Я не могу смириться.

Они закончили снимать сцену с Майком, Эл и Макс. Милли в ней, правда, почти и не участвовала, наблюдая за всем сквозь стеклянные вставки в дверях спортзала. Она видела, как Финн и Сэди смеются над чем-то и катаются поочерёдно на скейте, показывая друг другу трюки и дожидаясь, пока Леви даст отмашку для перехода на следующую сцену. Дальше, если всё пройдёт успешно, Милли отпустят на отдых до завтра, потому на сегодня она все свои сцены уже отыграла. Сейчас как раз проходил просмотр отснятого материала Дафферами и Шоном на наличие среди него всех запланированных в сценарии моментов, необходимых кадров и нужных ракурсов. Обычно это занимало у них от получаса до часа (всё зависело от объёма), после чего локации, если это требовалось по сюжету, менялись. Но пока был объявлен небольшой перерыв, и все разбрелись кто куда. Милли же до сих пор стояла у дверей, смотрела на дурачащихся друзей и чувствовала то же, что должна была чувствовать Элевен в сериале, — ревность. Нет, Браун, безусловно, любила Сэди как отличную подругу, но это не мешало ей сейчас ревновать Вулфарда к ней, который в этот момент как раз баловался со скейтом Макс. Они не делали ничего подозрительного, но на душе всё равно было очень плохо — внутри как будто образовался неприятный осадок от всего происходящего. Сначала она хотела отвлечься от этого и пойти к оставшимся незадействованными в этой сцене мальчишкам, но потом неожиданно передумала. Что-то потянуло её пойти и попредаваться внезапно накатившей депрессии где-нибудь в одиночестве. Они снимали всё в реальном здании средней школы, что упрощало ей задачу выбора места для одиночной прогулки. Ну конечно же коридоры. К слову, те и правда были настолько же запутаны в действительности, насколько это было показано в сериале, и это было удивительно и даже немного пугающе. Она предупредила одну из ассистенток помощника режиссёра о том, что ей нужно срочно отлучиться минут на пятнадцать. Да, всё нормально, да, она хорошо себя чувствует, и нет, не надо звать никуда Дафферов. Она клятвенно пообещала, что будет в здании школы и не сантиметром дальше. Милли специально направилась в ту часть здания, где сегодня не проходили съёмки, потому что это автоматически обозначало отсутствие там людей (по крайней мере, процентов девяносто). Она медленно бродила по пустым коридорам, засунув руки в карманы джинсового комбинезона, и мысленно рассуждала о сериале, о съёмках, о Финне, о Майке, об Элевен и о Милевен в целом. Как бы это странно не звучало, но Милли и сама была большой поклонницей Милевен. Она правда переживала за их взаимоотношения в реальном времени. Она каждый раз с трепетом вчитывалась в доставленный ей сценарий, в первую очередь отыскивая все моменты, в которых Майк и Эл фигурировали вместе. Она каждый раз советовала Дафферам, как лучше будет показать развитие отношений ребят, что стоит делать, а что покажется неуместным. Она мыслила в те моменты не как актриса, а как обычный фанат, и потому говорила о том, что сама хотела бы увидеть на экране. Братья, на удивление, прислушивались к ней, добавляя что-то в сценарий или, наоборот, убирая что-то из него. Если говорить совсем честно, то Милли завидовала Элевен, ведь у той был Майк. Верный, любящий, смелый Майк, в которого и сама Милли была без памяти влюблена. Она была влюблена в тот образ мальчика из 83-го, который воплощал перед камерами Финн. Она сама не заметила, когда это произошло с ней. Просто однажды, когда ещё на стадии препродакшена был поднят вопрос о том, будет ли любовная линия между Майком и новенькой Макс, Милли остро почувствовала это — жуткую ревность. И нет, не к Финну, что странно, ведь в тот момент речь шла и о нём тоже. Нет, всё упиралось именно в Майка. И это неприятно поразило её тогда. Она потратила несколько дней на то, чтобы разобраться в себе и прийти к неутешительному для неё выводу — она влюблена в вымышленного героя. Она прекрасно понимала, что это глупо и бессмысленно, но ничего не могла с этим поделать, потому что её сердце каждый раз замирало где-то в горле, когда Финн преображался в Майка и начинал играть. Она смотрела на него и невольно чувствовала зависть к Элевен, у которой был свой Майкл Уилер. Чудесный, умный, заботливый Майкл Уилер. Но из-за нереальности происходящего ей только и оставалось, что всей душой уповать на Милевен, которых она любила всем сердцем, как собственное детище, поэтому она так отчаянно и защищала их, не давая никому (тем более сценаристам!) в обиду. Что же касается самого Финна, то и тут Милли безбожно пропала. Казалось, будто два парня вполне себе оперативно поделили её душу, мысли и сердце пополам и уютно устроились каждый на своей стороне. Она любила Майка, но она любила и Вулфарда, который играл его. Это было нечто отличное от Майка. Зачастую он был эмоционально закрытым, загадочным и в какой-то мере пофигистичным. Но стоило ему попасть в знакомую ему компанию, как он тут же раскрывался, становился общительным и весёлым балаболом, способным на самые безумные поступки. И этот контраст умилял и пленял девочку. Ей нравился смешливый и неоднозначный Вулфард, но она понимала, что они вряд ли будут вместе, а про уютного и домашнего Майка вообще речи идти не может. Она и не заметила, как со своими глубокомысленными рассуждениями забрела в совсем дальнюю часть школы. Она просто доходила до конца коридора и на автомате поворачивала в любую из доступных ей сторон. Она даже не могла сразу сообразить, куда именно её занесло. Милли остановилась и стала осматриваться, хмурясь, пытаясь мысленно представить себя на ментальной карте школы. И вздрогнула, когда из-за ближайшего поворота вдруг раздались шаги и шипение… рации? — Дарта здесь нет, приём. Это голос Финна? Что он-то здесь делает? Они уже продолжили съёмки, не дождавшись её? Да ещё и перенесли их сюда? Что вообще происходит? Из-за поворота вышел… Финн. Одетый точно так же, как Милли видела последний раз, — в светлый свитер с геометрическим орнаментом и коричневые штаны. И с рацией у лица. Он оторвал свой задумчивый взгляд от пола и посмотрел прямо на неё. А потом замер на месте, как громом поражённый. Милли удивлённо смотрела на него в ответ, до сих пор не понимая, что, собственно, сейчас происходит. — Эл… — вдруг прошептал Финн. В глазах у него стояли слёзы. Что? Слёзы? Но… погодите. Встреча Майка и Элевен должна состояться почти в самом конце сезона и при совершенно иных обстоятельствах. Дафферы неожиданно переиграли сюжет, и встреча должна произойти уже сейчас? Но тогда получается, что весь построенный сюжет насмарку. Или Финн просто репетирует? Но зачем ему делать это сейчас? Съёмки восьмого и девятого эпизодов должны начаться не раньше, чем через полторы недели. Но что бы сейчас не происходило, Милли всё-таки решила подыграть ему. — Майк… — отчаянно прошептала она. А слёзы вдруг сами навернулись на глаза, она даже не хотела этого на самом-то деле. Она просто подумала о долгожданном воссоединении Милевен, и вот он — результат на лицо, как говорится. Финн сделал пару маленьких, неуверенных шагов в её сторону, а потом вдруг сорвался на бег и едва не снёс её с ног, заключая в крепкие объятия. — Эл… Милли буквально задохнулась от той смеси боли и облегчения, что прозвучали в голосе Вулфарда. Он сейчас настолько сильно вжился в роль горюющего Майкла Уилера, что сердце просто разрывалось. А ещё вдруг так некстати вернулся тот осадок, образовавшийся от сегодняшней ревности, и ей сейчас тоже было так обидно и больно, и хотелось просто тёплых объятий, и… — Майк… — прошептала Браун, утыкаясь ему лицом в ключицу. Ну вот, не хватало только действительно позорно разреветься на плече у своего друга и коллеги, испачкав реквизитный свитер потёкшим гримом. А ведь по правде она действительно на секунду поверила, что она и есть Элевен, а перед ней настоящий Майк, и они снова вместе, и… Она крепко стискивала его в объятиях, чувствуя, как он пытается мягко отстранить её от себя. Нет, нет, пожалуйста, ещё секунду… секундочку этого блаженного забвения… Он заглядывает ей в лицо и со слёзами произносит: — Я никогда не сомневался в тебе. Я звал тебя каждую ночь. Каждую ночь… Милли прекрасно помнит этот прописанный в сценарии момент. Она уже перечитала его раз тридцать с тех пор, как впервые увидела. Она уже выучила все слова, отработала перед зеркалом все эмоции, прокрутила в голове все возможные варианты развития действий. — Триста пятьдесят три дня, — продолжила она, покачивая головой, а слёзы так и катились по щекам. — Я слышала… Финн растерянно смотрит на неё в ответ. Слишком растерянно и уязвлёно даже для самого хорошего актёра. — Почему ты не сказала мне, где ты? Что ты в порядке? И что ей отвечать? Дальше по сценарию вступал Дэвид со своими словами Хоппера, но его здесь нет, а Финн всё так же продолжает стискивать её плечи и печально заглядывать в глаза. Импровизировать? Но что бы ответила Элевен в такой ситуации? — Я… мне… — неуверенно стала тянуть Милли, будто враз растеряв весь свой актёрский талант. Вулфард кивал ей, поддерживая и побуждая продолжить. — Я… Финн, что вообще происходит? Финн ошарашенно уставился на неё. — Что? Кто такой Финн? Эл? Милли вдруг начала догадываться и для проформы спросила: — Майк? — Да? Ясно. Финн и компания решили разыграть её. Ну теперь всё сходится. И странное местонахождение Вулфарда относительно съёмок, и весь этот его образ горюющего Майкла. Наверняка за углом стоят Калеб и Гейтен и снимают всё это на камеру, возможно, даже в прямом эфире. А у Финна, кстати, очень хорошо получилось вжиться в свою роль — она почти поверила, что перед ней реальный Уилер. На душе стало ещё муторнее, чем прежде. Вот чем она заслужила такой жестокий розыгрыш? Мальчишки ведь наверняка прекрасно знают о её симпатии к Финну. Благо, что они не догадываются ещё и о её симпатии к Майку, иначе разговоров потом не оберёшься. Но как же они удачно ударили сейчас сразу по всем фронтам своей глупой шуткой. Больно ударили. До слёз. Милли начала вырываться из хватки. — Отпусти, Финн, уже не смешно, пусти. Финн моментально разжал руки, всё ещё удивлённо глядя на неё в упор. А она смотрела в его лицо и всё ещё видела перед собой не Вулфарда, а самого настоящего Уилера, и она, вот чёрт, никак не могла избавиться от этого глупого наваждения. И хотя умом она понимала, кто именно перед ней, сердце всё равно почему-то предательски щемило. — Эл… я не знаю, что с тобой происходит, кто такой Финн и чем я мог тебя обидеть, заслужив твоё недоверие и слёзы, но я извиняюсь за всё. Я просто хочу сказать, что я рад, что ты жива и что ты вернулась, и мне совершенно не важно, почему ты мне не отвечала всё это время, я тебя не виню, и… Милли видела перед собой Майкла. Любимого Майкла, который отчаянно пытался оправдаться перед ней, точнее, перед Элевен, за несуществующие промахи, и это было так чертовски мило и искренне, что слёзы всё катились и катились по щекам, а она всё никак не могла успокоиться. Шальная мысль внезапно выстрелила в голову. А может?.. может это и правда Майк? Настоящий Майкл Уилер прямиком из восьмидесятых? Из ретро Америки, штата Индианы и несуществующего городка Хоукинс? Из средней школы и подвала с дружескими посиделками за «D&D»? Именно такой Майк, который был на экране, которого она любила за качества характера и за сильную личность. — Элевен… — снова прошептал он, неуверенно кладя ладонь ей на щёку и стирая пальцем слёзы. Она поддалась ему, поддалась своему сердцу, судорожно всхлипывая. Как же ей хотелось верить, что всё это на самом деле реально, а не затянувшаяся дурацкая шутка ребят. — Не плачь, эй. — Он неловко улыбнулся ей, придвигаясь ближе. — Я рядом, теперь всё будет хорошо… Тебя больше никто не обидит. Ни какой-то там Финн, ни кто-либо ещё. — Я люблю тебя, — прошептала она, глядя ему прямо в глаза. Она никогда не думала об этом, никогда не репетировала своё признание, потому что она никогда бы не призналась в этом ни Финну, ни тем более несуществующему Майку. А сейчас она сказала это просто потому, что эти слова сами по себе сформировались на кончике языка и также сами сорвались с него. Финн (Майк?..) в который раз потрясённо замер, потерянно уставившись на неё. А она, немного запрокинув голову из-за их разницы в росте, пытливо смотрела на него, дожидаясь судьбоносного ответа. Что он скажет? Раскроет ли себя сейчас Финн, сведя всё её признание в шутку? Или ответит за Майка, но, что главное, не перед камерами, не играя по сценарию? — Я тоже тебя люблю, — ответил он, крепко обнимая её (она чувствовала, как большая рация неприятно упирается ей в спину). Он стал вдруг медленно наклоняться к ней, и она, прикрыв глаза, потянулась за своим настоящим первым поцелуем (те, что были во время съёмок в первом сезоне, она называла лишь тренировкой и не считала их за настоящие), и ей было уже плевать, кого именно она поцелует: Майка или Финна. Она одинаково любила их обоих, потому что не могла разделить эти две личности, выделив основную. Она… она просто… Чужое неровное дыхание уже коснулось её губ, как неожиданно за спиной громко зашипела рация, и вдруг раздался голос Ноа. — Юг всё ещё чист, приём. Они испуганно отпрянули друг от друга, краснея и неловко отводя взгляд. Милли с разочарованием подумала о том, что уж от Ноа она такого не ожидала. Уж кто-кто, а он-то точно знает о её симпатии и не стал бы участвовать в таком жестоком розыгрыше. Хотя Финн тоже хорош. Развёл её на признание и почти поцелуй своей тупой шуткой. Через рацию слышалось, как переговаривались парни, до сих пор наивно поддерживая иллюзию поисков несуществующего Дарта. — Если никто ничего не найдёт, встречаемся через пять минут у AV клуба, — заговорил Гейтен. — Кто-нибудь видел Макс? — поинтересовался Калеб. — Сейчас важнее найти Дарта, — ответил ему Гейтен. — Ребята, у меня кое-что есть, — вдруг вступил в разговор Финн, всё ещё смущённо глядя на стоящую рядом Милли. — Ты нашёл его? — спросил Ноа. — Не совсем его, и… Милли обиженно хмыкнула, отводя от него взгляд и переводя его ему за спину. И в этот момент она была готова завизжать от ужаса. Из-за поворота вышел… Финн. Одетый точно так же, как Милли видела последний раз, — в светлый свитер с геометрическим орнаментом и коричневые штаны. И с мобильным телефоном в руках. Он оторвал свой задумчивый взгляд от пола и посмотрел прямо на них. А потом замер на месте, как громом поражённый. Милли закрыла рот руками и испуганно закричала в свои ладони. — Эл? Что случилось?.. — Майк тут же обернулся назад и замолчал. Его глаза расширились. Милли смотрела на двух Финнов, которые стояли в совершенно одинаковых напряжённых позах с одинаково ошалевшими взглядами. Если бы её попросили различить их, то она бы справилась только благодаря тем предметам, что оба мальчика держали в руках. Один — рацию, другой — мобильник. Немая сцена продолжалась ровно до тех пор, пока Милли вдруг тихо не позвала: — Финн? Тот, второй, перевёл свой взгляд на неё, явно среагировав на своё имя. — Милли? Я… какого чёрта здесь творится? Она отшатнулась от стоящего рядом с ней первого Финна. Так, это точно не Финн, тогда методом исключения это остаётся… Майкл мать его Уилер, собственной персоной. Вот теперь всё точно сходилось. И его разговоры по рации, и потерянный взгляд во время воссоединения, и постоянное «Эл» в каждой фразе. Это был настоящий Майкл Уилер, который принял её, Милли Бобби Браун, за свою Элевен. И они признались друг другу в любви и едва не поцеловались. Она только открыла рот, чтобы попытаться вслух высказать свой наиглупейше звучащий вывод по поводу всего происходящего, как вдруг Майк взял её за руку, крепко сжимая ладонь. — Это и есть тот самый Финн, с которым у тебя проблемы? — Уилер нахмурился. — Теперь понятно. Он ввёл тебя в заблуждение, прикидываясь мной. — О чём ты говоришь? — тут же раздражённо отозвался Вулфард, а потом воинственно подошёл ближе. — Отпусти её, иначе я за себя не ручаюсь. — Это мы ещё посмотрим. Это было как в самом не смешном анекдоте на свете. Два парня, абсолютно одинаковых внешне, но разных по характерам, которых она любила одинаково сильно, сейчас собирались выяснять из-за неё отношения. Это следовало пресечь на корню. — Так, хватит! — прикрикнула она на двоих стоящих друг напротив друга мальчишек. — Я не знаю, какого чёрта здесь происходит, почему этот самозванец зовёт тебя Эл и держит за руку, но я точно знаю, что всё ещё в своём уме, что ты Милли Бобби Браун и что на площадке находится посторонний. Парень, я признаю твоё просто невероятное сходство со мной, но запомни, пожалуйста, что это всего лишь сериал, и никаких Майка и Элевен не существует. Ты незаконно проник на место проведения съёмок и захватил ведущую актрису, мою хорошую подругу и… — он вдруг осёкся, сглотнув, — в общем, Милли, и тебе сильно не поздоровится, если ты сейчас же её не отпустишь. Милли завороженно смотрела на сурового и воинственного Финна. Он вступался за неё, и это было очень-очень приятно. Майк всё ещё недоверчиво смотрел на него, до сих пор не отпуская руку девочки. — Эл, о чём он говорит? Какой сериал, какая Милли? Что ж, настала пора раскрыть карты и глаза Уилеру. Как бы это не было грустно, но он герой не её романа. Он ей не принадлежит. Он беззаветно влюблён в Элевен, и она просто не имеет права вмешиваться в их святые отношения. Как бы сильно она его не любила, но он всего лишь центральный персонаж в сериале, а реальный парень — вот он, Финн, стоит напротив и воинственно сжимает кулаки, готовый вступить в драку из-за неё со своим внезапно появившимся альтер эго. Милли виновато посмотрела на Майка, удивившегося тому, что она мягко расцепила его сжатые на её ладони пальцы. — Эл?.. Что ты?.. — Прости, Майк, но я не твоя Элевен. — Что? — потрясённо спросил он. — Я не Элевен. Меня зовут Милли Бобби Браун, мне тринадцать лет и я начинающая актриса, которая играет Элевен в сериале. Я живу в 2017 году и не обладаю никакими супер способностями. Она пристыженно опустила голову, когда заметила, как потухли глаза Уилера. Кажется, тот только что потерял все свои надежды. — Мне правда очень жаль, что так вышло. Я не знаю, каким образом ты попал в наш мир, почему мы встретились с тобой при таких обстоятельствах, но это всё правда. Я действительно не понимала до определённого момента, что передо мной реальный Майкл Уилер. Я думала, что Финн, — сказала она, кивком головы указав на стоящего рядом Вулфарда, который не менее изумлённо слушал всю эту историю, враз растеряв весь свой боевой настрой, — решил разыграть меня, прикинувшись тобой. И подключил для этого других ребят. И… — А как же признание? — вдруг спросил Майк. Финн моментально среагировал на это. — Какое признание? Милли мучительно покраснела, ещё больше стушевавшись под пытливыми взглядами. — Я не… я… — Ты любишь его? — прямо спросил Уилер, сложив два и два. Если она всё это время принимала его за другого парня, то логично предположить, что и в любви она признавалась не ему. — Что? Я? Не-е-е-е-ет! — слишком поспешно заартачилась Браун, отводя взгляд. — Ты всё неправильно понял. — Ты призналась ему в любви? — теперь спросил подозрительный Финн. — Ты сказала ему, что любишь его, потому что думала, что это я? Ну вот и как они до этого дошли? Теперь она стоит меж двух огней, которые испытывающе смотрят на неё, ожидая ответа. Если она продолжит им врать, это будет понятно сразу, а сказать правду слишком стыдно. Но если другого варианта нет, то… — Я… мне жаль, Финн, мне правда очень-очень жаль. Ты мне… нравишься, правда нравишься. Ты весёлый и забавный, и… красивый. Но и Майк, которого ты играешь, мне нравится тоже. Я люблю его и как Элевен, и как Милли. Я знаю, это звучит глупо, и вообще, но… я не… я просто… — Она вздохнула, посмотрев сначала на внимательно слушающего Уилера, а потом на замершего изваянием Вулфарда. — Я знаю, что не нравлюсь тебе так, как ты нравишься мне, и мне очень стыдно за все конвенции и интервью, где я несколько резко отзывалась обо всём, что было связано с тобой. Просто ты мне симпатичен, и я боялась, что если я не буду так делать, то вся моя симпатия станет очевидной, поэтому я постоянно говорила о дружбе и… дружбе… Но, кажется, это сделало мою влюблённость ещё более очевидной. А ты никак не реагировал на это, постоянно отшучивался и отстранялся, и я поняла, что тебе это неприятно, и… вот… Не знаю, зачем я всё это сейчас рассказываю. Мне стыдно перед Майком, который всё это время принимал меня за пропавшую без вести Эл… — Уилер скривился от этих слов, как от зубной боли, — видимо, он до сих пор не мог принять того, что его Элевен на самом деле не вернулась. — Но я так много думала о нём, об их отношениях с Элевен, завидовала ей, потому что у неё есть то, чего у меня никогда, скорее всего, не будет, но завидовала в хорошем плане, конечно. А потом это объятие, и я сама не поняла, как призналась, и этот недопоцелуй, и… И снова такой ответственный момент нарушило шипение из рации. — Эй, Уилер, ну ты где? Мы все только тебя и ждём. Ты же вроде что-то нашёл? — Эй, парень, приём, как слышно? — Ответь! Твердили наперебой голоса Калеба, Гейтена и Ноа… Нет, Лукаса, Дастина и Уилла. Настоящих. Все вздрогнули, как будто очнулись от какого-то дурмана. Майк быстро прижал рацию к лицу. — Дайте мне ещё пару минут. Я потом вам всё объясню. Момент признания был безвозвратно упущен, как и тот поцелуй. Все стояли в неловком молчании, глядя друг на друга. — Эл… Кхм… Милли, — вдруг заговорил Уилер. — Я до сих пор с трудом осознаю, что здесь, собственно, происходит, но я подумал… а вдруг ты на самом деле и есть моя Элевен? — Сердце Браун гулко ухнуло в груди. — Может быть, Демогоргон забрал тебя тогда и закинул в это… место? Измерение? Другую изнанку? Я не знаю, как это назвать. И может быть, наша встреча была не случайной. Может быть, это судьба, что мы встретились здесь. И я должен забрать тебя Домой. — Домой… — повторила Милли, снова завороженно глядя, только в этот раз на Майка. — Да, Домой. И я исполню все-все свои обещания. И мы пойдём с тобой на Снежный бал. Вместе. Звучало как сказка. Прекрасная сказка. Интересно, если она сейчас согласится уйти с Майком, что случится с настоящей Элевен? Та исчезнет из того мира? Или они будут сосуществовать вдвоём, сражаясь за одного Майка? Она стояла ровно между двумя мальчишками примерно на одинаковом расстоянии. С одной стороны — любимый Майкл. С другой стороны — любимый Финн. Уилер протянул ей руку, улыбаясь. — Идём? Она вдруг, как привороженная, потянула ему свою руку навстречу, как неожиданно заговорил до этого молчавший Вулфард: — Милли? — Она испуганно обернулась к нему. Тот неловко хмыкнул, пытаясь приветливо улыбнуться. — А как же наш мир? Как наш мир будет без тебя? Как сериал будет без главной актрисы? Как твои друзья будут без своей лучшей подруги? Как твои родные будут без их любимой девочки? Как буду… я без своей любимой девочки? — Браун затаила дыхание. — Я понимаю, что не настолько идеален, как сам Майкл Уилер. Я не совершал подвигов, не сражался с монстром, не укрывал у себя дома на свой страх и риск неизвестного мне человека. На самом деле я оказывал тебе знаки внимания ещё после съёмок первого сезона, но ты так активно меня фрэндзонила, что я решил больше не навязываться, и вот во что это в итоге вылилось — в недопонимание с обеих сторон. Это твоё право, конечно, выбирать, и мы здесь оба джентльмены, — Финн кивнул Уилеру, на что тот кивнул в ответ, — и примем любой твой выбор. Ну вот, Браун, ты заварила эту кашу, теперь её сама и расхлёбывай. Если она сейчас возьмёт за руку Майка, то он отведёт её в свою реальность, в свою школу, где возле AV клуба ждут самые реальные Лукас, Дастин, Уилл и Макс. Где она станет Элевен. Где она навсегда останется под покровительством и заботой Майкла Уилера. Но если она сейчас возьмёт за руку Финна, то он отведёт её обратно на съёмочную площадку, где Майк и компания — лишь герои сериала. Где она снова станет Милли. Где она навсегда останется рядом со смешным и родным Финном Вулфардом. В принципе, выбор очевиден. Она развернулась лицом к Майку и сделала шаг к нему, на что он улыбнулся. Печально улыбнулся. Он всё прочёл по её решительному взгляду. — Прости, Майк, но я действительно не твоя Элевен. — Она обняла его за шею. — Но только не сдавайся, не теряй надежду, пожалуйста! Совсем-совсем скоро вы встретитесь и пойдёте вместе на Снежный бал, как и хотели год назад. Просто подожди ещё совсем немного, оно того стоит. Уилер хмыкнул ей в волосы, крепко обнимая в ответ. — Надо же. Кто бы мог подумать — Милли Бобби Браун… Думаю, Элевен понравилось бы имя Милли. — Эй! — Она с улыбкой стукнула его по плечу рукой. — Ты хорошая, Милли Бобби Браун, но и я действительно не твой Финн. Девочка покраснела, а позади раздалось вежливое покашливание. — Я не мешаю? — Финни! — Милли со счастливой улыбкой обернулась к нахмуренному Вулфарду. Но стоило тому увидеть её преисполненное радостью лицо, как он сам сразу расслабился и раскрыл руки для объятий. Она ещё раз напоследок сжала руку Майку, с лёгкой душой отпуская его и свою неправильную влюблённость в него. Он и правда принадлежит лишь Элевен, но Элевен живёт внутри неё, как и Майкл живёт внутри Финна. Объятия Вулфарда ощущались как-то совершенно иначе. Она не могла сказать, как именно, но они отличались от объятий Уилера. Они были как будто… естественнее? Теплее? Роднее?.. И снова такой романтичный момент нарушило шипение рации. — Твою мать, Уилер, если ты сию секунду не будешь здесь, я… я… я не знаю, что я с тобой сделаю! — закричал из динамиков Дастин. — Да всё, иду я! — прикрикнул на него Майк и сразу сложил антенну, чтобы больше никто не встрял в разговор. — Прощай? — неуверенно спросил Майкл, глядя на Милли. Та отрицательно мотнула головой, улыбаясь. — Мы ещё встретимся. Очень скоро. Уилер улыбнулся в ответ, выпрямляясь. — Врунишка. — Иди уже, — проворчал Финн, приобнимая Браун за плечи. Милли ткнула его локтем в бок. — Береги её, — сказал Уилер. — И ты береги её, — эхом отозвался Вулфард. Эти двое обменялись одним им понятными кивками, и Майк, развернувшись, пошёл прочь по коридору, вскоре сворачивая за ближайший угол. Он ни разу не обернулся к ним, чтобы, например, помахать рукой или… что ещё обычно делают в такие моменты? Милли так и подмывало подбежать и выглянуть за угол. Исчез? Растворился в воздухе? Что с ним, интересно, только что произошло? Но неожиданно Вулфард расхохотался у неё над ухом, и это её отвлекло. — Ты чего? — Кому расскажешь — не поверят! — Да уж, — облегчённо вздохнула Браун, ощущая, как с души будто камень свалился. — Как ты вообще здесь оказался, кстати? Они медленно двинулись обратно на площадку, держась за руки. — Дафферы и Леви закончили отбор материалов. Им не понравилась синхронизация в той сцене, где мы проходим мимо друг друга. Сказали, что необходимо переснять, а тебя всё не было. Какая-то ассистентка сказала, что ты отпросилась на пятнадцать минут и пропала. — А сколько меня не было? — ужаснулась девочка. — Около часа. Потом я пошёл тебя искать. Точнее, почти все пошли тебя искать. Я шёл по коридору, даже не знаю, как сюда забрёл, собственно. Я даже не слышал ваши голоса. Просто вывернул из-за угла и тут ты… и я?.. Знаешь, это очень жутко, когда ты видишь самого себя не в зеркале. — Не представляю. — А я красавчик, однако. Сразу понятно, почему ты на меня запала, — подшутил Финн, за что сразу получил ещё один тычок в бок. — Ауч. За что? — Ну и самомнение же у тебя, Вулфард. — Она показала ему язык. — Надо было Майка выбирать. — Да ладно тебе, крошка. Поверь, для тебя я могу быть и Вулфардом, и Уилером, да кем захочешь. — Он в очередной раз получил болезненный тычок. — Ещё раз так меня назовёшь, и я тебе… — Боевая крошка Миллстер, — рассмеялся Финн, запрокинув голову. — Ну держись! Она накинулась на него в шутливой борьбе. Он с широкой улыбкой перехватил её руки за запястья и быстро поцеловал ничего не ожидающую Браун в губы. Это было буквально секундное касание. Девочка вся зарделась и моментально успокоилась, смущённо опуская взгляд в пол. Ну вот и официальный первый поцелуй. Финн с улыбкой тянул за собой тихо бурчащую Милли на съёмочную площадку. Если им и влетит за срыв съёмок и нервного благополучия Дафферов и Леви, то только вместе.