В начальной школе я относилась к другим детям всегда дружелюбно, не взирая то, что часто впечатление, производимое ими, было не самым лучшим. Не самый мой идеальный характер, компенсировался жестокостью и грубостью с их стороны, тем самым отдаляя от меня потенциальных друзей. Пребывание в средней школе было для меня сравнимо с нахождением на войне, где местом боевых действий были классные комнаты, а оружием - слова. Проблем мне эти несколько лет доставили немалых, так что, поумнев, в старшую школу я пришла тихо, попытавшись для остальных быть тихой мышкой, что порой мне не совсем удавалось.
- Девушка, осторожнее! - из размышлений меня выдернул голос откуда-то сбоку, а затем мимо пронёсся велосипедист, обдав воздухом.
Испугавшись, я дернулась назад, пытаясь избежать столкновения, но, не рассчитав, споткнулась о бордюр и стала падать назад. Спасло то, что чьи-то руки придержали меня, не дав расшибиться. Затем всё тот же голос произнёс:
- Как же вы так? - я обернулась и увидела около себя мужчину лет пятидесяти, который улыбался мне, а в глазах его так и плескалось лукавство. - Такой милой девушке стоит быть осторожнее, мир многое без вас потеряет.
Подобные слова всегда меня смущали, ведь никогда я не получала мужского внимания в отличие от той же Нонночки. Они воспринимались мной чаще как лесть, но сегодняшние показались вполне искренними, особенно если учесть улыбку моего спасителя, появившуюся у него во время этих слов.
- Спасибо, - осмелилась ответить я, потупив очи долу.
- Может, мне надо вас отпустить? - скромно поинтересовался он, продолжая придерживать за талию.
Его прикосновения отличались от прикосновений Георгия Алексеевича. Создавалось впечатление, будто он не просто боялся обидеть или даже оскорбить своих поведением, а вообще считал меня хрупкой, чуть ли не хрустальной, а благоговеет перед одной мыслью о том, что касается, что ему позволено и ещё не надавали пощёчин.
- Простите, - отошла я от него, - не хотела вас беспокоить.
- Ну что вы, это обязанность мужчин - заботиться о женщинах, - подмигнул он мне, - рад, что удалось вам помочь, а сейчас надо бежать, - краем глаза глянул он на часы и поправил ремень рюкзака на плече. - Надеюсь, однажды ещё вас увидеть. Таких людей, живущих мечтами, становится все меньше.
Сказав более чем странную для меня фразу, мой спаситель последний раз улыбнулся мне, развернулся и ушёл, вскоре скрывшись в переулке, оставив меня думать, что же имел он ввиду, говоря подобное.
Добралась до дома я без особых проблем, транспорт не был заполнен и больше никакие наглецы не прижимали меня к дверям. Дома же меня ждала абсолютная тишина. Родителей не было, домработница, видимо, вышла по делам. В такие моменты всегда становится одиноко и даже немного страшно, ведь, если с тобой вдруг что-то случится, то никто не поможет. Страшная смерть - от вишенки с торта. Или, например, от упавшей на голову люстры.
Чтобы немного разбавить мрачную атмосферу, я включила музыку. Звуки знакомой песни заполнили пустоту и сразу стало как-то веселее. Нет-нет, но тело само порой двигалось в такт мелодии. Но желание танцевать я обрубала на корню, ведь нужно подготовиться к походу в клуб основательно. В свою чуть ли не первую вечеринку мне не хотелось бы облажаться перед школьными гиенами только потому, что сумочку не в тон туфлям выбрала или стрелка на одном веке более ровная, чем на другом.
После душа я наконец приступила к выбору наряда. Это самый не любимый пункт моего времяпровождения - рыться в гардеробной, пытаясь понять, в чем я буду выглядеть достойно, но не вычурно. В конечном счете мне приглянулось платье чёрного цвета с кружевом на подоле и серебристый пиджак к нему. На лицо нанесла минимум косметики, выделив яркими тенями глаза, волосы оставила распущенными, а на ноги обула чёрные лаковые лодочки на «учительском» каблуке. Довершив образ парой капель духов, нанесённых на запястья, и прихватив сумочку, я вышла из дома. Во дворе меня уже ждала машина моего отца с водителем. Поздоровавшись и юркнув внутрь, я приготовилась к долгому пути в клуб.