Танго на канате

6

Марианна шла по улицам родного селения со смешанным чувством. Сколько лет она не была здесь? Марианна быстро прикинула в уме: пять лет учебы и еще шесть лет после окончания института. Получается одиннадцать. А здесь так ничего и не изменилось за это время. Казалось, что она только  вчера покинула это место.  Бродила по узким извилистым улочкам, петлявшим среди домов, прилепившихся словно птичьи гнезда  к отвесным скалам; слушала голоса птиц и горных ручьев; как воду,  пила удивительно вкусный и свежий воздух.

 Марианна замедлила шаг. За ближайшим поворотом был ее дом. Уже показалась крыша, покрытая красной черепицей, выглядывающая из густой зелени цветущей акации. У Марианны сжалось сердце. Свидание с прошлым тревожило и пугало ее.

Она толкнула дверь и вошла в дом. Всегда светлый и полный солнца, сейчас он напоминал скорее склеп, нежели жилище людей. Плотно зашторенные окна не пропускали ни единого лучика солнца,  а в спертом воздухе пахло ладаном и еще каким-то лекарством.  В доме ни кого не было видно. Марианна быстро обошла все комнаты. Везде ее встречали безмолвие и пустота. Она поднялась на второй этаж. Дверь в комнату отца была приоткрыта. С бьющимся сердцем Марианна приблизилась к двери и остановилась перед ней, не решаясь войти.

- Кто там? Это ты, Мириам? – услышала она слабый голос отца.

Этот голос, такой родной и такой близкий, в одно мгновение все перевернул в ней. Как по мановению волшебной палочки, сразу исчезло все, что долгие годы стояло между ними непреодолимой стеной. Она снова  была маленькой и беззащитной девочкой, пришедшей к отцу за нежностью и любовью, которую только близкие по крови люди могут дать друг другу.

Марианна резко распахнула дверь и увидела отца, лежащего на кровати. Не помня себя, она рванулась к нему и уже через мгновение рыдала на его груди, согреваясь в его теплых объятиях.  Отец гладил ее по волосам, как когда-то в детстве и приговаривал:

- Мириам, доченька, я уже и не надеялся, что когда-нибудь снова увижу тебя. Мой сын и твой брат подарил нам эту встречу ценой своей жизни. Ох, горе-то какое, горе свалилось на наши головы. За что Аллах так сурово нас покарал? - Отец оторвался от дочери и жадно заглянул ей в лицо. Он смотрел и никак не мог насмотреться на нее, до конца не веря, что перед ним  на самом деле его Мириам.

Только сейчас Марианна заметила, как изменился и постарел отец. Она помнила его сильным и крепким мужчиной, а сейчас перед ней был старый больной человек, убитый горем. Когда-то черные, как смоль волосы, стали совсем седыми, глаза поблекли, а в глубине темных зрачков застыло страдание.

- Что же ты так долго ехала, Мириам? – укоризненно спросил отец, мы так и не дождались тебя. Вчера похоронили Арсена.

- Я сразу выехала, как только получила телеграмму, - всхлипнула Марианна, но из-за нелетной погоды пришлось просидеть в аэропорту двое суток.

- Жалко, что ты не попрощалась с братом. Перед смертью он вспоминал тебя, - глухо обронил отец и застонал.

- Что с ним случилось? – спросила Марианна. – От чего он умер?

 Взгляд отца на долю секунды стал жестким, как когда-то давно, когда он был молод и полон сил.

- Он покинул этот мир не по доброй воле. Его убили. Это сделал его партнер по бизнесу. А зовут этого сына дъявола Александр Сакуров. Запомни это имя дочка, - эти слова дались отцу с большим трудом.  Он обессилено упал на подушки и в изнеможении закрыл глаза.

- А ты не ошибаешься? Ты уверен, что это сделал именно этот человек? -  осторожно спросила Марианна.

- Уверен, - отец открыл глаза. – Когда привезли  Арсена,  он еще дышал и назвал имя убийцы. Потом он стал терять сознание, его речь сделалась бессвязной. Он кого-то звал. Я никак не мог разобрать кого. Вдруг он четко произнес твое имя, последний раз улыбнулся и все… его не стало. – Отец замолчал и снова прикрыл глаза.

Марианна подавленно молчала. Некоторое время она сидела неподвижно, затем перевела взгляд на отца. Он лежал не шевелясь. Марианна подумала, что он заснул. Она  осторожно поднялась, чтобы ненароком не разбудить его, и направилась к двери. Но голос отца догнал и остановил ее.

- Послушай меня, дочка.

Марианна обернулась. Отец пристально смотрел на нее. Глаза его горели лихорадочным огнем.

- Я слушаю тебя, папа.

-В нашем роду есть обычай, - начал отец, - нарушать который означает обрушить позор на свою голову и на головы своих потомков. Я бы назвал его не обычаем даже, а законом, который обязателен в исполнении.  Нарушившего его ждет суровая кара. Закон не прощает, закон карает.

Марианна похолодела. Она поняла отца.  Она знала этот жестокий обычай гор. Но она думал, что в современном мире он уже утратил свое значение. Этот обычай представлялся ей пережитком прошлого, сплошным недоразумением и каким-то опереточным фарсом, который был уместен разве что в кино или на сцене театра.

-  Но, отец, мы же цивилизованные люди и  соблюдать какой-то нелепый обычай, просто смешно…, - Марианна осеклась на полуслове под тяжелым  взглядом отца.

- Замолчи, неразумная! - крикнул он, гневно сверкнув глазами. – Закон кровной мести - священный закон. Его еще никто не отменял. Этот подонок должен заплатить своей кровью за смерть твоего брата. И он заплатит ею. Я бы сам разделался с ним, но мои руки слишком слабы, чтобы держать оружие, а ноги совсем не ходят. Я знаю, что скоро умру…

- Отец, не говори так! – в отчаянии воскликнула Марианна.

-  Не перебивай меня. Выслушай мою последнюю волю. Ты сделаешь это вместо меня. Поклянись, что убьешь его.

- Отец, это же безумие. Это совершенно невозможно, чтобы я стала убивать, - Марианна потрясенно смотрела на отца.

- Клянись! – твердил он исступленно. – Ведь он убил твоего брата ни за что. Это преступник и его нужно судить.

- Но я не вправе судить его. Пусть это делает правосудие, - с отчаянием отбивалась Марианна.

-  Поклянись или я прокляну тебя, - прохрипел отец.

Марианна с ужасом смотрела на отца и четко осознавала, что вся ее жизнь до сегодняшнего дня была подчинена одной идее, одной цели.  С той минуты, когда она навсегда, как ей казалось, покинула родной дом, она стремилась забыть, стереть из памяти все, что связывало ее с родовыми корнями, с ее истоками. Она обрубила эти корни. Волевым усилием  вырвала себя из той почвы, которой предназначено было питать ее своими живительными соками и делать сильной. Она даже сменила имя, чтобы забыть о том, кто она и откуда. Она надеялась укорениться на чужом грунте.  И до сих пор  считала, что поступает правильно. Но почему   сейчас ей так неловко и неспокойно на душе.  Как будто она совершила что-то постыдное или противозаконное… Как будто это она преступница, а не тот человек, который убил брата…

 Конечно! – неожиданно осенило  Марианну. Как же она  сразу не поняла, что  совершила преступление против своего рода. Я предала свою семью и кара небесная не заставила себя ждать.

Что-то перевернулось  внутри у Марианны. Где-то глубоко-глубоко, в самых дальних уголках сознания произошло неожиданное движение. Как будто сдвинулся какой-то глубинный потаенный пласт, о существовании которого она никогда раньше и не подозревала. И в образовавшуюся брешь, как лава из кратера разбушевавшегося вулкана, хлынула вдруг наружу звериная первобытная память их рода. Она заполнила собой все ее сознание, весь ее мозг, который теперь властно и жадно требовал мести.

Марианна высоко вскинула голову и прямо посмотрела отцу в глаза. Щеки ее пылали, взгляд был полон одержимой решимости, граничащей с фанатизмом. Она разжала губы и громко произнесла, как клятву: 

- Я сделаю это. Я уничтожу его.

 Слабая улыбка осветила лицо отца.

- Я верю тебе. Теперь я умру со спокойной душой.- Он привлек ее к себе и поцеловал в лоб. – Благословляю тебя на святое дело. Да хранит тебя Господь.