Глава 7

1894 Words
Алекс — Лилиана, ты можешь лечь и поспать здесь? — говорю, видя, как она уже почти засыпает, устав от собственного рассказа. Еще немного — и девчонка растянется на кровати сама. — Угу, — зевая, мычит. Заваливается на бок и моментально уходит в сон, поджимая ноги. Я осторожно закидываю её макбук в чемодан, убираю всё в сторону, после чего, аккуратно подхватив её на руки, двигаю повыше, чтобы она могла вытянуться во весь рост. Малышка сразу же расслабляется, скрестив руки у себя на груди. Её дыхание выравнивается, затем затихает. Мой взгляд невольно задерживается на красивом личике. Усталость и напряжение покидает его, сменяясь тёплой мягкостью и спокойствием. Оно приобретает удивительно безмятежное выражение, почти детское, на мгновение сбивая меня с толку. Лилиана всё ещё ребёнок, наивная, чистая девочка, а я — порочный, циничный ублюдок, привыкший добиваться своего. Даже сейчас я не упускаю шанс воспользоваться её беззащитным состоянием. Медленно провожу большим пальцем по мягким губам, которые не дают мне покоя с тех пор, как я увидел её. Другая рука невольно тянется к паху. Там все горит, жаждет вырваться наружу и оказаться на месте большого пальца. Чёрт, чувствую себя каким-то извращенцем. Всех моих демонов вывела наружу эта малышка. Тема долга, начавшаяся как шутка, чтобы понаблюдать за её реакцией, наказать за разбитую голову, стала настоящим шантажом. Понимаю, что по сути с Лилианой всё должно было быть по-другому. Она заслуживает красивых жестов, элегантных подкатов, даже подвигов и прочей хрени. Но романтик из меня хреновый. В моём понимании это слабость, недопустимая и никчемная. А тут либо романтика, либо шантаж. И, разумеется, я выбираю второе. Подлец и извращенец внутри меня ликует. Даже вот так - наслаждаясь мягкостью ее губ, я хренею от нереального удовольствия. Не будь сегодня первый день нашего знакомства, всё зашло бы куда дальше. — Ну что, поговорил? — Бридж кидает на меня недовольный взгляд, как только я усаживаюсь напротив. — Угу. — Выяснил? — Угу… Что именно? — Ну, не знаю! Ты же сказал, что тебе нужно с ней поговорить и кое-что выяснить! — вся кипит от возмущения. — Да, выяснил, — пробубнив себе под нос, достаю телефон и начинаю искать информацию о школе в Монтаньоле. Меня заинтересовала школа, которая выпускает практически монашек, не приспособленных к современным реалиям. Быстро пробегаю глазами по описанию на сайте. Школа действительно позиционирует себя как институт благородных девиц. Те же предметы, что и в обычных школах, отличное оснащение, библиотека, лаборатории… и, судя по всему, строгая дисциплина. Похоже, слова Лилианы о запрете телефонов и гаджетов — правда. Школа просто гордится своими строгим правилами и тем, что выпускает монашек, способных выжить в последствиях ядерной войны или другого апокалипсиса. Подумать только, потеряла телефон месяц назад и спокойно жила без него. Купить она не успела! За целый месяц! Если мир вдруг откинется на два века назад, то всем хана, кроме выпускникниц монастыря Монтаньола. Лиа призналась, что, несмотря на запрет, все ученицы тайно имеют телефоны. Ее телефон украли, когда она была на прогулке за пределами школы, и, естественно, она не могла заявить о пропаже того, чего у нее быть не должно. А макбук ей якобы подарила сама школа за отличные успехи в учебе и поднятие рейтинга учебного заведения. Только это как-то не вяжется с принципами школы — жить без гаджетов. Расценки за обучение удивили даже меня. Платить такие сумасшедшие деньги, чтобы твоя дочь жила в спартанских условиях?! Возможно, я просто чего-то не понимаю в новых трендах образования. Решаю не вникать во всё это. Всё-таки я не принц Уэльский и жену себе не ищу. Меня интересует одно — насколько всё там запущено с этим целомудрием и праведностью, которые, по словам Лилианы, прививали им в школе? Или всё же есть надежда, что были лазейки не поддаваться такому зомбированию. Чем больше читаю об этой школе, тем больше хочется её разбомбить. Особенно после слов мадам Бенуа, о которой Лиа рассказывала с таким восхищением, что я уже её ненавижу. Цитирую: «Мои воспитанницы — кладези добродетелей и высоконравственности. Я горжусь их приверженностью к скромности и духовному развитию. В мире, полном порока, мы учим их стойкости и воздержанию, чтобы стать достойными дамами будущего». Чему она там учит? Какому ещё, к черту, воздержанию?! Дамами будущего? Может, прошлого? Закрываю нахрен страницу, пока совсем не вышел из себя, и захожу на сайт магазина техники. Покупка нового телефона немного успокаивает. Поручаю Джозефу Стайну забрать его и доставить в аэропорт. Мой очаровательный помощник должен быть на связи 24 на 7. Но едва успеваю сообщить ему, как тут же лишаюсь своего телефона. — Я устала ждать, когда ты наконец обратишь на меня внимание! Бридж, резко выхватывает его и бросает на соседнее кресло. Она садится мне на колени, раздвинув ноги, а тонкие пальцы тут же принимаются за застежку ремня. — Я скоро начну ревновать тебя к твоей племяннице, — обиженно шепчет она. — Бридж, не здесь! — бросаю на нее предупреждающий взгляд. — А где? Спальный отсек занят, — с укором отвечает она, нажимая на кнопку, и спинка кресла откидывается назад вместе с нами. — Когда тебя это смущало? Макс и его помощник нас не побеспокоят. — Ее пальцы уже вовсю орудуют в боксерах, пробуждая только что затихший член. Тот незамедлительно реагирует, ему-то все равно, чьи это пальцы. А мне? Кажется, уже нет. Бридж ловко высвобождает член из штанов и быстро насаживается на него. Я ничего не успеваю предпринять. А нужно ли? Уже поздно об этом думать. Она ускоряется, доводя меня до пика — еще немного, и я кончу в нее. Я уже замечал её попытки довести незащищённый секс до конца, но не имею понятия, зачем ей это нужно. Хочет забеременеть? Давно бы уже догадалась, что этим меня не привяжешь. От ребенка не откажусь, но брать на себя остальные обязательства не собираюсь. Опрокидываю её на соседнее сиденье, наваливаюсь сверху. В этот момент случайно замечаю, как открывается дверь спального отсека, и в проеме появляется Лиа. Она замирает, ошарашенно смотрит, а затем, осознав, что происходит, быстро скрывается за дверью. Чёрт! Твою ж мать! Надо же было ей это увидеть. — Что? — Бридж не понимает, почему нет продолжения. Я и сам уже не понимаю. Но знаю точно — его не будет. ***** Лилиана Почему я такая невезучая? Надо же было именно в этот момент проснуться и захотеть пить. Как неудобно получилось! Но откуда мне было знать, что они займутся этим прямо в самолете? Если так сильно хотелось, могли бы разбудить меня. Я бы освободила им спальню. Как вообще можно заниматься этим в таком месте? Странный он, этот мистер Свон! Странный, но хороший. Предложил мне работу, чтобы я смогла отработать долг. Хотя я ещё толком не поняла, в чем она заключается, на душе стало спокойно, и совесть немного затихла. А я ведь на секунду решила, что он опасный человек, с темными намерениями и недобрыми помыслами. Я до сих пор не могу отделаться от ощущения, что он хотел соблазнить меня, когда помогал снимать украшения. Тогда всё казалось как в тумане, в полусне, словно я была под гипнозом. Но, похоже, мне просто показалось. Конечно, показалось! Как может человек, у которого такая красивая девушка, соблазнять другую, да ещё и почти в одном помещении? Эти мысли теперь кажутся мне нелепыми, почти смешными. — Лиа, — со стуком в дверь раздался голос Алекса.— Ты голодна?— спрашивает, приоткрыв дверь. Голод я не чувствую, только смущение. Мне стыдно, что увидела их, что нарушила уединение, помешала. А ему, похоже, вообще не стыдно. Он улыбается, как будто это он меня за чем-то непристойным застал. Кажется, мадам Бенуа как раз о таких предупреждала, говоря, что мир полон порочных бесстыдников. — Если хочешь, могу принести сюда, — предлагает он. — Нет, я не голодна. Просто хочу пить и опять немного поспать, — отвечаю честно, затем, задумавшись, добавляю: — Если вам нужна кровать, я могу расположиться в салоне. Взгляд Алекса меняется, становясь каким-то хищным. Может, мне не надо было произносить слова «кровать»? Как-будто издеваюсь над ними. Он ничего не отвечает, просто заходит и открывает мини-бар, который я не заметила. Достает бутылку с водой и ловким движением штопора избавляет её от железной крышки, затем протягивает мне. — Нет, кровать нам не нужна, — отвечает с легкой усмешкой. — Тебе действительно лучше выспаться. В Нью-Йорке нас ждут важные дела. Ты не забыла, что теперь моя помощница? — Он делает паузу, словно дает мне время вспомнить, затем продолжает. — Я принесу еду и оставлю её на тумбочке. Нью-Йорк встречает нас моросящим дождиком, но холодные капли не успевают пропитать мои волосы — две машины ждут нас прямо у трапа. Бридж с недовольным лицом следует за Максом, который, подмигнув мне на прощание, спокойно садится в одну из машин. Мы с Алексом направляемся к другой. В огромном сером здании царит такая же суматоха, как и в аэропорту Женевы. Среди бесчисленной толпы людей неожиданно появляется пожилой мужчина. — Приветствую, Алекс! — произносит он, и они обмениваются рукопожатием. — Ну как он? — спрашивает Алекс, и я понимаю, что он имеет в виду отца. — Пока я ехал сюда, позвонила Ровена. Твой отец покинул нас, Алекс, — сдержанно, отвечает мужчина. Моё сердце стучит быстрее. Волнение сжимает горло, а в груди застывает тяжёлое чувство вины. Совесть начинает безжалостно разъедать меня. Если бы я не задержала рейс на этот час… Алекс мог бы успеть увидеть своего отца в последний раз, хотя бы сказать прощальные слова. Алекс стоит рядом, не двигаясь. Его лицо кажется холодным и безразличным, а глаза не выдают никаких эмоций. Лишь тяжелый взгляд говорит о неком напряжении. Мужчины отходят в сторону. Их голоса едва слышны среди шума толпы, но разговор быстро заканчивается. Пожилой мужчина протягивает Алексу телефон, а тот в свою очередь передает ему свою дорожную сумку и мой чемодан. Мужчина бросает на меня теплый взгляд, как мне показалось, и уходит, забрав наш багаж. Алекс подходит ко мне, кладет руку на плечо, затем ведет к выходу. — Мне очень жаль, — сгорая от мук совести, произношу я. — Если бы я не задержала рейс, ты мог бы попрощаться с отцом. — Не бери в голову, — сурово отвечает Алекс. — Держи! — протягивает мне телефон. — Это мне? Но зачем? Я сама купила бы, — ещё больше сгораю от стыда. — Не спорь. Ты моя помощница, и это твой рабочий телефон. Запомни, ты всегда должна быть на связи, — смотрит строгим предупреждающим взглядом. Вот только мне не легче от этого взгляда. Лучше вообще не смотреть ему в глаза. С каждым разом я тону в этих омутах всё больше и больше. Как же я собираюсь работать с этим человеком? Поездка в банк сразу после прилета кажется мне странной. Его отец только что умер, и все ждут его. Разве не так? — Мне нужно решить свои дела, заодно и твой вопрос уладим, — словно читая мои мысли, говорит Алекс. — Отец уже ушел, спешить больше нет смысла. Его слова снова вызывают у меня тяжёлое угрызение совести. Они словно проникают в самое сердце, и я чувствую, как боль сдавливает грудь. Почему он так спокойно говорит об этом? Может, это его способ справляться с горем — скрывать свои чувства за сдержанностью, не показывая слабость. Да, ему тяжело. Он страдает. Но он не позволяет своей боли выйти наружу, скрывая её от всех и от меня. А я чувствую, что ему нужна поддержка. Но мне трудно понять, как ему помочь. Что я могу сделать для него? Не выдержав собственных переживаний и давления совести я решаюсь задать этот вопрос. — Алекс, я могу как-то помочь тебе? Он смотрит на меня, и на мгновение его лицо становится мягче, как будто осознаёт, что есть кто-то, готовый перенять эту боль, разделить её. Он отвечает, и в его голосе я слышу не только спокойствие, но и благодарность. — Да, Лиа, ты как никто другой можешь мне помочь.
Free reading for new users
Scan code to download app
Facebookexpand_more
  • author-avatar
    Writer
  • chap_listContents
  • likeADD