Глава 15

1248 Words
— Ты Лилиана, верно? — незнакомец смотрит на меня, слегка прищурившись. — Да, — отвечаю, еще не до конца осознавая, что произошло. — Томас, — представляется он, изучая меня взглядом. От его взгляда я теряюсь, замираю. — Очень приятно, — говорю, пытаясь собраться с мыслями, но участвую, как меня охватывает неловкость. — Это твоя карета умчалась в неизвестном направлении? — усмехается, от чего я ещё больше теряюсь. — Да… нет… — не знаю что ответить. Все таки спалились Джордж и Селеста. — Давай, помогу, — не дождавшись внятного ответа, говорит он. Томас аккуратно опускает меня на скамейку, затем, подобрав мои сандалии, подносит их к ногам, опустившись на колени. — Я могу сама, — поспешно произношу, наклоняясь вниз, но в этот момент Томас поднимает голову и мы сталкиваемся лбами. — Ой! — хватаюсь за лоб. Томас делает то же самое, и мы одновременно начинаем смеяться. — Прости! — говорю сквозь смех. — Нет, это я виноват, — отвечает он, улыбаясь. — Позволь, я надену. Томас, не оставляя шанса для возражений, аккуратно смыкает пальцы на моей щиколотке. Мне ничего не остается, кроме как подчиниться. Это ощущение странное, и оно сбивает с толку. Впервые мужчина надевает мне обувь. Я смущенно натягиваю край платья, пытаясь прикрыть колени, на которых чувствую его теплое дыхание. — Что здесь происходит? — холодный и резкий голос, словно удар током проходит по всему телу. Я вздрагиваю и медленно поднимаю голову, встречаясь с пронизывающим взглядом Алекса. Сердце пропускает удар за ударом, а затем начинает бешено стучать. Алекс стоит у входа в беседку. Его лицо кажется напряженным, а в глазах читается едва сдерживаемое раздражение. Когда он успел подойти так незаметно? — Алекс… — пытаюсь сказать что-то, но голос звучит предательски слабо. Он медленно переводит взгляд с меня на Томаса, все ещё стоящего на коленях. В воздухе повисает неловкая тишина. Моя растерянность растёт, щеки заливает жар, а сердце словно готово выскочить из груди. Сама не понимаю, почему испытываю это. — Привет, Алекс, — отвечает Томас с непринужденной улыбкой, продолжая застегивать мои сандали. — Похоже, Лилиана лишилась своей кареты. Я видел, как сорванцы чесали на ней в квартале отсюда. — Лиа, где твое кресло? — голос Алекс звучит грозно. — Алекс… — я смущенно запинаюсь, его взгляд давит на меня, — я попросила ребят показать кресло мастеру, — говорю первое, что приходит на ум, — там что-то с колесом, — добавляю неубедительно. — Ладно, Лилиана, не переживай, — успокаивает меня Томас, — если хочешь, я могу отнести тебя в дом. — Я сам! — Алекс шагом приближается к брату. Мужчины обмениваются рукопожатием, приветствуя друг друга, и напряжение, кажется, немного спадает. — Нет, я останусь в беседке, — возражаю я, не желая покидать это место. — Дождусь ребят. — Хорошо, — произносит Томас, садясь рядом. — Я тоже дождусь. Хочу послушать, что сказал мастер, — подмигивает Алексу, затем вновь бросает на меня взгляд и смотрит, слегка прищурившись. — Лилиана, а мы не могли видеться раньше? Твоё лицо кажется мне знакомым, — спрашивает Томас неожиданно серьёзным тоном. Его голос и взгляд резко контрастируют с образом лёгкого, беззаботного человека, который сложился у меня вначале. В глазах читается неподдельная заинтересованность, и я понимаю, что это не просто дежурная фраза. Он действительно пытается вспомнить, где мог меня видеть. — Маловероятно, — качаю головой, не понимая, откуда у него может быть это впечатление. — Ты не меняешься, Томас, — усмехается Алекс. — Какими судьбами занесло в особняк? — он садится по другую сторону от меня. Я оказываюсь между двумя братьями и чувствую жар, исходящий от каждого. Или мне так кажется? — А тебя? — Томас отвечает встречным вопросом, все также улыбаясь. — Меня? — Алекс пристально смотрит на брата, будто сквозь меня. — Лилиана, — говорит он с ухмылкой, — судьба по имени Лилиана. — Лилиана? — усмехается Томас. — Похоже, у нас с тобой одна судьба на двоих, — почти смеется. — Если учесть, как вовремя я появился и не дал Лилиане упасть… — он делает задумчивое лицо. — Это точно судьба. Братья продолжают обмениваться какими-то фразами, полными скрытых смыслов, которые мне сложно понять, и звучат они как-то колко, заставляя меня чувствовать себя глупо. Через мгновение их голоса становятся громче, и разговор перерастает в спор. Я чувствую себя лишней, хотя оба мужчины больше смотрят на меня, чем друг на друга и речь, как бы идет обо мне. — Алекс, Томас! — раздается громкий голос Камиллы, спор сразу же затихает. — Что вы тут делаете? Мама знает, что вы приехали, и не поймет, почему не заходите в дом, — раздраженно говорит им, но взгляд её устремляется на меня. От появления Камиллы у меня перехватывает дыхание. Сердце бьётся, испытывая страх. Оно предчувствует демонстрацию её явной неприязни. — Ты точно не хочешь к себе? — тихо спрашивает Алекс, поднимаясь с места. — Нет, — отвечаю твёрдо, надеясь, что они все уйдут и оставят меня одну. Сейчас я больше всего хочу одиночества, хотя ещё минуту назад готова была отдать всё, чтобы остаться наедине с Алексом. — Не скучай! — с улыбкой подмигивает Томас. — Я подойду позже, — кидает Алекс Камилле. — Нет! Мама ждет тебя сейчас, — она окидывает его гневным взглядом, давая понять, что не отстанет он него. — Я скоро подойду, — шепчет мне, склонившись. Мужчины проходят мимо Камиллы и направляются к дому. Камилла же остаётся стоять на месте, провожая их взглядом. Как только они скрываются из виду, она резко поворачивается ко мне. Её нервный взгляд заставляет меня поёжиться. — Что здесь было? — злобным голосом спрашивает она, делая шаг ко мне. — Что? — недоуменно переспрашиваю. — Не прикидывайся! — взрывается Камилла, отчего я вздрагиваю. Она опирается руками о перила беседки, раскинув их по обе стороны от меня, и почти уткнувшись лицом в мое. — Долго ты ещё собираешься играть роль бедной овечки? — Её голос звучит всё жёстче. — С таким лечением, на которое тратится моя семья, уже и безногий бы побежал! Я хочу отстраниться, но некуда. Камилла нависает надо мной, её слова колют словно ледяные иглы. — Я… я стараюсь, — шепчу едва слышно, но голос предательски дрожит. — Стараешься? — Камилла презрительно фыркает. — Да ты пользуешься нашей добротой, сидишь тут, как принцесса в своей башне, пока вокруг все крутятся, чтобы угодить тебе. Её слова бьют больнее, чем я ожидала. Я крепче сжимаю пальцы на краю скамейки, стараясь не показать, как сильно они ранят. — Это неправда… — начинаю я, но Камилла перебивает: — Правда, Лилиана. Тебя жалеют, кормят, лечат, а тебе, похоже, это только на руку. Пока ты сидишь в кресле, никто не осмелится выпроводить тебя отсюда — совесть не позволит. А тебе совесть позволяет сидеть у нас на шее? Не смотри на меня такими глазами! — её голос становится резче, почти кричащим. — Думаешь, Алекс не видит, как ты за него цепляешься? Ты жалкая! Последние слова Камиллы превращаются в шипение, колючее, как ледяной ветер. Они будто режут изнутри, но я не нахожу сил ответить. Грудь сдавливает, воздух кажется густым, вязким, почти невозможным для дыхания. Камилла выпрямляется, медленно, но уверенно, словно оценивает каждую долю моего отчаяния. Её взгляд обжигает, он полон презрения. — Хватит изображать мученицу. И держись подальше от моих братьев, поняла?! Не пытайся привлечь их внимание жалостью к себе. Больше чем на одну ночь ты им не интересна. Запомни это. Она бросает последний уничтожающий взгляд, разворачивается и уходит, а я остаюсь сидеть в беседке, прикованная к скамье собственным бессилием. Я вслушиваюсь в отдаляющийся звук её шагов, он кажется оглушительным в тишине. С трудом втягивая воздух, пытаюсь подавить слёзы, которые предательски наворачиваются на глаза. Боль пронизывает всё тело, как электрический разряд, слишком сильный, чтобы его игнорировать. Слишком больно, чтобы не плакать.
Free reading for new users
Scan code to download app
Facebookexpand_more
  • author-avatar
    Writer
  • chap_listContents
  • likeADD