999 малых историй подлинного ужаса

 Перелёт в далёкий и душный Лос-Анджелес не для всех людей бывает лёгок. В особенности, если ты коренной северянин и жару терпеть не можешь. И если отпуск там тебе нужен как зеркало прокажённому. Майкл Райерс только одним себя и успокаивал, что этого сильно хочет милашка Эмма. Любимая, безумно любимая девушка, да ещё и с такими ангельскими глазками цвета небесной лазури, эта золотая малышка заслуживает всего самого лучшего! Майк слишком её любит, почти что помешался уже на ней. Он так её любит, что готов рискнуть даже здоровьем ради неё. Сегодня утром, излагая очередную печальную исповедь психотерапевту, он также не забыл упомянуть свой глубоко травмированный мозг и опасность жары для него, то, как он начинает от безмерной любви сходить с ума, тоже без внимания не осталось. В аэропорту Канады почему-то ему стало очень страшно, близко было к истерическому припадку. Из Онтарио в Лос - это равносильно как из рая в ад. Но вроде бы обошлось без эксцессов. Ушло ли волнение? Да куда там! Только в аэропорту он врезался в одного парня, эдакого уличного красавчика, мальчика-куколку, на которого, наверное, и парни глаз положили бы. Телефон, танцуя в воздухе, вылетел из кармана и с силой ударился об пол, об это громадное псевдомраморное зеркало!  Кошмар! Будь это идиотские современные ультратонкие безделушки, им был бы давно подписан смертный приговор! И чехол, что спас, сидел прочно и был не тонок... — Ой! Извините, виноват!—улыбнулся тот красавчик своими жемчужными зубами. Он был напуган и смущён своей неловкостью. От его детской улыбки стало тепло на душе, как-то беззаботно и Майк промямлил: — Да в норме всё... Ничего... Не разбился...— Он млеет от вида этого парня? Он что, голубой? Только этого не хватало... *** Интересно, можно ли в аду какой-нибудь кнопкой убавить степень прожарки? После адского пыточного отеля, в котором не менее жарко, на пляж - лучше бы Эмма взяла пистолет и убила его сразу! Едва разжившись большим и плотным зонтиком, Майк юркнул под него - он солнце попросту не переносил. Кожа начинала чесаться, пылать, покрываться прыщами и, бывало, появлялись пятна, большие и красные, как будто это сильные ожоги. — Милый, с твоими антисолнечными болячками лучше бы тебе отправиться в отель, а то тебе будет очень плохо... Майк, я серьёзно! Не нужно очередной жертвы! Если тебе из-за чего-то плохо, не хочу, чтобы всё стало ещё хуже!—Эмма отвлекается от своих солнечных ванн и снимает свои дурацкие очки в форме клубничек со стёклами ярко-розового цвета. — Нет, нет, ты что! Я в порядке, просто обстановка эта для меня непривычная...—Райерс вздыхает.—Эмма, я ведь просто устал. И впервые вижу столько солнца и песка, который экранирует жару. Ничего такого особенного...— Зазвенела громовым раскатом мелодия СМС-сообщения, хотя Майкл был уверен, что звук выключил. Так странно, громкая СМС при беззвучном режиме от совершенно незнакомого номера. И бывают ли такие длинные номера? Так много цифр... "Майкл, я убью тебя!"—вещало СМС большими буквами. *** Что за чёрт? Это чьё-то развлечение? Или кто-то ошибся? Кому вообще может прийти в голову так развлекаться? Какими же придурками бывают люди! Майкл с изрядным блаженством лёг напротив кондиционера. После ада просто рай! Из головы, правда, всё равно не выходило сообщение, такое странное и такое, возможно, даже обычное, если бы был тот, кто разозлился на него по той или иной причине. Если это телефонные шутки, то почему выбрали именно его для этого? И как эти недоразвитые шутники выбирают? Майкл один раз даже попробовал позвонить на этот номер, но голос на линии сказал, что такого номера не существует. Вот дела! Как же этот номер пишет ему? После угрожающего СМС у него почему-то начала сильно болеть голова. Никакие шумы не заглушали набата у него в голове. — Майк, за покупками я лучше схожу в бутик одна. Ты плохо выглядишь после пляжа. Держи, выпей это. Не панацея, но от зуда и всего прочего они спасают.—Эмма поставила перед ним таблетки и воду.—Я их пью, если хочу поесть креветок. Ладно, до скорого, любимый!— Райерс проводил обессиленным взглядом подругу, взявшую одну из своих самых маленьких сумок и вышедшую из номера. Он ещё увеличил "минус" кондиционера почти до температуры холодильника и устало прикрыл глаза. Блаженство после пятнадцати отличных минут прерывает очередная СМС. И это при выключенном телефоне? Как? Это невозможно! "Ты заживо сгоришь в своём собственном аду, Майкл Райерс!" Бессилие переходит в тупую злость, пожар внутри разгорается. Хоть Майкл и, в общем-то, непьющий человек, сейчас его потянуло к алкоголю. Не напиться вусмерть, но хотя бы успокоить сейчас нервы очень хотелось. Только сейчас, рассматривая свой вынутый из чехла мобильный, парень заметил странную, неровную капельку крови, которая о ткань и пластик чехла почти уже размазалась. Он оглядел тут же свои пальцы, ладони, всего себя перед зеркалом осмотрел с фонариком - нигде никаких порезов точно не было. Атмосфера бара, не помпезно дорогая, а мягкая, почти ретро, его немного успокоила. Здесь было не так блестяще и пафосно, как в ресторане, хотя всё это было в одном здании отеля. — Здравствуйте, а финская водка у вас есть?—спрашивает бармена Майкл и, получив утвердительный ответ, добавил:: — Давайте всю бутылку.— От первой рюмки сначала накатил кашель, потом алкоголь приятно расслабил сознание и немного отдалил всю тревогу, все проблемы. Даже жару, дошедшую сюда, Майкл перестал так сильно ощущать. Это всё волшебная сила спиртного... Хоть он и выключил звук опять, светящийся экран телефона почему-то всё притягивал внимание. Подсветка не гасла... — Здравствуйте! Можно я к вам присяду?— Этот мягкий голос, красивый, почти бархатный, почему-то сильно запомнился Майклу, несмотря на один нюанс, что он слышал его всего лишь раз до этого. Перед ним стоял тот красавчик из аэропорта. Только сейчас красивое тело было упаковано в шорты и майку без рукавов. — Ну так можно я к вам присяду?—спросил он снова своим приятным как мёд голосом.—Ну пожалуйста!— — Да, да, конечно. Извините, я уже малость пьян, поэтому соображаю туго.—Майкл немного замедленным движением показал на соседний лакированный стул. — Вы откуда? И как вас зовут?—приятным, как будто карамельным сладким омутом, разливался его голос. — Майкл Райерс, я приехал из Канады сюда на отпуск. Не особо я привык к такой палящей жаре и пытаюсь вот так вот адаптироваться. Так и жить легче.—махнул стаканом Райерс. — Сансет Лайв, типа того местный. С огромным стажем.—представился парень и засмеялся, увидев глуповатое от удивления и алкоголя лицо Майкла.—Не я себе имя выбирал! Все впадают в ступор от этого!— — Сансет? В смысле, закат? Хм, очень подходит такому красивому лицу.—алкоголь вновь опаляет рот.—Присоединишься? Ты водку пьёшь или что-то послабее заказать?— — Нет, вы что! Я несовершеннолетний, мне даже восемнадцати нет...—улыбнулся парень опять. Пришёл опять тот же официант (он был ближе) и Сансет заказал себе сок из сельдерея и шпината без соли. — Мало что может переварить мой желудок, поэтому нельзя рисковать здоровьем... И много чем ещё...— — У тебя что, какое-то заболевание?—спросил Майкл у Сансета. Он перестал так сильно отвлекаться на спиртное. Принесли закуски, это заняло его внимание. — Ну да, типо того... Я очень, очень странный... У каждого ведь странности есть.—вдруг очень красиове лицо, которым Майкл восхищался, стало выглядеть просто ужасным.Как будто его подняли из могилы.—Я ведь умер. Я живой мертвец, умер уже очень давно и стал охотиться на души, которые своим светом делают меня живым, а энергия насыщает хозяина. Мы с ним попросту поглощаем жизни.— Лицо его сейчас ещё и цвет свой до рвоты противно изменило. Синий, трупный. Повеяло и трупным смрадом. Крестик упал с шеи Майкла и он никак не мог его поднять. — Да, да, милая шутка!—зло усмехнулся Майк.—Что, нравится прикалываться над пьяными людьми? Уходи шутить в другом месте! Его разум, очень щедро сдобренный крепким алкоголем, никак не мог поверить в такие безумные речи. Это казалось пьяным бредом, на всё это он смотрел спокойно, потому что не верил, что это реально. На лице Сансета появилась улыбка помешанного психопата. Безумец, явно, он просто умалишённый человек. — Ты идиот! Так глупо надо мной ещё никогда не шутили... И весело тебе? Вижу, что весело, придурок!—Майкл поднял трезвеющий взгляд. Что-то больно укололо внутри. В глубине тела, где-то в груди. Такое же неприятное чувство было в детстве, когда его ударило током. Вскакивая со стула и оставив деньги на столе, в цветастой блестящей открытке счёта, Майкл стремительно побежал в свой номер. Кажется, он даже снёс что-то или кого-то, но, вроде бы, никого этим не переполошил. Самым первым, отчаянно скребущимся в подсознании желанием было позвонить Эмме, собрать весь увеличившийся уже, наверное, втрое багаж и со всех ног валить отсюда. Этот псих, слишком убедительный для психа, напугал его до начинающейся уже сейчас неврастении. И Райерс почему-то был всецело уверен, что такие обыденные службы, как полиция и психиатрия, здесь вообще ничего не смогут сделать. Они попросту не найдут этого парня или не приедут вообще. Пульсировало что-то внутри знакомой, тянущей, противной как комариный укус болью. В тишине зазвонил и задребезжал в кармане джинсов забытый телефон, почёсывая кожу, Майкл кричит. От такого крика, наверное, он уже весь этаж переполошил. Это ведь было громко... А может, вообще уже на ушах стоит весь отель... То, что его так напугало, это его мобильник. Это был чёртов звонок мобильника! И почему до сих пор он звонит? Майкл хватает этот проклятый чёрный гаджет своими руками, стискивает, будто хочет сломать. "Эмма" на входящем. — Эмма! Эмма, любимая, это ты?—он почти кричит в этот кусок чёрного пластика, но в ответ слышит... Что его голоса, кажется, не слышат: — Майк! Майкл! Алло, Майк, хватит так шутить, тебя не слышно! Майк, не шути...— Телефон падает на пол. Крышка куда-то отлетает. Майкл спотыкается, запутавшись в собственных ногах, и падает на пол, боль проходит по спине. Кажется, в падении он вышиб дверь номера собой. Вышиб собой... А где тогда хруст, разломанные куски двери?? Или хотя бы сама дверь под ним? Где раны, в конце концов? — Вот и отлично... Ну что, ты наконец-то понял, что сейчас с тобой?—притворно ласково улыбнулся подошедший красавчик. Майкл не вышиб дверь собой... Не вышиб, а пролетел насквозь. Пролетел сквозь дверь, как чёртов призрак! Призрак... Майкл со всех ног рванул вниз, эти чёртовы ступени пролетали под ногами. До крови он ударился коленом на лестнице, он точно разбил бы коленку, но даже царапины не было. Со всех сторон к нему тянулись руки-тени. Кажется, вечность прошла, прежде чем он вбежал в бар. Хотелось просто упасть и беспомощно зарыдать, но слёзы куда-то делись теперь. Они просто высохли. Их попросту не было. Сансет стоял и улыбался, прижавшись спиной к стене, такой же красивый, каким он был сначала. Его всегда очень забавлял испуг людишек. Каждый раз его охота так интересна и разнообразна, что ему никогда не сможет наскучить его любимая работа. Взяв со стола большую бутылку абсента, парень сделал пару глотков. Кровь, давно уже холодная, забурлила. Один пункт выполнен. МАйкла Райерса никто больше не увидит. Приезжего мужчины-северянина больше нет на этом свете. Мёртвые глаза пялились в пустоту, изо рта текла струйка крови. Разрыв сердца настиг его, когда его что-то напугало. Невидимый монстр, приближающийся к нему... *** Когда до неё дошёл пустой звонок с телефона жениха, да ещё и оборвался потом, Эмма похолодела. Ни треска, ни какого-либо постороннего шума. Скользкая, закладывающая уши тишина. — Майк!—ещё раз с болью в сердце позвала она, хоть уже и сорвался этот пугающий звонок. Просто она надеялась, что это шутка, что Майк сейчас возьмёт и перезвонит и заговорит с ней. Эмма Холдри стала собирать всё практически бесконечное содержимое новой сумки, огромной как чёрная дыра, вскочила и побежала на улицу. Колени задрожали с чего-то... Только шестое такси всё-таки остановилось, старенькая и милая "Кроун Виктория", за рулём была плотноватая блондинка. Эмма села на заднее сиденье, протянула водителю рекламный проспект отеля и тихо попросила: — Езжайте туда, пожалуйста...— *** У входа в бар было очень много полиции. Почему-то Эмма захотела пройти именно через бар сейчас. То ли бог, то ли дьявол толкал. Невероятно красивый и будто лучащийся солнцем парень был сильно взволнован, когда Эми хотела туда подойти, он закрыл спиной проём. Этот отель не из дешёвых, но обычно такие красавчики обитают в пятизвёздочных отелях. Или на обложках красивых модных журналов... — Не стоит вам видеть этот кровавый кошмар, зрелище не из самых лучших. Я раньше не думал, что сердце может разорваться... Ой... вы ведь Эмма? Я видел много ваших фотографий на телефоне у Майкла...—сказал он затягивающе красивым голосом. От этого голоса тело обмякло и подпало под странный гипноз. — Да, Эмма - это я, а что там произошло? Что-то случилось с Майклом? Что произошло с моим женихом?—блондинка повысила голос едва ли не до истеричности. Всё сказали полицейские без слов - из проёма арки бара они выносили длинные носилки с прикрытым телом. Порыв ветра словно издевательски расшевелил мешок с неисправной молнией и на свет показалось остекленевшее мёртвое лицо Майкла. Блондинка упала на колени и громко зарыдала. Силы из тела выкачали. Она будто бы стала мёртвым куском плоти. — Мисс Холдри? Эмма Холдри это вы?—спросил её один из полицейских, видимо, услышав разговор.—Вы не могли бы поехать с вами? У нас есть к вам пара вопросов.— — Вы свихнулись, глупые копы? Вы решили подозревать невинную девушку? Мисс Холдри только что потеряла любимого человека, по рассказам мистера Райерса я знаю, какая яркая и искренняя была любовь! И у мистера Райерса смерть от разрыва сердца!— вступился парень за Эмму. — Мистер Лайв, я искренне советую вам не влезать в разговоры служб правопорядка! Вы сейчас тоже проследуете с нами, у нас в базе значится много сомнительных случаев с вами! И лучше идти добровольно!— *** — У вас фамилия Лайв? В смысле, как у певицы Терри Лайв? Вы тёзки или родственники?—спросила тихо Эмма, когда они ехали в машине. — Моё имя Сансет Лайв, но с певицей кантри я вовсе не в родстве.—Сансет достал что-то из кармана.—Кое-что я умыкнул прямо из-под глупых коповских носов. Приватность это приватность, только в самых крайних случаях её можно нарушать...— — Это же мобильник Майкла!—Эмма даже сама вздрогнула от того, каким громким оказался возглас. Странно, полицейский как будто её и не услышал...—А разве он не должен быть в вещдоках у полицейских? Вы не боитесь, что вам после этого не поздоровится?— — Хм, да я быстро спёр телефон и спрятал его в свой чехол.—Сансет протянул ей этот теперь уже бесполезный гаджет.—Если хотите, чехол тоже можете забрать, он мне всё равно не нужен. Не знаю, зачем купил...— Эмма включила телефон, уже не слушая разговоров и других шумов вокруг. Фон Майкл не менял уже давно. Их совместное фото среди безумно любимых Эммой жёлтых тюльпанов. Майкл на фотографии в карамельного цвета майке с песочным "мустангом", как же прелестно сочетается всё это с его карими глазами! Он был прекрасен... Просто идеален для Эммы... И плевать, что он был беден... *** Из полицейского участка Эмма вышла опустошённая. Идиоты! Как это мог быть несчастный случай? Человек в баре за столиком умер от разрыва сердца! Он что, умер случайно? Она ненавидела всех, полицию за их тупость и себя за то, что привезла Майкла сюда. Какого дьявола её вообще понесло в эту жару? Проклятый отпуск! Хаха, а он ведь и впарвду проклят, этот отпуск... Проклят её отцом... Пытаясь побороть истерию, девушка села на обочине и громко зарыдала. Сердце уже не выдерживало такого стресса, холод со всех сторон обнимал её. Такси возникло, будто призрак, откуда-то из сгустившейся темноты. Эмма села на сиденье как будто во сне, она даже не слышала, что сама произнесла. Странный парень исчез, ну это ведь и правильно, ему больше нечего здесь делать. Хотелось деться куда-нибудь, сделать что-нибудь с собой. Не хотелось больше жить. Не хочется больше... Ведь Майкла нет... И как она скажет Райерсам, что непонятно отчего погиб их единственный сын в отпуске, который так хотела она? Стены номера давили, как будто сжимали Эмму в своих тисках. Сейчас уже ночь, как бы не хотелось, не стоит сейчас уезжать. Это как минимум опасно. Пару раз её рвало, как всегда, наверное, на нервах. Слабость расплавляет её тело, заставляет все органы работать медленнее. Как будто она и замерзает и горит... Сердце, кажется, уже стало замедляться, Эмма ощутила, как дыхание просто заканчивается. Словно на это у неё был лимит. Она сейчас перестанет дышать так легко, как в устройствах садятся батарейки. Экран телефона Майка загорелся и отразил испуганное лицо девушки... Что-то светящееся втянулось в пластик... *** Сансет Лайв, улыбаясь, шёл по улице. Его глаза выражали наивеличайшее ликование, он прямо весь сиял тёмной радостью. Трупы, которые он оставил за собой, никогда не свяжут с ним. Его просто не вспомнит никто... Три души! Аж целых три души за один раз... Чёртов рекорд, мать твою! Можно и праздник устроить... Теперь точно хозяин будет рад. Он ещё долго даст спокойно жить Сансету. Может даже порадуется. Зло не умрёт никогда. Оно будет жить вечно, ничто его не убьёт. Экран украденного телефона в его кармане загорелся вновь. Невооружённым взглядом невозможно было увидеть, что там в диком испуге бьются, изнутри пытаясь разбить дьявольский экран, мучжина и девушка с едва появившимся животиком... Конец? Да навряд ли... Никогда злу не придёт конец... Оно вечно... Часть 2: Травля зверя. Бывает так: раз - и из-за одной ошибки злодей иногда может упасть до уровня крысы. Вот так глупо я вляпался... Чистое серебро в каждом втором пруте камеры и кресты из церкви на стене, ночная облава в клубе на меня с наживкой в виде привлекательной рыжей девицы - да, глубоко ты вляпался, Сансет Лайв! Ты полнейший идиот! Я убивал, но не потому, что действительно этого хотел. Я ведь просто хотел жить, у меня не было выбора, не хочу я умирать!! И теперь я дожил до странного века летающих машин и умных людей - как же это грустно... Очень грустно... И зачем я затронул эту чёртову семейку Райерсов?! Кто же знал, что среди них окажутся очень хорошие экзорцисты и демонологи?! Низенькая светловолосая девушка подходит к моей камере и нажимает кнопку подачи освящённой серебряной воды. Святой душ, твою ж мать! Из моей глотки вырывается такой дикий вопль, что слишком мягко можно назвать нечеловеческим. Когда такое происходит, я... Я на несколько голосов воплю. Не знаю, как такое объяснить. Эта сволочь с улыбкой смотрит на мои муки. Как её лицо похоже... И от этого намного противнее... — К демонам и прочей сверхъестественной гадости с пелёнок у меня был особый интерес, а ты, Сансет Лайв, посланник демона, из-за того, что ты сделал, был ненавистен мне в особенно большей мере. Моя мать не говорила моему отцу, что в колледже от него появилась я, я всегда была поодаль и очень хорошо всё это помню... Я видела сны о своих родителях каждую ночь...—она жмёт на кнопку, вновь болезненный дождь на меня. Крик в этот раз я сдерживаю. — Сволочь! Я не преступник! Я не преступник тем, что просто хочу жить! Я вовсе не собираюсь ради удовлетворения кучки фанатиков с крестами каяться, очищать свою душу и после того подыхать! Ты поймёшь, когда похожая вещь тебя коснётся и тогда наверняка тоже возьмёшь и вызовешь одного из них... Никто ведь не хочет умирать...—я впервые за почти две тысячи лет жизни стал вдруг так спокоен. — Нет! Никогда! Смерть лучше... Отнимать людские жизни ради своей - да ты ведь просто больной! Больной сукин сын...—дверь хлопает и оставляет меня одного. Лучше один. С ней хуже, чем без неё, да вообще в полном одиночестве мне всегда было легче... Было легче воедино собрать все мысли... Может быть, я просто чёртов нарцисс, себялюбец... Я обхватываю колени руками и закрываю глаза. Я слышу сейчас только своё дыхание. Я ведь был другим... Не таким... *** Было когда-то, уже очень давно, демон явился ко мне... И даты теперь не вспомнить... Но это была та ночь, что перевернула мой мир... Не знаю, зачем я тогда за крестик взялся... За потрёпанное временем распятие над моей кроватью. — Привет... Моё имя Бальтазар. Могу тебе сразу сказать - не просто так я сюда пришёл... Если думаешь, что это поможет...—он засмеялся.—Ведь ты в него вовсе не веришь.— — Почему ты так решил? Убирайся, нечистый!—со всей злостью постарался сказать я. Демон протягивает ко мне руки, я отскакиваю с криком. — Твоя красота скоро исчезнет из этого мира... Ты хочешь жить?—он медленно отходит в тень.—Тебе осталось очень мало...— Он был прав, эта сволочь был прав. Я не знал о своей болезни. Опухоль. Как тяжёлый приговор. Я не смог бы тогда выжить. В следующую ночь заключил сделку. Стало приятно, хорошо и легко, как будто не душу продал, а сбросил с неё тяжёлый груз... Мне дали тогда зеркало. Я могу сделать всё что хочу из него. Главное - подбрасывать его людям, собирать души, чем больше, тем лучше. Страшно было, но потом привык. Столетия, столетия... Тысячелетия. Не представляю даже, сколько прошло. Перестал считать время. Я всё равно остался всё тот же Сансет Лайв... *** Лужа рядом со мной зашевелилась, забурлила серебряная вода. — Решили сжечь меня,—вслух спокойно я говорю.—или сварить, с таким количеством воды...—мой голос не очень-то нравится мне, особенно тогда, когда больше слышать нечего. — Идём со мной...—слышу я голос и радость согревает внутри, действительно стало тепло. — Бальтазар!—шёпотом зову я хозяина. Ладонь, показавшаяся из воды, была грубой. Я знал, что будет жечь. Но всё зарастёт. Все раны исчезнут... Я свалился на траву, крича. Моя кожа... её не было! Это и вправду больно. — Ад не был бы сплочённым без этой верности, собаки ищут охотникам добычу, охотники всегда спасают своих псов...—говорит Бальтазар, стоя рядом.—Держи, поможет.— Кубок был наполнен красной жидкостью. За тысячи лет я знал, что не стоят пререкаться, просто взял и выпил. Человеческая кровь, наверняка человеческая. Вкус железа, который лечит меня. Ощущаю, как каждая рана затягивается. — Мы убежим, да?—спрашиваю. — Если только ты убьёшь их. Всех до единого.—говорит демон в ответ.—Ты здесь будешь в безопасности, они тебя здесь не увидят и не почуют твой нечеловеческий запах. Ты видишь круг? Возвращайся сюда, когда будут проблемы. Я оставлю тебе еду примерно на месяц.— Демон исчез с хлопком, а я так и остался здесь размышлять. Что же мне делать? По два-три человека это ещё нормально, но вот сразу тридцать... Эту будет ужасно тяжело. Я нарисовал мысленно весы, на одной чаще тяжесть невыполнимого задания, на другой - жизнь. Пораскинув мозгами, я взял нож и встал. *** Я недооценил людей - они всё ещё могут сделать мне больно! Серебро в груди вызывает дым и шипит, как будто в раны мне запихнули раскалённый металл. Меня сшиб с ног первый же выстрел, но боль не останавливала меня никогда. Затянув раны и кое-как магией приведя свою одежду в порядок свою одежду, я направляюсь к охранной будке. — Вы и вправду верите в демонов?—спросил я, свернув ярко-красными глазами. Их быстро сдуло с моего пути. Я ухмыляюсь. Смертные! Сжав руки в кулаки, я поднимаю вверх тучу маленьких камешков. Они будут вместо пуль. Я никогда не промахиваюсь, когда стараюсь что-то метнуть. Кости черепа громко хрустят у стрелков на вышках. Мне не будет нужно оружие, достаточно просто взять и кинуть камень. Распахиваются огромные двери здания, чем-то напоминающего церковь и я делаю шаг вперёд. *** Лопаются три ящика, подписанные "Контракт". Я быстро складываю стопки бумаг в сумку и вешаю на плечо. Я должен знать, что они знают... Всё знать... Ремень крепко стягивает плечо, это явно из-за веса. Немало залов, где всё залито кровью. Я махнул головой и разъехались последние двери. Мужчина, сидевший ранее на кресле, прикрылся от меня крестом, лёжа на полу. — Хммм, отводишь взор... И что же ты теперь будешь делать? Я сильнее с каждым днём, силы только увеличиваются. Такие как вы виноваты в том, что мы, заключившие договор, убиваем людей. Без души жить можно... И вполне хорошо жить...—я закрыл взглядом окно. Не нужно мне лишнего шума, когда я уже почти справился... — Уйди, нечистый!—он попытался запустить в меня крестом. Промах... Ха-ха!—Тебя будут искать.— Это были не из лучших последние слова, но это была правда... Мне, конечно же, наплевать на это. Я просто выполняю то, что просит мой хозяин... *** Я покинул это здание спокойно, на улице стали появляться люди. Они и не увидели, что у меня руки в крови. Я сажусь в первую же машину, которая подъезжает сюда, потому что знаю, кто за рулём. Я Сансет Лайв, тот, кто может жить вечно. Я заключил сделку с демоном ради этого. И теперь они откроют охоту на меня... Эти фанатики... Они будут корчить из себя христовых гончих, хотя на деле они крысы... Они устроют травлю зверя... травля зверя открыта... И это вовсе не конец... Часть 3. Конец Сансета Лайва. Я всё ещё жив... Пока жив... Здесь так много огня. Я думаю, моей нити пришло завершение... Я впервые влюбился за всю мою жизнь и именно это нас привело к смерти... *** Дайер-сити. Более глупого названия я никогда не слышал! Чем больше люди эволюционируют, тем ниже духовно они падают. Но этот город почему-то не был похож на всё то, что я уже видел вокруг. Красиво, как в прошлом - деревянные дома и зелёная листва это отрада для демонического коллекционера! Улыбаясь на ходу, я вдыхал этот прекрасный запах листвы. На какое-то время я забыл себя... И тут я встретил свою погибель - Лиллибет... *** — Ой! Извините мою неловкость, пожалуйста!—она улыбнулась и её улыбка дошла до самого моего сердца. Что-то шевельнулось внутри, будто пламя загорелось. — Я обычно выхожу на улицу в очках,—продолжила красавица.—но сегодня я где-то их потеряла.— — Ничего страшного, я сам отвлёкся... Тут у вас красиво...—я замялся.—Меня зовут Сансет. Как ваше имя, прекрасная леди?— — Ой, я не леди! Я Лиллибет Холди, всего лишь портниха...—она опять улыбнулась.—Какое красивое имя у вас...— *** Я влюбился! Впервые в жизни! Это чувство так сильно увлекло меня! Сердце билось как пламенный мотор и ежедневно ждал встречи с Лилли. Сегодня ночью, когда заболела печать, я забрал душу какого-то пьяного мужчины на улице. Надеюсь, что меня никто не увидел. Сегодня у меня уже шестое свидание с Лилли. — Милая моя, ты такая грустная сегодня.—сказал я, встретив её на пороге. — Сансет, моего отца убили...—тихо прошептала она. Отца Лиллибет я не знаю в лицо. Холодок пробежал по коже. Я искренне надеюсь, что убил я не его... Я прижимаю девушку к себе, тихо шепчу ей что-то, говорю, что я её не оставлю... — Теперь у меня нет шанса жить...—тихо сказала вдруг она.—Мы с отцом собирали деньги на мою операцию...— *** У Лиллибет рак. Причём редкий - рак сердца. Попросив разрешения у оставшихся её родственников, я увёз её из города. Я всё продумал... *** Лилли выглядывает из окна на летящие мимо машины. — Этот город без души... Если честно, я всегда хотела увидеть старый Нью-Йорк, но теперь вижу, что и новый не очень...— грустно сказала моя любовь. — Милая моя, когда ты будешь здорова, нам не придётся быть здесь. Это только ради твоей жизни...— Холодок проходит по телу. Здесь ещё один коллекционер... Мы подъехали к дому, который я снял. Никаких отелей, ведь у отелей мы и работаем. Когда я останавливаю машину, я замечаю, что этот парень пришёл сюда. — Вот ключ, милая, иди в дом, я просто заметил старого друга. Мы поговорим и я зайду.—я протягиваю Лиллибет ключ. В этом мире осталось много коллекционеров старше меня и Карлайл один из них. — Что ты делаешь? Ты не выходишь на связь, отказываешься от работы... Ты знаешь, что будет с тобой за игнорирование Бальтазара.—ничуть не прячясь, сказал Карлайл. — Это... Это моя невеста...—я впервые испугался.—Карлайл, я её люблю!— — Ты знаешь, что я должен сделать...—он поворачивается, чтобы уйти. Время словно растягивается сейчас. Нашарив бутылку, что я на всякий случай всегда держу в кармане, я плеснул ему в лицо святой водой. Он обернулся с такой же резвостью и вогнал мне что-то под рёбра, сразу же целиком утонувшее в плоти. Моя кожа зашипела, слёзы брызнули из глаз. Что я наделал?! Я проявил человеческую слабость! *** Крестик так и не вышел из раны. Порез начал синеть. — Может быть, нам стоит вызвать врача?—Лилли принесла перекись водорода. Что я ценю в этом химическом растворе - это то, что она останавливает течение крови... Но крестик она не вынет... — Нет, я в норме... Я практически в порядке, любимая...—я сажаю на колени свою любовь, целую её в висок. — Ты мне так ничего о себе и не рассказал, Сансет... Хоть я и люблю тебя, тяжело любить, вовсе не зная человека...— Я чувствую спокойствие, приходящее ко мне. Так всегда бывает - если я и боюсь, то ненадолго... *** — Бальтазар!—я выхожу ночью и шепчу имя хозяина. — Ты хочешь исцеления для своей смертной, Сансет? Или денег? Ты очень давно не приносил души для меня... Ты ведь знаешь, что я могу сделать...—костлявая рука ложится на плечо. Нет, это не кости! Это когти... Огромные когти... — Скажи, сколько душ ты хочешь и я принесу! Я всё сделаю...—прошептал я. — Хоть в новом Нью-Йорке и хорошие врачеватели, Райерсы и здесь добрались уже до тебя...—Бальтазар касается моей раны и крестик выскальзывает.—Я ещё спрошу с тебя за междоусобицу...— *** Взволнованно топчусь в коридоре больницы. Врач осматривает Лилли слишком долго! Руки дрожат. Я перестаю быть тем Сансетом, которого я всегда сам понимал... Чувствую, как кто-то смотрит на меня. Дрожь проходит по телу. — Сансет!—из кабинета выскочила довольная Лилли и я вздрогнул.—Доктор назначил химиотерапию. Он говорил, что шанс выздороветь огромен!— Я оплачивал лечение Лиллибет, а, когда была возможность, отдавал Бальтазару свой долг - собирал души... Золото, что дал мне хозяин, хватало сполна и на хорошую жизнь. Когда мы возвращались в пятницу из больницы, я снова ощутил тот взгляд на себе... — Милый, я уже очень хочу спать... Я пойду наверх...—Лилли запахнула плотный халат поверх ночной рубашки. Я не сплю, но даже об этом не могу ей сказать. Просто лежу всю ночь, закрыв глаза. В спальню запах дыма дошёл позднее всего... — Сансет!—перепуганная Лилли озиралась, проснувшись. Со страху она криво надела очки, но это ей не мешало.—Дом горит!—