В детстве я была слабым ребенком, и болезни мои мне помогала переживать мама, никогда отец, которая оставалась рядом несмотря ни на что. Как бы она не уставала, на её лице всегда сияла улыбка, что поддерживала меня. Она пела мне колыбельные про лесных зверей. Будь это однодневная простуда или ангина, она убаюкивала болезнь на своих руках, прогоняя ту подальше от слабого детского тела. Я помню её изящные, белые как снег ладони, без единой мозоли, без трещинок и обветриваний, выглядывающие из под длинных рукавов сарафана.
Я надеялась, что мама не терзалась глубокой ненавистью ко мне. И верила, что каждое мое решение, что не совпадает с волей отца — она бы одобрила. Я, опьяненная своими эмоциями, медленно облизала губы, прежде чем спустится с сумкой на кухню.
— Думаю, я повзрослела, папа.
