

И снова в воображении предстал листок бумаги.

"Может, стоит согласиться?.."

Как-то не слишком верилось, что Крейда мог так думать. Но, сейчас, он, именно так поступал. И профессор опять отвернулся к окну, стараясь выбросить заманчивое письмо из головы. Такси уверено мчалось всё дальше и дальше вперёд.

- Директор очень обрадовался, когда узнал, что вы хотите с ним встретиться вновь, - сказал курьер. Он заговорил с Крейдой впервые после того, как они выехали из хостела.

Но профессор ни минуты не чувствовал никакой радости. Будучи человеком, проведшим всю жизнь за изучением скрытой взаимосвязи между правдой и ложью, Крейда смотрел на мир как на яичный желток, тесно скрывшийся в скорлупе.

"Правда, в любой момент может вылезти наружу", - часто говорил он на занятиях в петербургском университете.

"Но с чьей-то стороны, правда, может быть вымыслом..."

- В какой-то степени и я рад, - сказал Крейда.

Курьер покачал бровями:

- Вы необычный человек, профессор Крейда.

"Не тебе судить, мой "милый друг"..."

Такси, снизив скорость, как раз-таки проезжало Эйфелеву башню. Увидев её, Крейда вспомнил о Кристине. Пару лет назад они дали друг другу обещание, что обязательно посетят это самое романтическое место в мире. Но судьба решила по-иному. От семейной жизни Крейде пришлось отказаться. Печально, но они расстались с Кристиной. Работа для Яна стала важнее, чем любовь и семейный очаг.

- Нравиться? - спросил курьер.

Профессор удивлённо кивнул.

- А как вы думаете?

- Чудо света, - курьер кивком указал на Эйфелеву башню. - Видели её раньше?

- Только на фотографиях.

- Красота ещё та...

Крейда рассеянно кивнул. Историки отметили, что Эйфелева башня, стране, прославившейся своим полководцем типа Наполеона, она не нужна.

Вот они достигли перекрёстка. Таксист надавил на газ, автомобиль пронёсся через него. Въехали в полный людей Центральный парк, и водитель тотчас сбросил скорость. Крейда жадно вдыхал напоенный осенними ароматами воздух, наслаждался внутренней атмосферой. Профессор знал, что парк считается местом священным.

Такси плавно проезжал толпы людей по центральной аллее парка. Впереди Крейда уже видел выход.

И ещё, чуть-чуть, дальше, виднелись монолитные очертания дворца времён Ренессанса, где располагался, наверное, самый знаменитый музей мира - Лувр.

Лувр в Париже - памятник архитектуры и богатейший музей, не знающий равных себе по разнообразию и полноте собраний, их художественной и исторической ценности.

Коллекции музея занимают большой комплекс зданий, строительство которых осуществлялось в течении восьми веков. Начало было положено королём Филиппом-Августом, по приказу которого в 1204 году была построена крепость, защищавшая подступы к острову Ситэ, где тогда находится центр Парижа.

За цитаделью закрепилось название Лувр, возможно потому, что в этой местности издавна водилось много волков, и её называли волчье местоувения. Есть и другие версии происхождения наименования замка.

Король Карл V сделал Лувр своей резиденцией, в связи с чем архитектору Р. дю Тамплю было поручено переделать и расширить замок. Остатки замка были недавно отреставрированы, и теперь их можно увидеть в подземной части музея.

При Франциске I, разрушилась большая башня и с 1527, начала осуществляться радикальная перестройка здания внутри и снаружи. Средневековые башни были снесены, и замок приобрёл вид ренессансного дворца. Главные работы были осуществлены по проекту и под руководством Пьера Леско. Работы под руководством Леско продолжались при Генрихе II и Карле IX и заключались в перестройке двух новых крыльев по обе стороны бывшей крепости. Жан Гужон украсил фасад и один из холлов в этом крыле в стиле ренессанс.

В 1563 вдова Генриха II, Екатерина Медичи, поручила Филиппу Делорму возведение нового дворца. Он стал называться Тюильри, так как находился на месте бывшего черепичного завода (tuilerie). Дворец так и остался незавершённым при её жизни.

Генрих IV, прибыв в Париж в 1594 году, решил соединить Лувр с Тюильри, чтобы создать один гигантский дворец. Этот замысел был назван "Grand Dessein" или Великий Проек, начало которому положило строительство в 1608 году вдоль берега Сены Большой галереи длиной 420 м. Она стала основой будущего музея, так как предполагалось, что здесь будут размещаться королевские коллекции. В результате осуществления плана общая площадь Лувра увеличилась в 4 раза. В 1871 дворец Тюильри сгорел и больше не восстанавливался.

Во второй половине 17 века в Лувр были предприняты широкомасштабные работы, с целью приблизить облик дворца к архитектуре эпохи барокко. В Париж из Рима был для этого приглашён один из главных создателей этого стиля Бернини. Однако проект, предложенный им, сочли слишком помпезным. Работа была поручена французским архитекторам. Клод Перро построил знаменитую восточную колоннаду в стиле классицизм, которому отдавали предпочтение во Франции. Лево создал ряд интерьеров, в тот час зал Августа, предназначенный для размещения королевских коллекций античных статуй, оружия, медалей. После пожара в 1661 Лево заново воссоздал галерею Аполлону, отделку и роспись которой осуществил Лебрен. По его рисункам были исполнены живописные панно для плафонов, облицовка стен, рельефы, даже замки и ручки се, вплоть до малейших деталей.

"Король-солнце" Людовик XIV предпринял новую грандиозную реконструкцию Лувра. Но в 1674 году он принял решение сделать своей резиденцией Версаль. Работы в Лувре были приостановлены. Лувр пришёл в состояние упадка, многие помещения так и остались недостроенными в течение длительного времени.

В связи с тем, что Лувр утратил значение королевской резиденции, его стали постепенно занимать различные учреждения. Здесь отводились помещения для мастерских художников и для квартирантов. В Лувре жили мебельщик Буль, знаменитый декоратор Берен, скульптор Жирадон, разместивший в Лувре собственную коллекцию, в которой даже была египетская мумия.

Курьер достал мобильник и сделал звонок:

- Господин Улье! Профессор Крейда подъезжает.

В ответ пролаяли что-то неразборчивое.

Курьер убрал устройство и посмотрел на Крейду:

- Вас господин Улье будет ждать у входа.

Водитель прибавил газу. Теперь уже был виден главный вход в Лувр.

"Великолепно!"

- Ну как? - спросил курьер.

Крейда улыбнулся. Похоже, французы просто обожают задавать русским такие вопросы. Вопрос, конечно, с подковыркой. Стоит признать, что музей нравится, и тебя тотчас же причислят к не имеющим вкуса русским. Сказать, что не нравится, значит обидеть французов.

- Король Филипп-Август знал, на что идёт, - дипломатично ответил Крейда.

Говорили, что этот покойный король Франции был увлечён личностью английского короля Генриха II и старался во всём подражать ему. Именно при нём до того "кочующая" монархия по-настоящему обрела столицу: в Париж были вымощены главные улицы, возведены крепостные стены с 34 башнями на левом берегу и 33 - на правом, а также построен Луврский донжон, где король расположил свой архив. При нём развернулось широкое строительство великих готических соборов в Бурже, Руане, Реймсе, Амьене, закончен собор в Лаоне, почти завершена постройка Собора Парижской Богоматери и перестройка Шартрского собора.

Успеху короля много способствовала политика, которую он проводил по отношению к городам. Филипп лучше, чем кто-либо, понял, какую большую пользу может извлечь монархия из этой мощной силы, вырастающей в феодальном обществе. Об этом свидетельствуют его многочисленные ордонансы, касающиеся коммун и привилегированных городов. Изучение этих документов показывает, с каким усердием французский король стремился распространить своё господство на городские и сельские общины в ущерб местным сеньорам. Он создал и закрепил муниципальный строй во множестве городов и местечек и брал под свою защиту города даже во владениях независимых феодалов. Летописцы единодушно хвалили Филиппа за то, что он много заботился об очищении и украшении городов: укреплял их стенами и рвами, проводил дороги и мостил булыжником улицы. Часто он устраивал это за свой собственный счёт, не прибегая к разорительным поборам.

- Господин Улье ждёт нас? - Крейда решил сменить тему разговора.

- Да, у входа в музей, - ответил курьер.

"Быстрее...", подумал Крейда.

Водитель остановил машину и указал на большую дверь.

- Приехали. До встречи, профессор, - сказал курьер.

- Вы не пойдёте?

- К сожалению, нет. У меня дела.

Крейда вздохнул и вылез из машины.

"Делу время - потехе час".

Такси умчалось прочь.

Глядя вслед быстро удалявшемуся автомобилю, Крейда подумал:

"Что я здесь делаю?"

Но что-то подсказывало, что эта встреча не нужна ему.

Профессор шагал к входу Лувра, и у него возникло тревожное предчувствие, что он двигается в какой-то другой мир. Всё этим утром происходило, словно во сне. Полчаса назад он спокойно спал в хостеле. И вот теперь стоит перед великим музеем, и ожидает встречи с директором Лувра Жераром Улье.

"Может, стоит развернуться", - подумал он.

И шагнул к главному входу.

"А где Улье?"

Интересно, подумал Крейда, приходилось ли кому-либо из русских зайти сюда без разрешения? Он уже готов было войти, как вдруг из полумрака возникла какая-то фигура. Человек торопливо шёл в направлении профессора.

- Ещё раз здравствуйте профессор, - сказал Улье, как только Крейда прошёл через вращающуюся дверь.

- Доброе утро! Я хотел бы с вами обсудить и...

- Профессор, я же сказал, если та сумма, которая была в письме, вас не устраивает, то мы может приплюсовать к ней ещё парку тысяч долларов.